Жизнь, сгоревшая в Огне

Перед воротами барака Диего и сопровождающего его солдата уже поджидал начальник охраны Педасо д'Алькорно. – Свободен, – кивнул он своему подчинённому и приказал Эль Драко: – За мной! От дурного предчувствия у барда сжалось сердце, но не подчиниться он не мог. Вернее, мог, но к чему бы это привело?.. В здании администрации Педасо провёл его прямиком в кабинет начальника, который, развалившись в кресле с бокалом вина, беседовал о чём-то с устроившимся напротив заместителем. Увидев Диего, оба замолчали и смерили его внимательными взглядами. – Покажи спину, – велел Груэсо, поставив опустевший бокал на столик рядом с наполовину пустой бутылкой. Видя, что заключённый даже не шевельнулся, он раздражённо повысил голос: – Ты оглох?! – Наверняка там повязка, – поспешно вмешался Мальвадо. – Думаю, неразумно будет снимать её сейчас. И без того понятно, что в шахте он работать пока не сможет. – Пожалуй, – нехотя согласился начальник. – Послушай, ты, – вновь обратился он к Эль Драко, – я готов освободить тебя от работы в шахте на несколько дней. Но я по-прежнему заинтересован, чтобы ты пел на вечеринках... По выражению лица заключённого он понял, какой будет ответ. – Впрочем, я понимаю, что ты снова откажешься. А жаль. Мог бы облегчить себе жизнь. Бард по-прежнему молчал, и Груэсо начал злиться: – Ты собираешься отвечать?! – А разве вы что-то спрашивали? – тихо сказал Диего. Педасо как-то странно хрюкнул и закашлялся. – Что ты себе поз... – начал Груэсо и осёкся, поняв, что выглядит смешно, на равных споря с заключённым. Как будто тот и не заключённый вовсе. – Значит, так, – заговорил он куда спокойнее. – Во-первых, работать в шахте будешь с завтрашнего дня, и мне плевать на твоё состояние, ты понял? А во-вторых, я перевожу тебя в другой барак! Диего чуть вздрогнул и поднял голову, но ничего не сказал. – Даже не спросишь, почему? – не выдержал Груэсо. – Нет. Что тут было спрашивать, когда и так всё понятно? После устроенных им концертов, в бараке Абьесто у него почти не осталось врагов. И начальника лагеря, точнее, тех, кто стоял за ним, это никак не устраивало. – Так куда его теперь? – осведомился Педасо. – К Азуло. Начальник охраны покачал головой, а Мальвадо... побледнел? Или Диего это только показалось? – Захочешь обратно – без проблем, – ухмыльнулся Груэсо. – Моё условие ты знаешь. Раздался короткий стук в дверь, и в приоткрывшуюся щель просунулась голова охранника: – Простите, господин Груэсо, к вам хочет пройти господин Санадор. – Так-так, – понимающе протянул начальник лагеря и кивнул: – Пропусти. Вошедший через несколько секунд доктор с ходу начал: – Господин Груэсо, при всём уважении, вы понимаете, что делаете? – Вы о чём? – холодно спросил тот, демонстративно наливая ещё вина в опустевший бокал. Тут доктор заметил стоящего чуть в стороне Диего и на миг замер, вглядываясь в его лицо. Совсем недавно, когда барда забирали из лазарета, оно не было таким бледным. Они смотрели друг на друга не дольше секунды... «Как ты?» «В порядке. Зачем ты...» «Всё будет хорошо» ...а потом доктор вновь перевёл взгляд на начальника: – Лечение моего пациента ещё не закончено. Я прошу ещё несколько дней. – Я здесь начальник, – пропыхтел Груэсо, медленно, но верно выходя из себя, – и только мне решать!.. – Но я врач, и тоже отвечаю за этих людей! – повысил голос доктор. – И именно потому, что вы начальник, я пришёл к вам! И заявляю со всей ответственностью: если в таком состоянии мой пациент начнёт работать в шахте, я не поручусь за его здоровье и жизнь! – Я бы не отправлял его в шахту, – буркнул Груэсо. – Но он отказывается петь на моих вечеринках! Может быть, доктор, вы его вразумите? Санадор посмотрел на Диего и наткнулся на непреклонный взгляд. Вздохнув, он снова повернулся к начальнику: – Вы так ничего и не поняли? – Что именно? – Груэсо пригубил вино и откинулся на спинку кресла. Санадор на миг стиснул зубы, чтобы не вырвались уже давно вертящиеся на языке крепкие выражения, и заставил себя успокоиться. – Я прошу у вас ещё хотя бы пару дней. Совсем недавно вы говорили мне, что не намерены убивать этого мальчика. – Может быть, на эти пару дней, господин Санадор, вы сами согласитесь занять его место в шахте? – ехидно осведомился Груэсо. Доктор выпрямился, впившись глазами в самодовольное лицо сидящего перед ним человека, а потом с презрением бросил: – Да. – Фидель, не смей, – вскинулся Эль Драко. – Как трогательно, – скривился Груэсо. – Проваливайте оба... в лазарет! И чтобы через два дня он был в состоянии работать! Дай им сопровождающего, – распорядился он, повернувшись к Педасо, и тот вышел вслед за Диего и доктором. – Ты понял, о чём он? – обратился Груэсо к своему заместителю. – В смысле? – осторожно спросил тот. Начальник раздражённо поморщился, но уточнил: – Он сказал, что я чего-то не понял. – А вы разве поняли? – Не беси меня! – рявкнул Груэсо, со стуком поставив на столик вновь опустевший бокал. – Этот парень скорее умрёт, чем подчинится, – сказал Мальвадо. – И боюсь, вы заблуждаетесь, если думаете, что в бараке Азуло его сломают. Он или убьёт снова, или погибнет. – Значит, надо поговорить со старшим по бараку, чтобы предупредил своих – пусть развлекаются, но ни в коем случае не калечить и не убивать! А если он кого-то из тех извращенцев убьёт – невелика потеря. Посмотрим, сколько этот красавчик там продержится. *** Амарго как угорелый ворвался в комнату, невольно с облегчением выдохнул, но тут же вновь нахмурился и резко захлопнул за собой дверь. Последний представитель угасшей династии, лидер партии Реставрации, вождь и идеолог Сопротивления безутешно рыдал в голос, упав головой на стол. После того, как этот безответственный разгильдяй пропадал где-то почти три недели, так что Амарго с ума сходил от беспокойства и отвлекался от спасательной операции, теперь он неожиданно появился в тайной квартире весь в соплях, как девчонка. – Орландо, что произошло? – Амарго тряхнул принца за плечи. Тот вскинул голову, посмотрел на наставника зарёванными глазами и, размазывая по лицу слёзы, протянул: – Они… они… его убью-у-ут! – и снова ткнулся головой в доски стола. – Кто они, кого убьют? Говори толком! – Я… видел, как Эль Драко… в Кастель Милагро!.. – принц всхлипнул и разрыдался с новой силой. Амарго побледнел: – Где ты это видел? У меня достоверные данные, что он сейчас находится в лагере, о Кастель Милагро никто не говорил… – Я… медитировал и… – Орландо икнул. – Медитировал? Опять?! – Амарго резко встряхнул принца за плечи. – Прекрати истерику! Ты же мне обещал: «больше никаких наркотиков»! И что? Чего стоят все твои клятвы? Ну что мне с тобой делать? Что было на этот раз? Фанга? – Н-нет, трава. И наркотики здесь ни при чём! – Орландо обиженно сверкнул глазами. – Я не виноват, что мне нужно стимулировать свои способности. Но это правда! Правда–а–а!– новый взрыв рыданий. – Ну всё, хватит! – Амарго рассердился не на шутку. – Это было ужасно! – не слушал его принц. – Они… его… а потом… сунули его руку в какое-то устройство и искрошили, как колбасу, а он стоял рядом и улыбался, улыбался акульей улыбкой… – Кто улыбался? – внезапно севшим голосом спросил Амарго. – Человек с мёртвыми глазами… – Что?.. – Я видел всё это так же ясно, как вижу тебя, – добавил принц уже спокойнее. – Я… мне не удалось ничего узнать об Эль Драко, и тогда я решил проверить… другим способом. – Нажраться наркотиков? Так, провидец непризнанный? – Нет! Я медитировал, а трава, как я уже не раз объяснял, нужна мне для стимулирования способностей, – Орландо вздохнул и посетовал: – Я же не виноват, что меня никто не обучил как следует, и мне пришлось самому постигать эту науку. – Ну-ну, – проворчал Амарго. – Ближе к делу: что ты видел? – Эль Драко в Кастель Милагро, – глянув исподлобья, угрюмо ответил принц. – Он был избит так, что на ногах не держался. Его о чём-то спрашивали, очень настойчиво спрашивали, а он молчал. Потом пришел человек с мёртвыми глазами. Амарго, ну как я тебе его опишу? Он был похож на кого-то, но я не могу вспомнить. И вообще... Я на Эль Драко смотрел. Не знаю, может быть, и Блай. Он приказал… они отрезали ему руку. Каким-то устройством, я такого никогда не видел... Потом... ещё одно видение. Маэстро... У него уже не было лица. А его всё спрашивали, и он опять молчал... А потом тот человек приказал… – Орландо содрогнулся. – Худшего унижения не бывает. Я видел глаза Эль Драко, полные ненависти... Он позеленел и с трудом подавил подступившую к горлу тошноту. – И всё. Только отрывочные картины, пытки… Ужас, боль, кровь, ненависть… Всё залито этой кровью. Это было очень страшно, Амарго, – добавил он едва слышно. – Ты уверен, что это видение, а не галлюцинация? Орландо только молча кивнул. – Когда? – Я не знаю. Видения были обрывочны и хаотичны. Но если это ещё не произошло, то случится очень скоро. – Я понял, – Амарго сжал кулаки и спросил: – Ты уверен, что эту его судьбу нельзя изменить? – Я не знаю… – всхлипнул принц. Амарго задумался, потом вскинул голову и сказал: – Вот что. Я встречусь с шефом и всё ему расскажу. Всё, что ты мне сейчас сказал. Я уверен, что он сможет что-то предпринять по своим каналам. И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы вытащить Диего. Только… Орландо, мне нужно, чтобы у меня были полностью развязаны руки. – И что ты хочешь этим сказать? – Орландо подозрительно прищурился. – Уезжай. Слышишь, уезжай отсюда. Я не смогу помочь Диего, если мне нужно будет присматривать ещё и за тобой. Тем более, что ты нужен своей стране. – Но… – Ты в розыске. Полицейские ищейки охотятся за тобой по всей Мистралии, а ты ведёшь себя, как ребёнок. – Ты опять за своё? – Орландо! Если ты будешь продолжать упрямиться, я попрошу мэтра Максимильяно, чтобы он надел на тебя полиарг. – Ты этого не сделаешь! – резко вскинулся Орландо. – Поверь мне, я это сделаю, – жёстко сказал Амарго. Принц вперил в него возмущённый взгляд. Безмолвная дуэль длилась несколько секунд, потом Амарго добавил уже мягче: – Орландо, уезжай, и я тебе обещаю, что сделаю всё, чтобы твоё видение не исполнилось. Принц ещё немного поломался, уже больше для вида, потом, наконец, опустил голову и пробормотал: – Хорошо. Я покину Мистралию. Но только до тех пор, пока вы с мэтром не вытащите Эль Драко, – тут же добавил он. Амарго с облегчением выдохнул и кивнул. Кажется, одной проблемой станет меньше. Но это видение… Конечно, Орландо иногда ошибался. Но очень редко. Небо! Только бы он ошибся в этот раз. *** Два дня в лазарете, которые Санадор отвоевал для Эль Драко, тот провёл рядом с Хоакином. Несмотря на все старания доктора, лучше мальчику не становилось, и Диего, сидя у его постели, скрипел зубами от бешенства и бессилия. Он, не задумываясь, отдал бы свою жизнь, только бы Хоакин выздоровел, но увы, это было невозможно. Оставалось только ждать и надеяться, что мальчик сумеет найти в себе силы выжить. И отомстить тому, кто с ним это сотворил. Сейчас Диего даже не задумывался о переводе в другой барак. Хотя, судя по реакции Педасо и Мальвадо, беспокоиться стоило бы. Но он ничего не сказал даже Санадору. Зачем? Доктору и так хватает волнений, чтобы ещё наваливать на него новые. В любом бараке всё равно люди. И, так или иначе, с ними можно разобраться. А уж каким способом – будет ясно на месте. Жаль, гвозди пропали. Очень пригодились бы. Может быть, получится найти новые? *** Койка в новом бараке ему досталась ближе к выходу, что тоже было неплохо. – Я – Азуло, – представился угрюмый тип лет сорока. – И сразу запомни, сопляк: Азуло – это тебе не Абьесто. В моём бараке идеальный порядок. Вздумаешь показывать характер – так легко не отделаешься. Понял? Диего только кивнул, хотя спина от таких слов заболела с новой силой. И это он называет – легко?.. Когда после утренней поверки отряд построился, чтобы идти на завтрак, Диего услышал вокруг перешёптывания: – Гляньте, кого к нам перевели! Тот парень!.. – Привет, красавчик, – мурлыкнул над ухом слащавый голос, и бард, вздрогнув, отпрянул. – А ну, заткнулись все! – рявкнул Алузо, и оживившиеся было заключённые послушно притихли. Однако Диего было понятно, что всё только начинается. Просто так в этот барак Груэсо его переводить не стал бы. И судя по тому, что почти половина отряда носила лиловые нашивки, ему здесь действительно придётся несладко. В столовой, получив свою порцию завтрака, Диего примостился за крайним столиком, где ещё были свободные места. Но не успел съесть и пары ложек, как рядом плюхнулись его новые соседи по бараку. – Ты не будешь это есть, – сказал один из них под номером 1025. – Ты же не хочешь, правда? И бесцеремонно придвинул к себе тарелку барда. Диего сперва оторопел от такой наглости, но едва собрался ответить, как вмешался сидящий справа номер 954: – Что значит – не будет? Может, это ты ему свою порцию отдашь? – Может, и отдам, – не стал спорить номер 1025. – Хочешь, красавчик? А ты мне взамен… И добавил такое, что Диего с трудом удержал себя в руках. Если бы не спина… Впрочем, его и это бы не остановило, но ещё одна драка – это очередное наказание, которое он уж точно вряд ли переживёт. А он не мог позволить себе умереть, не отомстив за Хоакина. Словно уловив его колебания, справа к нему наклонился номер 954 и, обдавая жарким дыханием, прошептал: – Только скажи, малыш, и тебя больше никто не тронет… кроме меня. Это же лучше, правда? Наплевав на незаконченный завтрак, Эль Драко вскочил и начал проталкиваться к выходу, чувствуя на себе липкие, ощупывающие, раздевающие взгляды. А в шахте, уже к концу дня, он потерял сознание от слабости, и пришёл в себя от пощёчин, которые отвешивал ему разозлённый надсмотрщик. – Только попробуй подохнуть в мою смену! – орал он, ничуть не сдерживая ударов. – И я тебя сам пришибу!!! Как ему удалось добраться до столовой, Диего помнил плохо. Получив свою порцию «обеда», он рухнул на скамью, опустил голову на руки и закрыл глаза. Его так мутило, что даже есть не хотелось, несмотря на то, что утром он толком не позавтракал. Сил практически не осталось. – Гляди-ка, что-то наш красавчик совсем раскис, – раздался рядом знакомый голос. Ну конечно, номер 1025. – Ты же поделишься со мной ещё разок, правда? Смотрите-ка, он даже не возражает! – Я здесь, – шепнул справа номер 954. – Только скажи… – Да кому ты нужен, старичок, – пренебрежительно фыркнул номер 1025. – Да, я старше, – ничуть не обиделся 954. – И я, в отличие от тебя, сопляка зелёного, могу доставить мальчику удовольствие, а не просто тупо его отодрать, как делаешь ты и другие вроде тебя. Эль Драко встал и, пошатываясь от слабости, двинулся к выходу. Какого демона он будет сидеть там и слушать ЭТО? Раньше он врезал бы этим ублюдкам только за подобные грязные мысли вслух. А теперь… Пусть мелят языками, сколько влезет, нарываться на наказание только из-за этого он не станет. Но если они посмеют к нему прикоснуться – другое дело. Хотя в теперешнем состоянии боец из него хреновый.