Une fois dans la vie

      Улучив перерыв, Монтагю вышла на улицу, едва не забыв оставить рабочий фартук в здании.       Дневная столица гудела и полнилась жизнью. Гул копыт и колёс, людские разговоры, городская суета… Действительно, Париж и родной Ангулем, с его размеренной и неторопливой сельской жизнью, казались двумя совершенно разными странами.       За спиной послышался приближающийся стук, не походивший на цоканье каблуков. Спустя мгновение раздался монотонный голос, в который из вежливости капнули удивления: — Катрин, не ожидал увидеть Вас здесь.       Повернувшись лицом к говорившему, женщина от неожиданности замерла. Перед ней, опираясь на замысловато-расписную трость, собственной персоной стоял… Управленец торгового дома Шеро? Без охраны и сопровождающих — нетипичное для него поведение. — Мсье Беранже? — Пекарша шокировано подняла брови. — И Вам добрый день, — Отчеканил Матиас. — Я бы хотел с Вами побеседовать тет-а-тет. — … На Вас, честно, не похоже. Учитывая ситуацию с теми преступниками… — Не беспокойтесь. На такой риск они не пойдут — игра не стоит свеч. — О чём же Вы хотели поговорить? — Уточнила Монтагю, изучающе взглянув на собеседника. — Я всенепременно объясню. Однако ж хотелось бы предложить зайти внутрь, раз нам повезло встретиться у самых дверей, — Не дожидаясь ответа, молодой человек зашёл в пекарню.       Быстро отыскав первый свободный стул, собеседник уселся, бегло поправив выбившуюся прядь длинных золотых волос. Встав чуть поодаль, женщина выжидающе скрестила руки на груди. — Так вот… Я пришёл не просто так. Думаю, Вы это поняли, мадам. — Правильно думаете. Только мне о Вашем визите известно не было. — Ох, этого не было и в моих планах тоже. Однако сегодня я, как видите, здесь. — Не спорю… — Буркнула Катрин. — Что ж, цель моя проста: хотелось уточнить у Вас о производстве, только и всего. — У Вас какие-то вопросы? — Да. Только я сомневаюсь, что нам с Вами захочется решать их с какими-то третьими лицами, — Матиас символически помотал рукой, обозначая посредников. — Гораздо легче разобраться в более спокойной обстановке, не находите? — Разобраться? Разве Вам что-то непонятно? — Верно. Есть одна загвоздка, о серьёзности которой я бы и хотел узнать. — Я внимательно слушаю. — Понимаете… До меня дошли известия, что в последнее время у Вас поднялись тарифы на хлеб. Это правда?       Монтагю еле заметно нахмурилась. Какое ему было дело до её цен? Разве сам — не богатейший человек столицы, которого обходит только король? — Да, мсье. — Благодарю за честность, — Беранже беззвучно уложил руки на трость. — Можно ли узнать, по какой причине? — Нам нужно окупать затраты на производстве. Нельзя работать себе в убыток. — К этому у меня вопросов нет. — А к чему же тогда? — Мадам, есть уставы и нормативы, регулирующие стоимость таких важных товаров. — И я прекрасно об этом осведомлена, — Отрезала пекарша. — Регуляции в сфере еды — одни из самых дотошных, которые есть в королевстве, и неспроста. Я могу Вас заверить, что я и мои рабочие их полностью соблюдаем. — Речь сейчас идёт не столько о законах Его Величества. Я и торговая компания тоже имеем не последнюю роль в этом деле. — Это закономерно. Так какие у Вас могут быть проблемы? — Для того, чтобы всё работало гармонично и эффективно, мы временами вынуждены… Если так сформулировать, сокращать расходы на некоторых вещах. Мы не бросаемся деньгами направо и налево, нам нужно экономить. — Мне интересно узнать, каким образом с этим связана я. — Если бы Вы хотели перейти сразу к делу, я постараюсь выразиться наиболее кратко: нам нужно понизить тарифы. — Нам? — С усмешкой переспросила Катрин. — Вы работаете со мной? — Де-факто? Да. Любое сырье, что Вы используете, ровно как и конечный продукт так или иначе попадёт в оборот нашего дома. Это распространяется не только на Вас — все пекарни, все мастерские города, и несколько за его пределами оперируют в оптимальном промежутке цен. Ваша же ситуация из этого выбивается. — Понимаю. Тем не менее, на данный момент урезать цены я не могу. — Почему же? — Матиас несколько наклонил голову набок. — Налоги на соль и цены на муку никуда не делись. Думаю Вы, мсье, должны быть об этом осведомлены более, чем кто-либо ещё. — Знаю, мадам. Если так посмотреть, то всё дело даже не в налогах, а в покупателях. Задирать цены — неразумно. — Вы преувеличиваете. Я очень сомневаюсь, что поднятие стоимости на два ливра, — тем более на то, что пользуется спросом у знати, — заставит кого-то негодовать. Тем более благодаря наценке удалось сократить стоимость других видов хлеба. — Так ли Вы в этом уверены? — Более чем. Рабочие могут позволить себе больше, не боясь лишиться половины зарплаты. Ни разу я не видела людей, недовольных качеством продукции. — Мадам, всё не может быть так просто, — Молодой человека вздохнул. — Если бы Ваше решение всё объясняло, я бы к вам не пришёл. — Я вижу, что Вы пытаетесь сказать.       Повисла тишина. Поднявшись с места, Беранже направился к выходу. — Настоятельно прошу Вас подумать над этим. Я приду через пару дней, чтобы– … — Не утруждайтесь. Мой ответ не изменится. — Констатировала Катрин. — Я немного не уловил?.. — Матиас недоверчиво зыркнул через плечо. — Не думаю, что я обязана повторять. — … Вы просите разговаривать с Вами в другом тоне, мадам? — Вас ни о чём не просят, Шеро. Я не могу и не имею ни малейшего желания волноваться за вашу прибыль. — Не ожидал от вас такого тона, Монтагю. — Ваши ожидания — не мои проблемы, и в приоритет их ставить я не намерена. У меня есть рабочие, которым нужно платить зарплату. У меня есть покупатели, которым нужен полезный и доступный хлеб. У меня есть ребёнок, которого нужно кормить. — Ребёнок? Так отчего же Вам не помогает муж? — Вас это не касается, — Огрызнулась пекарша. — Разве мсье Беранже не пора уходить?       С неприязнью хмыкнув, молодой человек повернулся спиной, выйдя на улицу.