Different love

Эри просыпается со стоном, чувствуя, как все тело болит, пока она пытается сесть. — Ты как? Жан заботливо кладет руку на плечо девушки, и та, проморгавшись, устанавливает с ним зрительный контакт. — М-мы… Где? — Уже летим обратно домой, — Конни, стоящий неподалеку, кивает, как только Эри кидает в его сторону короткий взгляд. — Ты потеряла сознание. — Я ничего не помню… — растекаясь на полу маслом на сковороде, Эри делает глубокий вдох и невольно замечает, как Конни и Жан нервно переглядываются друг с другом. — Что произошло? Упала в обморок во время миссии по возвращению предателя Эрена, к большому своему огорчению. Девушка ненавидит чувствовать себя слабой и уязвимой, особенно перед своими товарищами. Они рассматривают ее с беспокойством, Эри кашляет, пытаясь встать, одной рукой держась за бок, где по непонятной причине болит больше всего, другой раздраженно потирая лицо. — Черт возьми… — Капитан тебя спас, — Кирштейн ведет кончиком пальца вверх по переносице и вздыхает. — Когда Эрен показался из своего титана после угрозы твоего убийства, звероподобный заболтался с ним, и капитану удалось выкроить момент, чтобы забрать тебя. — А где… — Ты арестован. Мы проведем допрос, — до боли знакомый голос раздается где-то позади, из другой части дирижабля. Эри принимает руку Жана, которую он протягивает для того, чтобы помочь ей подняться на ноги. Аккуратно идя, придерживаясь за стену, девушка выходит из небольшой комнаты и сразу натыкается на мужской силуэт. Леви стоит к ней спиной, даже и не думая поворачиваться. — Делайте то, что хотите, — Эрен почти шепчет, смотря в пол. — Я все объяснил в своих письмах. Леви делает еще один шаг навстречу Йегеру, который выглядит очень подавленным. Аккерман тяжело выдыхает, ощущая смесь эмоций внутри, пока осматривает человека, который когда-то был членом одного из лучших отрядов. Эрен предал их всех, теперь от него осталась лишь разбитая оболочка личности. — Встань, — резко приказывая, Аккерман не сводит с Эрена взгляд до тех пор, пока тот не выпрямляется. — Ханджи там, — Леви кивает в нужную сторону. — Иди к ней. Йегер нерешительно хлопает ресницами и следует указаниям Леви, направляясь к соседней части дирижабля, слегка прихрамывая. Когда Эрен проходит мимо, Аккерман замечает печаль, которую парень старается спрятать за отстаиванием своего достоинства, несмотря на то, что с ним обращаются как с преступником. Хотя он и есть преступник. Когда в помещении остаются только Леви и Эри, девушка тут же расслабляется. — Как ты? — Прихожу в себя, — еле слышно отвечая, Эри потирает лоб и прочищает горло. — Что будет с Эреном? Хотя все это и было идеей Йегера, сейчас он выглядит как потерянный маленький мальчик, полностью сломленный тяжестью своих поступков. — Я не знаю, что с ним делать, — признается Леви неуверенно, облокачиваясь на стену позади. — Скорее всего, его посадят. — Ясно… Леви молча кивает, на самом деле не зная, что еще сказать. Он понимает, что должен произнести что-то еще, однако не в состоянии собрать слова в одно осмысленное предложение. — Послушай… — Какого твое мнение… Он сделал это, потому что был уверен, что другого выбора не было? — перебивая, Аккерман смотрит куда угодно, только не на Эри. Ему на самом деле хочется верить, что Эрен действовал не из злого умысла или жажды власти. — Я не могу избавиться от предположения, что за этим кроется нечто большее, — добавляется через мгновение еще более тихим голосом. Эри моментально меняет фокус внимания на дверь, прислушиваясь. Никто не идет, поэтому девушка позволяет себе подступить еще ближе к замершему неподалеку капитану, однако все равно выдерживает дистанцию. — Возможно… Я… Я не знаю… Наблюдая за приближающейся Эри, Аккерман ощущает, как слегка учащается его сердцебиение. — Иди сюда, — хрипло шепча, протягивая руку, чтобы схватить девушку за талию и притянуть, Аккерман прижимает Эри к себе. После того, что произошло, Леви хочет почувствовать, как ее тело прижимается к его, знать, что она настоящая, живая и в пределах досягаемости. — Подожди… Подожди, вдруг кто-то… Внезапное движение и поцелуй застают Эри врасплох, однако она быстро приходит в себя и обвивает руками мужскую шею, отвечая на объятия. На мгновение они оба забывают обо всем, кроме ощущения, что они друг с другом, наслаждаясь компанией. — Правда… Вдруг кто-то зайдет? — отстраняясь немного, Эри укладывает ладони на грудную клетку Леви, смотря вниз. Хмурясь из-за неожиданной паузы девушки, видя, что что-то беспокоит ее даже в разгар их интимного момента, Леви сглатывает. Делая небольшой шаг назад, чтобы заглянуть Эри в глаза, Аккерман замечает обеспокоенное выражение и то, как девушка нервно кусает нижнюю губу. — Что такое? — Я… Просто… Я просто устала… Леви кивает, понимая и принимая эти слова, однако не отстает. Точно происходит что-то еще. Есть какая-то другая причина, помимо усталости, по которой девушка кажется такой опустошенной. — Посмотри на меня, — Леви окончательно выпускает Эри из объятий, но продолжает держать одну руку на ее плече, не давая отвернуться. — Поговори со мной. — Сейчас есть проблемы намного важнее… Негромко усмехаясь, Леви кусает щеку изнутри. Несомненно, есть проблемы намного серьезнее, однако благополучие Эри также важно. Аккерман не может полностью сосредоточиться ни на чем другом, пока девушка так выглядит. — Чушь собачья, — Леви возражает грубо, однако добавляет в тон нотку поддержки. Несмотря на их спорные отношения, Аккерман глубоко заботится об Эри и хочет, чтобы она была здорова и счастлива — физически и умственно. Если ее что-то беспокоит, у него есть желание помочь это исправить. — У меня просто так же много в голове сейчас, как и у тебя. Леви удивленно приподнимает бровь, не ожидая, что Эри признается, что у нее есть подобные опасения. Быстро оглядываясь, прежде чем оставить поцелуй на лбу девушки и негромко заговорить, капитан шикает. — А я-то предполагал, что это у меня все плохо, — саркастически бормоча, надеясь поднять девушке настроение, не обращая внимания на серьезность их положения, Леви улыбается. Выдерживая паузу, пристально глядя на Эри, словно надеясь прочесть ее эмоции, Леви продолжает улыбаться. Он замечает девичье смятение, но все еще улавливает проблеск надежды в ее взгляде. — Нам не обязательно говорить о чем-то конкретном, — Леви понимает, что Эри всегда гордилась тем, что является такой сильной и непоколебимой, но у каждого есть свои пределы, и прямо сейчас она явно переступает свои. — Мы вернемся в лагерь, и я заварю тебе мой любимый чай, если хочешь. — Будет… Ха… Хорошо… Леви мгновенно вскакивает на ноги, потянув Эри за собой сразу после того, как раздается громкий звук выстрела. Застывая на месте, девушка широко распахивает глаза. — Это… Что это? — Капитан, — ворвавшийся солдат тяжело дышит, указывая за спину, в сторону, где сейчас находится большинство. — Там… Там два ребенка! Одна девочка вооружена! — Несите бинты! И позовите Эри сюда! От крика Саши у Эри волосы словно дыбом встают. Обгоняя Леви, девушка, не позволяя себе надумывать, пересекает расстояние за считанные секунды, тут же бегло осматривая часть дирижабля. Какие-то дети, Конни, Микаса и… — Наоми? Оказавшись на месте происшествия, Леви видит девочку и мальчика, стоящих рядом друг с другом, около входа на дирижабль. У девчонки в руке ружье, ее друга заметно трясет. Сама она выглядит так, словно готова выстрелить во второй раз, в то время как светловолосый мальчишка стоит, не двигаясь, в шоке, и едва держится на собственных ногах. — Больше никому не приближаться! — громко выкрикивает Леви, останавливаясь в нескольких метрах от детей. Он хмурится, расталкивая всех, желая убедиться, что каждый услышал его предупреждение. Аккерман не хочет ненужных жертв, а они будут, если что-то пойдет не так в этой и без того напряженной ситуации. — Наоми… — Эри падает на колени, часто моргая, пока вокруг нее, помимо Саши и Армина, собираются все друзья. — Ты чего тут… Разлеглась… Эри сидит совершенно неподвижно, ее лицо лишено какого-либо выражения, пока она смотрит на хрипло дышащую подругу. Разум мечется, пока девушка старается осмыслить происходящее, все еще оставаясь неспособной полностью осознать реальность ситуации. — Где эти чертовы бинты? — Эй, Наоми, — Микаса укладывает голову Хаттори на свои колени, пока Саша прижимает руку к кровоточащей ране. — Наоми, ты меня слышишь? Чем больше времени проходит, чем сильнее Эри проникает в осознание случившегося. — Эри… В себя девушка приходит только тогда, когда Хаттори хватает ее за руку, притягивая к себе из последних сил. В этот же миг Эри расширяет веки, окончательно все понимая. — Скажи Армину, что я его люблю, ладно? И что я не хотела ссориться из-за такой ерунды… — Сама ему скажешь, — пододвигаясь ближе, Эри хмурится, нервно играясь с пальцами подруги. — Он сейчас вернется с бинтами. — Я уже не могу дышать… — Эй, — испуганно бормоча, Эри склоняется над лицом Хаттори и обхватывает его дрожащими руками. — Эй… Нет-нет. Ничего страшного не случится. В следующую же секунду в ушах зазвенело, и девушка буквально потеряла способность слышать на время. Тишина становится почти невыносимой, поскольку Эри изо всех сил пытается найти слова, чтобы выразить свои переживания, одновременно справляясь с огромной болью и печалью от того, что видит, как… Как Наоми действительно умирает? «Нет… Нет, с ней все будет нормально, все… Все будет в порядке» Наконец после того, что кажется вечностью, Эри возвращает собственный голос, но он выходит хриплым и напряженным, полностью отражая эмоциональное смятение, бушующее внутри: — Ты… Ты что, даже не вздумай умирать здесь! — Отведите этих детей отсюда, — серьезный тон Леви пробивается сквозь шум, и Эри мельком смотрит в его сторону, тут же осознавая, что проблема с ворвавшимися на дирижабль решена. — Вот черт. — Ты такая хорошая подруга, — Наоми шепчет, пока ее глаза слезятся. — Я… Если бы… — Не говори так много! — Если бы у меня была возможность вернуться в прошлое… — сильнее сжимая ладонь подруги, Наоми кашляет, выпуская изо рта струю крови, — и… Я бы никогда не стала с то… С тобой ругаться… Девушка мгновение колеблется, прежде чем решается ответить, тщательно подбирая слова, чтобы не усугубить свое и без того хрупкое состояние: — Не говори так, словно вот-вот умрешь. — Эри… — Я не хочу, чтобы ты умирала. — Эри, — громче зовет Микаса, ее взгляд опущен на пол. — Она больше не дышит. Девушка замирает, ее сердце будто останавливается, суровая реальность обрушивается на нее тонной кирпичей… Наоми мертва? Пока глаза прикованы к безжизненному телу, которое только десять минут назад было живым и полным энергии, а теперь лежит неподвижно и ни на что не реагирует, Эри медленно поднимается на ноги, хватаясь за руку проходящего мимо Жана. Чтобы собраться с мыслями, она глубоко вдыхает, однако это не помогает совсем и лишь оказывается началом громкого и неконтролируемого плача. Выпуская приглушенный всхлип, девушка прижимает руку ко рту, ее дыхание прерывается, пока слезы текут без остановки. Все тело содрогается, звук шмыганья носом эхом разносятся по небольшому пространству, усиливая напряженность и без того подавляющей атмосферы. Эри даже не пытается скрыть свои слезы, сдерживаться, позволяет им свободно течь, выражая сильные эмоции, переполняющие ее. Жан гладит ее по волосам, кусая губу. Все вокруг плачут. — Она… Она… О нет… Проходит около пяти минут, прежде чем плач Эри немного утихает, хотя она все еще находится на грани срыва. — Жан… Прости… — вцепляясь в предплечье Кирштейна так, словно это последняя надежда, Эри вздрагивает от волны мурашек. — Я не думала… Я не думала, что она вот так и правда умрет… — голос ее едва слышен. Бросая очередной взгляд на тело Наоми, девушка, дрожа, стонет от отчаяния. — Н-нет… Нет… Нет, нет, нет. Я должна была быть осторожнее… Я должна была уделять больше внимания… — Это не твоя вина, — Жан осторожно гладит подушечкой большого пальца тыльную сторону ладони подруги, опуская веки. — Эта мелкая… Эта девчонка просто выстрелила в первого, кто оказался в поле зрения. Эри тут же прижимается к парню, надеясь найти утешение в его объятиях, но вместо этого обнаруживает, что становится еще больше подавлена горем. Тяжесть потери кажется почти невыносимой, разрывая сердце на куски. Издавая тихий стон, девушка прокашливается, ее дыхание прерывается, пока она изо всех сил старается сдержать поток эмоций, угрожающий выплеснуться снова. Глаза остаются плотно закрытыми, пока девушка осознает, что отчаянно нуждается хотя бы в минутной передышке от поглощающей боли. Она так и остается в объятиях Жана еще немного, чувствуя тепло, поддержку, и через некоторое время она начинает ощущать себя спокойнее, дыхание замедляется, становится более ровным. Похоже, Эри обретает, по крайней мере, временное облегчение от интенсивности своих эмоций. — Умерла… После этого Эри молчит еще долго, погруженная в свои рассуждения о потерянной подруге. Она находит утешение в тишине, позволяя себе размышлять о моментах, которые они провели вместе, лелея воспоминания и стараясь сохранить их как можно дольше.

***

Тишина и уединение в комнате кажутся Эри гнетущими. Они словно подчеркивают и усиливают невыносимые чувства потери и изоляции, с которыми девушка борется с тех пор, как Наоми умерла. Сейчас Эри, несмотря на недавнюю попытку Микасы завести разговор, ощущает себя совершенно одинокой, словно ей не к кому обратиться и разделить свое бремя. Однако… Однако это даже лучше. Пока Аккерман нет в спальне, Эри пользуется возможностью порассуждать. Она лежит на своей кровати, тупо уставившись в потолок, не способная думать или перерабатывать что-либо, кроме мыслей о Наоми. Разум оцепенел, на сердце тяжело. Как будто это никогда не закончится, как будто никогда не отпустит. Это похоже на бесконечную петлю. Вдохи становятся прерывистыми между всхлипами, Эри поджимает губы и складывает руки на животе. Девушка не знает, как долго уже лежит вот так, потерявшись в своих размышлениях и эмоциях, прежде чем что-то внутри щелкает. Тут же откидывая одеяло в гневе и разочаровании, резко принимая сидячее положение, Эри уже открывает рот, как вдруг Микаса заходит в комнату. Смотря на подругу, Аккерман пожимает плечами; по выражению ее лица ничего непонятно. — Ты… — Чего ты хочешь? — громко перебивая, Эри зло хмурится, обхватывая собственные колени. — Разве ты не видишь, что мне нужно, чтобы меня оставили в покое? Разве ты не видишь, что мне чертовски больно? — Я ничего еще… — Микаса, хватит! Аккерман аккуратно подходит к своей кровати, не спуская с Эри глаз. Та лишь разочарованно стонет, ведя плечом. — Извини. — Она была и моей подругой тоже, — изо всех сил сдерживая недовольный тон, Микаса покачивает головой. — Я просто хотела спросить… Как ты… Все ли хорошо… А ты просто… — Я же уже извинилась… — напрягаясь, Эри ложится на спину и почему-то хмыкает, пока Микаса останавливается посреди комнаты. — Я справляюсь с этим… Не очень, — озвучивая проблему, девушка теребит подол кофты. — Но то, что ты здесь, помогает. Для меня много значит, что ты готова выслушать и не осуждать меня, когда я веду себя как дура. Правда… Прости… Когда они начинают разговаривать и обсуждать произошедшее, Эри раскрывается все больше и больше, делясь с Микасой своими мыслями и переживаниями по поводу смерти общего друга. Откровенно говоря, как сильно уже скучает по Наоми, желая, чтобы они снова могли поговорить и провести время вместе, пусть даже одну минуту, Эри трет бедра. — У меня такой… Беспорядок внутри, но я не хочу, чтобы кто-нибудь это видел, — спускаясь с кровати прямо в объятья Микасы, Эри вытягивает руки. — Я не хочу казаться слабой и жалкой. — Ты говоришь глупые вещи. Зарываясь носом в девичью шею, Эри шумно вздыхает. — У меня есть так много тем, которые мы с ней не успели обсудить… Микаса тут же закрывает глаза. — Я желаю… Жаль, что мы не могли больше общаться. Жаль, что я не могла быть для нее хорошим другом. Иногда мне кажется, что я принимала ее как должное и не более. Это… И это меня на самом деле расстраивает.