***
2 года назад Когда все повороты закончились, он уткнулся в одну дверь, что находилась дальше всех остальных. Итачи еще долго пилил ее взглядом, не понимая, почему вдруг ощутил странное желание войти туда. Никчемная идея… Качнув головой, парень все же развернулся и с непривычной ему злостью пошел обратно в свою комнату. Он надеялся, что Изуми уже там, и ему не придется снова ходить по всему дому, чтобы найти ее. Не успел Итачи закрыть за собой дверь и включить свет, как услышал подозрительно милый голосок своей жены. — Милый, где ты был? — подбежав к нему, Изуми крепко обняла его за плечи и уткнулась носом в грудь. — У меня тот же вопрос, — отстранено ответил парень, пытаясь понять, почему это странное чувство злости и тревоги до сих пор мучает его. — Мне не спалось, вот я и решила походить по дому, — она виновато подняла на него свои глаза. — Прости, пожалуйста. Итачи был не глуп и чувствовал, что она ему лжет. Внутри все будто перевернулось, и он бессознательно прижал девушку еще ближе к себе, при этом не прерывая зрительного контакта. Он боялся потерять ее. Почему? Почему ты лжешь мне, глядя прямо в глаза? Она сделала попытку разговорить парня, но тот был непреклонен и вплоть до самой постели не отпускал Изуми из своих объятий, продолжая молчать. Итачи и не думал, что он настолько сильно привяжется к ней. Этими объятиями он хотел как можно дольше удержать ее при себе, понимая, что что-то не так. Так они и заснули, молча прижимаясь друг к другу. Утро началось как обычно. После завтрака подготовка к свадьбе продолжилась, но теперь все было немного иначе. Странное напряжение витало в воздухе, но никто не придавал этому особого значения. Изуми очень боялась. Она боялась Мадару и его власти. Он был ужасным человеком по отношению к тем, кто обижал его семью. Для него семья всегда была важнее всего остального, а после рождения сына он и вовсе поклялся оберегать ее во что бы то ни стало. Один лишь его взгляд, даже без Шарингана, мог заставить любого человека боятся его. Мадара рассудительный и умный, а его безмятежность просто поражает. Он всегда четко знает, что делать и продумывает все на несколько шагов вперед. Обмануть его или что-то утаить — просто невозможно. Он читает людей как открытую книгу и всегда находит в них слабые стороны, по которым позже сильно бьет. И это только малая часть его достижений. Однако что действительно волновало Изуми, так это то, что Мадара не появился на завтраке и дома его в принципе не было. Такое затишье ничего хорошего не предвещало. Она очень боялась, но в то же время хотела поговорить, чтобы разъяснить ситуацию и оправдать себя. Она всю ночь обдумывала, как бы сделать так, чтобы ничего плохого не случилось. Но каждый раз, когда в голову приходила хорошая идея, появлялась сразу же вторая, она и та же, о том, что это все бесполезно — он ни за что не послушает ее. А Хумико она со вчерашней ночи так и не видела. Это говорит лишь об одном — они больше никогда не встретятся. В этом Изуми была уверена, ведь Учихи жуткие собственники и изменщиков они не прощают. И что же тогда будет со мной? Этого она тоже не знала. Какое наказания ей придумает этот дьявол и что из этого выйдет — одному только Ками известно. Поднявшись в их с Итачи комнату, Изуми по поручению Микото полезла в шкаф, чтобы отыскать там подаренное ей на Новый год праздничное Кимоно, которое она должна надеть для одной важной встречи. Но ни юкату, ни остальной своей одежды она не нашла в шкафу. Нахмурив брови, девушка начала рыться в остальных отсеках и некоторых комодах, но ни в одном из них ничего из ее не было. Нет…***
Наши дни — Сакура, Сакура, вставай! — Изуми энергично и достаточно сильно трясла Сакуру за плечи, с целью разбудить ее. — Я не понимаю, как можно так долго спать? — цокнув языком, девушка помотала головой, делая ещё несколько попыток разбудить Харуно. — Сгинь! — разъярено крикнула Сакура, пока что не осознавая, насколько громко у нее это получилось. Изуми слукавит, если скажет, что не была осведомлена о пылком характере Сакуры, но чтоб настолько? Хотя я точно такая же злая, когда меня будят… Может если я ее так каждый день будить буду, то она сама уйдет? Несмотря на то, что, пожалуй это был бы самый простой и лучший исход событий, Учиха понимала, что это невозможно. Да даже если бы она такое сделала, то в лучшем случае это было бы просто неэффективно, а в худшем Сакура бы просто-напросто ей врезала. От одного только представления о том, что Сакура изуродует ее лицо, приводило Изуми в ужас. Поборов дрожь в своем теле, Учиха глубокого вздохнула и медленно отошла назад к двери, произнося: — Ну, раз уж ты не собираешься вставать, я, пожалуй, пойду… — не поворачиваясь, она хотела коснуться дверной ручки, но уперлась в нечто мягкое. Итачи? — Может, ты прекратишь меня лапать и отойдешь в сторону? — стальной голос Саске опроверг ее мечтательную фантазию о том, что вместо него мог бы быть Итачи. — А? Ой, прости…те, — она обернулась, и к ее великому ужасу, за спиной стоял не только Саске, но и все те, чьи комнаты находились на третьем этаже. Когда Саске прошел в глубь комнаты — освобождая проход для остальных — за ним сразу же вошел Шисуи, высокомерно разглядывая девушку с ног до головы. — То вчера, то сегодня… Изуми, что тебе нужно от Сакуры? Изуми немного помедлила с ответом, наблюдая, как Итачи и Обито так же заходят в спальню. Если до последнего ей не было никакого дела, то вот до Итачи еще как. Он выглядел очень сонно и устало. Ей тут же захотелось прижать его к себе и погладить по голове, как он всегда и любил. Вспомнив о их совместных походах в душ, где только ей он позволял мыть и в принципе трогать свои волосы, Изуми невольно покраснела, тотчас отводя взгляд в сторону. Это был один из тех редких случаев, который доказывал, насколько сильно Итачи ей доверял. Доверял… Вряд ли он когда-нибудь снова довериться мне… — Ну, Сакура, пропустила завтрак и… — неожиданно появившаяся идея в ее голове заставила девушку замереть на месте. Прикусив губу, дабы не показать им своего веселья, Изуми уже более оживленно продолжила: — Я хотела пригласить свою подругу на прогулку. Наблюдать, как парни в изумлении и шоке застыли на месте, доставляло Изуми огромное удовольствие. Это было настолько прекрасно, что подавлять свою самодовольную ухмылку с каждым мгновением становилось все труднее. Они все одновременно нахмурились и посмотрели в глубину ее глаз, пытаясь понять, не блефует ли она. Но вместо наглой и веселой ухмылки, Изуми заставила выдавить из себя милую и непринужденную улыбку. — Что-то не так? — совершенно невинно спросила она, наклоняя голову набок. — Да, — Саске сделал один шаг в ее сторону, — с каких это пор вы двое стали «подругами»? — на последнем слове он изобразил кавычки. — Не хочешь верить мне, спроси у нее, — хмыкнув, Изуми демонстративно пожала одним плечом и покинула комнату, не желая показывать им свое раздражение. Мелкий жук! Ну ничего, надеюсь, когда вы поверите в то, что я и Сакура стали подругами, то возненавидите ее… Если бы Итачи вовремя не удержал брата на месте, то Саске пошел бы за Изуми лишь для того, чтобы высказать ей всю свою желчную неприязнь к ее персоне. — Она того не стоит, братец. Давай лучше разбудим Сакуру, а то она и вправду долго спит, — Итачи кивнул на все еще супящую девушку и постарался задобрить брата своей нежной улыбкой. Саске зажмурился, сжимая свои кулаки до побеления костяшек. Он боролся с самим собой. С одной стороны, он хотел раскрыть братьям всю правду, а с другой понимал, что это неправильно. Но перед тем, как снова ляпнуть что-то на эмоциях, он вспомнил недавний разговор с дядей.***
«— Не действуй опрометчиво и безрассудно, Саске. Если увидишь или услышишь что-нибудь, как это было и сегодня с Шинори, не нужно принимать решения на эмоциях. Просто рассказывай все мне. Поверь, своими жалкими интригами они никому не навредят, а мы нанесем им сильный удар в нужный момент. Ты ведь помнишь, ту ситуацию с Изуми и тем охранником, верно? Саске кивнул, немного поморщившись от головной боли из-за недавнего обморока. А Мадара продолжил: — Так вот, я ведь тоже мог рассказать все всем и сразу, но что бы это дало? — Саске неловко пожал плечами. — Ничего, племянник, — Мадара закурил сигарету, удобно устроившись на своем кресле в углу комнаты. — Терпение, вот что самое главное в жизни. Когда ты научишься действовать правильно и наносить удары в нужные моменты; весь мир будет в твоих руках. Наблюдая, ты получаешь нужную информацию, которая в будущем обязательно тебе пригодиться. Саске серьезно задумался об этом, на несколько минут замолчав. Мадара, заметив, что Саске спустя какое-то время готов слушать его дальше, поведал ему о своих догадках насчет Изуми и Шинори. Парень лежал на его кровати в его комнате, облокотившись на огромную подушку. Когда Мадара закончил свою речь, Саске улыбнулся дяде и хрипло вымолвил: — Спасибо, что доверяешь мне и…не дал мне сегодня упасть.»***
— Ты прав. — Вам не кажется, что тут пахнет чем-то странным? — Обито принюхался и подозрительно оглядел комнату. Этот запах был ему до боли знаком, но он не хотел думать, что это именно оно. Обито подошел к окну и настежь распахнул его, всего на секунду задерживая взгляд на прекрасном виде. — Возможно, это девичьи штуки какие-нибудь, — стараясь сохранять небрежный вид, Шисуи положил обе руки в карманы брюк. Вот только он и сам учуял этот аромат еще вчера вечером, когда Изуми позвала их в комнату Сакуры, чтобы «подбодрить» ее. Но из-за сонного состояния он не придал тому значения. Однако запах по прежнему остался, и это — как Шисуи тогда подумал — вовсе не его воображение, а самая настоящая реальность. В это же время Итачи намеренно громко дошел до кровати Сакуры — надеясь, что его шаги ее разбудят — и наклонился у изголовья. Он аккуратно прикоснулся к ее щеке, подмечая, насколько гладкая у нее кожа. Шисуи вместе с Саске встал по другую стороны от кровати, дабы лишний раз не толпится всем у входа. — Надеюсь, ты не думаешь, что она так проснется? — хохотнул Шисуи и развел руки в стороны, намереваясь со всей силой плюхнуться на постель. — Не смей, ты раздавишь ее своим весом! — Итачи пригрозил ему пальцем, но так и не смог сдержать веселую улыбку. — Ну и пусть! Он приземлился всего в нескольких сантиметрах от спящей красавицы, заливаясь смехом от собственной затеи. Сакура недовольно замычала и зашевелилась, однако глаза так и не открыла. — Может, и мне прыгнуть? — Обито отошел от окна и заставил себя забыть об этом ужасном аромате. Парень шаловливо ухмыльнулся, делая вид, будто готов вот-вот прыгнуть на Шисуи. Последний запаниковал и замотал головой, отползая в сторону, ближе к Сакуре. К счастью, кровать была достаточно большой, благодаря чему Сакура до сих пор не свалилась вниз следом за своим одеялом. — А что это у нее с волосами? — пока братья посмеивались и шутили друг над другом, Саске обратил внимание на одну из прядей ее розовых волос. Она была гораздо короче других, — будто ее кто-то отрезал — отчего и показалась Саске подозрительной. Парень обошел кровать и, отодвинув Итачи в сторону, коснулся ее волос. Все тотчас перестали смеяться и дурачиться, проследив за его пальцами. Шисуи оперся на локоть и наклонился к Сакуре, прищурив свои горящие красным цветом глаза. — Так ведь не должно быть, верно? Вряд ли бы Сакура намеренно так уродливо отстригла себе свои волосы, — Шисуи оглядел парней, мысленно надеясь, что ничего серьезного в этом нет. — Вынужден признать — так действительно не должно быть, — аккуратно произнес Итачи, не желая пугать братьев раньше времени. — Я, конечно, тоже считаю это странным, но более странным я считаю то, как долго и крепко она спит. Это разве нормально?.. — взгляд Обито блуждал по ее телу в поисках каких-либо нестандартных следов. Братья удивленно перевели на него взгляд. Судя по печальному выражению его лица, парни поняли, что Обито переживает вовсе не из-за волос, а возможности того, что Сакура могла употребить траву. Это было маловероятно, но шансы тем не менее были. Обито неохотно вспоминал все симптомы, которые были у Рин. В их доме постоянно чувствовался такой же аромат горелой травы. А из-за головной боли и сильного истощения, которое наступало после того, как весь кайф проходил, она всегда долго и крепко спала — будто вовсе не живая. Но остальные симптомы он сможет определить только после того, как Сакура проснется. Лучше бы никаких симптомов и не было… Обито зажмурился, снова чувствуя уже привычную ему боль и одновременно пустоту в сердце. Эта пустота образовалась у него после того, как погибла дочь, а Рин и вовсе пропала. — Обито, я понимаю, что тот случай очень травмировал тебя, но не надо допускать моих ошибок и подозревать каждого без каких-либо причин… — Итачи хотел звучать уверенно, но каким бы Шиноби он был, если бы и сам не учуял этот ужасный запах? Итачи и Шисуи переглянулись, снова понимая друг друга без слов. Ради Обито они не будут при нем показывать свои переживания. Обсудят все немного позже. Черт… Саске прикусил губу, боязливо посматривая на братьев. Если они догадаются о том, что произошло вчера ночью, то ничего хорошего из этого точно не выйдет. Либо же ему придется раньше времени рассказать им всю правду и тем самым разрушить все выстроенные Мадарой планы — а это будет не менее ужаснее. — У меня в глазах двоиться… — еле выговорила Сакура, облизывая свои пересохшие шубы. — Пить хочу. — Ну, спящая красавица, как спалось? — не переставая лыбиться, поинтересовался Шисуи, пока Обито наливал ей воды из стеклянного графина. — Пить. Итачи не удержался и усмехнулся от ее милого и хмурого выражения лица. — Ты сначала проснись, а потом мы дадим тебе попить, — Обито протянул Шисуи стакан с холодной водой, а тот прислонил его к ее щеке, тем самым поддразнивая. — Черт, вы достали! — не выдерживая, Сакура рывком приподнялась и зарычала Шисуи в лицо. Сон как рукой сняло, и, раздраженная этой ситуацией, она выхватила стакан из его рук, рявкнув: — Дай сюда! Шисуи и сам не помнил, когда у него появилось это непонятное желание доводить Сакуру до раздражения. Ему в какой-то момент начало нравится наблюдать, как забавно она дергает носом и стискивает свои белоснежные зубки. Когда Сакура допила всю воду, она ненавистно уставилась на Учих, с жалостью осознавая, что их присутствие в ее комнате вовсе не сон. Она потерла свои глаза, пытаясь делать вид, будто ей нет дела до их изучающих взглядов. Не сговариваясь, парни одновременно улыбнулись и пожелали ей доброго утра. После этого они все удивленно переглянулись, пока на их лицах не отразилось сильное веселье, а следом и смех. Но в этот раз забава продлилась недолго, ведь были проблемы, которые требовали незамедлительного решения. Итачи не хотел портить эту идиллию, но эта странно-отрезанная розовая прядь не давала ему покоя. — Сакура, твои волосы… — не зная, как правильно преподнести эту новость, Итачи просто указал ей на ее волосы, надеясь, что она все быстро поймет, и ему не придется дополнительно что-либо объяснять. — Что?.. — растерянность продлилась недолго, и как только она поняла, в чем суть и смысл его вопроса, завизжала что есть силы, вскочив с кровати. — Нет! Мои волосы! Я ведь ничего не делала! Нет! — хныча возле зеркала, Сакура уже в который раз осматривала себя в поисках еще чего-то странного. — Ну… ее совсем не видно даже, — в этот раз Шисуи даже и не пытался скрыть своего издевательского смеха. К его великому «ужасу», Сакура была настолько сильно погружена в свою беду, что попусту не услышала его фразу и громкий смех. Пока Итачи пытался выяснить у Сакуры, как такое могло произойти, Обито тихонько стоял в стороне, не отрывая от девушки внимательного взгляда. Вроде бы ничего необычного в ней не наблюдалось, да и поведение ее вполне себе привычное, но что-то было явно не так, и Обито сделает все возможное, чтобы выяснить правду. — Обито! — после того, как Сакура пришла в себя и уже смирилась со своей новой «прической», она внезапно подбежала к Обито, схватившись за его плечи. — Вдруг тот, кто приходил ко мне тогда, снова пришел и сделал это? — от одной только мысли об этом Сакуру передернуло. — Снова? — Кто приходил? Шисуи и Саске обменялись коротким взглядом перед тем, как снова обратить свое внимание на девушку. Итачи же, на удивление, оставался спокойным, хоть эта новость удивила его не меньше братьев. — Но… наверняка есть куча других объяснений этому… — Какие Обито? Еще вчера все… — вдруг Сакура почувствовала сильное головокружение и резкий прилив усталости. Она пошатнулась и болезненно поморщилась, начиная медленно опускаться на пол. Обито спохватился и удержал ее за талию, не позволяя ей упасть. Но лучше от этого не стало. — «Ты смешной…» «Прохладными пальцами он проскользнул между ягодицами…» — Сакура, с тобой все хорошо?.. — «Могу дать помидор или апельсин…» — «Не веди себя как плохая девочка…» Каждое воспоминание отдавалось острой болью в висках. Несмотря на то, что Сакура бы с удовольствием хотела знать правду о вчерашней ночи, сейчас она предпочла бы ничего не вспоминать — уж слишком болезненно это было. — «Мадара мой, ты чего.?» — «Саске-кун!..» — Эй, что это с ней? Снова паническая атака? — Шисуи посмотрел на Итачи, а после подскочил с кровати и присел около Сакуры, которая зажмурившись, мучалась от непонятной боли. — Что значит снова? — эта ситуация начала уже порядком раздражать Саске, и он пихнул Итачи в плечо, пытаясь тем самым привлечь его внимание. — Ответь, что произошло? Стараясь не сорваться на брата, Итачи взял всю волю в кулак и ответил в полголоса: — Хватит вести себя как ребенок, Саске. Ты не видишь, что сейчас твои вопросы только мешают? — Замолчите! Хватит говорить! Ваши голоса, они… больно! — эта боль, словно ток прошлась по всему ее телу и Сакура непроизвольно вскрикнула, пока на глаза наворачивались слезы. — «Не знал, что тебя привлекают девушки моложе тебя на несколько лет…» Спустя несколько секунд, Сакура в последний раз зажмурилась, с облегчением чувствуя, как боль потихоньку сходит на нет, а воспоминания перестают быть настолько болезненными и шокирующими. Парни не переставали заваливать ее вопросами, однако у нее в ушах стоял белый шум, не позволяющий ей услышать то, чего они говорят. — Я думаю, что нам всем стоит поговорить, — заявляет Обито, и на удивление, Сакура его тоже услышала. Все согласно кивнули.***
Не торопясь, Шинори с довольной улыбкой на лице шел по улице, переодически здороваясь со знакомыми лицами. Вдалеке он заметил свой дом и незаметно для себя ускорил шаг, предвкушая, как наконец, спустя долгое время, сможет почувствовать себя по настоящему дома. Долгие полчаса Учиха с наслаждением проводил в своей ванне. В доме у Мадары и Фугаку было очень красиво, но, по мнению Шинори; совершенно неуютно. Посвистывая, мужчина не торопясь нацепил на себя халат, а следом и тапочки. Выйдя в коридор, Шинори остановился у небольшой тумбы, на которой стоял проигрыватель. Этот аппарат когда-то принадлежал его отцу, пока тот не подарил его Шинори — как единственному сыну. Мужчина включил его, и во всем доме тотчас послышалась приятная классическая музыка. Проходя вглубь дома, Учиха начал немного подтанцовывать. Когда Шинори остановился перед белой дверью, он потянул руку вверх. Над ней находилась небольшая щель, которая была скрыта от чужих глаз, так что Шинори посчитал это отличным местом для хранения ключа. Продолжая двигаться в такт приятной музыке, Учиха не торопясь открыл дверь, кладя серебряный ключ в карман халата. За дверью было небольшое пространство, после которого шла короткая лестница в подвал. Он включил свет и не быстрым шагом начал спускаться вниз. Он знал, что она слышит его шаги, а посему наверняка до ужаса напугана — это и было самое приятное в этом моменте. По прибытию вниз Шинори уткнулся уже в знакомую ему — теперь уже металлическую — дверь. Ключ здесь был не нужен, ведь вместо этого на двери стояли печати. Все происходило достаточно быстро, так что уже через несколько секунд Учиха был внутри. Как он и думал, девушка сидела в углу каменной комнаты, обхватив свои колени руками. Волосы лохматые и грязные — как и вся она в целом. На руках виднелись порезы и ожоги, а так же ссадины. Она дрожала и выглядела очень болезненно. А из-за ее трепетного бормотания казалось, будто она психически нездорова. — Ну что, соскучилась? — гадко хмыкнув, Шинори медленно зашагал к ней. Когда девушка поняла, что мужчина идет прямо на нее: панически заорала, мотая головой из сторону в стороны. Ее тело затряслось, и она попыталась отодвинуться еще дальше, но каменная стена за ее спиной не позволяла ей этого сделать. — Ну ты чего? Я ведь нечего необычного для тебя не сделаю… Все будет так, как прежде… А потом ты сможешь поесть и попить. — Н… Из-за сухости во рту и слишком сильного страха девушка не могла произнести и слова. Единственное, что она могла, так это молиться и продолжать мотать головой, по прежнему надеясь, что это подействует. — Да брось, ты ведь знаешь правила…