Different love

Леви почти не разговаривает, лишь редко кидает что-то нечленораздельное, сидя за столом с хмурым выражением лица. Он, кажется, серьезно рассуждает над чем-то, размышляет над важными вещами, в то время как Эри сидит в кресле и нервно теребит подол кофты. Комната тускло освещена, всего несколько свободно расположенных ламп отбрасывают тени по всему пространству, создавая атмосферу спокойного созерцания. Леви сам пригласил Эри в кабинет, однако никак не может начать разговор. Все внимание сосредоточено на девушке, мужчина изучает ее без каких-либо признаков того, о чем именно думает, поэтому Эри лишается даже крошечной возможности узнать, зачем она здесь. Леви просто наблюдает, отмечая каждую деталь внешности и поведения. — Вы что-то хотели мне показать, капитан? Тихо прочищая горло, Леви делает вдох. Его голос едва слышен, когда он откидывается на спинку стула и сцепляет пальцы перед грудью. В тоне слышится нотка нерешительности, как будто мужчина не уверен, как поступить дальше и стоит ли ему вообще доводить до конца тот разговор, который он запланировал: — Да. У меня есть письмо от твоего отца для тебя. Аккерман подцепляет ручку ящика и тут же достает аккуратно запечатанный конверт. Бросая на него беглый взгляд, мужчина поднимается со стула и обходит стол с правой стороны, прежде чем останавливается прямо перед Эри. — Меня просили передать лично тебе в руки, — когда девушка забирает письмо, тут же прикрывает веки. Голос капитана слегка понижается, подчеркивая серьезность ситуации, — Только… — через две секунды мужчина снова выдерживает паузу, по-видимому, собираясь с духом, чтобы продолжить, — только не читай это при мне, я не хочу знать, что внутри. — Хорошо… Что-то еще? Эри будто спрашивает с легкой надеждой. Даже странно, что Леви на мгновение опускает взгляд в пол, прежде чем снова устанавливает с Эри. зрительный контакт — Зачем ты… Неловко. — Ты тогда… — медленно продолжает мужчина, тщательно подбирая выражения, — зачем ты поцеловала меня тогда? В планы Леви не входило говорить о произошедшем в ближайшие лет десять, однако сейчас, когда девушка сидит прямо перед ним, когда никто не мешает, мужчина хочет задать вопросы, чтобы прояснить ситуацию. Вопрос Леви застает Эри врасплох, это видно по внезапно сменившемуся выражению ее лица. На миг девушка словно лишается дара речи, потирая бедра сквозь ткань штанов, пока переваривает то, что только что услышала. Сердцебиение слегка ускоряется, по всему телу разливается жар. Несмотря на внезапную смену темы, она понимает, что нужно отреагировать спокойно, даже если внутри ураган из эмоций. — Я же уже извинилась. Можем мы забыть об этом? Леви кивает, принимая извинения Эри, в этот же миг давая понять, что он не будет так легко отмахиваться от проблемы. Делая шаг назад, мужчина скрещивает руки на груди и прислоняется к краю своего стола, поддерживая зрительный контакт. — Все не так просто, — твердо отзываясь, Леви хмыкает спустя минуту молчания. — Я отреагировал не так, как должен был, позволил себе увлечься моментом. Возможно, из-за этого у тебя могло сложиться неправильное видение всего этого. — Ну… Если честно, мне немного стыдно. И я не хотела… Глаза Леви сужаются, губы поджимаются, когда он вникает в ответ Эри, явно не убежденный ее заявлением. Легкое покачивание головой привлекает внимание: — Не лги себе, — без стеснения отчеканивает Аккерман, цокая языком. — Ты точно знала, что делаешь, не вижу причины испытывать какой-либо стыд по этому поводу. Несмотря на холодность тона, Леви пропускает несколько ноток тоски; будто он хотел бы, чтобы между ними все было по-другому — хотел бы позволить себе полностью отдаться моменту, а не вот так быстро отстраняться. — Я не знаю, что вам сказать. Мужчина выдыхает, глаза его сужаются еще больше, пока он наблюдает за тем, как Эри старается подобрать нужные слова, видя, что она что-то ловко скрывает. Через время мужчина снова подходит ближе, слегка нависая над ней: — Скажи мне правду, — мурашки, бегущие по коже, вынуждают все тело содрогнуться. Невольно Эри смотрит в сторону окна, проверяя, не открыто ли оно. Нет. Значит, это из-за капитана. — Хватит давить на меня. Леви игнорирует просьбу Эри, придвигаясь к ней еще ближе, пока их лица не оказываются на расстоянии нескольких дюймов друг от друга. Он говорит резким шепотом, его горячее дыхание щекочет кожу: — Эри, я серьезно, — рычит, его взгляд сверлит девушку так, что не остается сомнений в том, насколько серьезно мужчина относится к этому вопросу. — Мне нужно знать. Девушка отодвигается и вжимается в спинку кресла. — Зачем вы спрашиваете, если вам все равно? Леви необходимо противопоставить хоть что-то раскрывающимся внутри него странным ощущениям; он надеется, что поторопился с выводами о влюбленности; ему хочется верить в то, что это неправда. Слова Эри должны пресечь все попытки представлять разного рода сценарии в голове. — Если я спрашиваю, значит, мне не все равно. — Это же вранье. Челюсть мужчины сжимаются, и он тут же позволяет себе крепко схватить девушку за подбородок, чтобы она перестала смотреть куда угодно, лишь бы не на него. — Судя по вашей реакции в тот момент, вы совсем не заинтересованы. Сильно сжимая запястье мужчины, девушка дергает рукой, чтобы избавиться от прикосновений, однако ни одна попытка из всех тем бесчисленных что она предприняла, не позволяет ей этого сделать. Хватка Леви на подбородке лишь усиливается, заставляя девушку слегка поморщиться, но не отступить. Она продолжает настаивать: — Капитан, мы оба понимаем, что… — Терпеть не могу, когда кто-то пытается увильнуть от моего вопроса. Ответь мне, что сложного, черт возьми? — Я ни от чего не увиливаю. Вам, похоже, действительно все равно, и будет лучше, если вы признаетесь самому себе и отпустите меня уже! — Как долго ты планируешь вести себя как ребенок? Леви резко отпускает подбородок Эри, отступает на шаг; девушка тут же закусывает губу. — Ты можешь верить во что хочешь, но не жди, что я просто позволю тебе уйти без ответа на мой вопрос. Мы будем сидеть здесь всю ночь, если понадобится. Эти слова — предупреждение, Леви имеет в виду каждое из них. Напряжение в комнате ощутимо повисает в воздухе. — Я не веду себя как ребенок. Реагирует мужчина так, как сам не планировал: закатывая глаза и скрещивая руки на груди, прислоняясь к стене рядом. Он говорит насмешливым тоном, имитируя голос девушки: — О, расскажите, мисс взрослая и самостоятельная. Сарказм капитана очевиден, Эри не может не чувствовать себя оскорбленной этим. Девушка крепко сжимает кулаки, в ней поднимается волна гнева, и она мысленно настраивается противостоять мужчине, лишь бы не раскрывать о себе таких подробностей. — Капитан! Вы… Замечая смятение Эри, Аккерман усмехается. — Взрослые люди не запинаются так, как это делаешь ты, — мужчина внимательно наблюдает, ожидая, что Эри набросится на его дерзость, однако вместо ожидаемой реакции девушка просто замолкает. — По-твоему, это решит проблему? А проблема на самом деле есть, она общая. Леви стоит молча, надеясь, что Эри сделает шаг или скажет что-нибудь, однако она упорно игнорирует его, предпочитая хранить молчание и избегать ненужной конфронтации. Осознавая, что довел ее до предела, что девушка внутренне борется с тем, чтобы сдержать свои эмоции, Леви почему-то улыбается. — Хорошо, тогда, продолжай молчать. Тебе это подходит, — это производит желаемый эффект, поскольку щеки девушки слегка краснеют, она щурится от гнева. — Хочешь что-то сказать? — Что вы хотите услышать? — Ответ на свой вопрос, — тяжелый выдох. Напряжение усиливается. — Я уже ответила! — Это не было ответом. — То, что вы… — ощущая себя сильно разозленной, Эри стискивает зубы. С каждой прошедшей секундой держать себя в руках становится все сложнее. — Хватит, Эри. — Да, вы мне нравитесь! Это то, что мне нужно сказать, чтобы вы оставили меня в покое? На миг замирая, Леви поджимает губы. Полностью застигнутый врасплох, он, покачиваясь из стороны в сторону, задумывается. Разве это не то, чего он ожидал? Признания или… Нет, теперь из-за этих слов только сложнее. Это было не тем, что мужчина хотел услышать: Эри должна была сказать что-то, что позволило бы забыть о симпатии и со спокойной душой продолжать работать; жить, ни о чем не беспокоясь. — Э-э… — первое, что выдавливает из себя Леви, не уверенный в том, как правильно ответить. Однако уже через пару мгновений он снова берет себя в руки и прищуривается. — Разве это не прекрасно? Ведя плечом, мужчина отворачивается от Эри, делая вид, что совсем не заинтересован, в то время как втайне потрясен ее признанием настолько, что ему как можно скорее хочется остаться наедине с собой. Леви ожидал другого, что-то вроде просьбы о разделении пространства или времени, так что это очень удивило. — Я хочу вернуться в комнату. Спасибо за письмо. Когда девушка поднимается на ноги, Леви протягивает руку и хватает ее за предплечье. Брови его сводятся к переносице: — Не сейчас. Теперь нам нужно поговорить об этом. Дергая девушку, Леви заставляет ее сесть обратно. Все усилия Аккермана сохранить контроль оборачиваются крахом, сердце его бешено колотится, а мысли затуманены смесью волнения и неуверенности. — Я уже знаю, что вы скажете. Не хочу об этом слышать. Тут же разжимая пальцы, выпуская руку девушки из хватки, Аккерман шумно выдыхает. — Это правда, такого рода чувства считаются неуместными, но… — после короткой паузы Леви добавляет более спокойно, — подожди, это оказалось сложнее, чем я предполагал. От всей серьезности произнесенного Эри становится душно. Леви не может вот так просто отвергнуть ее; не сейчас, когда об этом зашел разговор. Однако теперь Аккерман разрывается между обязанностями капитана и растущей привязанностью. — Я ухожу. — Не спорь со мной, — настойчиво произносит Леви, сглатывая. — Ты уже сказала, теперь надо… Подумать. — Это была шутка. Глупая шутка. Леви приподнимает бровь, изучая лицо девушки в поисках любых признаков обмана. По легкому дрожанию ее губ он может сказать, что это наглая ложь. — Неужели? Тогда зачем говорить об этом, если понимаешь, насколько это глупо? Неосознанно высовывая кончик языка, Аккерман в ожидании ответа расслабляется, однако Эри молчит, не зная, как объясниться. Леви пользуется моментом замешательства, чтобы шагнуть вперед и снова схватить девушку за подбородок. — Смотри на меня, когда мы разговариваем, — вздох. — Даже не пытайся больше демонстрировать мне свои чертовы трюки с обманом. Если призналась, то неси ответственность. Эри сожалеет о сказанном каждой частичкой тела. Она не может поверить, что на самом деле позволила своим эмоциям взять над ним верх… Снова. Не нужно было говорить правду… Особенно тогда, когда в отношениях с капитаном все еще так неопределенно. Не нужно было признаваться совсем. Теперь девушка ощущает себя глупой. Разум ее возвращается к тому, насколько всем было бы лучше, если бы она просто держала рот на замке. — Вы не скажете мне что-то конкретное по поводу моего признания? — Эри… Я знаю, что ты хочешь получить в ответ. Его слова прямолинейны, однако за ними точно скрывается что-то, что Эри не может распознать. — Серьезно… — добавляет Леви, отходя немного, — как, по-твоему, я должен отнестись к твоему признанию? — Если мы начали говорить об этом, и вы давили на меня все это время… Я хочу знать, расстроены вы или… Считаете меня глупой? Что-то еще? Леви закатывает глаза, выражение его лица становится раздраженным, когда он говорит пренебрежительным тоном: — Почему я должен быть расстроен? — мужчина замирает и усмехается. — И да, я давил на тебя, потому что хотел посмотреть, как далеко это может зайти. Но разве ты не сказала, что не ведешь себя как ребенок? Забавно наблюдать, как ты, выставляя себя такой упрямой, сдаешься сразу после легкой манипуляции. — Я действительно хочу уйти. Мне неприятно здесь находиться. Только сейчас Аккерман осознает, что поступает не так, как должен поступать. Однако что-то внутри не дает вести себя по-другому: — О, ну да. Словно у тебя есть какой-то другой выбор после такого нелепого признания. — Спасибо… Аккуратно поднимаясь с кресла, Эри, потирая лоб, быстро выходит из кабинета, надеясь, что капитан больше ничего не скажет. Леви кусает внутреннюю сторону щеки, заставляя себя молчать, и, как только дверь закрывается со стороны коридора, руки сжимаются в кулаки. — Идиот.

***

Опрокидывая ведро с теплой водой, девушка вздрагивает. Звук льющейся жидкости наполняет маленькую комнату, заглушая разговор Микасы и Наоми снаружи. Наслаждаясь моментом уединения, девушка ловит шанс расслабиться, однако не проходит и двух минут, как она возвращается к воспоминанию о недавно произошедшем в кабинете капитана. Непреодолимое напряжение в мышцах — результат эмоционального потрясения, через которое Эри прошла сегодня. Она не была к этому готова. Реакция капитана и отсутствие точного ответа загнали ее в тупик. Хотя Эри и старается сохранять хладнокровие, глубоко внутри она испытывает замешательство и раздражение. Это не то, от чего девушка может легко отмахнуться — ей теперь мириться с этим еще несколько недель, если не больше. Ногти впиваются в кожу ладоней, волна гнева накрывает с головой. Девушка вот так выставила свой внутренний мир напоказ, пусть и неосознанно, со злости, только для того, чтобы встретиться с безразличием. Это причиняет больше боли, чем Эри готова принять. Выражение лица капитана само всплывает перед глазами, предложения его эхом проносятся, и Эри хмурится, в очередной раз делая вывод, что действия на эмоциях постоянно приводят к катастрофическим последствиям. Эри злится. Злится на саму себя; отчасти потому, что она ненавидит эту противную уязвимость, однако в основном из-за того, что… Из-за того, что хотела, чтобы реакция капитана была положительной. Сейчас, осторожно натягивая одежду для сна, Эри признается себе в том, что надеялась услышать «ты нравишься мне тоже». Или хоть что-то похожее на это. Но никак не хладнокровную насмешку. Если бы капитан отреагировали по-другому, все было бы намного лучше. Эри сейчас не пришлось бы напомнить себе, что она не в состоянии контролировать чужие реакции и диктовать судьбе определенный ход событий. Помимо злости внутри находится место и сильному разочарованию. Девушке искренне хотелось, чтобы капитан был более восприимчив к неожиданному признанию, особенно после того, как он осознал, насколько Эри была беспомощна. Но вместо этого мужчина полностью отгородился от нее, оставляя своими фразами неприятный осадок. Эри приходится смириться с тем, что она не в силах просто отбросить свои чувства в сторону. Они искренние и честные; они заслуживают признания. Не спеша выходя из комнатки, девушка тянет себя за волосы, лишь бы отвлечься. Пока Наоми и Микаса продолжают перекидываться короткими фразами, груз мыслей словно тянет Эри вниз, мешая сосредоточиться на чем-либо еще. Несмотря на то, что девушка чертовски устала, она теряет желание заснуть, как только голова оказывается на подушке. Беспокойство, бутоном раскрывающееся в грудной клетке, не позволяет девушке погрузиться в сон. Она отчаянно ворочается в постели, пытаясь найти утешение в тепле простыней, но это не помогает. — Ты не видела Эрена после миссии? Микаса встает посреди комнаты. — Что? — Никто не знает, где Эрен. Он словно сквозь землю провалился. — Разве Ханджи не могла забрать его куда-то? Я думала, что они все еще продолжают эксперименты. Эри уверена в том, что Эрену сейчас дерьмово. Наверняка он вышел прогуляться. Однако… Девушка действительно не видела Йегера с тех пор, как они вернулись с миссии, поэтому она понимает, почему Микаса выглядит такой встревоженной. — Может быть… Но даже Армин его не видел, в комнату Эрен не возвращался. «Не возвращался?» — Микаса… — Наоми вздыхает, потирая веки и зевая, — все хорошо. Он предпочитает одиночество… Вместо того, чтобы поделиться переживаниями с друзьями. Как и Эри. Эри показалось, будто Наоми произнесла это с обидой. Чем больше проходит времени, тем сильнее становится волнение. Эри пытается рационализировать пропажу Йегера, говоря себе, что он, должно быть, отправился на прогулку перед сном, когда все были заняты, однако что-то не так… Невозможно отрицать страх, закрадывающийся в его грудь. Эрен точно сказал бы Эри. — Утром встретимся с ним в столовой на завтраке. — Наоми, у меня странное предчувствие… — Микаса, ну прекрати уже. Эри отворачивается к стене. Это не похоже на Йегера — просто исчезнуть без следа, особенно в такой поздний час. Учитывая то, что парень предпочитает обсуждать свои переживания с Эри, как он мог вот так оставить ее… И не только ее, но и всех остальных? «Вдруг с ним опять что-то случилось?»