Символы безумия

      Повисла тишина. Такеда молча наблюдал, как с глаз остолбеневшей Мизуко стекали слезы. Она не могла произнести ни слова, каждая буква отдавалась болью в горле. Сегодня она стала ближе не только к драгоценности, оставленной ее родителями, но и к тайне их гибели.       — Они знали, что умрут там, — тихо произнесла Мизуко, рукавом вытирая слезы, — в шкатулке было письмо. Они точно знали, на что шли.       — Но как это возможно? — Сатоши всматривался в стену, пытаясь в голове уложить полученную информацию. Окутанный мистическими совпадениями, он напрочь выпал из реальности.       — Не знаю, — Мизуко принялась искать в стопке бумаг письмо от родителей, — может, я не права. Нужно проверить.       — Ты хочешь съездить туда? — Сатоши с надеждой вглядывался в глаза Мизуко, уже представляя себя в специальной одежде для раскопок, отчего любопытство толкало его бросить все и уехать туда прямо сейчас.       Мизуко молчала, пропустив вопрос мимо ушей. Она была увлечена поиском письма, чтобы в сотый раз перечитать букву за буквой и сопоставить факты. Но письмо будто исчезло. Онна закипала.       — Черт, да где оно? — она вскидывала бумаги вверх, пытаясь просмотреть все уголки своей мастерской.       — Не это ищешь? — Сатоши медленно поднял с пола упавший листок и развернул его, чтобы прочесть, — «Милая Мизуко…», — Такеда пытался разобрать размашистый почерк матери Онны, но буквы были нечеткими, стертыми от прошедшего времени.       — Это, — Онна выхватила письмо и принялась вчитываться в каждую строчку. Снова.       Она пыталась найти хоть что-то в словах, в предложениях, в буквах. Заканчивая читать последний абзац, она принималась заново впитывать в себя символ за символом.       Ничего.       — Я поеду в Сига, — твердо произнесла Мизуко, глядя куда-то за Сатоши.       — Зачем? — Такеда подорвался, подбежав к Онне и положив руки ей на плечи, — ты ведь понимаешь, что это опасно?       — Сатоши, — Мизуко скорчила лицо и подняла брови, — я подделываю предметы искусства, а ты ими торгуешь. Я украла окно из храма, — она затихла, после чего продолжила:       — Мы вообще делали хоть что-то не опасное за все время наше знакомства? — Мизуко стряхнула с себя руки Такеды и повернулась к нему спиной, пока тот стоял в недоумении.       Ведь действительно, еще с первого дня их встречи были незаконными. Сатоши любил рисковать всем, но не жизнью. А потому ему сложно было решиться на путешествие в один конец на остров Хонсю.       Нежилые районы со старыми строениями, которые уже давно стали непригодными даже для музейных посещений; руины города, покинутого людьми — все это доверия не внушало, а уж тем более ни о какой прогулке и приятных впечатлениях речи не шло.       — Зу, ты уверена? — колебался Сатоши.       — С тобой или без тебя, — Мизуко проговорила это глядя Такеде прямо в глаза, придавая своим словам еще больше решимости и уверенности.       Сатоши глубоко вздохнул.       — Я подготовлю машину, — сказал и развернулся к выходу, немного притормозив, — то, что я тебя поддерживаю, не значит, что ты поступаешь правильно.       — Но я сделаю это так или иначе, — не унималась Мизуко, сверля взглядом широкую спину Такеды.       — Не сомневаюсь, — разочарованно сказал он, захлопывая за собой дверь.       Мизуко осталась наедине со своими мыслями. Без единой эмоции на лице она присела за низкий деревянный столик, пересматривая фотографии родителей с последних раскопок. Отмечая каждую деталь и записывая ее в небольшой плетеный блокнот, она чувствовала себя частью их истории, будто она находилась рядом с ними, будто могла ощущать то же, что и они.       На фотографиях родители всегда улыбались. Чем бы они ни были заняты — раскалыванием твердых камней киркой, чисткой небольших находок от пыли — они все делали с улыбкой на лице. От вида того, какими счастливыми были ее мама и папа на фото, Мизуко невольно улыбнулась сама.       Онна вытерла набежавшие слезы рукавом, сложила бумаги по стопкам на столе и отправилась в свою комнату. Она не боялась намеченного путешествия, но очень сильно страшилась того, что может узнать на острове Хонсю.       Как только первые лучи солнца осветили улицу, Мизуко разбудил громкий шум под окном. Нехотя встав с кровати, Онна, потянувшись, выглянула в окно. То, что она увидела, нисколько ее не удивило: Сатоши, вооружившийся походным костюмом с нелепой шляпой, и несколько парней, бегавших туда-сюда возле машины под грозные крики Такеды.       — Я просил железный компас, — он тряс небольшой предмет перед глазами испуганных парней, — железный. А это какой?       Молчание.       — Я спрашиваю: это какой? Он пластмассовый.       Парни недоуменно пялились на Сатоши, не понимая причин его недовольства. То, что начальник был не в настроении стало понятно сразу, как только те приехали его забрать. Он придирался к каждой мелочи — от построенного маршрута до еды, которую им собрали в дорогу. Было видно — он волновался.       — Господин Сатоши, все готово, — третий паренек, захлопнув багажник и выглянув из машины, довольно потер руки, удовлетворенный своей работой.       — Спасибо, Мацу, — Такеда потрепал его по голове, — хоть кто-то здесь отрабатывает свою зарплату.       Мизуко с улыбкой наблюдала за развернувшейся ситуацией, пока не заметила на себе пять пристальных взглядов.       — Проснулась наконец-то, давай собирайся, мы тебя ждем, — крикнул Сатоши, сев в машину и приказав парням разойтись.       Онна, наскоро приняв душ, принялась собирать свои вещи. Дорога предстояла долгая и сложная, хотя бы потому, что они ехали на неизвестную местность, о которой знали только из документальных видеороликов по телевизору.       «А ведь после той трагедии остров закрыли для посещения, получится ли у нас туда пробраться?» — Мизуко поставила себе цель, но не подумала о средствах ее достижения, слепо следуя своей интуиции.       Выбежав на улицу, Мизуко запрыгнула в машину к Такеде, кинув рюкзак на заднее сиденье. Пристегнувшись, она замерла на месте, глядя вперед.       — Ты чего, Зузу? — Такеда обеспокоенно взглянул на девушку, не понимая, что делать.       — Все нормально, просто немного переживаю, — монотонно ответила Онна, не отводя взгляда от дороги.       — Ты и «переживание»? Понятия несовместимые, — усмехнулся Такеда, возвращаясь к управлению машиной.       — Ты получил разрешение на посещение острова? — Мизуко повернулась к Сатоши, смотря на него совершенно пустыми глазами, казалось, что она вовсе и не собиралась получать ответ, посылая вопросы в воздух.       — Конечно, — Сатоши довольно улыбнулся, — как только инвесторы услышали о том, что мы собираемся проводить раскопки на закрытой местности, чтобы осветить руины древних городов для подготовки к постройке музейного комплекса, они…       — Поняла, хорошо, — перебила его Мизуко. Ее голова пухла от волнения, от постоянных размышлений о том, что они найдут на злосчастном острове.       Стоп.       Резкий поток мыслей послал волну адреналина, и дыхание Мизуко участилось от страха. Она ведь даже не понимала, что они планировали искать. Она не знала ни точного места, ни своей конечной цели. На секунду в голове промчались мысли о том, что затея была провальной, и им стоило бы вернуться домой.       Она вдруг резко осознала, что в погоне за призрачной надеждой быть ближе к своим родителям, она неоднократно буквально нарушала закон: подделывала картины, чтобы добыть деньги на постоянные исследования, украла витраж из храма, потому что «так велело письмо».       «Я сошла с ума. Мне бы в больничку прилечь, а не на остров ехать», — Мизуко улыбнулась и покачала головой, соглашаясь с собственными мыслями.       Они приближались к берегу, где их ждала небольшая яхта. Капитан, встречавший их у причала, помог перенести тяжелые сумки, собранные Такедой, на борт.       — Ты зачем столько вещей с собой взял? Мы же не на курорт, — Мизуко выгнула бровь в недоумении.       — А вдруг нам пригодится что-то из этого? Я не знаю, на что подписался, — с небольшой обидой повел плечами Такеда, ведь он приложил немало усилий, чтобы собрать полный багаж необходимых вещей.       — Твою мать, рация? — громко произнесла Мизуко, после испугавшись своего же голоса.       — Мы же едем на операцию, — шепотом проговорил Такеда, заговорщически поглядывая по сторонам.       Мизуко цокнула, закатив глаза. Когда яхта была готова к отплытию, Мизуко еще раз оглядела причал, чтобы проверить, нет ли кого поблизости. Когда перед ее глазами пронеслась уже знакомая белая макушка, она вздрогнула.       Белой вспышкой пронеслись воспоминания о том, как этот парень помог ей донести украденную вещь до дома, почему-то даже не задавая лишних вопросов о роде их занятия.        «Ками, а он что здесь делает?» — эта часть набережной была давно заброшена. Отсюда не отходили лодки, сюда и погулять никто не приходил: весь пляж был усыпан кусками арматуры и мусором, принесенным ветром с ближайшей свалки.       Секундного взгляда было достаточно, чтобы Риндо узнал в девушке ту самую незнакомку, с которой недавно повстречался.       — Ну и встреча, — тихо бросил он, продолжая наблюдать за Мизуко.       — Что ты там бормочешь? — Ран уставился на брата, пытаясь понять причину его заинтересованности, — Ух-ты, а что это там у нас? Ты ее знаешь?       — М-м, нет, — Риндо отвернулся, — просто показалось, что кто-то знакомый.       Риндо сам не понял, зачем соврал брату, просто мозг неожиданно дал такую команду, а рот сам выдал эти слова.       — Да с твоим зрением странно, что ты вообще отсюда что-то увидел, — усмехнулся парень со шрамом, шедший позади братьев.       Риндо уже не слышал этих слов. Его взгляд был прикован к озадаченной девушке, что с беспокойством смотрела в их сторону. Риндо думал о том, что она делала на заброшенном причале и что за сумки она грузила на судно, оглядываясь по сторонам.       «Контрабандистка что ли?» — Риндо задумался, не замечая подозрительного взгляда со стороны брата.       — Рин-рин, хватит уже мечтать, нам пора на дело, — сверкнув глянцевой поверхностью телескопической дубинки, сказал Ран, подгоняя брата.       «Он меня узнал», — со страхом подумала Мизуко. Хоть в данный момент никаких противозаконных действий она не совершала, все же ее пугала такая встреча. Будто предвестник чего-то нехорошего.       — Отплываем, — крикнул капитан, закуривая сигарету и заведя мотор.       Мизуко опустилась на кресло рядом с Сатоши, наблюдая за сменяющимся видом. В ее сердце тлела смесь тревоги и волнения, в то же время она чувствовала некую магию, своего рода свободу и приключение, которые скрыты за горизонтом.       Аромат свежего морского воздуха проникал в ее нос, наполняя ее легкие и усиливая ощущение путешествия. Она ощущала легкое покалывание на коже от соленых капель, которые периодически брызгались с широких волн, унося ее все дальше и дальше.       Звук волн, ласкающих борт яхты, создавал гипнотическую симфонию, обволакивая ее сознание и даря чувство умиротворения. Онна слышала ритмичное плесканье воды, сопровождаемое мягким шелестом ветра в парусах, предоставляющих силу движения. Эти звуки проникали глубоко в ее внутренний мир, унося с собой ее сомнения и страхи.       Мизуко приходила в сознание волшебства моря и свободы, отзывающейся в каждой капле воды. Она созерцала бескрайний горизонт, который казался безграничным и открытым для всех возможностей. Это приключение наполняло ее сердце надеждой и возрастающей решимостью познать тайны острова, которые скрывались в глубинах его разрушенных зданий.       — Спрошу последний раз, — Такеда говорил размеренно, — ты точно этого хочешь?       Мизуко ответила не сразу. Она сама не знала, готова ли она познать тайну, которой жила последние несколько лет. Она построила себя на изучении этой тайны, она не знала, кем она будет после того, как она раскроет все секреты. Неизвестность ее пугала.       — Да, — неуверенно произнесла Мизуко и взглянула в глаза Такеды, будто пытаясь найти в них решение своей проблемы.       Сойдя на берег, они увидели старинные здания, протянувшиеся по всему острову. Большая часть была сильно разрушена временем и природными условиями.       — И как ты собираешься это с собой таскать? — Мизуко скрестила руки на груди, с интересом наблюдая за тем, как Такеда кряхтел, пока пытался осилить неподъемную сумку.       — Эту деталь я как раз не учел, — он виновато улыбнулся и остановился, чтобы поразмыслить над тем, что им действительно могло пригодиться.       Оставив на берегу большую часть содержимого, они двинулись по направлению к руинам города.       Пытаясь разглядеть каждую деталь, всматриваясь в каждый камешек, Мизуко старалась найти хоть что-то, хотя бы небольшой намек на продолжение своих поисков.       Шли они долго. Несколько часов прошло с момента их спуска на берег. Такеда устал, его шаг замедлился, а взгляд тускнел с каждым шагом. Мизуко двигалась на последнем издыхании, движимая только туманной идеей.       — Зузу, давай передохнем? — Сатоши плюхнулся на булыжник прямо под собой.       — Да, нужно немного притормозить, — согласилась Мизуко и начала искать глазами место, чтобы сесть рядом.       Оба молчали. Такеда думал о том, что он мог бы сейчас лежать дома и смотреть телевизор вместо беспорядочного метания от одной развалины к другой, а Мизуко терялась в догадках о месте их пребывания.       Мизуко отряхнула невысокий остаток от фундамента и оцепенела.       На поверхности красовался выцарапанный глаз и циркуль, а рядом написаны цифры.       Тридцать три.       — Такеда, Такеда, — вскрикнула Онна, воодушевленная находкой.       — Что там? — он подскочил с места, внезапно получив прилив энергии.       — Тридцать три, — Мизуко задумалась, — тридцать три, тридцать три…       Она повторяла это число, безумно водя глазами из одного угла в другой. Со стороны это выглядело как бред сумасшедшего, но Сатоши понимал, что Мизуко вышла на след.       — Тридцать три, Сатоши, — Мизуко повернулась к своему товарищу, ища понимание в его глазах. Как только она увидела, что Сатоши растерянно хлопает глазами, она пояснила:       — По масонским книгам, тридцать три градуса — это теория Высшего Просветления, — Мизуко остановилась, по глазам понимая, что требуется объяснение.       — Мы на верном пути. То, что мы ищем, находится здесь, — Мизуко захлопала в ладоши, — дай мне компас.       Такеда достал предмет из кармана, протянув его Онне.       Она медленно поворачивалась по кругу, ища нужное направление.       — Туда, — воодушевленно крикнула Мизуко, побежав к своей цели. Такеда, жалостно вздохнув, последовал за ней.       Они вышли на опустевшую часть острова, в центре которой стояло здание, наиболее сохранившееся по сравнению с остальными. Подойдя ближе, Мизуко приостановилась, прежде чем зайти внутрь. Внутри нее бушевали разные эмоции: от страха до предельного интереса.       — Винтовая лестница, как символично, — усмехнулась Мизуко, сделав шаг вперед.       — А? — Такеда не понимал, что происходит, но последовал за Онной внутрь.       — Винтовая лестница имела глобальное теологическое значение. Она олицетворяла путь из низов к высшему просветлению. Довольно значимо для масонов, — Мизуко отвечала шепотом, будто боясь нарушить священно таинство этого места.       Повсюду на стенах были изображены характерные рисунки, покрывшиеся пылью, ступени лестницы выглядели ненадежно, но Онна, не раздумывая, стала подниматься вверх.       Шорох откуда-то снизу привлек внимание исследователей, они остановились, затаив дыхание.       — Здесь кто-то есть.