Снежные тропы или всё может быть

Если у тебя получилось обмануть человека, это не значит, что он дурак, это значит, что тебе доверяли больше, чем ты этого заслуживаешь В. М. Шукшин Утро дня перед новым годом началось хорошо, даже празднично. Дуся немедленно решила выйти на свет и разыграть роль Анны – то есть надеть похожие лохмотья и огромные валенки (а ещё новую табличку написать). Сказано – сделано. Взяв серое пальто, девочка положила в правый карман пакет для еды, а в левый – банку из – под леденцов, для подаяний. Поверх пальто она надела платок – тоже серый, старый и дырявый. Выбрала шапку красного цвета, на два размера больше чем нужно, и смастерила превосходную табличку из крышки от коробки. Можно идти за урожаем. Шёл снег, люди готовились к празднику, покупали подарки; день был особенный – такой бывает лишь перед новым годом. И на этот раз Дуся чувствовала всей сущностью – что – то произойдёт, интересное и необычное. Произошло. Однако не то, на что надеялась леди удачи. Совершив переход через мост, девочка пришла к Московскому рынку. Вот где простор для её дел. Дальний путь стоил того, что можно здесь «заработать». Несколько раз за день Дуся меняла место и четыре раза таблички. Так надёжнее. Действительно, в костюме Анны нищая была бедной как никогда. Помогли и жалобные слова на картоне, и безнадёжный брошенный взгляд – милостыню подавали щедро. Старушки вздыхали, глядя на голодную оборванную девочку, дарили ей конфеты, печенье, вафли и леденцы в золотых обёртках. Папы и мамы вручали своим детям монеты, чтобы те положили их Дусе в банку, даже негр с кокосовой авоськой фруктов остановился, прочёл надпись на табличке и вручил нищей три банана: - Кушай, малышка. - Благодарю вас – с наигранной усталостью ответила Дуся. Если так продолжится дальше, будет не жизнь, а пряничный домик. Уже решив купить вечером побольше вкусной еды и подарок из конфет для себя, девочка торжествовала. Никто не знает, что она перехитрила этих «честных граждан», которые живут не на улице и не знают бедности. Быстро, незаметно наступил вечер. Коробкина сильно удивилась, взглянув на часы высокого стеклянного дома, башней возвышающегося над рынком. Небо стало сине – фиолетовым, зажглись фонари и автомобильные фары. Тут и там уже слышался треск салютов и петард, отчего в воздухе запахло порохом. Решив ещё немного посидеть у входа в пекарню, Дуся переложила монеты в глубокий карман. Она смотрела на прохожих, размышляя, куда они шли и зачем, что несли с собой, и тут из – за угла дома вышел старик ростом почти в два метра. С длинной бородой пепельно - серого цвета, в суконном коричневом плаще ниже колен с поясом, а сбоку – кожаная сумка. Хоть он мало чем отличался от остальных людей (кроме бороды и роста), в нём имелось нечто такое, что слов не подберёшь. Странный он был и вёл себя странно. Незнакомец подошёл к железной ограде у дороги, достал из кармана записную книжку и начал ставить в ней пометки чернильной ручкой. Редко сейчас такие встретишь. На указательном пальце старика Дуся заметила кольцо с красным камешком. Видно, что ценное, а не подделка, изготовленная в подпольном цеху. То и дело неизвестный поднимал глаза от книжки и смотрел в сторону нищей. Взгляд этого человека был не злым, не хитрым, не обвиняющим, но он наблюдал за девочкой как опытный сыщик – внимательно, с раздумьем. На первый взгляд незаметно, но почувствовать можно. «Что – то пишет, уж не шпион ли это иностранный? Может какую – нибудь пакость затеял, а я тут на пути оказалось. Лучше скрыться, пока петух жареный не клюнул. Подумает, что слежу за ним». Быстро переложив все свои деньги из кармана и банки в пакет от сметаны, Дуся схватила табличку, и только собралась скрыться, как заметила непредвиденное и застыла словно секвойя в заповеднике. Старик шёл прямо к ней. - Добрый вечер – проговорил он спокойным низким голосом. Чистым русским наречием, без акцента. - Вам тоже – словно в тумане ответила нищая. Сердце, казалось, стучало как автомобильные поршни. - Не бойся, я не опасный. С новым годом. Вижу, давно тут сидишь. Так и замёрзнуть недолго – приподняв кожаную кепку на голове, продолжил разговор незнакомец. - Не могла я раньше уйти, деньги очень нужны. Только недавно удалось мне на ноги встать. Болела воспалением лёгких – взялась за свои проверенные приёмы Дуся, стараясь не смотреть старику в глаза. - Лекарства нужны, сейчас они, знаете, как дорого стоят? - Ты ничем не болела, иначе как смогла неделю назад возле цирка ходить? Нищую словно током ударило – откуда подозрительный дед это знал? Он точно тайный агент, такие что угодно разведают. Не зная, как быть, побежать ли со всех ног к дороге между домов или стоять дальше, девочка сжала край картонного листа. Мысли от страха запутались, как нитки в клубке, с которым поиграл котёнок. - Что же я не имею права болеть как все люди и выходить на улицу, когда надо? – неожиданно воскликнула перепуганная Дуся. Храбростью она не отличалась, предпочитая просто убегать или настаивать на своих правах. Сейчас у неё не хватило духа даже унести ноги. - Я никому ничего плохого не сделала. Хоть едва выживаю, но не краду и картошку. В отличие от некоторых – нищая уже немного пришла в себя и успевала продумать, что скажет. - Но почему ты правду не говоришь, что просто собираешь деньги, а не спешишь лечить себя? Всё же и так видно. «Он точно сыщик, видно прислан нищих ликвидировать» - возникла в голове Дуси мысль. В одной из газет она прочла про борьбу с попрошайничеством, что особые люди, замаскировавшись под обычных граждан, ищут бездомных и безработных бродяг. Потом находят им работу, лечат, ничего плохого не делают. Но если так же найдут Дусю – ей одна дорога. В детский дом. Может быть, в тот самый, откуда она исчезла как раз тридцать первого декабря. Девочка слишком ценила жизнь на воле, чтобы сдаться и не защитить своё звание. Пора усилить хитрость ещё на сорок процентов. - Не думайте, что я обманщица, и дом у меня есть. С дедушкой и бабушкой я живу. Бабушке скоро семьдесят пять лет, у неё больная спина и руки слабые. С дедушкой не лучше – он с тридцати лет в инвалидном кресле сидит. Есть нам нечего, только милостыней и живём. Дуся так вошла в роль, что еле сдержалась, чтобы не заплакать. Голову она так и не подняла. - А потом… Я на работу устроилась, листовки с акциями раздавать. Мне платили в день по двести рублей. Этого нам даже не хватало, чтобы за квартиру платить. Пенсию ведь моим родным не давали – мы не местные, переехали в Россию из Латвии после дефолта. Теперь не знаем, как жить… Тут уж Коробкина очень правдиво представила своих несчастных вымышленных родственников, их мучения, и всхлипывая, уткнулась в свои варежки. - Зачем ты так, успокойся – старик положил ей руку на плечо. Голос незнакомца стал таким добрым, словно он поверил в рассказ нищей. Его рука с кольцом была совсем рядом, почему Дуся так смотрела на этот красный камень? Он будто сверкал изнутри мелкими огненными искрами, от него чем – то таинственным веяло. - Возьми. Постарайся в этом году изменить свою жизнь – пять спелых мандаринов, ярко – оранжевых и немного плоских, протянул Дусе старик. Приняв подарок, нищая всё – таки подняла глаза. Неизвестный тепло улыбался, даже тени негодования не было на его лице. Потом он быстро исчез среди других людей, а девочка осталась стоять возле пекарни, радуясь, как решившая ЕГЭ школьница. Расправа миновала. Отдышавшись, Дуся подошла к импровизированному прилавку из ящиков, где бабушка в синем пальто продавала воздушные шары (не надутые гелием), светящиеся палочки, снежинки, гирлянды, хлопушки, мыльные пузыри и бенгальские огни. Купив четыре хлопушки, лампу – ёлку (вместо ёлки обычной), а к ним новенькую зажигалку для костра, девочка решила пойти домой. Покупать сладости и еду ей отчего – то расхотелось. И так полные карманы печенья, конфет, мелких шоколадок и других вкусностей. А они очень вместительные. Получила бы Дуся столько угощений, обитая в приюте? Нет, конечно. Об этом даже мечтать было бесполезно, всё равно, что есть манную кашу китайскими палочками. Но здравый смысл вернулся в голову Дуси, и она купила по дороге к мосту банку консервированного криля, маленькую упаковку зимнего салата и бутылку йогурта с ананасом (всё по акции). Пожалуй, достаточно. Валенки по пути обратно стали ещё просторнее, чудеса, да и только. Нищая с трудом и недовольством переставляла ноги. Усталость может такое принести, что удивишься, как во время шествия по городу носорога с енотом на спине. Но у Дуси была сила воли, большая, даже очень большая. Преодолевая метр за метром, девочка добралась до берега реки, съела печенье, отдохнула и зашагала в сторону старого города. - А впрочем, чего мне бояться? Старик, даже если сыщик, не имеет права меня ловить, ибо это насилие над личностью. Да, так и есть. Я не нарушила ни один закон, даже людям помогла немного стать лучше; кому бы эти богачи делали добро, не будь нищих и голодных? Значит я на своём месте, нужно лишь внимательнее быть. Шпиону на глаза не попадаться, запутывать следы, почаще менять места. Думал он, меня так легко обнаружить? Дырка ему от бейгла. Успокоив себя этой мыслью и вернув праздничное настроение, Дуся направилась к переулку, где стояли низкие двухэтажные дома и старые липы. Пора доставать хлопушки.