По ту сторону кордона

Хмуришься, чувствуя, как учащается пульс, вынуждая окончательно проснуться. Взгляд прикован совсем не к форточке, что не в первый раз открылась от ночной метели. Он сосредоточен на кру́жке, что ты по обыкновению оставила на столе в угоду собственному суеверию. Она пустая. И почему ты совсем не рада доказательству поверий? Может, потому, что под рёбрами скребётся догадка — тебя навестил совсем не мертвец? Жизнь научила: живые — страшнее. Избавляешься от сквозняка и на мгновение зажмуриваешься, до боли сжимая кулаки. Безуспешно убеждаешь саму себя, что способна защититься. Кто бы то ни был — он на чужой территории. Ты знаешь свои угодья до последней сосенки. Однако почему-то совсем не получается противиться едкому страху неизвестности. Может, именно поэтому ты так легко бросила всякие амбиции и сбежала из города. Потому, что поведение животных — предсказуемо. Людские же намерения — включая твои собственные — покрыты мраком и неподвластны законам логики и морали. Именно хаотичность человеческого мышления заставляет вновь бояться за то, какая кончина тебе уготована. Не так страшно пасть жертвой клыкастой пасти волка или быть задранной медвежьими когтями. По-настоящему пугает стать добычей создания, что способно извратить такой естественный процесс, как смерть. Ополаскиваешь стакан и злишься на себя за то, что вообще вчера пошла на солонец. Однако поздно жалеть о содеянном. Следить за пригодностью угодий — твоя работа, к тому же ты не можешь знать, как давно тебя караулит незнакомец. Может, он неделями ведёт слежку, и теперь что-то сподвигнуло его наконец показаться. Злишься на неизвестного за то, что он одним своим появлением поселил в твоей душе липкую паранойю. Почему вообще у кого-то есть над тобой подобная власть? Почему это ты должна оглядываться, а не он бояться попасться тебе на глаза? Сдавленно выругиваешься и хватаешь ружьё, к которому не прикасалась с той самой точки невозврата, принимаясь тщательно его начищать. Теперь не остаётся ничего, кроме как подавить моральную слабость — ты не собираешься бродить по округе, будучи безоружной. Ракетница, которую ты носишь за пазухой скорее для успокоения, больше не поможет. Тешишь робкую надежду, что пуля не найдёт свою цель. По крайней мере до тех пор, пока не пройдёт сорок дней. Как бы ты ни старалась отогнать свежие воспоминания, дрожащие ладони выдают истинные чувства с потрохами. Даже сейчас ты не можешь отмыть запятнанный приклад, пропитавшийся железистым запахом. То было твоё персональное бессрочное напоминание о том дне, когда ты опоздала. Задираешь голову вверх, пытаясь загнать назад подступающие слёзы. Делаешь глубокий вдох, с трудом успокаиваясь, и встаёшь, чтобы одеться. Закутываешься в привычное многослойное одеяние и венчаешь образ отполированной почти до блеска двустволкой, что закидываешь за плечо. Напоследок обводишь жилище пристальным взглядом, стараясь запомнить расположение всевозможных вещей, и ступаешь на улицу. Настала неминуемая пора заявить о собственных владениях, и ты широкими шагами идёшь к тому самому месту, где вчера застала незваного гостя.