— Вы еще не говорили, да?
Микаса встает с постели и вздыхает, разминаясь. Она смотрит в сторону кровати, подходит ближе и хлопает ладонью по чужому одеялу, чтобы привлечь внимание. Эри, открыв глаза и приняв сидячее положение, сразу кидает в сторону Аккерман незаинтересованный взгляд.
Она дремала. За сегодня девушка так сильно устала, что провалилась в сон, как только добралась до кровати двадцать минут назад. Потирая сонные глаза, она пытается понять, зачем Микаса ее разбудила, но в голову ничего не приходит.
— Что-то случилось?
Аккерман хмыкает.
— Я спросила, поговорили ли вы с Наоми, — где-то глубоко внутри теплится надежда, что ответ будет положительным. — Просто…
— Нет. Я даже не пыталась, — не дав Микасе договорить, Эри отвечает достаточно холодно. Прикрыв рот рукой, она зевает. — Если Наоми захочет, то пускай делает первый шаг сама, — почти тараторит, потирая лоб и хмурясь. — Я не пыталась и не буду пытаться.
Прошло уже три дня с того момента, как Наоми и Эри поссорились. Никто из них не хочет делать первый шаг, поэтому неизвестно, сколько это все еще продлится. Микаса с каждым днем начинает нервничать все больше, вчера вечером она хотела начать разговор на эту тему, когда все трое были в комнате. Даже несмотря на осознание того, что это не ее дело, Микаса на самом деле думала, что так будет лучше, но все же не стала вмешиваться. Ей остается только успокаивать себя мыслями о том, что так будет лучше.
— Ты видела ее сегодня вообще?
В комнате прохладно, поэтому Эри вздыхает, натягивая на ноги одеяло и вытягивая их. Рассматривая кожу рук, она замечает пару небольших синяков, и, когда Микаса начинает говорить, сразу переводит взгляд на нее.
— Только в столовой. Кажется, все остальное время она периодически мелькала среди остальных, но ни с кем не говорила.
— Я даже в столовой ее не видела, — тихо усмехнувшись, Эри поправляет волосы, чтобы они не лезли в глаза. — У меня такое ощущение, что Наоми меня избегает.
Слово за слово, разговор завязывается. До ужина еще есть десять минут, поэтому девушки углубляются в обсуждение темы, не беспокоясь о времени. Они обмениваются предположениями, обсуждают возможные причины, даже начинают говорить о способах решения проблемы, но замолкают, когда слышат скрип двери. Как только Наоми входит в комнату, Эри ложится на спину и закрывает глаза, пытаясь сделать вид, будто она максимально абстрагирована от всего. Дверь закрывается, половицы скрипят, и Микаса тихо здоровается, незамедлительно получая ответ.
— Как твоя рука?
Аккерман интересуется, помогая Наоми лечь на кровать. Улыбаясь, она смотрит на девушку, пока та пытается устроиться так, чтобы не тревожить больную руку.
Наоми повредила запястье, когда упала с лошади. Это вывих. Повязка плотно прилегает к коже, минимизируя движения, пока сама девушка пытается не поворачивать руку лишний раз, потому что каждое движение отдается болезненным покалыванием. Наконец приняв удобное положение, Наоми шумно выдыхает через рот и касается ладонью лба. Она сразу вспоминает о том, как упала.
— Все нормально.
Эри рада это слышать. Они так и не смогли поговорить о случившемся, поэтому вот так вот вскользь узнавать о состоянии Наоми является единственной возможностью быть в курсе.
— Я слышала, что тебя отстраняют от занятий на какое-то время, — Микаса поджимает губы, делая небольшой шаг назад. — Ты сильно расстроена?
— Мы можем не говорить об этом, когда
она здесь?
Эри громко цокает языком. Перевернувшись на бок, она сводит брови к переносице.
— Я даже не слушаю вас.
— Но эту фразу услышала.
— Хватит, — Микаса с выдохом расслабляет плечи и, поняв, что ей лучше уйти, поворачивается лицом к двери. — Я буду в столовой. Вам тоже следует поторопиться.
Когда Микаса покидает комнату, на несколько минут в ней повисает тишина. Эри молчит, теребя подол кофты, пока Наоми осторожно поправляет подушку, что-то бурча себе под нос.
Неловко.
Очевидно то, что невозможно жить так, чтобы никого не обидеть, и Эри это осознает. Но она также уверена в том, что надо хотя бы стараться не причинять боль близким, тем более, если они не сделали ничего плохого. Из-за абсурда, до которого эта ситуация доведена, с каждым новым днем одни лишь мысли о ней раздражают все сильнее. Эри не думает, что Наоми
обязана сделать первый шаг, но другого выбора нет, так что все зависит только от того, как долго девушка собирается молча таить обиду. Если судить по ее настрою, нормальный разговор состоится еще не скоро.
— Ты на меня злишься?
Эри сразу поворачивает голову в сторону Наоми, хмыкая.
«Злюсь?»
— Это шутка?
— А похоже?
Девушке хочется рассмеяться. Голос Наоми, которым она задала вопрос, кажется настолько спокойным, будто и нет никакой проблемы вовсе. В голове ярким вспыхивает мысль о том, что она, возможно, даже не придает произошедшему значения.
Теперь Наоми чувствует себя не очень хорошо. Приподнявшись на локтях, она смотрит на Эри, пока та продолжает лежать на спине, даже не думая устанавливать зрительный контакт.
— Просто ответь на мой вопрос.
«Что она хочет услышать?»
Смешок застревает где-то в горле. Отсеивая все ненужные мысли, Эри пытается понять, с какой целью Наоми задает этот странный вопрос, пока краем глаза замечает, как девушка начинает ерзать на кровати.
Она таким образом пытается начать примирительную беседу? Ей просто интересно?
Жаль нельзя залезть людям в голову и получить ответы, не прилагая никаких усилий.
Они обе молчат какие-то время, однако Наоми все еще смотрит на Эри. Часто моргая, чтобы прогнать пелену слез, она уже опускает ноги на пол, собираясь встать, чтобы пойти в столовую, но замирает, когда женский голос разрушает тишину.
По коже сразу бегут мурашки.
— Да, я злюсь. Считаю, что ты поступила неправильно, — Эри садится, делая глубокий вдох и обнимая саму себя. — Почему ты не хочешь это обсуждать?
Если бы девушка заранее знала, что этот разговор продолжаться не будет, она бы проигнорировала инициативу подруги с самого начала. Наоми, получив ответ на интересующий ее вопрос, медленно слезает с кровати и выходит из комнаты, неуверенно перебирая ногами. Она закрывает за собой дверь, предварительно что-то прошептав, и Эри остается в полном одиночестве, раздражаемая собственными мыслями.
Опять.
Это настолько сильно злит, что хочется что-нибудь ударить. На лице отпечатываются все эти мелочные и злые мысли, что снова крутятся в голове, и девушка решает отложить их на потом, потому что не хочет пропустить ужин. Если она начнет рассуждать над всем, что сейчас ее тревожит, то целого вечера не хватит.
Аккуратно спустившись, Эри, не желая тратить больше ни минуты, почти бегом покидает комнату.
От одной лишь мысли о еде живот начинает громко урчать. В столовой приятно пахнет чем-то вареным, кадеты разговаривают друг с другом, и, когда Эри проходит внутрь, почти никто не обращает на нее внимания. Она быстро берет тарелку с едой, желает приятного аппетита всем, с кем пересекается взглядами и садится за стол, сразу же приветствуя всех улыбкой.
— Наоми сказала, что у тебя есть фокус. Мы… Ай!
Не рассчитав силы, Наоми слишком сильно пихает Армина в бок, окидывая взглядом, полным неодобрения. Эри, пожав плечами и не обратив на действие девушки никакого внимания, начинает есть.
— Это не фокус.
— Ты назвала это фокусом при нашей первой встрече, — Наоми говорит тихо, но так как она сидит рядом с подругой, эту фразу хорошо слышно.
Взгляды всех за столом сразу же впиваются в Эри так, будто она знает какой-то секрет и не хочет делиться с остальными. Становится неловко от такого внимания, и с губ спадает тихий смешок.
— Хотите, чтобы я показала?
Девушка замечает, как ее друзья кивают один за другим. Вздохнув, она быстро осматривается в поисках чего-то маленького, и стоит ей только открыть рот, чтобы спросить, если у кого-то подходящий предмет, как Наоми сразу же протягивает ей уже знакомый браслет. Не поблагодарив, Эри быстрым взглядом окидывает друзей и подзывает к себе Сашу. Та, обойдя стол, без всяких возражений подходит ближе.
У нее
точно такое же лицо как и у Наоми в первый день знакомства. Такие же удивленные глаза, такой же приоткрытый рот и поднятые брови.
— Это просто ловкость рук, — отвлекая от браслета, Эри пытается заговорить Сашу и всех остальных, пока ее пальцы подцепляют украшение на чужой руке. Оно не на застежке, поэтому стянуть его можно, лишь приложив немного усилий в момент снятия. — Поэтому я не думаю, что кто-то из вас поймет, как это работает.
Когда Эри поднимает руку и крутит браслетом перед лицами друзей, сразу же начинается непонятный балаган. Они предлагают свои предметы, почти что окружают девушку, громко прося повторить, и Эри ловит себя на мысли, что не может отказать. Восторженно наблюдая за каждым действием, пытаясь понять, в чем подвох, столпившиеся вокруг люди все время попадаются на какую-то уловку, отвлекающую их от самого важного.
Эри нравится, что ей удается удивлять друзей вот так. Она из раза в раз повторяет одно и то же, и каждый новый удачно показанный трюк лишь усиливает реакцию удивления.
Однако веселье вскоре заканчивается.
— Эй, — Эри сразу смотрит на Бойта, который стоит посреди столовой, облокачиваясь на одну из деревянных колон. — Что у вас там происходит?
Бойт не будет Бойтом, если не найдет причину пристать. За весь этот год он сказал так много плохих, ничем необоснованных вещей. что и не сосчитать.
Закатив глаза, Эри наблюдает за тем, как все рассаживаются по своим местам. Крик Бойта привлек внимание почти всех находящихся в столовой кадетов, поэтому теперь в сторону девушки смотрит большое количество людей.
— Что такое, Эри? — не получив ответа сразу, Бойт усмехается, продолжая провоцировать. — Не можешь ответить на вопрос? Или ты только и умеешь, что жаловаться взрослым?
«Вот дерьмо»
Вступать в эту словесную перепалку нет никакого смысла, однако Эри не может заставить себя промолчать. Она буквально ощущает, как кровь в жилах начинает закипать.
— М-м, — прокрутив в голове последнюю фразу парня, девушка кивает, медленно выходя из-за стола. — Я много чего умею. Хочешь продемонстрирую одно из своих умений?
Бойт не успевает ничего сказать. Буквально через несколько секунд рядом с его головой пролетает нож. Он втыкается в деревянную поверхность, в ушах почему-то начинает звенеть. Все вокруг сразу же начинают обсуждать это, пока Эри быстрым шагом сокращает расстояние от стола до парня, который больше не выглядит таким самоуверенным. Его губы поджаты, пальцы зарываются в волосы, а равновесие теряется на пару секунд.
— Что такое? Я не настолько глупая, чтобы кидать его прямо в тебя, — не сумев сдержать смешка, девушка резким движением вытаскивает нож. — Я заберу. Это мой личный.
Уже развернувшись, чтобы вернуться к столу, Эри ощущает прикосновение к своему плечу. Моментально среагировав, она опрокидывает Бойта на пол, и тот сильно ударяется подбородком, сразу же громко шикая от боли. Теперь несколько кадетов встают со своих мест, чтобы подойти ближе и рассмотреть. Удерживая одну руку парня, заломив ее за спину, Эри ногой прижимает чужие ноги к полу и наклоняется к покрасневшему от злости лицу. Ей это настолько нравится, что она даже сильнее заламывает руку парня.
— Если я постоянно игнорирую твои глупые попытки задеть меня, то это не значит, что я не могу за себя постоять, — Бойт пытается вырваться, сильно стискивая зубы. Сегодня его друзей здесь нет, поэтому помочь некому. — И тебе стоит уже придумать что-то новое. Постоянно осуждать меня за то, откуда я пришла… Скучно.
— Не волнуйся, — Бойт внезапно усмехается, прижимаясь щекой к холодному полу, — у меня появится новая тема, когда я расскажу инструктору о том, что ты носишь с собой нож. Даже свидетели есть.
Не ожидая этого, Эри немного ослабляет хватку. Однако воспользоваться ее замешательством не получается.
— А ты что, только и умеешь, что жаловаться взрослым?
Тихие смешки и непродолжительный смех разносятся по пространству столовой. Чувствуя себя паршиво, Бойт хмурится и резко дергает рукой. Это заставляет Эри отпустить его, чтобы он ненароком не навредил себе. Переглянувшись, они одновременно поднимаются на ноги, и парень делает большой шаг назад.
— Если будешь продолжать говорить какие-то глупые вещи, — Эри покачивает головой, вскинув брови. Ее голос строгий, — когда-нибудь я тебе что-нибудь сломаю. И можешь рассказывать об этом кому угодно, жалкий придурок.
***
— Тебе следовало раньше показать ему, что ты можешь дать отпор, — Микаса смотрит на Эри, слабо улыбаясь. — Тогда он был уже давно закрыл свой рот.
— Мне все равно на его попытки привлечь мое внимание, — хмыкнув, девушка пожимает плечами и кладет руки на бедра. — Я встречала парней намного хуже. И вещи, которые они говорили, были просто отвратительны.
Приближающиеся к комнате шаги заставляют повернуться в сторону выхода из комнаты. Наоми, попрощавшись с Армином, улыбается, закрывая дверь, и как только замечает сидящих на кровати девушек, поджимает губы.
— Армин теперь знает, в какой комнате ты живешь? — Микаса следит за каждым движением Наоми, странно кривя губы в усмешке. — Я думала…
— Мы просто разговаривали.
Как только Эри замечает, что Микаса открывает рот, чтобы продолжить, сразу же легонько пихает ее в бок. Она прикладывает палец к губам и покачивает головой, намекая на то, чтобы этот разговор закончился. Наоми очень резко реагирует на любые слова про Армина, поэтому нужно промолчать. Может, потому что на самом деле что-то чувствует к нему, а может, там ничего и нет, поэтому ее это и раздражает. В любом случае она ни с кем не делится своими мыслями по этому поводу, поэтому Эри и Микасе остается только додумывать.
— Ты собираешься спать? Мы просто хотим поговорить.
— А я мешаю вам разговаривать? — Наоми отвечает сухо, укрывая себя одеялом. Как только девушка, все это время спящая на нижнем ярусе, переехала в другую комнату, Наоми сразу начала спать внизу. Так ей не придется сталкиваться с болью в руке при попытке залезть на кровать. — Спокойной ночи.
Впервые за последние несколько дней Наоми не произносит имени Микасы при пожелании спокойной ночи. Эри думает о том, что оно было сказано и ей, поэтому отвечает на него, однако останемся проигнорированной. Но и Микаса тоже.
— Мы можем прогуляться по коридору. Отбоя еще не было.
Микаса указывает в сторону двери, и Эри соглашается молчаливым кивком, сразу же опуская ноги на пол. Они тихо выходят и также тихо закрывают за собой дверь. Хихикая, девушки начинают разговаривать только тогда, когда отходят от комнаты на приличное расстояние.
— Думаешь, теперь Бойт перестанет тебя задирать по поводу и без?
— Я могу только надеяться, что да, — Эри сильно кусают нижнюю губу и опускает взгляд на пол, продолжая идти. — Но давай уже сменим тему? Например… У меня есть то, что я давно хочу сказать.
Микаса сразу же напрягается. В ее голове проносится, кажется, миллион мыслей в секунду о том, о чем Эри может хотеть поговорить. Сердце начинает биться быстрее, девушка немного замедляется, но стараться не выдавать своей легкой тревоги.
Пытаясь подобрать нужные слова, Эри начинает сомневаться. Ей стоило сначала сформулировать мысль, а уже потом сообщать Микасе, что есть одна вещь, о которой ей нужно знать. Заворачивая за угол, девушки встречают нескольких кадетов и желают им доброй ночи, прежде чем Эри продолжает:
— Я бы никогда не подумала, что мы с тобой сможем поладить. Когда мы только-только познакомились, ты показалась мне такой… Отстраненной. Я думала, что ты вообще не будешь общаться с кем-то, кроме Эрена и Армина.
Микаса отводит взгляд в сторону, как только собеседница пытается посмотреть ей в глаза. Не сдержав улыбку, девушка забирает прядь волос за ухо и скрещивает руки на груди. Это приятно. Всегда приятно слышать о том, что со временем мнение человека о тебе меняется в лучшую сторону.
— Спасибо. Я тоже думала, что мы не сможем стать даже хорошими знакомыми.
Разговор о первом впечатлении плавно переходит в выражение мнения о том, какими девушки видят друг друга.
— Я постоянно смотрю на результаты твоих тренировок, слушаю ответы на занятиях и восхищаюсь, — Эри говорит искренне, потирая немного затекшую шею. — Это правда. Ты молодец, что так сильно стараешься. Это все оправдывается.
— Ты тоже стараешься и получаешь то, что заслуживаешь, — Акерман ненадолго прикрывает глаза и опускает руки, позволяя им расслабиться. — Продолжай в том же духе.
Девушки так и разговаривают друг с другом до отбоя, виляя по коридору. Когда они возвращаются в комнату, то стараются лечь спать как можно тише, чтобы не разбудить тихо сопящую Наоми. Желая друг другу доброй ночи, девушки укрываются одеялами и вскоре засыпают, каждая довольная по-своему.
***
— Леви, иди. Другие должны присоединиться к тебе по дороге.
По одному выражению лица капитана понятно, что он хочет сказать. Эрвин смотрит на него, почти не двигаясь, и, когда мужчина делает шаг в сторону выхода из кабинета, не разрывая зрительного контакта, Смит еле заметно кивает в качестве благодарности.
— Так точно, — пауза, — Эрвин.
Титаны, проникшие в Трост, быстро заполонили город. Сообщение об этом дошло до Эрвина десять минут назад, и ему пришлось быстро думать о том, как лучше поступить. Атаковать титанов, пока военная полиция помогает гражданским покинуть город — это единственное верное решение. Нельзя было тратить много времени на рассуждения, поэтому Эрвин сделал вывод о том, что ему нужно довериться лучшим из лучших и даже не собирается жалеть об этом.
Перебирая в голове все возможные исходы плана, Эрвин разворачивается на пятках, уже готовый покинуть кабинет, как вдруг кто-то громко стучит в дверь.
— Главнокомандующий Эрвин, — запыхавшаяся девушка вбегает в комнату, в этот же миг прикладывая руку, сжатую в кулак, к грудной клетке. — У меня сообщение. Я не нашла главного инструктора сто четвертого кадетского корпуса, мне было сказано передать это вам.
Не давая себе времени на то, чтобы отдышаться, девушка почти что выкрикивает:
— Быстро растущие потери военной полиции, гарнизона и разведкорпуса при столкновении с титанами вынуждают идти на то, чтобы… — она будто кого-то цитирует. Запутавшись из-за неразберихи в голове, девушка переходит к сути. — Приказ от верховного главнокомандующего: предоставить лучших кадетов училища для помощи с эвакуацией гражданских. В приоритете те, кто отлично владеет УПМ.
В кабинете становится слишком тихо.
— Что? Это приказ верховного главнокомандующего?
Несколько активных кивков подтверждают самое худшее.
Отправить кадетов, обучающихся всего лишь год, на настоящее поле битвы? Даже если не предполагается, что они должны сражаться с титанами, они все равно будут в центре событий.
Но не будь ситуация на самом деле безвыходной, об этом бы никто и никогда не попросил.
