Новый член экипажа

— Какой цвет, милый? — Зелёный, твою мать. У Стида, конечно, не наблюдаются садистские наклонности, но ему нравятся руки Эдварда под давлением грубых веревок, оставляющие мозоли. Из-за того, что руки чувствуют невидимую энергию, которую излучает Стид, они дрожат. Прикосновения к дрожащим бедрам, в каждом котором эта энергия была заложенна, приближались к панталонам, которые уже должны были валяться на земле. И вот, когда Стид уже сам разделся, кроме трусов, он спрашивает Эда, не хочет ли он извлечься от жмущей ткани на его глазах и увидеть интимный свет партнера. Цель, с которой он завязал ему повязку на глаза — приперчить настроение, добавляя волнение во время прелюдии. Пока Эд лежал без дела, он слышал медленные шаги Стида по комнате, который зажигал его свечи для чтения, дабы встретиться глазами при легком свете посреди тумана загадочной тьмы. Эд издал легкий стон, ведь он снова почувствувал бурную энергию Стида, которая передавалась ладонями, что касались шеи. Самого Стида подобные прикосновения тоже расслабляли, особенно когда Эд тянул его за шею во время поцелуя.       — Тебе стоило бы быть раздетым... как я, — будучи в обоих руках Стида, Эдвард уловил трепетный шепот партнера, который тем временем перебирал его волоссы, а последние слова "как я" щекотали.       — Так точно, капитан, — пошутил Эдвард. За минуту, его белые льняные панталоны с кружевом, которые Эд показывал только Стиду, окончательно освободили его таз. Стида настолько заводят процедуры перед безумным сплетением душ, что он наклоняется близко к лицу Эда, слегка касаясь носом, а затем — губами. Стид почувствувал его каждой бьющийся сосуд, при этом жадно проникая в рот, и играет с языком, пытаясь победить его. И когда они наконец отстают, дрожащие ладони Стида залазят под голову Эдварда и касаются крепко завязаного узла на затылке. Его движения — медленные и осторожные. Когда тёмные глаза вместо ослепляющей темноты почувствовали нерезкой, тьмянный свет, здесь они встречаются с карими глазами, которые принадлежат богатому обладателю с душой ангела. Потом, эти глаза обратили внимание на него самого: мягкий свет о свечей кое-где падал на лицо.       — Ты вообще, хотя-бы немного волнуешься? — спросил Стид, каждое слово которого были наполнены сознанием и контролем над своими действами. А Эдвард увидел в этом важность его чувств.       — Пожайлуста, Стид, трахни уже меня! — благал Эд, при этом почувствував, как какое-то тепло приятно наростало внизу живота, а между его ног была уже некая влага. У мужчин настроение наростало будто тесто, в которое добавили дрожжи. Не смотря на то, что задний проход сам по себе выделял слизь, Стид всё-равно использовал смазку. Двумя толстыми пальцами он наносит смазку на волшебное место на теле Эдварда, при этом помалу вводя их внутрь. И пока Эд стонал от ещё легких, умелых движений, Стид наслаждался его каждым звуком, каждым всхлипом и каждым криком, будто он слушал мелодию. Действительно: Стид слушал песню, в каждой ноте которой эмоция и чувства ёё музыканта, Эдварда.       — Господи, какой ты сексуальный. Проходит десять минут, как Эд уже чувствует пульс порывной энергии Стида внутри его. Она движется по всему телу. Эдвард и Стид дышат друг другу в лицо и издают из губ перерывчастые стоны.       — ~Авх, Эд..~ Конечно, всё должно бы быть тихо, однако, капитану уже тяжело держать своего внутренего зверя. Он быстро бьется об тело партнера, будто этот зверь уже управляет Стидом. Момент оргазма, который они делят вместе, связанный с обменом искры под супровождение того, как обое задыхаются. Когда Стид наконец получил дикое полминутное чувство заряда, как из него извергается сок любви, будто вулкан, это всё чувствует Эд. Он очень желал отдать себя хотя-бы в эти минуты Стиду и его грязным мыслям. Эд ничего не говорил ему, ведь тот сам понимал, что нужно делать. Оба очень счастливы.       — Тебе было больно? — затревожился Стид. — О нет, неужели я тебе изнaсилoвaл? — на глазах Эда выступили слезы. Эдвард знал, что в плане секса, Стид не имел большого опыта, поэтому и не понял, что если даже этот уникальный момент принес много удовольствия, которого в обычной жизни не испитать, то заплакать здесь считается тоже нормальным. Чтобы Стид понял эту мелочь лучше, ему стоит вспомнить тот долгожданный день, когда после долгих и скучных поисков, Стид и Эд неожиданно встретились снова. Вот и снова этих два капитана встретились. Но по другому.       — Я тебя... люблю, — прошептал Эд. Стид притянул Эдварда ближе к себе, чтобы обнять, даря воодушевление. Эти все прикосновения настолько успокаивали, что обое быстро уснули. Под мелодию медленных дыханий и сердцебиенией друг друга.