Новый член экипажа

      Яркий свет солнца заслепил капитана корабля, пока все уже давно были на ногах. Стид наконец просыпается от шума его команды. Этот беспорядок держится несколько часов. Неужели у кого-то День рождение, о котором он забыл? Или на корабль напали?       Самое странное, что Стид не обнаружил возле себя Эдварда. Он вспоминал прошлую ночь, эмоции которые он испитывал и какую грязь он воплотил в реальность. Но можно сказать, что это не грязь, а, скорее всего, подсознательное желание.       Вдали, на тумбочке Стид увидел смазку, которая сглаживала его воплощения прошлой ночью: хотя во время гона своих выделений было достаточно.       В помятой ночной рубашке, с нерасчесанными волосами, которые торчат в разные стороны, Стид открыл рыплящую дверь. Он не ожидал встретить панику экипажа: все, спотыкаясь, бегают по разных каютах и где-не-где, быстро перешептываются.       Стид пытается остановить хотя-бы одного и спросить, в чем дело, но в ответ с ним просто приветствуются. Безобразие!       Все члены команды бежат к двери каюты, которая рядом с каютой Иззи Хэндса. За ними и поплелся Стид, надеясь найти ответ на его вопрос.       — Эй, что происходит? , — обратился капитан в ожидания быстрого ответа.       — У Чёрной Бороды уже как три часа болит живот, — ответила Джим.       — Похоже, у него диарея, — дополнил Швед, — его кожа побледнела, и вместе с всем этим его тошнит. Стида ещё больше охватила тревога. Пока он сладко спал и отдыхал после необычных ощущений, Эд переживает незаслуженные боли. Что с ним случилось?       — Впустите меня внутрь! — не долго думая, сказал Стид и наконец пробрался в каюту.       Войдя в гальюн быстрым шагом, капитан непременно увидел Эдварда, который едва стоял спиной к Стиду. Его дрожащие ноги давали знать, что у него нет сил спокойно стоять. Стид присмотрелся и увидел влажное пятно между бедр. Дрожащие согнутые колени ударялись друг об друга. Эд держался левой рукой за низ живота и тяжело простонал. Рядом с ним стоял Иззи: он только что помог ему изгвернуть ещё один воняющий ураган в унитаз.       — Иззи, — неуверенно обратился Стид к пирату, — что здесь, твою мать, происходит?       Тем временнем, Иззи держал Эдварда за правую руку, чтобы помочь стоять.       — Так хорошо вчера стонал, что аж утром насрал! — засмеялся Иззи, не подавая виду, что он сочувствует. — Ну что, будешь дальше смотреть, как Эд мучается?       Стид немедленно взял Эдварда на руки и понес в каюту Иззи, где ему будет уютно. Ему удается успешно положить его на небольшой диван, на котором Иззи когда-то спал. И именно тогда нос Стида уловил немного другой запах Эда: чем-то напоминает молоко из детства.       — Просто посмотри на живот, Стид.       Стид поднял льняную рубашку и увидел небольшой, но и не маленький бугорок, что немного выпирает.       — Тебе это ни о чем не говорит?       — Этого не может быть! — с шоком удивился Стид.       — Когда я вас услышал, у меня стоял так, что едва не присоединился к вам.       Тем временнем Эд, которому не хватало сил что-то сказать был очень растерянным. Мало того, что боль не утихала, а просто то больше, то меньше тревожила его.       — Ах да, метка была сделанна вместо поцелуя, правда? — снова плохо пошутил Иззи и показал пальцем на не очень свежый укус.       Лучи солнца как раз прямо светили на метку на шее, на которой кое-где все еще была свежая кровь. Легкими прикосновениями Стил погладил рану, при этом вспоминая, каким путем её оставил. «О, это тогда, когда Стид в очередной раз завелся от стонов Эда, а его член (то есть индикатор оргазма) вставал ещё выше, из-за этого он уже терся к бедрам будучи в трусах. Он хотел наклонится для нежного поцелуя и прошептать какие-то любовные слова на ухо Эду, но вместо он нагло укусил за шею и тогда принял это за засос. Эдвард кричал, как бешеный, а тот всё ещё больше делал своего вредного дела.»       Стид запомнил это очень хорошо.       И все признаки подталкивают к единому исходу, что немало влияет не только на капитанов, а и на команду.       — Это будет долго? Когда он родит? — не переставал волноваться Стид.       — Всю жизнь, — саркастически ответил Иззи умным голосом, — вот твоя бывшая Матильда, или как ёё зовут…       — Во первых, она же Мэри, а во вторых, я просил не напоминать о ней, — повышенным голосом сказал Стид, при этом не имея желания общаться с ним дальше, ведь тот не понимал его горя.       Это вовсе не горе, это неопытность.       Можно подумать, что как родитель двоих детей, Стид не ухаживал за Мэри во время её беремености и был плохим мужем.       Вранье, Стид просто немного тупой в этом плане, а детей очень ждал.       Иззи снова неуместно посмеялся и пошел к окну курить.       — Эд, где болит?       Мужчина мучительно простонал, но с его уст едва вылетает слова «возле пупка».       Стид подобрал его дрожащюю руку и дарит легкие прикосновения губами по его пальцам с большим кольцом из меди. В воздухе он оставляет шепотные слова:       — Все будет хорошо, ведь я с тобой.