Я сдавленно усмехнулась. Меня обнимал взрослый Джейкоб Блэк.
— А я то как… Глэдис, чтобы не мешать нам разговаривать, вышла. Неуклюже отойдя назад, Джейкоб опустился на стул, и я смогла рассмотреть его получше. Мужчина, которого звали Джейкобом Блэком и, по совместительству, являвшимся моим дядей, был крупным, мускулистым человеком с густым загаром, который наверняка не сходил с него даже в самые бессолнечные времена в Форксе. Короткие чёрные волосы как шлем обрамляли его овальное лицо, на котором время и тяжёлая работа оставили свой отпечаток: вокруг глаз и на лбу были тяжёлые морщины, под глазами висели мешки, а взгляд… Не был смеющимся. Он был грустным и усталым. Но низкий, с лёгкой хрипотцой голос это компенсировал. Джейкоб говорил мягко и по-доброму, отчего сразу становилось хорошо, а его улыбка была похожа на немного наивную улыбку ребёнка. Тогда мне показалось, что Джейкоб был полным олицетворением земли и леса — старого, тихого, мудрого и слушающего. Когда как Эдвард и его семья напоминали, скорее, красивое, но такое холодное и недосягаемое небо. Заговорив, как и все, кто оказывался в палате, о моём здоровье, Джейкоб, можно сказать, отрезвил меня от последствий разговора с Эдвардом маслянистым запахом табака и хвои, впитавшихся в него за бесчисленное количество времени, проведённого на открытом воздухе или, как позже выяснилось, в собственной автомастерской. — Джейк… Дядя… — я смущённо замолчала, не зная, как к нему обратиться. Тот цыкнул языком и хлопнул себя по бедру. — Вот я глупый! Прости, Пёрышко. Громчу, хотя тебе покой нужен. — Всё в порядке. — я убрала волосы назад, — Так и должно быть. Но, признаюсь, увидеть тебя тоже здесь для меня полная неожиданность. — Тоже? — Здесь. Без тоже. Заговариваюсь спросонья. — Рановато я к тебе сунулся, конечно … Тебе бы в тишине полежать… Но я не смог удержаться, когда узнал от Глэдис, что ты проснулась. О, закон парных случаев в действии, подумала я. — Вы с ней знакомы? — А то. — Джейкоб стал похож на Джека Воробья, которому стали рассказывать про его драгоценный корабль и любовь всей жизни — Черную Жемчужину. И я сразу поняла, что одними милыми улыбками они с Глэдис не ограничивались. Что говорить дальше я не знала. Зато Джейкоба распирало от эмоций, которые он был не в силах сдерживать. — Всё это время мы очень переживали за тебя. Всей резервацией с нетерпением ждали благих новостей. Мой дед решился провести обряд и попросил Чарли встретить тебя в стране мёртвых и вернуть в мир живых. А получив весточку от Глэдис, мы никак не могли нарадоваться. На краткий миг даже солнце выглянуло из-за туч и дождь ненадолго отступил. Дед сказал, что это благой знак. Ты обязательно поправишься, Пёрышко. Тебе поможет… — Джейкоб запустил руку под складки белого халата и вынул свёрток, — Вот это. — Ох, не стоило… — Нет-нет, тебе нужно его взять. Они очень старались. И тебе понравится, Пёрышко. Вот увидишь. — Кто они? — Мой дед и твои приятели — Кими и Сет. Джейкоб положил мне на кровать свёрток и сел обратно на стул. Тепло леса снова окутало меня и подогрело любопытство. В конце концов, отказываться от подарка неприлично. Особенно в моём положении. Я переложила свёрток на колени. Он был довольно увесистым, средних размеров и завёрнут в старые номера газет. От чужих глаз и сырости они скрывали украшение с изображением чёрной птицы и маленьким зверьком ниже, обрамлёнными в треугольные рамки и украшенными маленькими цветными бусинами и бисером. — Ворон и барсук. Ворона Кими выбрала, а Сет — барсука. Эти звери у нас очень ценятся, а тебе будут помогать с заживлением ран и оберегать от новых напастей. — У меня нет слов… Это очень красиво! Пожалуйста, дядя, передай, что я очень благодарна им за такой подарок. Я сберегу его. Что бы ни случилось, буду всегда носить его с собой. Джейкоб кивнул. Я положила украшение на колени. — А тётя как? Мне сказали, что она работает и приедет только к восьми. Ты не видел её? Джейкоб покачал головой. — Мы с ней в последнее время редко пересекаемся. Я с машинами вожусь, она акушерствует. Да и на нервы вам действовать не хотел после смерти Чар… Ох, прости меня. Я опустила глаза. — Да, после смерти Чарли всё изменилось. И все тоже. И я. — я провела пальцем по крыльям ворона на амулете. Души предков, духи леса… Шаман обратился к моему отцу, и тот откликнулся на его зов. Получается, в моей истории есть и ещё одни волшебные сущности — Квилеты. Я помню про них благодаря фильму. Это индейцы, способные превращаться в больших волков. Если, конечно, и здесь меня не ждали никакие сюрпризы. — Ты не знаешь, что случилось с тем, кто убил Чарли? Честно говоря, даже я не ожидала, что задам этот вопрос. Что уж говорить про Джейкоба. — Не думаю, что тебе следует это знать. — нахмурился он. — Дядя, следует. Мне никто ничего не рассказывал. Я должна знать. После тихой брани, Блэк, глядя на свои руки, сказал: — Во время задержания, напарника этого подонка быстро скрутили, а вот он сам смог вырваться, бросился в лес. Он бежал прямо в нашу резервацию с пистолетом наперевес, обезумевший от провала. Чарли побежал за ним. Догнал, но в ходе борьбы парень вспомнил про пушку в руке и выстрелил несколько раз. Чарли умер на месте. Весь лес слышал резкий звук этих выстрелов. И на то место пришли Хранители — могучие волки. Они погрызли его и притащили к полицейской машине, где он, окровавленный, скулящий от страха, сдался. Так говорили люди. Потом его, вроде, невменяемым объявили и в психушку отправили на жёсткое леченье. Никогда оттуда не выберется, уж поверь мне. И вернуться не сможет. Уж Хранители леса об этом позаботятся, Пёрышко. Как и о ночных кошмарах для него. Он закашлялся. — Не бойся, это не зараза. Поперхнулся. — просипел он, отворачиваясь от меня. — Может воды? — я потянулась к стакану и кувшину. — Нет, не надо. Постепенно ему удалось унять кашель. — Какие у тебя планы на выходные? — спросил он поспешно, явно надеясь раз и навсегда уйти от предыдущей темы. — Выспаться, поделать домашнее задание… А ещё я обещала девчонкам, организующим тематическую вечеринку, нарисовать плакаты. — Большие, да? Новость о том, что его племянница умеет рисовать его почему-то не удивила. — Ага. Но у меня столько вдохновения, что за три-четыре дня точно управлюсь. — А когда вечеринка то? — Э… Дядя, мне бы на календарь взглянуть. Он покивал. — Да, совсем забыл. Ты так хорошо говоришь, словно ничего и не было. — Просто стараюсь не отходить от своего правила. — Какого? — Смотреть на всё оптимистично.* * *
Это была самая короткая ночь в моей жизни. И самое светлое утро. После последнего обследования, на которое меня отвела подозрительно тихая Глэдис, в коридоре больницы меня встретила Лора. — Милая моя девочка, солнышко… — говорила она рыдающим голосом и прижимая меня к себе, — Радость моя, золотце! — Тётя, не плачь… Тётушка… У меня самой слезы на глаза навернулись, но я не поддавалась их атаке, жмурилась каждый раз, когда Лора целовала меня в щёки или лоб. — Я от радости, милая. От радости… Счастье то какое! Я так перепугалась… — И я тоже. Лора поцеловала меня в весок и протянула слегка помятую (и немного мокрую от душевной влаги) справку с красивой подписью. — Доктор Карлайл только что написал. Сейчас поедем домой и я накормлю тебя вкусностями! Обещаю, милая моя девочка! — Да, тётушка… Мы вернулись в мою палату. Лора потратилась на новую толстовку, так как в кофту и водолазку намертво въелась кровь. Их оставалось только выкинуть, что я и сделала, испытав облегчение, словно избавилась вместе с ними и от воспоминаний о короткой смерти. Новая толстовка оказалась коричного цвета с вышитыми на спине подсолнухами. На мне она сидела неплохо, хотя я не любитель объёмной одежды. Надев куртки и осмотрев моё временное пристанище на предмет забытых вещей, которых не оказалось, мы с Лорой вышли из больницы и свернули на парковку, где нас ждал Джейкоб, опершись рукой о капот и куря сигарету. Завидев нас, он сигарету кинул в урну. Пикап был новый совсем. Без трещин, без ржавчины, без вообще каких-либо намёков на долгое служение народу и катанию по дороге и ухабам. Он был морковного цвета и блестел так, как будто дядя его только намыл. — А вот и наша выздоровевшая девочка! –Джейкоб улыбнулся, приобнял меня за плечо, а потом открыл дверь. — Запрыгивай, там тепло. — А ты? Здесь же на двух пассажиров! Джейкоб качнул головой в сторону припаркованного рядом мотоцикла. — Доберусь до дома, не беспокойся. Я забралась в машину и закрыла дверь. Лора села на водительское сиденье и, помахав Блэку, сняла пикап с ручного тормоза. Когда я выглянула в окно заднего вида, я увидела, как с парковки выехал черный мотоцикл. Я повернулась к Лоре. — А почему мы на этой машине едем? — Моя сломалась у самого дома. Старая совсем. — Вот как… — Не беспокойся, вопрос с транспортом мы решим. Пока ни о чем не думай, милая. Отдыхай и наслаждайся видами. Я откинулась на мягкую спинку сиденья и стала смотреть в окно. Мимо проносились старые и новые изгороди, небольшие дома, деревья. Зелёные ветви освещало яркое тёплое солнце. Попадая мне на кожу, оно словно все силы собирало, лишь бы наполнить меня своей энергией. Каждый раз, когда пикап останавливался на повороте или перекрестке, я с замиранием сердца ждала появления серебристого «вольво». Эдакого белого коня. Но ни конь, ни принц не появлялись, и от этого было немного грустно и обидно. Самую малость. До дома мы доехали быстро. Оказавшись в коридоре, откуда ещё недавно уезжала, я почувствовала новый прилив сил и радости. Я действительно была дома. Хотя, по сути, провела в нём меньше одного дня. Джейкоб подъехал спустя пару минут с большим пакетом продуктов. Лора занялась готовкой. Меня посадили на диван, укрыли и включили телевизор. Я была против такого времяпровождения, так как не хотела сидеть без дела, но тётя с дядей были непоколебимы. — Доктор дал нам рекомендации, Бекки. Думаю, лучше знает, что тебе сейчас необходимо. Не поспоришь! Опыт у Карлайла был больше, чем у всех живших врачей за всю историю мира. Я осталась лежать. Спустя десять минут рассматривания разных животных с Мадагаскарских островов, я достала, припрятанный ранее в карман толстовки телефон, внутрь которого предусмотрительно засунула записку Эдварда, включила и тут же увидела сообщение от незнакомого абонента: «Как ты?» Я сверилась с листиком. Сердце сделало два громких удара. Добавив Эдварда в контакты, я поспешила ответить: «Отлично! Мистер Каллен выписал меня сегодня утром, а тётя с дядей отвезли домой. Не дают мне ничего делать! Говорят, что должна отдыхать. А ты?» Удостоверившись, что сообщение отправилось, я сунула телефон в рукав толстовки. Подошла Лора. — Бекки, мне пирог сделать с вишней или яблоками? — Мне бы хотелось попробовать и так, и так, тётя. Но раз надо выбрать… Давай с вишней? Лора бодро кивнула и вернулась на кухню. Я опять достала телефон. «Думаю, им стоит верить. Отдохни, пока время есть. Я — без изменений. Сейчас читаю книгу. Твой подарок под рукой». «А я переживала, что тебе не понравился». «Это волшебная закладка, Бекки! Я сохраню её». — Бекки, иди к нам! Внутри меня всё трепетало от эйфории.Знала бы только, что ждало меня впереди…