To keep my feet from jumping from the ground dear
____________________
Удержаться на ногах и не спрыгнуть, дорогая.
I'm on My Way - The Proclaimers
— Так-так-так. С прямой спиной напротив него, на его кровати, сидел никто иной, как сама Гермиона Грейнджер. Закинув ногу на ногу и постукивая в ровном ритме волшебной палочкой, она с неподдельным интересом рассматривала комнату Драко, включив в ней все возможные источники света. От этого Драко чувствовал раздражающую боль в глазах. Он пытался подольше оставаться с закрытыми глазами, чтобы унять это самое раздражение, но ведьма перед ним раздражала его не меньше, и поэтому боль физическая уходила на второй план. — Ты очень неплохо устроился, Малфой. — Она похлопала ладонью по смятому под ней одеялу. — Уютная комнатка. Заинтересованный взгляд теперь полностью обратился только к нему, на лице Грейнджер была нарисована гадкая ухмылочка. — Не жалуюсь. — Драко хотел бы пожать плечами, но путы связывающего заклинания ведьмы были, к его неудовольствию, весьма надёжными. — Может, ослабишь немного? — Конечно, Малфой. — Очерченная макияжем бровь иронично выгнулась. — Конечно-о. Грейнджер прекратила постукивания и отвела от ладони палочку в сторону, конечно же, ни капли не ослабив путы. Затем опустила обе ноги на деревянный пол, и Драко заметил, что та была без обуви. Стоило ли сказать ей за это «спасибо»? Он решил, что обойдётся. Не отводя от Драко гаденького взгляда и встав с его кровати, Грейнджер принялась медленно расхаживать по комнате и, словно хозяйка, совала свой вздёрнутый нос во все углы. Выдвинула ящики у единственного стола в комнате, перебрала малочисленные книги на приколоченных к стене досках на манер полок. Книги, одолженные им прежде у девчушки-повара из прихода. Грейнджер проходилась палочкой по каждому из корешков с нечитаемым лицом. — Удивлена моей коллекцией? Или разочарована, а, Грейнджер? Ответа он не получил. Тело изнывало всё сильнее, и в его голове вдруг щёлкнуло: неужели она сдерживает его невербально? Насколько хорошо она стала владеть магией? Палочка в её руках казалась просто игрушкой, показной инструмент, не более того. Или же… Книги, глухо ударившись о поверхность полки, отвлекли Драко от предположений. Грейнджер, оставив роль ищейки, подошла к окну, вновь вернувшись к ритмичному постукиванию палочкой, не зная и даже не подозревая, как дразнила этим действием своего пленника. Отодвинув штору, Грейнджер долго смотрела в ночной пейзаж. О чём она думала? Возможно ли, что ещё кого-то ждала? Ждал и Драко — пока ей надоест или она закончит играть в «леди аврора» и наконец сделает то, зачем явилась. Завораживающий стук палочки, казалось, заполнял каждую часть комнаты. Глядя на худощавое сложение тела, спрятанного под шерстяным свитером больше её самой на пару размеров, и небольшой рост, Драко заключил, что Грейнджер хрупкая и явно не противник ему в физической силе. Но судя по тому, что именно он, а не она, сидел сейчас прикованный к стулу посреди комнаты, преимущество полностью было в её руках. Нужно отвлечь, избавиться от заклинания, выхватить палочку — и он свободен. Легко сказать, но как отвлечь Грейнджер? Его магическое естество бурлило в крови, ища выход наружу. Верх, вниз — ритмичный, такой правильный дурацкий стук. Не отрываясь, он завороженно наблюдал за красноватой изящной лозой, а магия в нём шептала всё более мрачные мысли. Тело покрылось мелкой испариной. Драко одёрнул себя, мотнул головой, роняя на лоб отросшие волосы, понимая, что дыхание его напрочь сбито. «Заметила ли она? Понимает ли, в какой опасности? А была ли?» — сладко шептал голос в голове Драко. Словно тоже услышав это голос, Грейнджер, задёрнув штору, с немым укором посмотрела на Драко. Она отошла от окна и молча продолжила совать свой любопытный нос во все углы его комнаты, не постеснявшись и не побрезговав проникнуть даже в шкаф, где лежала одежда и бельё Драко. Она небрежно снимала рубашки и футболки с вешалок, откидывая их на кровать, добравшись до курток и брюк, тщательно выворачивала каждый из карманов и следом отбрасывала в остальную кучу. Ну точно что-то ищет. — Ты что-то потеряла, а, Грейнджер? Необязательно наводить беспорядок в моей комнате, может, просто скажешь, что ищешь? Игнорируя его раздражительный тон, она повернулась и равнодушно спросила: — Где палочка, Малфой? — Знаешь, Грейнджер. — Драко немного скривил её фамилию. Внутри себя он гордо расправил плечи и выпрямил спину, а снаружи, оставаясь в неудобном положении из-за действующего заклинания, отразил воображаемую позу прямым взглядом и недовольно произнёс: — А может быть, ты пойдёшь на хрен? Явилась сюда посреди ночи, устроила погром, приковала меня и ждёшь чего-то? Рехнулась? Думаешь, помогать тебе буду? — От злости и бурлящей внутри тела магии его тело стало горячим, он почувствовал это, сказал себе «Заткнись и успокойся», а ей швырнул злое: — Нет. Прежде, чем отбросить в сторону одну из футболок Драко — с дерзким, уже знакомым ей логотипом «AC/DC», потёртым временем — Грейнджер обратила внимание на маленькое, едва ли заметное пятнышко жёлтой краски. Она задумчиво посмотрела на пятнышко, вспоминая, а потом и на самого Драко. — Как ты думаешь, зачем я здесь? Его имя странно звучало из её уст. Коротко, сухо, и это её слишком уж резкое «р» — оно казалось неправильным, неестественным. Она, казалось, с трудом заставила себя произнести его имя. Спина наливалась свинцом, а жгуты магии больно впивались в грудную клетку. — Нет, серьёзно, может, ослабишь немного? Я дышать не могу! Грейнджер навела палочку на него, взмокшего, одетого в пижамные штаны и застиранную футболку, и, не произнося заклинание вслух, лишь дрогнув одними губами в издёвке, стянула невидимые жгуты ещё сильнее. Драко зашёлся в хриплом кашле. — Любишь погрубее? Кх-кха, понимаю. Но мы с тобой не в таких близких отношениях, ты делаешь лишь хуже! Ещё один взмах палочки. — Твою мать! Кх-ва-тит, Гре-йнджер! Он понимал, что она не оставит его в покое, пока не добьётся своего, но говорить о том, что палочки у него нет ещё с того момента, как он отдал её Поттеру, точно не собирался. Ведьма поправила выбившийся из-за уха локон, подошла к столу, взяла табуретку без спинки и села напротив. Расстояние между ними — не больше десятка дюймов, от такого близкого контакта он растерянно посмотрел на неё. Бледная от недосыпа кожа, прикрытая макияжем, тонкая красная паутинка в белках глаз. — Жуть, Грейнджер, тебе бы отдохнуть, знаешь, выглядишь дерьмово. Он почувствовал сладкий запах яблока, когда она практически на уровне его носа произнесла: — Где чёртова палочка, Малфой? Лицо спокойное, но вот глаза… Драко точно видел плескающуюся в красных паутинках злость. — Что, кровать тебе не понравилась? Что она собирается делать? За своим напускным весельем Драко думал: можно ли выжить в Азкабане и выйти оттуда? Приговорят ли его на пожизненно? Не приговорят же его к смертельному поцелую — нет же? — хотя он не знал, что по итогу случилось с теми Пожирателями, которых отловили за прошедший год. А может, она собиралась просто прикончить его в этой самой комнате? Скула нервно дрогнула. Грейнджер выпрямила спину и практически пропела: — Ты такой шутник, Малфой. — Голос опустился до шипения. — Куда, думаешь, ты отправишься из своего уютного гнёздышка? — Думаю? — Сдавленную невидимыми оковами грудь наполнило смехом. — Я это знаю, Грейнджер! Гадаю только: будет ли у меня сосед по камере или ты всё-таки прикончишь меня здесь. Она уже собиралась что-то сказать, как в дверь комнаты Драко настойчиво — хвала всем богам, как вовремя — постучали, и раздался знакомый голос: — Дерек! Проснись! — Бобби с нарастающим усилием долбил в дверь. Жгуты не ослабли, нет, так же стянуты до предела, но голос Бобби, словно майский ветерок, проник в лёгкие, наполняя разум спасительным кислородом. Он перевёл взгляд на настенные часы. Стрелки показывали точно половину четвёртого утра. — А ты ранняя пташка, Грейнджер. Откроешь дверь? — Дерек! — снова позвал ранний гость. — Бобби, дружище, дверь заклинило, возьми ключи у пастора! — возбуждённо прокричал Драко. Ликуя, он наблюдал, как Грейнджер, совершенно не ожидая такого поворота событий, растерянно смотрела то на дверь, то на самого Драко. Она буквально варилась в своём кудрявом котелке, принимая решение, как поступить с незваным гостем. — Бобби, а к чёрту, лома… — Силенцио! «Сука! И что же ты сделаешь?!» Драко без возможности двигаться и произнести хоть какой-либо звук, взглядом показывал, что поздно. «Этот малый сейчас выломает дверь. Он не уйдёт, Грейнджер, придётся открыть, или он разбудит весь приход». Словно коктейль из всех эмоций разом ударил в его голову не хуже «Огдена». Драко решил, что если Боби разбудит всю округу и притащит сюда преподобного, он получит шанс. Бобби прекратил стучать, и за дверью послышалось копошение. «Да, малыш, давай, не подведи же». Тот дёрнул несколько раз за ручку и снова нервно повторил: — Дерек! Что с дверью? Открывай скорее! Ну же, там Нэнси, моя девочка, у неё это, там, началось, скорее, ты нужен помочь! Грейнджер, застыв, нервно кусала нижнюю губу. Повернувшись, резко произнесла: — Я сниму заклинание, и ты скажешь, чтобы он ушёл. Закричишь — сейчас же отправлю тебя с порт-ключом в камеру Азкабана. Будешь послушным, Малфой, и твоя камера пока что останется пустой. «Вот оно, сейчас». Драко кивнул. — Я предупредила тебя. — Заклинание немоты развеялось. — Скажи ему, чтобы уходил. — Дерек, у меня не получается найти лом! Что с дверью? Почему ты не можешь сам открыть её? Я боюсь идти к преподобному! — Бобби практически взвыл от отчаяния. — Дерек, ты мне нужен, ты же знаешь, что другие не особо то и жалуют меня, смеются на до мной! А ты всегда помогаешь, Дерек, пожалуйста… Скорее, выходи… Может, через окно? У Нэнси, там её малыш совсем на подходе! — Ну что, Грейнджер? Что будешь делать? Неужели позволишь несчастной коровке и её малышу умереть? Драко скорчил «жалостное» лицо. Он понимал, что Грейнджер ничего не стоило одним взмахом палочки оглушить Бобби и забрать Драко из этой комнаты с помощью порт-ключа, которым угрожала. — Хочешь подсказку? — Ему нужно было вывести её из себя, чтобы Бобби был как можно громче, а лучше — чтобы он выломал эту чёртову дверь, перебудив всех в округе. — Один взмах палочкой и заклинание, всё просто, Гермиона, ну же, — подталкивал он и ждал, когда она снимет с него путы. — Заткнись, Малфой! — Ну не хочешь, так не хочешь. — Ему это надоело. — Бобби! Ну что там? Звук копошения Бобби с замком и его причитания. Драко его не понимал. Почему он просто не бросит и не пойдёт попросить помощи у того же преподобного? Нет, Бобби упорно продолжал вызволять Драко, ещё не зная, что тот вовсе не собирался быть коровьей повитухой. Ещё чего. Нет, план Драко был донельзя простым: как только эта дверь откроется, выхватить палочку у Грейнджер и бежать со всех ног. Грейнджер же сбросила все маски безразличия и разнервничалась не на шутку, с её губ слетало тихое и злое «Идиотка! Чёрт!». Бобби стал для неё неожиданностью, и, скорее всего, её кудрявая голова уже продумывала до мелочей, что делать дальше. Но судя по раскрасневшимся щекам и недовольно сжатым губам ни одного верного решения в котелок не приходило. А ещё Драко с улыбкой понял, что никакого порт-ключа не было. — Развяжи меня, и я скажу ему перестать. У тебя ведь нет никакого порт-ключа, верно? — Я, по-твоему, похожа на идиотку, которая не понимает, что как только я сниму заклинание, ты дашь дёру? — Он всё равно откроет эту дверь. И что он увидит? — Драко наиграно свёл в жалостливой гримасе брови. — Племянницу старика Эдди, приехавшую оплакивать его, которая с непонятной палкой каким-то чудом приковала меня к стулу? Как думаешь, твоё Министерство одобрит наложение заклинания забвения на магла без протокола? Или у вас там сейчас полная свобода? Твоё лицо подсказывает, Грейнджер, что это совершенно не так. — Уголок его губ дрогнул, в глазах злость с удовольствием. — Тик-так, милая, тик-так.***
Ручка звякнула и упала на пол со стороны улицы, дверь отворилась. — Дерек, ты чего сидишь?! Ну же, скорее! — Помолчи, Бобби, голова болит… «Грейнджер, дрянь! Сука, не меньше!» Будто прочитав его мысли, под ребро сбоку в него больно ткнулось древко, упираясь точно в кость. Грейнджер скрыла себя чарами, даже одеться самостоятельно не дала, с помощью магии нацепив на Драко джинсы и свитер без куртки. Если он толкнет её, каков шанс, что она успеет выстрелить заклинанием? — Даже не думай, Малфой, попытаешься сбежать, мгновенно прокляну. — Ты что, легилимент? Какого хрена… Выйдя на улицу вслед за Бобби, Драко почувствовал тепло возле правого уха и её волосы на своих плечах. — Порт-ключ это моя ошибка, но я тебя предупредила: один неверный шаг, и ты действительно пожалеешь. Встреча с Эйвери покажется лишь мелкой досадой. «Но откуда?!» В ответ Драко лишь процедил: — Как скажешь, милая. — И, сцепив зубы, добавил: — Надеюсь, тебе за это медальку пришьют. «Дотошная сука года». Услышала она его оскорбление или нет, было всё равно. Быстро передвигая ногами вслед за Бобби, Драко не отпускал шанс захватить палочку. Но ему было совсем не плевать, что она там несла. Он позже подумает, откуда она знает про Эйвери, хотя, если она и правда легилимент, то это вполне всё объясняло? «Через что ты прошла, Грейнджер…» Невербальные, легилименция. Магия в жилах откликалась на его невеселые мысли о том, что он мог бы сделать сейчас с Грейнджер. Он хотел проверить, поэтому во всех красках представил, как ударит её по кудрявой и слишком заумной голове и затащит в сарай. «Но что подумал бы на этот счёт Эдди? Да какая разница, что бы он об этом подумал! Почему я вообще об этом думаю? Я просто хочу покоя… Но разве Эдди умер не по твоей вине, пытаясь спасти твою жизнь?» — Заткнись! — Эй, Дерек, ты чего? Бобби смотрел на него странным взволнованным взглядом. Драко, конечно, осознавал, что если кто и был сейчас странным, так это точно не Бобби. Поэтому он растерянно отвёл взгляд и, специально задев ногой прилипшую к нему сзади Грейнджер, натянуто произнёс: — Что я должен делать?***
— Твою ж! Меня сейчас наизнанку вывернет, Бобби! Драко не врал. Он еле сдерживал рвотные позывы, держа наготове полотенце, чтобы поймать лезущее нечто из нутра коровы, пока Бобби носился с вёдрами, прогревая кипятильником воду и разводя в ней розовые кристаллы. Грёбаное чувство вины! Драко сдержал ещё один позыв и отвернул голову в сторону от развернувшейся совершенно мерзкой картины. — Ты уверен, что оно лезет оттуда правильно? — Да, ещё немного, ты молодец, Дерек, спасибо! Хвала небесам, хорошо, что мы вовремя успели! — Счастье в голосе Бобби обескураживало, он радовался, будто корова была ему дороже всех на свете, а её дитя — словно редкое сокровище. — Я не забуду твоей помощи. От этих слов Драко поморщился. Он ведь даже не хотел помогать. Если бы не палочка назойливой ведьмы, впивающаяся и буквально не отстающая от его спины, если бы не давящее чувство вины от пережитого в лесу, то пятки его сверкали бы, и только. Корова протяжно замычала, и Драко почувствовал в одно мгновение мокрое тепло и приторный запах конфет, и нечто тяжёлое оказалось прямо в его руках. Опустив взгляд на руки, понял, что вряд ли сдержит ещё один позыв. — Бобби! Оно… Бобби, скорее! К счастью Драко, Бобби сразу понял, что сейчас произойдёт, и аккуратно перехватил живой сгусток из рук Драко. Корова стала мычать ещё интенсивней, наполняя амбар громким звуком, тревожа остальных животных. Ноги стали ватными, одежда взмокла и неприятно прилипла к телу. Ему нужен воздух. — Бобби, я сей… Темнота мягко приняла его в свои объятия.***
— Так вы знакомы с этим юношей, Гермиона. — Да. — Голоса отдавались тупым звоном в голове Драко. — Мы учились в одной школе. — Интересно… Драко больно зажмурился, но не издавал ни звука, пытаясь понять, где он и что происходит. Сознание услужливо обвалило на него действительность. Открыв глаза, обнаружил потолок, потёртый, белый, с длиной тонкой трещиной, такой же, как в его комнате. Стены покрывали те же светлые обои, что и вчера. Да, определённо его комната, но какого чёрта он до сих пор здесь? — Я вам не мешаю? — вышло грубо. — Драко. Голос Марка сухой. Грейнджер промолчала, только мельком глянула на него без каких-либо эмоций, такая же сухая, как и пастырь. — Что случилось? Почему я ещё здесь? А, Грейнджер? — Тебе стало плохо, и мужчина… Бобби, кажется? — Грейнджер сделала паузу и посмотрела на Марка, тот кивнул. — Он вытащил тебя на улицу. В этот момент я как раз вернулась к церкви, чтобы навестить дядю перед отъездом, и увидела тебя. Узнала, и мы с Бобби перенесли тебя в эту комнату. Он сказал, что у тебя случился обморок. Решила дождаться, пока ты очнёшься, и убедиться, что с тобой всё в порядке. — Со мной всё отлично. — Драко осклабился. — Можешь проваливать. «В игры решила играть? Обломаешься, идиотка». — Драко! — Преподобный Марк сжал кулак. — Извинись перед девушкой, немедленно. — Ты оскорбилась, Грейнджер? — Откинув одеяло, Драко отметил, что его уложили в одежде. — Я предлагаю тебе свалить и сделать вид, что ты меня никогда не встречала. — Сделав выразительный акцент на последней фразе, он испытующе посмотрел на неё. Возможно, у него выйдет? Игнорируя хмурое лицо преподобного, Драко ждал ответа, смотрел открыто и прямо, не отводя от Грейнджер взгляд. — Ну же, я тут уже год торчу, и твой мир не перевернётся, если так всё и оставить. Понимаешь, Грейнджер? Поэтому прошу, проваливай. — Перевернётся. Драко, извини, не могу. Да что с ней такое?! Вчера облазила его комнату вдоль и поперёк, угрожала. Так зачем тогда притащила его обратно, ещё и священника сюда приволокла? Мозг кипел. Но Драко задал себе правильный вопрос. Действительно, зачем ей так поступать? Грейнджер не глупая, напомнил себе Драко. Нет. У неё точно есть план, что она собирается делать дальше. Повернувшись к Марку, она чуть склонилась и мягко произнесла: — Я прошу простить меня, преподобный, но я хотела бы поговорить с Драко. С вашего разрешения, конечно же, он ваш послушник. — О, вы ошибаетесь, Гермиона, Драко не находится на служении в моём приходе. Вы уверены, что я могу оставить вас наедине? Она улыбнулась. — Его грубость — лишь последствие воспитания, не более, преподобный. — Я буду ждать вас в храме, хочу отдать те вещи Эдди, которые обещал собрать. — Спасибо, я не задержусь. Регистрация на рейс через два часа, надеюсь не опоздать. — Хорошо, Гермиона. Кивнув ей в ответ, Марк ушёл, напоследок хмуро и разочарованно посмотрев на Драко, оставляя Грейнджер с ним наедине. Не вставая с кровати, Драко посмотрел на часы. Половина пятого утра. Он был в отключке чуть больше десяти минут. — Что за спектакль, Грейнджер? Объяснись. — Если бы не был глупцом, сказал бы этому Бобби позвать кого-нибудь другого на помощь. — На её лице ни тени улыбки. — Передумал. Проведя по растрёпанным волосам, посмотрел на стол и выдохнул с облегчением. Он молча прошёл мимо Грейнджер, всё ещё стоящей посередине его комнаты, открыл окно, взял со стола пачку и газовую зажигалку, вернулся в постель. Он не собирался спрашивать, не против ли она будет, если он закурит в комнате. Он и не собирался каяться за это перед Марком. Драко затянулся, глубоко, после чего стряхнул пепел прямо на пол, и было плевать, что пол будет грязным или он его прожжёт. — Я жду объяснений, Грейнджер. Зачем я здесь? — Не хочешь потушить эту гадость? — Наконец-то эта раздражающая показательная безэмоциональность треснула, и её лицо скривилось в отвращении. — Нет. Отгоняя дым, Грейнджер подошла к окну, распахнув створки шире, и, тихо дёрнув палочкой, произнесла оглушающее. — Что ты знаешь о том, что происходит сейчас в Лондоне, Драко? — Думаю, гораздо меньше, чем ты. — Выдыхая, Драко не сдержал яд. — Откуда знаешь про Эйвери? — От Джона. Я не хотела вчера тебя связывать, но мой дядя… — Палочка вновь, как и вчера, ритмично застучала по ладони. Будто придя в себя, она вновь спросила: — Так что ты знаешь? — Я знаю. — Драко встал с кровати, делая последние рваные затяжки и подходя к Грейнджер слишком близко, пытаясь понять, какого хрена он сейчас услышал. — Знаю, что мне плевать на всё то, что происходит с вашим миром. — Примяв сигаретный фильтр о внешнюю раму окна, вышвырнул его за окно и прошипел: — Поняла, Грейнджер? Мне абсолютно насрать на ваш долбаный мир! И раз Джон тебе всё так любезно поведал, мои объяснения ни к чему. — А вот твоему отцу совсем не всё равно на наш мир и тебя, Драко. И матери, которая пыталась спасти твою жизнь ценой собственной, было совсем не всё равно. — Злая насмешка слетела с ровно очерченных губ. В груди возникло ощущение, что связывающие путы Грейнджер вернулись на место. — Лучше заткнись, Грейнджер, и не смей упоминать мою мать. — Это я отнесла тебя к Джону тогда, я обещала ей, что обеспечу твоё укрытие. Но ты всё испортил, Драко! Мой дядя. — Глаза её заслезились. — Умер из-за тебя! А я даже не успела с ним попрощаться! Драко взялся за волосы и, раскачиваясь на пятках, не верил в услышанное. — Замолчи, Грейнджер. Нетнетнет. Этого не может быть, она бы ни за что… Нет… Но Грейнджер молчать не собиралась. — Ты знаешь, что из-за твоего отца на все передвижения внутри страны и за её пределами установлены ограничения на апарацию и порт-ключи? Что он открыл охоту на волшебников и собирает новую армию? Твой отец безумец. — Лицо её передернуло в отвращении. — Каждого, кого он убил, он посмертно клеймит твоим именем, Драко. Мы не понимаем почему. Тебя ищут уже полгода. Нам с Джоном всё тяжелее скрывать тебя здесь. Тебя просили быть тихим. Как думаешь, насколько преподобный пойдёт дальше в разгадке смерти моего дяди? Вдруг запросит информацию о тебе, зная теперь твоё настоящее имя? Ты хотел сбежать, — продолжала она теперь уже кричать на него. — Гениально, Малфой! Браво! На первой же станции или мотеле тебя бы нашли, идиот! И все старания твоей матери, как и наши, соплохвостам под хвост! Драко до боли упёрся пальцами в дерево подоконника и смотрел в никуда. Пейзаж за окном расплылся в одно серо-зелёное пятно. Грейнджер рядом, ни на шаг от него не отошла. Уже более спокойным голосом продолжила: — Я не собираюсь отправлять тебя в Азкабан. У нас с Нарциссой был договор, и она свою часть выполнила. Но из-за обстоятельств и твоей неосторожности ты не останешься здесь, хватит. — А нормально ты не пробовала с людьми разговаривать, а, Грейнджер? Как, думаешь, я должен был реагировать на твою выходку этой ночью? Зачем ты отправила меня в коровник?! Почему он и ты молчали?! Почему не рассказали сразу! Почему моя мать обратилась к тебе? Почему ты не спасла её вместо меня, там, Грейнджер? Почему… Злость нарастала в груди — на неё, на мать, на сукиного сына Джона Смита, но ещё большую злость он испытывал от того, что услышал про отца. Уже больше года Джон присылал письма с газетами, но ни в одной не было ничего из того, о чём сейчас рассказала Грейнджер. Почему? Джон только обмолвился по телефону, что из-за его отца ограничили перемещения, но то, что этот ублюдок обезумел, вырезая на телах его имя… Смит об этом умолчал. Грейнджер тихо произнесла: — Мне жаль, что так вышло, но я тоже не хотела, чтобы мой дядя погиб. Он был единственным, кто помнит. Драко не понял, что она имела в виду. — И куда дальше, Грейнджер? — Мы останемся в Джуно, но не в церкви. Я подумала, что ты сможешь помочь нам с Люциусом. — И как же? Как только я суну нос в Лондон, сразу окажусь за решёткой. — Я же сказала, мы останемся здесь. У нас с Джоном есть план. — У нас с Джоном есть план, — передразнил он высоким голосом. — Ты не наигралась в супергероев с Поттером и Уизли? Какой ещё у вас с ним может быть план? Святоша и заучка. Или я не знал, что Смит подался в авроры? — Я не собираюсь слушать твои оскорбления, Малфой. Ты просто соберёшь свои вещи и сегодня отправишься со мной. Не хватало, чтобы тебя поймали раньше времени. Смит приедет через неделю. У тебя двадцать минут. Он не успел прокричать проклятие её в спину, дверь с грохотом захлопнулась.