Карп в сухой колее

      С первого взгляда особо сильных повреждений у юного заклинателя замечено не было, но его бледное лицо искажала гримаса боли, глаза были плотно закрыты. Юн Шэнь потряс Сюэ Чжу за плечи, но тот никак не отреагировал, лишь вновь сдавленно замычал. Расстегнув мешающий наруч на одном из запястий, Юн Шэнь прощупал пульс. Слабый, но ритмичный. Был ли он тоже пленником иллюзии?       У него явно не было недостатка духовных сил, в отличие от Юн Шэня в текущем состоянии, и он должен точно знать, как выбираться из подобных ситуаций. Разрушение демонической иллюзии — это одна из основ, которой обучают заклинателей, вставших на путь света. Распознать ловушку и затем как можно скорее ударить ци, чтобы выбраться, а иначе разум будет разрушен. Неужели ученик Си Ина настолько глуп? Он, конечно, был слишком юн, Юн Шэнь с виду дал бы ему не больше шестнадцати лет, но всё же... Если он путешествовал вместе с мастером и был отправлен на задание, то явно не мог быть не готов к возможным трудностям.       Он недовольно цыкнул и вновь потряс Сюэ Чжу, тот по-прежнему безвольно мотал головой из стороны в сторону, не подавая ни малейших признаков сознания. Юн Шэнь решил вновь осмотреть его, возможно, повреждения были где-то на теле и не слишком заметны. Он приметил, что одна рука заклинателя была сжата в кулак и напряжена, в отличие от всего остального тела, что было вялым. Юн Шэнь силой попытался разжать его, пальцы были одеревенелыми и холодными, с трудом поддавались. Наконец, у него получилось ослабить чужую ладонь, и тогда на пол с тихим стуком упал и покатился небольшой камень.       Духовный нефрит?       Похож, но Юн Шэнь не рискнул к нему прикасаться. Камешек, небольшой, похожий на тот, что сейчас был у самого Юн Шэня, но полностью чёрный. От него исходила зловещая аура.       Юн Шэнь вновь взглянул на лицо Сюэ Чжу, складка меж его бровей чуть расправилась, и лицо начало выглядеть менее напряжённо, тем не менее, он был всё ещё без сознания. Прощупав пульс снова, Юн Шэнь убедился в том, что постепенно юноша восстанавливается, пульс становился всё чётче. Должно быть, его духовный нефрит был полон демонической энергии, оттого и ослаблял юного заклинателя, отравляя его меридианы.       Юн Шэню же достался тот, что был заполнен чистой, светлой ци, без единой примеси демонической. Динсян дала его по ошибке? Вряд ли она понимает хоть что-то в этом, хотя каким-то образом у неё получилось изловить Сюэ Чжу, и наверняка тот осквернённый нефрит дала ему она же. Странно во всём было и то, что она приняла Юн Шэня, вернее, Хэ Циюя, за заклинателя, хотя до этого уже поймала одного настоящего. У Юн Шэня не было при себе меча, да и по одежде нельзя было сказать, что он принадлежит к заклинательской школе. С чего она вообще решила заманить сюда и его? Удобоваримого ответа он не находил. Трудно было собирать мысли и факты в кучу, пока внутри его поедала тревога. На редкость неприятное чувство, словно он участвовал в некой гонке и безнадёжно отставал.       Сюэ Чжу всё ещё не приходил в себя, но его дыхание стало ровнее и глубже. Юн Шэнь взял его за плечи и вгляделся в уже приобретшее спокойное выражение лицо. Что бы могло пробудить его? Нельзя было допустить, чтобы он так глупо сгинул в ловушке проклятой лисицы. От досады Юн Шэнь закусил внутреннюю сторону щеки, неприятная боль хоть и немного, но разогнала нарастающий в голове сумбур.       Он поглядел на камень в своих руках, в темноте он слабо мерцал, источая светлую ци. Юн Шэнь взял ладонь Сюэ Чжу, расслабленную, как плеть, и вложил в неё духовный нефрит, крепко зажав. Пусть ци было совсем немного, но он надеялся, что это хоть немного поможет очиститься духовным меридианам, в конце концов, от него в боевом плане толку было поболее, чем от Юн Шэня в никудышном теле.       Пару мгновений ничего не происходило и Юн Шэнь успел увериться в том, что это бестолковая затея. Энергии в нефрите осталось совсем немного.       Тревога нарастала в нём всё больше, невольно он сжал ладонь сильнее. Она всё ещё была холодной, светлая ци лишь немного отогрела её. Мысленно Юн Шэнь считал каждую мяо, пока предчувствие дурного росло в нём, грозя накрыть, как морская волна в свирепый шторм. Время продолжало течь прочь. Он не знал, сколько сам пробыл в иллюзии, сколько пролежал тут без сознания, оставалось лишь надеяться, что остальные заклинатели Юэлань поблизости и не допустят надвигающуюся трагедию. Если этот Сюэ был здесь, значит, и его мастер был где-то рядом, в конце концов, Си Ин сам говорил, что они направятся сюда, но как же так ученик остался один? Но что если…       В голове вновь всплыла несостыковка, отчего всё происходящее казалось разительно неправильным. Эти духовные нефриты находились лишь в Обители бессмертных, достать их откуда-либо ещё было невозможно. Как они могли оказаться у лис? Если только кто-то из бессмертных передал их им. Кто мог вступить в сговор с демонами?       От догадок, подогреваемых словами старика Сун, странным поведением Си Ина, становилось не по себе.       «Есть человек…»       Проклятая фраза вновь зазвучала в его голове. Каждый раз она выбивает почву из-под ног, всё больше запутывая.       Вдруг Юн Шэнь ощутил, как ладонь, которую он удерживал, вдруг сжалась сама по себе. Мысли сразу же ушли на второй план. В конечности, что всего мгновения назад была расслабленной и безвольной, появилось напряжение. Сюэ Чжу дёрнулся. Его глаза распахнулись, он сделал резкий вдох, будто только что вынырнул из глубины.       — Что… — просипел он и тут же закашлялся.       Юн Шэнь отпустил его руку и отстранился. Духовный нефрит, что он вкладывал в чужую ладонь, растаял, отдав последнюю энергию, и рассеялся в слабом мерцании, но даже так Юн Шэнь продолжал чувствовать остаточную ци, придававшую сил. Только сейчас он понял, что, наверное, стоит скрыть своё лицо. Продолжать разыгрывать немощного господина Хэ было не очень кстати.       Сюэ Чжу сел и зажмурился. Продолжая кашлять, он бил себя кулаком в грудь и хрипел, пока не сплюнул дурную кровь, после чего не слишком изящно утёр рот рукавом и скривился.       Юн Шэнь воспользовался моментом и схватился за край своего длинного рукава, с треском обрывая его. Получившейся полоской ткани, он поспешно обмотал лицо, закрывая половину.       — Кто ты такой?! — мальчишка рвано вздохнул, поднимая взгляд на Юн Шэня, что уже успел встать и отойти на более приемлемое расстояние. Сюэ Чжу слегка нахмурился. — Где…       Сюэ Чжу озирался по сторонам, продолжая хмуриться. Юн Шэнь же сложил руки на груди. Хорошо, конечно, что этот Сюэ пришёл в себя, но немного раздражал тот факт, что он обращался к нему так неформально.       — Мы попали в ловушку хули-цзин, — коротко ответил Юн Шэнь. — Ты был отравлен тёмной ци, а я помог тебе прийти в чувства.       — Но ты ведь... — начал Сюэ Чжу, но Юн Шэнь уже отвернулся, найдя занятие поважнее. — Эй!       Духовный нефрит, полный демонической ци, нельзя было оставлять тут лежать просто так, нужно было его уничтожить. Выбора у него особо не было, а потому он достал из-за пазухи спрятанную там шпильку, она была серебряной, местами почерневшей и испачканной уже подсохшей кровью Хэ Циюя. Подвеска на шпильке в виде маленьких цветов сирени тихо и нежно зазвенела. Убедившись в том, что конец шпильки действительно острый, чуть кольнув им ладонь, Юн Шэнь с размаху ударил им о духовный нефрит, что был пропитан демонической энергией. Он постарался вложить в свой удар немного остаточной ци, которой были пропитаны его руки.       Вслед за столкновением острия шпильки с гладкой поверхностью камня раздался гулкий звон. На мгновение всю комнату озарила вспышка яркого света. Юн Шэнь почувствовал, как шпилька с хрустом входит в духовный нефрит. Тёмная ци вырвалась наружу с тихим шипением. Из крошечных трещин камня она вздымалась вверх тонкими струями чёрного, как смоль, дыма, что, казалось, имели своё сознание и извивались точно змеи, тянулись к пронзавшей камень шпильке и руке, обхватившей её. Прикосновение демонической энергии было как погружение в студёную воду, иньская ци несла с собой могильный холод, быстро растекающийся по всему телу, она переплеталась с обжигающей силой, скрытой в крови фэнхуана. Юн Шэню казалось, что его руку разрывает изнутри, потоки энергии были слишком сильны, в какой-то момент ему показалось, что он слышит, как трещат его кости, раскалываясь под их напором. Он чувствовал, как его пальцы немеют, но руку не отпускал, вдавливая шпильку всё сильнее. Наконец раздался щелчок, тёмный нефрит раскололся. Демоническая энергия, оплетавшая руку Юн Шэня вот уже до предплечья, схлынула единым потоком и заклубилась у осколков камня, медленно тая и исчезая без следа. Юн Шэнь тяжело выдохнул, на это понадобилось больше сил, чем он ожидал. Рука покалывала в онемении, но шевелить он ей всё ещё мог. Уже хорошо.       Только капля крови фэнхуана стала выглядеть несколько необычно. Красный камень светился изнутри и переливался перламутром, точно жемчуг, излучая тепло, от которого вся прежняя боль уходила на второй план. Приглядевшись, Юн Шэнь заметил крошечную трещину.       — Эта энергия, — тихий вздох со стороны. Юн Шэнь повернулся и увидел, как Сюэ Чжу изумлённо смотрит на осколки чёрного нефрита. — Что это было?       — Тёмный духовный нефрит, он отравлял твои меридианы, — Юн Шэнь медленно поднялся на ноги и разминал онемевшую руку. Он поморщился, чуть зажмурившись. — Где другие заклинатели?       Вместо ответа Юн Шэнь услышал тихий звон металла, а, открыв глаза, увидел, как Сюэ Чжу обнажил свой меч. Руки мальчишки чуть подрагивали, как видно, он не до конца восстановился. Юн Шэнь силой чуть не закатил глаза, лучше бы этот Сюэ был так подозрителен до того, как оказался тут.        — Опусти меч, у нас нет времени на эти разборки.        — Ты не сказал, кто ты такой. — Сюэ Чжу не послушал, только сделал шаг ближе, теперь кончик меча упирался прямо Юн Шэню в грудь.        — Я объясню позже, сейчас нам нужно выбраться отсюда. — бесцветно сказал Юн Шэнь, его не слишком пугал наставленный меч, за такой короткий период времени он уже привык к тому, что почти каждый предпринимает попытку ему навредить или же убить.        Сюэ Чжу нахмурился сильнее.        — Не пытайся запутать меня, демон! — сердито процедил он.        В следующий же момент заклинатель взмахнул клинком, со свистом рассекая воздух. Сияние меча. Юн Шэнь заметил начало движения и успел отскочить в сторону, а выпущенный поток ослепительно яркой ци с грохотом столкнулся с каменной стеной, подняв облако угольной пыли в воздух. Вся комната задрожала от удара.       Юн Шэнь прикрыл лицо рукавом, закашливаясь, ему подумалось, что такой удар рассёк бы Хэ Циюя пополам. Мальчишка был силён, жаль только, что глуп. Лучше бы он с такой решимостью сражался с пленившими их демоницами.       Нужно было как-то заставить его слушаться.       Сюэ Чжу после этого удара тяжело задышал и опустил меч, но решимость с его лица не стёрлась. Он вложил много энергии в этот удар, на второй, очевидно, ещё не хватало, но тем не менее Сюэ Чжу намеревался повторить. Сжав губы в тонкую линию, он снова занёс меч, но на этот раз Юн Шэнь приблизился и схватился за лезвие, предупреждая удар и отводя клинок в сторону. Остаточная энергия, всё ещё гревшая его ладони, позволяла это сделать, пусть он и сразу почувствовал, как эта ци рассеивается. Сквозь сжатые зубы он сдавленно зашипел, чувствуя, как острый металл пронзает руку, а из ран начинает бежать горячая кровь.       — Я сказал: опусти меч. — Чеканя каждое слово, сказал Юн Шэнь с таким холодом в голосе, что Сюэ Чжу замер, его взгляд приковали алые дорожки крови, спускающиеся по лезвию меча, ладони Юн Шэня, предплечью. Кровь капала на пол.       Грохот, вызванный энергетическим ударом, не остался незамеченным, и за дверью послышались тяжёлые и торопливые шаги. Сюэ Чжу мигом повернулся на звук, сжав меч до побеления костяшек. Юн Шэнь отпустил клинок, утерев порезанную руку о край своих одежд, и мрачно поглядел в сторону двери, переведя взгляд вновь на Сюэ Чжу. Он поймал его за предплечье и чётко проговорил, глядя ему прямо в глаза:       — Сейчас ударишь точно также, но не меня, а того, кто сюда войдёт.       — Что… — хотел возразить Сюэ Чжу, но Юн Шэнь с силой сжал его предплечье и встряхнул.       — Сделай, как я велю.       Дверь отворилась, а Юн Шэнь сразу же отошёл в сторону, освобождая место Сюэ Чжу для манёвра. Кровь фэнхуана опалила жаром, запястье нестерпимо жгло, невольно он крепко его сжал, медленно выдыхая сквозь зубы.       В полосе тусклого жёлтого света, бившего из коридора из-за отворенной двери, показалась тень. Даже по её очертаниям можно было сказать, что человеку она не принадлежала. Вытянутая морда хули-цзин, когтистые лапы и пять лисьих хвостов. Как удачно. Когда эти демоны приобретают свой истинный облик или перевоплощаются наполовину, есть больше шансов серьёзно им навредить.       Сюэ Чжу не проронил более ни слова, лишь крепче сжал меч, снова становясь в стойку. В тягучей тишине раздавался лишь стук когтей, когда лиса ступала по каменному полу. Её хвосты взметнулись, в воздухе возникли яркие красные огоньки, издалека они походили на светлячков, но их свет был холоден и зловещ, они слабо мерцали, освещая комнату и двигаясь вслед за своей хозяйкой.       Всё же такой не до конца обращённый вид этих яогуаев был на редкость отвратителен и уродлив. На демонице всё ещё было платье, местами разорванное, явно от резкой смены формы, лёгкая газовая ткань расходилась в районе груди и плеч, обнажая наполовину поросший мехом торс, руки или, правильнее, их лапы, что до предплечий были лисьими, но ладонь человеческой, со скрюченными и выдававшимися суставами, чёрными когтями. Лисья морда и глаза, горевшие золотом, точно пламенем, на макушке местами сохранились ещё человеческие волосы, теперь выглядевшие как несуразный парик, от элегантной причёски не осталось и следа, всё то обилие украшений, что ранее увенчивало волосы, съехало набок. Приглядевшись, он заметил среди них розы. Была ли это Мэйгуй? Многих работниц тут именуют названиями цветов.       Юн Шэнь и Сюэ Чжу стояли ближе к углу, оттого хули-цзин не сразу их приметила, медленно повернувшись в их сторону, демоница распахнула пасть, низко зарычав. Её золотые глаза зло блеснули. Она вновь взмахнула хвостами, поднимая в воздух клубы пыли вместе с ними и вихри тёмной энергии, ещё мгновение, и она была готова напасть.       — Ну же, бей! — прикрикнул Юн Шэнь.       Сюэ Чжу вновь взмахнул клинком, выпуская сияние меча, но слабее, чем в первый раз. Волна светлой энергии столкнулась с насланными хули-цзин вихрями демонической. Раздался громкий хлопок, от которого, казалось, сотрясся весь Павильон Ароматов. В ушах Юн Шэня зазвенело. От столкновения потоков ци даже воздух завибрировал, противоположные энергии разошлись подавляющими волнами, и Юн Шэня отбросило в сторону, с глухим грохотом он упал в то, что осталось от развалившейся груды костей. Вся угольная пыль, что лежала на полу, поднялась в воздух, образовав завесу, в ней не было видно совершенно ничего, лишь тьма плясала перед глазами. Оба, Сюэ Чжу и Юн Шэнь, закашлялись.       Из угольного облака на юного заклинателя налетела демоница, припечатывая одним ударом того к стене. Столкновение было настолько сильным, что по каменной кладке стены пошли трещины. Меч со звоном упал из ослабевших рук заклинателя.       — Это ты покалечил мою сестрицу Ху? — пророкотала хули-цзин нечеловеческим низким голосом, хрипящим, рычащим, растягивая окончания слов.       Она крепко держала Сюэ Чжу за горло, встряхнув его, она сильнее вжала его в стену, приподнимая над полом. В такой своей форме она была на пару голов выше даже довольно высокого для своих лет мальчишки. Тот смог лишь сдавленно прохрипеть и схватиться дрожащими руками за удерживающую его лапу в безуспешной попытке вырваться.        — Поганый заклинатель! Я выпью тебя досуха!       Пасть лисы разомкнулась, она приблизилась к горлу Сюэ Чжу, готовясь впиться в него своими острыми клыками.       Юн Шэнь собрался с силами и поднялся на ноги, голова кружилась, а в ушах ещё звенело, комната, казалось, ходила ходуном. Падая на кости, он сильно ударился затылком. Он не сумел сделать и пары шагов, как ноги ослабели, и он упал на колени. До валяющегося на полу меча было не так далеко, нужно было всего лишь дотянуться…       Стоило Юн Шэню коснуться рукояти меча, как руку обожгло пламенем. Этот клинок явно не желал сотрудничать с кем-то, кто не является его хозяином, и с трудом поддавался, но Юн Шэнь упрямо сжал рукоять сильнее. Опираясь на локоть, он приподнялся и кое-как вновь встал на ноги. Схватившись за меч уже двумя руками, он поднял его, направляя его прямо в спину хули-цзин, и сделал два шага вперёд. Острое лезвие, не встречая никаких препятствий, вонзилось в плоть. Лиса охнула и разжала хватку на шее Сюэ Чжу, тот сполз по стене на пол, заходясь кашлем. Брызнула кровь.       — Нет, это сделал я, — сказал Юн Шэнь, вонзая меч глубже.       Горячая, как лава, ци побежала вниз по его руке к мечу, заполняя его, вмиг удерживать клинок в руках стало легче, и Юн Шэнь, не без усилия, провернул его в плоти лисицы, выдавливая из неё хрип. Красные огни, выпущенные ею ранее, вдруг разгорелись с невиданной силой, всё пространство озарилось алым светом. Хули-цзин медленно повернула голову, в её жёлтых глазах было неверие, а из открытой пасти потекла мерзкая демоническая кровь, совсем не такая, как человеческая, склизкая и обжигающая, чёрная, как смоль, такая же, как и стекала сейчас по лезвию меча на руки Юн Шэня. Из горла лисы доносились лишь трудно разбираемые хрипы вперемежку с бульканьем, кровь пузырилась у её рта. Юн Шэнь с силой вынул клинок из слабеющего тела хули-цзин.       Оставалось последнее.       Воздух вокруг будто бы раскалился, а Юн Шэнь почти что сам чувствовал, как дышит огнём. Было ли это из-за крови фэнхуана или из-за жара демонической крови — он не знал, но это придавало сил. Набрав в грудь воздуха и замахнувшись, Юн Шэнь единым движением отрубил хули-цзин голову. Разом хрип стих, а комната погрузилась во тьму, огни затухли вместе с жизнью демоницы. Её голова с глухим стуком упала и покатилась по каменному полу. Юн Шэнь осел на колени, тяжело дыша. Меч вывалился из его рук.       — Теперь-то ты видишь, что я не демон? — пробормотал Юн Шэнь, поднимая затуманенный взгляд на юного заклинателя, его мутило.       Сюэ Чжу сидел, замерший, с широко распахнутыми глазами от шока и держась за горло. Юн Шэнь медленно моргнул. Он отдавал себе отчёт в том, что совершил большую ошибку, вот так геройствуя. Тело Хэ Циюя явно не выдерживало перегрузок, и сейчас он чувствовал, как его руки дрожат. В глазах потемнело. Он начал заваливаться вбок, но вовремя остановил себя от падения, выставив руку в сторону.       — Да кто ты такой? — изумлённо просипел Сюэ Чжу, задавая тот же вопрос в третий раз, вжимаясь в стену и не решаясь даже подобраться к собственному мечу.       — Я тебе не враг.       В лицо ему в следующую же мяо прилетел жёлтый талисман, прицепившийся к его лбу. Наполненный небольшим количеством ци, он чуть отдавал теплом. Юн Шэнь цыкнул и сорвал с себя клочок бумаги. На нём поспешно и не слишком аккуратно киноварью были выведены символы печати искоренения зла... Не слишком верные символы.       — Прежде чем рисовать талисманы, их нужно выучить. У тебя шесть... Нет, семь ошибок в начертании печати. Кого ты изгонять таким собрался? — нахмурившись, отчитал Юн Шэнь, смяв бумажку в руках, отчего та мгновенно обратилась пеплом. — Не трать их попусту.       Какой интересный эффект. Меж тем Юн Шэнь заметил, как трещина на капле крови фэнхуана углубилась. Он хмыкнул. Должно быть, заключённая в нём ци постепенно выходила наружу. Что же, ему это было на руку, но следовало быть осторожным, сконцентрированная огненная энергия была опасна и могла привести к ужасающим последствиям, если выйдет из-под контроля.       Юн Шэнь медленно поднялся на ноги, поднимая и меч, что уже был гораздо сговорчивее и не пытался противиться его воле, в отличие от своего хозяина.       — Эй! Д-да откуда тебе вообще знать что-то о талисманах! — запротестовал Сюэ Чжу, тоже подскакивая на ноги. — И мой меч... Почему вдруг Цюаньи признал тебя?!       Юн Шэнь подавил желание закатить глаза. Этот мальчишка думал не о том, что нужно! Он скосил взгляд в сторону меча и поднял его на уровень глаз. Ранее у него не было времени рассмотреть меч ближе. Это абсолютно точно был бессмертный клинок, получить такое оружие в столь юном возрасте говорило о выдающемся таланте и потенциале заклинателя, ну, или о его происхождении. В случае Сюэ Чжу, думалось Юн Шэню, сыграло два фактора. Мальчишка действительно был одарён, но такой самородок подлежит огранке. На лезвии меча были выбито имя. Цюаньи. Полный справедливости. По исходящей от него пламенной ци Юн Шэнь более не сомневался в природе духовного корня Сюэ Чжу, но его фамилия… Странность была в том, что меч этот, Цюаньи, никак не мог оказаться в клане Сюэ. Этот клинок был ему знаком, и Юн Шэнь, конечно же, слышал очередную так любимую смертными легенду о мече Цюаньи и его создателе — древнем предке клана Лу, что сумел вознестись до бога войны в Небесном Царстве. Издревле этот меч принадлежал воинам из того же клана, и подчинить его мог лишь человек, чьё сердце по́лно чистых намерений и благородства, меч, с которым воин может нести справедливость и праведные идеалы.       Юн Шэнь схватился за меч с целью спасти чужую жизнь, нет, даже не так, спасти жизнь хозяина меча. Его намерения были в действительности чисты, это и почувствовал Цюаньи и позволил воспользоваться собой. В остальном же это был крайне своенравный клинок, впрочем, как и все из клана Лу, идеалисты с горячей головой.        — Мне известно многое, — ответил Юн Шэнь, продолжая разглядывать блестящее в тусклых отблесках света лезвие, демоническая кровь к нему не пристала, оставив его таким же сияющим и чистым. — Но ты ведь из клана Сюэ? Откуда у тебя этот меч?       Он кинул клинок Сюэ Чжу, и тот ловко поймал его и вернул в ножны, возмущённо хмурясь.       Юн Шэню был знаком клан Сюэ, его выходцы могли развивать в себе недюжинные запасы ци и слыли прирождёнными заклинателями. Их имена гремели по всей Поднебесной, и даже в Обители Бессмертных слышали об этих любимцах богов, наставленных на путь искоренения зла. Совершенствующиеся клана Сюэ были теми, кто практиковал духовный путь, а не путь меча, но этот мальчишка, судя по его неумелым каракулям вместо нормальных талисманов, предпочитал именно меч, да и в подавляющем большинстве ци клана принадлежала к стихии металла или же воды, но духовная энергия Сюэ Чжу была не чем иным, как бушующим пламенем.        — Клинок Цюаньи принадлежал моему деду! — с легко читаемой гордостью в голосе заявил Сюэ Чжу. — А вообще… Откуда знаешь, из какого я клана?! И почему это ты вопросы задаёшь? Так ведь и не ответил, кто ты!       Юн Шэнь поморщился. Да, это было неизбежно. Но раскрываться перед Сюэ Чжу он не планировал, не для этого он на лицо ткань мотал, а потому решился на небольшую ложь.        — Я всего лишь бродячий заклинатель, и я спас твою жизнь. Мог бы обращаться ко мне уважительней, — с упрёком процедил он в попытке отбрехаться, но не вышло, Сюэ Чжу был на редкость упрям.        — Как я могу обращаться к человеку уважительно, если даже имени его не знаю?!       — Тебе так это интересно? Что ж… — протянул Юн Шэнь. Он думал о том, как бы мог представиться, но сейчас все прежние варианты стёрлись. Почему-то казалось, что это имя было единственным правильным. — Моё имя Янь. ***       Наконец, когда Сюэ Чжу удовлетворился полученным знанием, но всё же не перестал обращаться без должного уважения к «Янь-даою» , как он теперь называл Юн Шэня, они приняли решение двигаться дальше и поскорее выбираться из этого пропащего места.       Как далее рассказал Сюэ Чжу, он и несколько других учеников из Юэлань — его шицзе Ли и шисюн У — осматривали подвалы на предмет подозрительного, пока старшие ученики вместе с их мастером, будь он неладен, Си Ином отправились побеседовать с хозяйкой Павильона Ароматов. Конечно же, совершенно всё пошло не так, ведь хули-цзин были в курсе визита заклинателей и даже пытались их изловить, как видно, с целью заполучить больше энергии для… А, собственно, для чего? Юн Шэнь нахмурился, поняв, что упустил самое важное, надо было расспросить Динсян, пока была такая возможность, хотя знала ли она, а если бы знала, то разве бы сказала? Всё же ему было немного жаль эту юную девушку, ведь неизвестно, что с ней могла сотворить Ху Иньлин.       Сюэ Чжу не помнил, как именно угодил в ловушку, но помнил Динсян и что этот тёмный духовный нефрит дала ему именно она, а далее всё произошло примерно по той же схеме, что и с Юн Шэнем, разве что в случае Сюэ Чжу он не стал слушать служанку и то и дело подгонял её, раздражаясь от чужой медлительности. Каков грубиян. Юн Шэнь мог бы упрекнуть его в неподобающем поведении, но они уже успели выйти в тот самый злосчастный коридор.       Он был пуст и тих, всё так же освещаемый единственной масляной лампой, её тусклым светом маленького жёлтого огонька.       — Ну? И о какой печати речь, уважаемый даою? Ничего тут нет!       Юн Шэнь видел перед собой чистые стены. Он недоумённо прищурился. Быть не может. В прошлый раз здесь были чёрные письмена и извитые волны символов, выведенные углём из костей погибших девушек. Всё это было прямо на этом месте!       Юн Шэнь огляделся. Нет, это был совершенно точно тот же самый коридор, по которому его вела Динсян.       — Она была здесь… — задумчиво протянул Юн Шэнь.       Печать не могли стереть или уничтожить, на это бы ушло достаточно много времени, её черты плотно въедались в стены, насколько он помнил, значит, дело было в чём-то ещё. Может, Ху Иньлин наложила чары, чтобы скрыть печать от чужих глаз? Нехорошо. Дабы нарушить её контур, было недостаточно просто прервать её, необходимо было найти ключевые линии, формирующие концентрирующую составляющую чар, в этом и заключалась вся сложность.        — Сложи управляющий жест, я начерчу заклятие.       — Эй, с чего бы…       Юн Шэнь схватил Сюэ Чжу за запястье, не оставляя выбора. Мальчишка насупился, но в конце концов сделал, как велено.       Выводить символы чар вот так было ещё хуже, чем когда он пытался писать иероглифы рукой Хэ Циюя. Получилось неидеально, но засиявший в воздухе нематериальный талисман был в общем и целом правильным. С помощью Сюэ Чжу Юн Шэнь активировал заклинание, и на мгновение разгорелся свет такой яркости, что пришлось зажмуриться. Мощный поток энергии, высвобожденный из заклинания, как штормовой порыв, рассеялся вокруг, Сюэ Чжу тяжело вздохнул.       — Что это за заклятие такое?       Юн Шэнь чуть нахмурился. Возможно, он переборщил.       — Чары очищения с некоторыми, хм, дополнениями, — ответил Юн Шэнь, вглядываясь в стены на предмет появления знакомых символов.       — Я не встречал прежде таких, — пробурчал Сюэ Чжу, выпрямляясь.       — Конечно, — кивок. — Я её придумал сам.       Когда-то давно, совместив черты заклятия очищения и искоренения зла, Юн Шэнь создал эту печать. Он немного подзабыл, что для её использования требуется немало духовных сил, а для и так измождённого, пусть и быстро восстанавливающегося Сюэ Чжу это было тяжело. Юн Шэнь же, будучи бессмертным, не испытывал неудобств при её использовании, да и использовал редко. Досадно.       Тем временем, словно растекающиеся чернила на пергаменте, тонкой сеткой на стене появлялась линия за линией. Вязи символов переплетались друг с другом, расходились и вновь встречались, всё это походило на причудливую паутину. Символы из бледных становились более яркими, угольно-чёрными, а затем начинали осыпаться, обращаясь хлопьями пепла. Отлично. Лишние контуры рассеются, и будет легче найти основу.       Так думал Юн Шэнь, пока печать прямо на глазах не начала преображаться дальше, вместо той, что опадала, появлялась новая. Она расползалась не только по стенам, но и по полу, потолку, она заполняла собой буквально все поверхности, символы накладывались друг на друга так, что превращались в чёрную мешанину, теперь их было не различить.       Что не так? Чары очищения и искоренения зла должны были разрушить печать, хотя бы её внешний контур, но вместо этого…       Сюэ Чжу заворожённо наблюдал за происходящим с печатью и даже протянул руку в желании коснуться символов на стене, но Юн Шэнь спешно одёрнул его за локоть на себя.       — Не трожь.       Одинокий огонёк масляной лампы жалко трепетал, доживая свои последние мгновения, его тоже пожирала распространявшаяся тьма. Как только он потух, коридор погрузился во мрак. Юн Шэнь медленно попытался двинуться вперёд, но обнаружил, что испачкан в чём-то вязком, его нога с трудом оторвалась от пола, а за ней потянулось нечто, близкое дёгтю, густое и склизкое. В нос неожиданно ударил отчетливый запах гнили. Когда Юн Шэнь сделал шаг, то почувствовал, как ступает на мягкое, медленно проваливаясь. Сильнее наступив, он услышал чавкающий звук. Вслед за ним раздался болезненный подвывающий стон, исходящий откуда-то снизу.       Сюэ Чжу схватился за меч, в готовности в любой момент его обнажить.       Стон смолк, и во вновь воцарившейся оглушительной тишине Юн Шэнь слышал, как бьётся его сердце и шумит кровь в ушах. Он решился сделать ещё шаг, но в этот раз опоры он уже не почувствовал. Вслед за этим уши заложило от оглушительного мрачного воя.       Ноги начали проваливаться… Куда-то? Он не видел. Было слишком темно, чтобы разглядеть хоть что-то. Вой продолжался, в нём сплетались и высокие, и низкие голоса, определённо человеческие. Звучали гулко, отдаваясь эхом, хотя в настолько узком коридоре эхо было невозможным. Сюэ Чжу тоже что-то кричал, но разобрать было сложно. Его потянуло следом. Он сопротивлялся и пытался вытянуть Юн Шэня на себя, но чем больше они боролись, тем сильнее дегтеобразная масса затягивала. Юн Шэнь ощутил леденящие прикосновение к своей ноге, потом ещё одно, и ещё… Нечто тонкое, но достаточно цепкое, схватило его.       На краткий миг всё озарилось яркой вспышкой света, Сюэ Чжу ударил сконцентрированной энергией наугад. Глаза его широко распахнулись в ужасе, когда он увидел, на чём же они на самом деле стояли и кто тянул вниз. Недолго думая, заклинатель обнажил меч.       Пола больше не было, а вязкой массой под их ногами была дурная кровь и сгнившая плоть мертвецов, что сейчас протягивали свои истлевшие, костлявые руки к двум незваным гостям, пытаясь затянуть в эту яму. Их было бесчисленное количество, и это именно они завывали замогильным голосом. В некоторых мертвецах ещё угадывались человеческие черты, а другие же были изувечены временем настолько, что остались от них лишь полуразложившиеся кости. Все эти тела принадлежали тем девушкам!       «Помоги!»       Юн Шэнь начал разбирать отдельные слова в завывании оживших трупов, пока пытался отцепить от себя хотя бы ветхие кости, но каждое касание отдавало иньским холодом, от которого силы покидали его с ужасающей стремительностью. Даже разгоревшаяся на запястье кровь фэнхуана была не в силах перебить леденящий поток тёмной энергии.       «Помоги… Нам!»       Нет, он уже совершенно точно не мог помочь им. Замученные при жизни, их души не нашли покоя после смерти и никогда больше не найдут. Все эти девушки могли преследовать разные цели и мечты, их могли тревожить совершенно непохожие вещи, но сейчас всё это было позабыто, весь свет их душ был стёрт, и обнажилась их тьма, злость и ненависть. Желание отомстить за ужасную участь. Именно это и превратило их в кровожадных цзянши.       «Почему я?»       «Мне так больно!»       «Пусть это прекратится! Прошу, хватит!»       Искажённые всхлипы на разный лад громко звучали из пасти подобравшихся ближе мертвецов, сливаясь в единый едва различимый гул.       Всё больше рук опутывало его, особо сильный мертвец дёрнул за пояс, и Юн Шэнь, не удержавшись, упал вперёд. Он как можно скорее попытался подняться, но костлявые руки крепко удержали его на месте с такой силой, что при лишнем движении грозили оторвать ноги. Над ухом клацнул зубами мертвец, Юн Шэнь замахнулся и ударил его локтем в висок. Помогло не сильно, с хрустом голова повернулась под неестественным углом, но, захрипев, труп изогнулся и вновь потянулся к Юн Шэню. От окружившего того резкого запаха разложившейся плоти начало мутить. Он продолжал отбиваться от тянущихся к нему оживших мертвецов, слыша, как чуть поодаль треск, с которым ломались кости трупов от столкновения с мечом Сюэ Чжу.       Ему тоже надо как-то ранить этих тварей. Попытаться их ослабить.       Юн Шэнь дотянулся до припрятанной острой шпильки и вонзил приблизившемуся трупу в глазницу, стараясь вложить в удар немного духовных сил. С тихим хрустом шпилька вошла в гнилую плоть, из раны с шипением повалил чёрный дым. Это не даст покончить с ними, но хотя бы поможет отбиться. Юн Шэнь наносил удар за ударом, пока мертвецы с гулким воем отскакивали прочь, но тянулись ещё и другие.       — Их слишком много! — донёсся до ушей Юн Шэня возглас Сюэ Чжу. — Они не кончаются!       Вспышка света. Он решился использовать сияние меча ещё раз, откинув несколько оживших трупов в сторону, но та светлая энергия, которая должна была навредить тварям, впиталась в них, как вода в сухую почву. Сюэ Чжу, глядя на это, поражённо замер. Он придал этим тварям больше сил в убыток себе. С остервенелым воем мертвецы, что вобрали в себя выпущенную энергию, бросились на Сюэ Чжу, опрокидывая его в яму трупов.       Юн Шэнь дёрнулся, чтобы помочь мальчишке. Он взмахнул шпилькой ещё раз, вгоняя одному из трупов её в затылок. Наконец, у него получилось встать, не слишком ровно, спотыкаясь о кишащие тянущиеся к нему тела, от которых он отбивался, пиная ногами. Он двинулся в сторону, где должен был быть Сюэ Чжу, но тут его крепко ухватили за предплечье. Рука, ещё не сгнившая, на ней даже сохранились ногти, окрашенные в потускневший красный цвет. Юн Шэнь обернулся и столкнулся с очередным живым мертвецом, но он, вернее, она, выглядела иначе.       Ещё не успевший истлеть труп девушки, изнеможённой и иссушенной, в хорошо сохранившихся, пусть и рваных одеяниях работницы Павильона. Взгляд её был не таким, как у других тварей, в полностью чёрных глазах была осмысленность. Она не сводила взгляда со шпильки.       — Эта вещь тебе не принадлежит.       Юн Шэнь сжал зубы. Схваченное тварью предплечье, казалось, обращалось льдом. Он попытался вырвать руку, резко дёрнувшись, и замахнулся шпилькой, целясь мертвецу в область шеи, но его перехватили. Цзянши не приложила ни малейшего усилия, когда выворачивала руку. Вкупе с мощным потоком иньской энергии, от которой слабело всё тело, у Юн Шэня с новой силой закружилась голова от пронзающей боли. Другие ожившие трупы тоже подтянулись, вновь обхватывая Юн Шэня за ноги и пояс, не давая и шевельнуться.       Юн Шэнь зажмурился. Точно. Украшения. Кое-что в них зацепило внимание. В спутанных волосах мертвеца перед ним сохранились некоторые заколки, одна из которых была выполнена в форме хризантемы.       — Откуда она у тебя?       — Цзюйхуа. Ты ведь Цзюйхуа, не так ли? — через силу процедил Юн Шэнь. — Динсян рассказывала мне о тебе.        Цзянши вдруг замерла, на мгновение ослабляя хватку, но этого хватило, чтобы Юн Шэнь смог вырваться, но отступить ему не дали всё ещё цепко державшие за ноги ожившие мертвецы, что замерли вместе с Цзюйхуа, похоже, она имела над ними некое влияние.       — Моя А-Сян… Она жива?       Во взгляде мёртвых глаз плескалась растерянность и неверие.