Барокко.

Глядя вслед удаляющимся Мельфиоре, Реборн задумчиво гладил Леона. Все происходящее началось с банальных обсуждений по поводу заключения союза, а закончилось чем-то, не имеющим названия. Сам он испытывал весьма смешанные эмоции: его удивило решение Юни примкнуть к преступному синдикату, шокировало появление некогда убитого (причем, им самим) старого товарища, заинтриговало поведение Шарлотты, насторожила реакция нелюдимого Хибари на эту женщину... Слишком много странностей для одного дня, слишком много. Тимотео же оставался вполне спокойным, разве что чуть задумчивым. Старик принимал таблетки и тихо о чем-то говорил со своим Хранителем Солнца. После ухода Мельфиоре в зале послышались шепотки - присутствующие стремились поделиться друг с другом впечатлениями и мыслями. Все, кроме одного. - Твое поведение сегодня меня удивило, - потянувшись за чашкой с остывшим кофе, протянул Хитман, покосившись на молчаливого Хибари. Тот мрачно перевел на него ничего не выражающий взгляд. - Это твоя старая знакомая? - Я знаю её... Знал, - неохотно ответил спустя долгую паузу тот, и это было еще одним плюсом в общую копилку удивительных неожиданностей дня: после Церемонии Наследования Хибари Кея редко контактировал с Реборном. Проклятый сделал глоток. Все же, холодный кофе - редкостная гадость! - Зазноба? - с долей ехидства поинтересовался он. - Не твоего ума дело. - Ай-яй-яй, как нехорошо грубить старшим. Кея хмыкнул, отвернувшись. Реборн думал, что на этом их диалог прекратится, но Облачный атрибут его удивил. - Человек, от которого тянет Ураганом... Кто он? - Теперь моя очередь это сказать, да? - Что именно? - "Не твоего ума дело". Хибари хмыкнул. - Зазноба? - он явно издевался. - "Клиент", - без тени улыбки отозвался Реборн и, помолчав, добавил: - Бывший. - И живой. Проклятый холодной посмотрел на парня, кривя пухлые младенческие губы. Ему очень хотелось отвесить тому полноценную затрещину. - Да. Живой, - мрачно подтвердил он. На несколько минут они оба замолкли, явно погруженные в свои мысли. Ни тот, ни другой особо весёлыми не выглядели. Этот день явно принес массу впечатлений, и нельзя сказать, чтоб таких уж хороших. - Если рыжая та, о ком я думаю... - вдруг тихо протянул Кея. - То у нас большие проблемы. - А о ком ты думаешь? - не упустил момент Реборн. - О мертвеце. Ответ не очень утешил. Более того, отдавал некоей... не тайной, но явно интригой. - Два мертвеца в один день, значит... - И оба в одной компании. Проклятый погладил своего хамелеона, наблюдая за Девятым Поколением: те уже собирались, явно намереваясь расходиться. Для собрания они арендовали помещение в отеле, одном из самых престижных и дорогостоящих. Как правило, это одновременно показывало и обеспечение Вонголы, и её статус - мол, мы не абы кто, не будем подходить к вероятному союзу не серьезно. И, кроме того, если бы что-то пошло не так, охрана отеля (весьма внушительная, к слову) не преминула бы вмешаться, чтобы навести порядок. Благо, обошлось без очень уж... острых конфликтов. - Не будет ли для тебя так проблематично рассказать, кто она? - Я еще и сам до конца не уверен... Лучше всё перепроверить. - Она опасна? Хибари помолчал. - Чертовски, - спустя долгую паузу выдал он. Реборна его слова отнюдь не утешили. - Мне показалось... Она выглядела знакомой. Я не могу сказать, кого она конкретно мне напоминает, но... - помявшись, признался он. Кея молча кивнул. - Я все перепроверю, - мрачно пообещал он. - И скажу тебе. - Вот так вот обещаешь? - Если мои подозрения оправдаются, лучше тебе знать. - И все же, кого она тебе напомнила? Хибари, уже поднявшийся из-за стола и поправивший на себе пиджак, замер. Несколько мгновений он словно колебался, не уверенный, говорить или нет, но все же повернулся к Проклятому. Его глаза были обыденно холодными, и Реборн несказанно удивился той живой тревоге, которая мелькнула в голосе атрибута Тумана, когда он выдал, коротко и лаконично: - Саваду Тсунаеши.