С вечера распределения прошло уже несколько дней. Мало что изменилось.
— Ты меня раздражаешь!
— Ребят, перестаньте…
— Пускай извинится первый!
— Я не стану, это ты виновата! Из-за тебя лошадь убежала!
Эри закрывает глаза и запрокидывает голову, тут же касаясь затылком деревянной поверхности позади. Около десяти минут назад она опустилась на пол и села рядом с этой тумбой, прячась от взгляда всех находящихся в комнате.
За все это время ругань так и не утихала.
— И из-за тебя тоже! Ты же пошла с ней, почему не проследила?
Саша, Конни, Жан и Наоми кричат друг на друга, хмуря брови и взмахивая руками. Каждый из них отстаивает свою точку зрения, однако, несмотря на это, девушки защищают друг друга, а парни обвиняют их в том, что произошло совсем недавно, так же объединившись.
— Хватит повышать на меня голос!
— Сам прекрати это делать, тупица! — Наоми поднимает руку, но не для того, чтобы ударить, просто делает это неосознанно; однако этот взмах интерпретируется каждым по-разному. — Эй!
Хватая Наоми за запястье, Жан тут же получает сильный толчок в плечо от Армина, который пытается свести ссору на «нет» с самого начала. Сидящая на диване в углу Микаса внимательно наблюдает за каждым движением, готовая в любой момент вмешаться, периодически кидающий в сторону группы подростков незаинтересованные взгляды Леви читает газету за столом.
— Как долго они уже ругаются?
Эрен с шумным выдохом опускается рядом, предварительно одергивая подол мятой кофты.
— Десять… Пятнадцать минут? — совсем не двигаясь, Эри отвечает тихо и неохотно. — Не считаю.
— Мы вернули лошадь обратно! Какой смысл теперь это обсуждать? — у Саши между бровями формируется складочка, сама она вся дрожит от переполняющих эмоций. — Вы первые это начали!
— Да потому что надо признать, что это было вашей виной и извиниться! Сейчас Армин мог остаться без лошади. А вдруг нам потребуется куда-то уехать? — Конни поддакивает Жану, указывая пальцем то на Наоми, то на стоящую рядом с ней, почти вплотную, Браус. — Армин, скажи ей!
Арлерту трудно перемещаться с одного на другое: он дорожит каждым и выбирать ему совсем не хочется.
— Лошадь же правда нашлась.
— Знаешь что, Жан? — Хатториделает незаметный шаг назад и вздыхает. — Если так сильно заступаешься за Армина, показывая себя хорошим другом… В таком случае… Мог бы и поделиться с ним лошадью, если бы пришлось куда-то ехать. Но ты только и можешь, что болтать.
— Что?
В комнате повисает тишина.
— Жан! — Армин, заметивший, как сильно Кирштейна разозлила и задела последняя фраза, незамедлительно встал между ним и Наоми, разводя руки в стороны. — Тебе не кажется, что пора уже успокоиться?
— Тогда скажи своей ненаглядной, чтобы держала рот на замке, иначе…
Эрвин вскакивает на ноги, и Эри, не понимая, что происходит, чуть наклоняется, чтобы было видно разворачивающуюся сцену:
Снова драка.
— Эй, ну хватит уже! Вы на самом деле разошлись!
Взгляд Эри медленно скользит по ободранным местами обоям, сразу направляется в сторону движения, когда то улавливается краем глаза. Откладывая газету, Леви с недовольно поджатыми губами выходит из-за стола. Громкий звук отодвигающегося стула не привлекает ничье внимание, поэтому приходится окликнуть вцепившихся друг в друга Армина и Жана.
— Как дети, какое позорище, — голова Эри выглядывает из-за тумбы. Оперевшись на правую руку, девушка щурится, наблюдая за тем, что происходит. — Сколько можно?
Грубо расталкивая девушек, Леви резким движением отводит Арлерта от Кирштейна, в это же мгновение останавливаясь между ними.
— Посмотрите, как дерьмово вы теперь оба выглядите, — брызнувшая из носа струя крови вытирается рукавом чистой кофты. Рассматривая красное пятно, быстро впитавшееся в ткань, Армин шикает. — Я не думаю, что взрослым людям нужно предупреждение, поэтому его не будет.
В следующую секунду охают и замирают все, кроме Микасы и Эри. Удары капитана оказываются такими неожиданными и сильными, что Жан теряет равновесие, хватаясь за бок, а Армин почти падает на колени, жмурясь до белых пятен перед глазами.
— Капитан…
— Хватит, — выставляя руку, Леви останавливает сделавшую в сторону Арлерта шаг Наоми. — Иногда полезно вот так встрепенуться и задуматься, — тихое цоканье языком. Эри выдыхает через нос и возвращается в прежнюю позу, когда замечает на себе взгляд капитана. Руки она моментально складывает на поджатых ногах. — Я больше не хочу слышать про эту лошадь ни слова.
— Нельзя же вот так поднимать руку на солдат!
— Все, перестань, — успокаивающе касаясь ладони Хаттори, Микаса тянет девушку на диван. Когда та плюхается на него, не сумев устоять на ногах, Аккерман слабо улыбается. — У меня уже голова болит от этих криков.
Напряжение в воздухе ощутимо, все смотрят друг на друга, но никто больше ничего не говорит.
Не спуская глаз с капитана Леви, Эри провожает его до самого стола. Мужчина возвращается к чтению газеты так, словно ничего не произошло, лицо его больше не выражает только-только светившего на нем раздражения, плечи расслаблены, рот слегка приоткрыт.
«Всегда все так чертовски легко»
— Расходитесь по комнатам.
Приказ так и остается лишь озвученным, никто не приступает к его исполнению; громко распахнувшая дверь Ханджи замирает в проеме и в удивлении вскидывает брови, замечая, какими глазами все уставились на нее.
— Я привезла еду.
Саша подходит с вытянутыми вперед руками самая первая.
Каждый получает по небольшому бутерброду. Микаса, Наоми и Саша усаживаются на диване, Жан садится в кресло, а Армин с Эреном занимают два стула около стола. Не смотря в их сторону, Эри играет с пальцами, немного хмурясь, пока комната начинает наполняться тихим шуршанием упаковок и чавканьем.
Не чувствуя голода, девушка даже и не думает о том, чтобы подняться с пола.
— К сожалению, пока это все. Нужно растянуть то, что здесь находится, — одной рукой поправляя очки, Зоэ другой обводит небольшое количество выложенной на поверхности стола еды, — на три дня. Я знала, что мне давно пора сесть на диету, совсем потеряла форму.
Леви склоняет голову на бок и немного отодвигает стул, чтобы увидеть застывшую Эри. Пальцами мужчина стучит по бедру, пока глаза его то и дело бегают от оставшегося бутерброда к почесывающей голову девушке. Она точно задумалась над чем-то, даже не обращает внимания на окружающих.
… поэтому пообещай мне постоянно быть начеку с ней, я никому больше не могу это доверить, Леви
Аккуратно отталкивая Ханджи со своего пути, Аккерман сводит брови к переносице, пытаясь избавиться от эхом проносящихся в голове слов Эрвина. Не прошло и дня с того момента, как мужчина дал обещание, а нотки сожаления об этом уже начинают появляться.
— Я не голодная, капитан.
— Я тебя не спрашиваю, просто молча бери то, что дают.
— Отдайте Наоми. Я все равно не буду это…
Не желая слушать ни слова больше, Аккерман цокает языком и хватает Эри за воротник, зло сужая глаза. Никто не замечает этого, подростки слишком увлечены историей, которую Зоэ рассказывает, делясь моментом из своего прошлого. Неосознанно сжимая слишком сильно, Леви заставляет Эри ахнуть и сжать его предплечье пальцами.
— Если ты не заботишься о себе должным образом, как можно ожидать, что ты будешь сражаться бок о бок с нами, не подвергая кого-то опасности? — ощущая, как неприятно воротник давит на кадык, Эри прыскает. — А как собираешься защищать своих друзей, если не можешь даже сделать вид, что собираешься поесть? — дыхание капитана теплое, девушка может чувствовать его на носу. — Не заставляй меня насильно кормить тебя, как какое-то чертово животное. Вряд ли ты ела хоть что-то за последние два дня.
Это правда, во рту у Эри ни крошки не было. Отпрянув, с силой выдернув руку из хватки, девушка сводит брови к переносице и неохотно забирает бутерброд, позволяя Леви выдохнуть с облегчением.
— Почему на тебя постоянно нужно давить?
Когда капитан поднимается на ноги, Эри продолжает смотреть ему в глаза. Рассматривая чужое лицо, Леви наблюдает, скрестив руки на груди. По крайней мере, он готов сделать то, что нужно, чтобы сдержать обещание. То, что не выходит за выставленные в его голове рамки.
Живот предательски урчит, и Эри отводит взгляд, как только понимает, что капитан это тоже слышит. Дождавшись момента, когда девушка сделает первый небольшой укус, Леви разворачивается на пятках и тут же расслабляет все мышцы лица, но руки все так же держит скрещенными на груди.
— О, я совсем забыла, — крошки с кончиком пальцев летят на пол, стоит Ханджи вытереть руки о зеленый плащ. — Сегодня вечером… Ой, — Леви случайно задевает женщину плечом, проходя мимо, — сегодня вечером мы отправляемся в город. Идут все, кроме Эрена.
— Эй.
— А, — опять тишина. Щелкая пальцами, Ханджи кивает сразу после того, как Аккерман одергивает ее. — Эрена и Эри.
— Что? Зачем нам отправляться в город?
— Какого черта мы опять делаем что-то, не зная причины? — не успевает Эрен возмутиться, как Эри делает это первой. Отталкиваясь от тумбы, девушка поднимается на ноги без помощи рук и громко кашляет, чтобы прочистить горло. — Мы находимся в этом сраном доме, не зная причины, мы не тренируемся, не зная причины, а теперь куда-то едем, угадайте, что, — руки поднимаются в воздух, кончик языка зажимается между зубами, — не зная причины.
— Ты никуда не едешь.
— И я хочу знать, почему! — чуть ли не отбрасывая бутерброд, Эри мотает головой, из-за чего пряди волос сползают на щеки.
— Это приказ начальства, и это не обсуждается, — предпринимая попытку осечь девушку строгим голосом, Леви отворачивается к окну и прикрывает глаза в тот самый момент, когда солнечные лучи проникают внутрь.
— Мне насрать, чей это приказ. Я же задала конкретный вопрос!
Пока Эри пререкается с капитаном, периодически пытаясь получить хоть маленькую частичку ответа от Ханджи, остальные молча наблюдают. Все мысленно рассуждают над тем, о чем говорит внезапно разозлившаяся девушка, но никто не осмеливается поддержать ее.
— Хватит, меня скоро тошнить будет от ваших детских выкриков, — то, насколько голос капитана размеренный и сдержанный, совсем не успокаивает, лишь заставляет злиться сильнее. — Солдаты делают то, что им говорят, а если не делают, то отвечают перед начальством. Если до вас еще не дошло, то вы солдаты разведкорпуса вот уже несколько дней, а это значит… Эри, — обращаясь к стиснувшей зубы девушке, Леви наклоняется вперед и облокачивается на стол, — как командир отряда, в состав которого ты теперь входишь, капитан Ханджи говорит тебе, что делать, а твоя задача заключается в том, чтобы беспрекословно подчиняться. И если сказано оставаться здесь — значит ты опускаешь свою задницу на стул, диван или кресло и остаешься здесь. Вместе с Йегером.
Давящая тишина повисает в воздухе сразу после того, как Леви произносит последнее слово. У него еще много мыслей по поводу сложившейся ситуации, но ему не хочется тратить на бесполезное обсуждение ни секунды больше. Он уже обозначил рамки.
Вступившийся за Эри Йегер точно так же быстро осаживается.
— Поверить не могу, что в таком возрасте вы продолжаете спорить. Пора осознать свое положение и заткнуться.
Подавляя желание сказать что-то очень грубое, Эри занимает свой рот бутербродом. Почти бесшумно усаживаясь на диван, предварительно попросив сидящих на нем немного подвинуться, девушка облизывает пересохшие губы.
В голове и без этого непонятного запрета отправляться с остальными вечером было много сомнительных вещей.
— Вы двое остаетесь на ночь здесь. Это не обсуждается и обсуждаться не должно было, — избегая зрительного контакта со всеми, Эри проводит языком по внешней стороне верхнего ряда зубов. — Не забудьте запереть конюшню перед сном.
***
— В этом доме есть хоть что-то интересное?
— Почему они нас не отправили со всеми? — бурча себе под нос, Эрен без возражений держит все, что Эри ему дает. Какие-то старые тряпки, небольшие пустые коробки и праздничные украшения. — Может…
— О!
— Может, они нам не доверяют? Или… Или… Может…
— Заткнись и посмотри, что я нашла, — ударив парня по ноге, чтобы привлечь внимание, Эри хмыкнула, заметив тень недовольства, проскользнувшую на чужом лице. — Попробуем?
— Попробуем? Ты серьезно? — словно не веря своим ушам, Эрен захватывает ртом воздух и упирается в бока руками, когда освобождает их. — Вдруг эта выпивка уже испортилась? Вдруг… Эри!
Капля стекает по подбородку к шее, ненадолго задерживаясь на линии челюсти. Не распробовав вкуса, девушка делает еще несколько больших глотков, пока возмущающийся Эрен все пытается выхватить бутылку.
— Ну и дрянь, — когда парень наконец обхватывает горлышко стеклянного сосуда, Эри резко одергивает руку и хмурится. — Но ладно… Сойдет. Если я не выпью чего-нибудь, то не смогу уснуть из-за чертовых мыслей. Они меня как будто жрут изнутри, понимаешь?
Тихий смешок остается без внимания. Закрыв дверь темной кладовки, Эри пальцем вытирает каплю алкоголя с нижней губы и присаживается на край стола, — первое, что бросается в глаза, стоит зайти на кухню. Следуя за девушкой, Эрен все пытается сообразить, как ему лучше донести идею о том, что распитие непонятных спиртных напитков может навредить, однако изо рта вылетает совсем другое:
— Часто ты вот так запиваешь свое горе?
— Впервые, — такой ответ заставляет Эрена замереть на полпути к девушке и напрячься. Потирая одно веко, Эри хмыкает. — Знаешь… В подземном городе я постоянно видела, как эти свиньи напивались и после этого кричали, как хороша жизнь, хотя были по уши в дерьме, и это даже не в переносном смысле, — отвратительный запах ударяет в нос после промелькнувших воспоминаний. — Может… У меня тоже получится?
— Но… Ты же можешь поговорить с кем-нибудь о том, что беспокоит. Необязательно начинать пить всякую херню, на срок годности которой даже не посмотрела, — строгий вид, которого Эрен изо всех сил старается придерживается, вызывает лишь усмешку. — Может… Лучше поделишься со мной своими переживаниями?
— Это плохая идея.
— Почему? Я ведь… — в тот самый момент, когда девушка запрокидывает голову и делает очередной глоток, Йегер нервно сглатывает и опускает веки. — Если не хочешь поговорить со мной и не собираешься отдавать мне бутылку, то я пойду в комнату.
— Ты это говоришь… Потому что я тебе нравлюсь? Или из-за того, что действительно беспокоишься обо мне, как о хорошем друге? Микаса сказала мне как-то раз, что ты меня таковым считаешь.
Напоминание о чувствах, от которых Эрен так старательно пытается абстрагироваться, бьет под дых, губы сами превращаются в тоненькую линию. В глубине души парень знает, что должен смотреть правде в глаза и двигаться дальше. Он знает, что не получит от Эри взаимности, потому что все предпринятые попытки вызвать хоть что-то, отдаленно напоминающее романтическую симпатию, успехом не увенчались.
Думать и размышлять об этом гораздо проще, чем смириться и на самом деле оставить эмоции где-то позади. Это нелегко, однако Йегер осознает важность того факта, что ему действительно пора отпустить все это. Парень должен приложить все усилия, чтобы отбросить чувства в сторону и сосредоточиться на других вещах, и он пытается каждый чертов день, с утра до вечера, но никак не может сдвинуться с мертвой точки.
— Я говорю это тебе, потому что не хочу, чтобы ты потом облевала всю территорию дома и кому-то пришлось убирать.
— Ты вроде хотел идти в комнату? — донышко бутылки издает громкий стук, опускаясь на поверхность стола. — Вот и иди.
Где-то в глубине души Эри надеется, что Эрен останется даже после таких слов. Надеется, что им удастся поговорить по душам, надеется, что парень подставит плечо, протянет руку, но он уходит сразу после того, как девушка отворачивается.
«Продолжай отталкивать всех, кто тебе так дорог, они же целую вечность готовы терпеть это»
Дверь в небольшую спальню на втором этаже закрывается с громким хлопком.
Надпись на этикетке расплывается из-за формирующихся в уголках глаз слез.
Подперев голову рукой, Эри устремляет взгляд в окно, морщит нос и пару раз моргает, но это не помогает избавиться от желания расплакаться. Скатившаяся по левой щеке слеза вызывает такое непреодолимое отвращение к себе, что хочется удариться головой об стол и потерять сознание, лишь бы сердце перестало так колотиться от злости к собственным поступкам и словам.
— Какая дура. Дура, дура, дура.
От ударов ладонью по лбу на нем появляется красное пятно.
— Черт… Ты… Отвратительная…
Не проходит и минуты, прежде чем Эри, тяжело вздыхая, делая еще один глоток алкоголя, испытывая чувство вины и грусти.
Несмотря на то, что постоянно вырывается из рта, все эти грубые и необдуманные фразы, где-то в глубине девушка знает, что больше всего на свете хочет, чтобы все, кого она считает друзьями, были счастливы и чувствовали себя в безопасности. Размышляя о все расширяющейся пропасти, появившейся в отношениях с близкими людьми по ее же вине, Эри задумывается, что пора серьезно взяться за изменение собственного поведения.
Иначе все действительно отвернутся.
Иначе девушка действительно останется одна.
Эри и подумать не могла, что смена обстановки и появление новых друзей так сильно на нее повлияет. От прежней вечно хмурой, самоуверенной и отталкивающей девчонки почти ничего не осталось. Ощущение уверенности в собственных действиях, мыслях и чувствах пропало так, словно его и не было, освободив место постоянной тревоге и сомнениям.
Но если бы у Эри была возможность вернуть себя прошлую…
Она бы точно этого не сделала.
Наоми…
С тех пор, как Эри встретила эту все еще местами наивную девчонку, внутри что–то изменилось — появилось желание защищать ее и всегда быть рядом. Появился какой-то
смысл в жизни, пусть девушка его и не осознавала до конца бóльшую часть времени.
Но все настолько плохо, что хуже же быть не может. Если продолжать отталкивать Наоми, она точно уйдет. А если уйдет… Заберет с собой частичку Эри.
Это будет самым худшим из всех возможных исходов событий.
***
Из-за отсутствия опыта с алкоголем девушка пьянеет очень быстро. Уже через пятнадцать минут она перестает соображать, начинает витать где-то в облаках, лишь изредка возвращаясь к реальности.
На ватных ногах привставая, Эри не сразу выходит из-за стола; приходится предпринять несколько попыток. Удерживая равновесие при помощи чуть ли не мертвой хватки на спинке стула, девушка сглатывает и, хватая бутылку, покачиваясь, направляется на второй этаж.
Поднимаясь по лестнице, девушка чешет затылок, напрягая каждую извилину мозга, чтобы вспомнить, в какой именно комнате живет Эрен, но ей даже не приходится проверять двери.
— Все… Хорошо? — сначала девушке показалось, что ей привиделось, однако это ощущение пропало, как только руки Эрена бережно обхватили талию. — Я тебя в комнату отнесу.
— Я не хочу спать.
— Просто положу на кровать.
Дверь открывается со скрипом.
Поверхность под телом такая мягкая, что Эри невольно закрывает глаза и полностью расслабляется.
Забрать бутылку из чужих рук Эрену удается на удивление легко, девушка даже не протестует.
— Надо снять обувь.
— Эрен?
— А? — неловко развязывая шнурки на ботинках Эри, Йегер закусывает внутреннюю сторону щеки и выпускает шумный выдох. — Что-то хочешь сказать?
— Останься, пожалуйста. Давай поговорим.
Не ожидая такой просьбы, да еще и произнесенной таким сладким голосом, Эрен застывает.
— Тебе нужно отдохнуть. Я не думаю, что сейчас подходящее время для каких-либо разговоров, так что…
— Пожалуйста… — не узнавая собственный голос, Эри шмыгает носом и закрывает глаза. — Не оставляй меня, хорошо?
— Не… Не оставлять тебя?
Сердце будто замирает вместе с телом.
— Я… Я никогда не говорил, что оставлю тебя. Все точно хорошо?
— Тогда не уходи и поговори со мной.
Пальцами Эри теребит край подушки, всхлипывая. Озадаченное лицо Эрена ее ничуть не смущает, не вызывает неловкости. Пока она пытается уловить хотя бы намек на положительный ответ, парень смотрит на нее со смесью недопонимания и беспокойства, прокручивая разные исходы событий в голове.
Почему-то у него ладони потеют.
Так и не решив, как лучше поступить, Эрен доверяется своему сердцу спустя минуту молчания: он сдается и садится рядом с девушкой на кровать, сохраняя дистанцию.
— Хорошо… Но сначала… Сначала мне бы хотелось обсудить, почему ты вообще почувствовала потребность выпить чего-нибудь и… Как ты там сказала? — Эри отворачивается. — Почувствовать, что жизнь хороша? Как те люди из подземного города. Ты же понимаешь, что… Мы можем справиться с этим вместе? Я здесь, Наоми здесь, все твои друзья здесь…
Шум ветра за окном отвлекает.
— Но только если ты захочешь открыться и поделиться с нами своими переживаниями. Я не знаю, о чем ты думаешь. Не знаю, из-за чего тревожишься, но… Не хочу настаивать, если ты все же не готова… Или… Тц, забудь. Извини… — плотно жмурясь, Эрен опускает голову. — Извини, я несу какой-то бред.
— Хах… Я, наверное, тоже…
— Наверное… То есть… Нет, конечно же нет.
Эрена бросает в пот, и что-то необъяснимое подталкивает совершить поступок, о котором он даже не успевает подумать.
— Ты красивая… Очень красивая…
— Я… Спасибо?
— Мне даже не нужен алкоголь, чтобы вести себя так…
— Как?
Поддаваясь мимолетному желанию, парень, упираясь руками в спинку кровати, наклоняется к слегка приоткрытым девичьим губам.
