Сексоголик

*

Невзирая на то, что завтрак уже начался, гостиная факультета Гриффиндор была полна народу. Мэри, Марли и Лили спустились вниз и встали под аркою мостика, разделяющего спальни мальчиков и девочек, глазея в толпу около мягкой зоны с камином и журнальным столиком. — Как же так, у меня совершенно вылетело из головы, — проронила Лили, впервые в жизни не решаясь выйти из укрытия. — Сегодня отбор среди факультетов… — Сегодня же отборочный ВВВ, — сказали Марли и Мэри почти одновременно. Младшие курсы готовились ко Всемирной Волшебной Викторине. Сегодня их отберут среди факультетов, а завтра кто-то один поедет в Бразилию для состязаний. Что-то вроде конкурса «Самый умный» у магглов, проверка знаний теории магических дисциплин в игровом формате с призами. Приглашались к участию дети до четырнадцати лет. Четверокурсница Несси Нилс стояла в центре обступивших ее юных волшебников и волшебниц, и за каждый неверный ответ в нее стреляли заколдованным перцовым драже, которое непременно стремилось залететь в рот. Судя по облаку драже вокруг Несси, она прокололась со многими вопросами, и теперь закрывала рот руками. — О, нет… она… — скривилась Лили. На трех пальцах правой руки Несси отчетливо поблескивали бледно-оливковые остатки секрета, видимого лишь для глаз Лили. — …Конечно провалит отборочный, — грустно продолжила Мэри. — Ну, и это тоже. — Девочки. Лили, Марлин, доброе утро, — донеслось из-за спин, Лили быстро обернулась. — Доброе. — Привет, Меган, — подружки с пятого курса, две загонщицы школьной сборной: красивая брюнетка Меган Планк и Крисильда Кэмпбелл, девушка с объемной каштановой шевелюрой, поравнялись с ними. — Чего они делают? — спросила Меган, протиснувшись между Лили и Марли, указав рукой на действо в центре гостиной. Изо рта Лили вырвалась парочка нечленораздельных звуков — ладонь у Меган Планк была припорошена желтоватым и светло-сиреневым блеском. Кроме того, желтоватые поблескивания покрывали рот Меган. — По-моему, тренируют Несси, — ответила Мэри. — Ее губы, — пискнула Лили, — у нее… это… о, боже… — Так, спокойствие. Просто декоративная косметика, — Мэри отодвинула Лили от пятикурсниц. — Тренируют, говоришь? Оу. Неплохо получается, — скептически усмехнулась Крисильда, проходя мимо и выкидывая кулачок с призывным кличем. — Вперед Гриффиндор! Лили проводила взглядом кулачок Крисильды, всецело покрытый светло-сиреневым сиянием с толикой желтоватого. Она что, пихала туда целый кулак? Крисильда дружелюбно улыбнулась, уходя, сверкнув сиреневыми выделениями на губах и подбородке. — О… она… — Лили поморщила носик, — они… — Пользуются одной косметикой на двоих? — догадалась Мэри, когда загонщицы отошли к дивану. — Скорее косметикой друг дружки. — Вот это да… — И делятся ею с другими… — машинально добавила Лили, с отвращением глядя, как Меган похлопала по плечу брата со словами: — Идем, братик, завтрак стынет. Оскар Планк стоял за диваном и спорил с приятелями о том, какой более каверзный вопросец подкинуть незадачливой Несси, а развернувшись, продемонстрировал следы той же сиреневато-желтоватой гаммы в области, предназначенной для приема пищи, а также полупрозрачный след своих собственных нужд с синеватым отливом на руках, когда потянулся за рюкзаком. — Боже, я не хочу… — выдохнула Лили, — …этого видеть. — Приветик, девчонки, как спалось? — помахал троице Триш Джордан, измаранный в разные цвета, которые были на его лице, руках и даже одежде. — Привет, Триш! — помахала Марли. — Фу-у… драккл дери, — Лили приложила ладошку к воспаленным глазам. — Понятно, — Марли получила тычок под бок от Мэри. — Не стоит порядочным девушкам с Джорданом связываться. Триш нагнал друзей, ожидающих его возле портрета. Семикурсники Уоллис Спиннет со своей девушкой, первым в истории сборной факультета вратарем, Полин Пеннифезер, — рано Лили отняла ладонь от глаз — Уоллис и Полин были измараны прозрачно-васильковыми и персиковыми суспензиями интимных мест более чем впрок. — Ребят, подождите! — пробежала между Лили и Мэри белокурая красавица, Корделия Маклагген, извиняясь попутно, что слегка задела их. Лили посмотрела ей вслед, начав судорожно стряхивать рукавом — Корделия светилась, точно рождественская ель. Ее рука, придерживающая сумочку, ткань сумки и лямка, край пиджака, подол юбки, гольф, задник туфли были облиты извлечениями чужих чресл призрачных оттенков салатового, сизоватого, синеватого, кораллового, кирпичного, кремового, карамельного, розового, ромового, ржаного, рубинового, малинового, морковного, мышиного. Подбежав к Тришу, Корделия поцеловала парня в щеку, подняв ногу, согнутую в колене, и подсветив отпечатавшуюся на подошве светло-лазоревую кляксу — она еще и топталась по всему этому. — Ох… — теперь, вместо того, чтоб поберечь глаза, Лили закрыла рот, крепко сдавив его чистой рукою. — Ты как? — нежно поинтересовались подруги. — Настолько плохо? — Ужасно, — прогундосила Лили себе в ладонь. Лили уже подергивала коленкой, собираясь дать деру, но вдруг крик о помощи вернул ее к реальности. — Хватит, прошу вас, я больше не могу! — жаловалась Несси Нилс, отплевываясь от острых конфет. Пожалуй, именно то же ощущала тотчас и Лили. После многих провалов Несси, зрители начали применять к ней легкие колющие заклинания, чтобы та открывала рот от боли этих уколов и заколдованные перцовые драже вольготно прыгали по назначению. И этот жалобный протест совпал с душевным состоянием Лили так, что сорвал ее с места и заставил ринуться в сторону противоположную спальням. — Какое варварство! Вынуждаете меня снять очки с нашего факультета? Всем разойтись, немедленно! — Лили достала палочку и отменила все зловредные заклинания, встав в окружении диванов, кресел и других гриффиндорцев, заслоняя девочку от назойливых летающих драже, вскорости попадавших на пол. — Несси освобождена от занятий на сегодня распоряжением декана, всем остальным давно пора отправляться в Большой зал, иначе останетесь голодными! Несси благодарно улыбнулась Лили, хватая свою сумку и таща за мантию своего парня, Эдвина, наблюдающего за варварской проверкой знаний возлюбленной без особых терзаний. Эдвин Кэттермоул нес на себе следы лаймового, аквамаринового и горчичного. Пока его девушка, Несси, блюла свою честь в силу возраста. — Снятием очков угрожает… встала не с той ноги? — запричитали сестры Керкс, на которых красовалось сияние слоновой кости, заметно контрастирующее на темной коже, вкупе с их бледно-охристыми и оранжеватыми выделениями, отметившими пальцы. Лили попятилась от развратных сестер Джилл и Джанет Керкс, случайно толкая пятикурсника. — Извини, что стою здесь, — Барнабас Браун чуть не угодил в камин. Лили отпрыгнула — у гриффиндорца пол-лица и руки облиты светло-фиалковым и розовым. Наверно, Корделии? Она быстро отвернулась. И ее взгляд встретился с чем-то совсем неприличным. Младшекурсники, ведомые недавним руководством, послушно потопали к портрету — на пальчиках большинства из них были мерцающие наперстки. Студенты постарше, организующие вопросы и наказания за неверные ответы, устранялись неохотно и с упреками, типа: — Ну, Эванс… пикси тебе за пазуху… кайф обламываешь… Лили обратила внимание на тех, кто был причастен к этой фразе и смешкам вокруг нее — на лучших подруг Хетси Вуд и Кэйтлин Кеттчинс, а также паренька по имени Тим Вейн, который встречался с последней. Все трое, сидевшие до этого на коврике у дивана, в тот момент укладывали книги по сумкам. — Учебник-то в чем виноват? — Лили проследила за «историей магии» с выцветшей пестриной на обложке, не самый интересный предмет, но не до такой же степени. — Да что с вами такое? На штанине Тима запечатлелось мерцание пятна тускло-бобового цвета, такого же цвета, что исполосовал юбку и блузу Кэйтлин, а на руках и предплечьях с закатанным рукавом у нее крутились какие-то вензеля, разрисованные этим же цветом, расстегнутые верхние пуговицы блузы открывали вид на сердечко, выведенное этим цветом возле ключицы и примитивные иллюстрации из серии «в мире животных» в области декольте. В то же время у Хетси на внутренней стороне бедра мерцала надпись «я тебя люблю» и всякие фигурки зверюшек и птиц этого же тускло-бобового цвета. Прямо-таки — комиксы. — А что с нами такое? — Да ничего, Вейн, просто я думала, ты любишь свою девушку, рисовальщик хренов… — О чем она говорит, Тим? О чем ты, Эванс? — заподозрила Кэйтлин. — Спроси у Вуд. — Хетси? — Не имею понятия, о чем речь, — знойная блондинка Хетси зарделась. — Бред какой-то. Идемте сразу в класс? У нас ЗоТИ по расписанию, — заторопился Тим, косясь на Лили, и немного почесал у виска так, чтоб она видела, что это относится к ней. — Странно… — Кэйтлин еще пыталась настроить визуальный контакт с Лили, прежде чем уйти, но та уже начала ужасаться новым зрелищам. И по мере того, как площадь гостиной освобождалась, брови у Лили поднимались все выше и выше, а нижняя челюсть — наоборот. Гостиная факультета перестала существовать. Прямо сейчас это было местом преступления. Лучше бы Лили не заходила на эту сторону гостиной. Это было, как при распылении люминола. Криминалисты используют люминол для обнаружения следов крови там, где кровь уже затерли и вымыли. Под воздействием люминола вся грязь и мерзость, скрытые и убранные ранее, вылезали на поверхность. Новое зрение Лили могло быть полезно для следственных мер сексуального характера. И тех случаев, когда жертва руки на себя накладывает. Только в ином значении… ведь это была не кровь. Обивка дивана, сидения кресел, ковер. Мантии, брюки и юбочки, туфли и ботинки, сумки и рюкзаки — везде, во всем, на всех. Все содержало в себе частицы того взрыва красок, того аврала оттенков, того лучезарного аттракциона, что случился с Лили в спальне при знакомстве с суккубом. — Как, Мерлин помилуй… как? — Лили смежила веки и надавила указательным и большим пальцами на глазные яблоки. Какого беса они все это делают? Когда успевают? По правде, это очень злило. — Ой, прости… — Бибт? — настала очередь Лили посторониться, поскольку ее саму едва не сшиб первокурсник. — Брайан Бибт! Сколько раз повторять? Бегать запрещено! Она поймала мальца за капюшон мантии. Ей нравился этот ребенок, потому что он был разиней, таким неуклюжим, пухленьким и милым. А в следующую секунду Лили заметила некий невесомый порох на кончиках его пальцев, словно бриллиантовая сыпь. — Я не бегаю… я даже не дал разгону… — Не спорь! И перестань заниматься этим, тебе ясно? Я тебе руки поотбиваю! — Ай, чем? — Сам знаешь чем, — шлепнула Лили мальчика по тыльной стороне ладошки. — Ой, больно… — Лили, — одернула Мэри. — Кто-то просит нас помалкивать, а сама? — Не могу… — маленький рукоблуд Брайан выскользнул из ослабшей руки Лили. — Мои глаза сейчас вытекут… — Что ты видишь? — воодушевленно подбежала Марли. — Лили, что видишь? — Ну, как бы тебе помягче… Лили набрала в грудь побольше воздуха, обводя взглядом гостиную того великого Основателя, дух которого сотворил с ее глазами такое. Что же она видит — инцестуозность, словно из рога изобилия, наличие поголовного адюльтера, тотальный промискуитет в Хогвартсе? Вся эта гадость весьма футуристично спорила градом своей многогранной палитры с огромными, знаменитыми шедеврами мирового абстракционизма. Коротко проанализировав, Лили поняла, что может различить ее в самых невообразимых микротонах. А еще она сразу знает, кому принадлежат те или иные, так сказать, произведения. Лили даже предположила, что они различны и по сроку давности. Свежие подобны звездной пыли, сроком до недели, затем тускнеют, становясь размытыми и дымчатыми. — Лили, послушай. Конечно, ты можешь отрицать, — начала Марли аккуратно, — мне кажется, в этом нет ничего особенного. Все делают это, ну… время от времени. — Может, ты и права, но поверь, тебе не захочется этого видеть. — Перед кем выпендриваешься? — Мэри сделала жест руками, которым подчеркивают правоту, до сего используемый Марли. — С чего ты взяла? — Марли собралась обидеться. — Понятно, перед кем, да, Лили? Но Лили уже перестала участвовать в беседе подруг, потому что услышала голос… …и повернулась к нему. — Она староста, слушайтесь ее, — Джеймс Поттер подтолкнул детвору к выходу, очевидно стоявшую на мостике, разделяющем спальни. — Не думала, что Блэк так рано завтракает без своих приятелей… — Марли проронила в сторону Мэри. — Завтракает? Уж куда там. Он крутит с той задавакой из Когтеврана. — Мы уже спускаемся, Бродяга, я тут встретил кое-кого, — попутно говорил Джеймс в сквозное зеркало, зажатое в руке, а щупленький, измученный, но вполне довольный Питер Петтигрю семенил следом. Непроизвольно ища глазами то самое, чего не желала видеть, Лили задержала дыхание, пока он приближался, давая возможность рассмотреть себя. — Бог ты мой… — Лили скорчила такое лицо, что заныли все мимические мышцы. — Я бы не стал так утрировать, но в целом… Хвост в этом абсолютно уверен, — Джеймс подошел к креслу, Мэри перехватила Лили через плечи, уже понимая, что ничего божественного нет. — Доброе утро. — Привет, вы пойдете на трансфигурацию? — Ага, сейчас уладим одну вещицу… Пока Марли, Мэри и Питер изображали подобие диалога сокурсников, Джеймс догадывался о чем-то недобром. — Эванс, что? Лили? — Нет-нет, боже… о, о… нет, — Лили вывернулась из рук Мэри, отбегая подальше, поскольку Джеймс решил приблизиться еще. — Да что? Эй? Объясни что не так-то. Со мной что-то не так, Хвост, с мистером Совершенство? — Совершенен, как обычно, идеален, — слащаво пропел Пит. — Вот видишь? Что на тебя нашло, девочка моя? — Не подходи, стой там! Не приближайся ко мне, — Лили отскочила за спинку дивана с обратной стороны, так как Джеймс зашел за диван, и выставила руку в преграждающем жесте. — Ладно-ладно, Эванс, это была шутка. Лили услышала, как ее замерший в немом крике, полураскрытый рот издает какой-то протяжный писк, прежде чем девочки среагировали. — В общем, вы идите, хорошо? Мы догоним. Лили сегодня не в себе слегка, она слегка… ну, ты понял, да? — Нет. Почему она… — Джеймс выглядел по-настоящему обеспокоенным и вся бравада схлынула. — Скоро придет в себя и все тебе расскажет, идет? — Нет. Лили? Лили Эванс, если кто-то обо мне невесть чего наплел… Но Лили не дослушала, она понеслась к лестнице в спальни. Вбежала, прижавшись спиной к двери, пропустив подруг, последовавших за ней. Минуту они стояли не шелохнувшись, потом Лили опустилась на ближайшую кровать. Это было бывшее спальное место Шарлотты Долиш, которая ушла после СОВ. Лили легла в одежде на застеленную, гладкую постель и уставилась в скрученный наверху полог таким взглядом, будто он вот-вот на нее упадет, скрутит, будет душить и пытать. — Не могу! -не могу! -не могу поверить… — А чего ты хотела от Мародеров? — вдруг сказала Мэри, подсаживаясь на кровать к Лили. — Ну и ну! А кто с начала года паточником жужжит: «присмотрись к Поттеру, присмотрись к Поттеру, он с виду кажется ублюдком, а в душе младенец…» С другой стороны… все мальчики занимаются самоудовлетворением, так ведь? — Марли, ты совсем ничего не поняла? Лили видит не только «бойцов рукопашного». Кто с кем спит — видит тоже. — Кто с кем? — недоверчиво переспросила Марли. — Где и при каких обстоятельствах? — Мэри уселась поудобнее в позу внимательного слушателя. — Как давно и сколько раз, — кривясь, добавила Лили, подтверждая все сказанное кивком. — Йети мохнатые! — Марли воскликнула, захлопав большими глазами. — Суккубы, все же, творят чудеса… — Вы не понимаете! То, что я видела, я… меня сейчас стошнит. Лили присела на кровати, рядом с Мэри, передавив себя поперек тела, упирая локти в живот, потихоньку раскачиваясь. — С Поттером, что, вообще, полный бубонтюбер? — Лили агрессивно закивала. — Так, что с ним? — Не могу, нет… не могу сказать, не скажу, — замотала головой Лили, растрепывая волосы. Марли посмотрела на часы. — Давай тошнись, мы все равно уже опоздали. — У тебя еще осталось? — повернулась Лили к Мэри, не переставая качаться. — Ты выпила мои контрзапасы, — Мэри потянулась за подушкой, — но есть альтернативное средство, всегда отличный результат. Лили достала палочку и наколдовала заглушающее, потом приняла подушку от Мэри, уткнулась в подушку лицом и… …и заорала. — Мало, — постановила Мэри, когда Лили закончила. Лили повторила свои действия, потом еще раз, а потом положила подушку на колени, поправила волосы и придала себе вид мудрого факира, изучающего рельеф стены. — Вам надо в медпункт, — сказала Марли, — хотя бы зельем запасетесь. Мэри, проводишь… — Нет, в медпункт не пойду. Сама справлюсь, — у Лили при слове «медпункт» включались решительность и геройство, она отбросила подушку в сторону. — Я справлюсь с этим, правда. Вы знаете, что? Вы идите позавтракайте, а я одна сразу на урок спущусь. — Мы тебя не бросим! — Еще и в таком состоянии? — запротестовали подруги. — Но я в порядке! Почти, — поднялась с кровати Лили, демонстрируя твердую почву под ногами. — Ага, уж наслышаны, да, Марли? — Предлагаю нам втроем идти на трансфигурацию мимо завтрака. В запасе останется минут пятнадцать в таком случае. — Я против. Не хочу, чтоб вы голодали из-за меня. — Тогда, придется тебе заглянуть в Большой зал вместе с нами. Бродить по замку в одиночку мы тебя не пустим. — Как я пойду в Большой зал? Там все… мне глаза закрыть на это? Лили поежилась, представляя сколько еще студентов окрашенных в цвета радуги повстречается ей в Большом зале. — Ты ведь не будешь ходить с закрытыми глазами… — Знаю, Марли, но увидеть личную жизнь учителей Хогвартса я точно не готова! — Идея! — Мэри извлекла из сумочки книгу и, открыв ее, вручила Лили. — Сделай вид, что читаешь. — Мэри, ты гений, — похвалила Марли. — Спасибо, девочки, — Лили улыбнулась, Мэри подхватила ее под руку. Марли вышла вперед, расчищать дорогу. Студентов по пути практически не было, когда они покинули гостиную Гриффиндора. Во всяком случае, Лили слышала лишь голоса где-то вдалеке. На соседних лестницах, которые скрипели, как старая телега. В вестибюле, возле парадного хода, на подступах к мраморной лестнице. — Я не вызываю подозрений? — Лили ощупывала обострившимся слухом каждый звук, но чувствовала себя в относительной безопасности от нервных потрясений, уткнувшись носом в книгу. — Пока нет. Держись ровнее, — сказала Мэри, — впереди ступеньки. Лили смотрела вниз, как одна ступень меняет другую у нее под ногами, как мелькают чьи-то ботинки и бьют каблуками туфельки. Затем ступеньки закончились, а Лили с Мэри остались у двери. Она достала палочку, подновляя чары гламура, маскирующие веснушки и недосып. Привычный гул Большого зала с обрывками фраз о домашних заданиях, о Викторине, о лучших друзьях, о «Чистометах» седьмой модели долетал до ушей Лили приглушенным. — Маккиннон, ну хоть намекни… — Отстань, я сказала она сама расскажет, но я же не сказала когда, — спорила Марли вблизи входа с известно кем, и Лили, услышав, вновь поднесла книгу к лицу, прячась за переплетом. — Видел бы ты ее, — науськивал Пит, — сама не своя… — Блэк, я прошу, уйми его! С Лили все в порядке, это временно… — Держись, Сохатый, мы обязательно выясним, какая муха ее укусила… это неспроста, чую воняет паленым… Мародеры преследовали Марли, которая запасалась съедобным. — Надо идти, если не хочешь любезничать с Поттером, — сказала Мэри, уводя Лили от двери Большого зала. — Они сейчас наделают глупостей, если я с ним не поговорю.