***
— Почему бы просто не поставить её перед фактом? — однажды спрашивает Рейз, стоя над Киллджой, которая лежит на скамье для жима лежа и пытается поднять штангу над головой. Скай находила забавным наблюдать за силовыми тренировками немецкой стражницы. Киллджой была одной из самых маленьких агенток в плане мышечной массы, если не самой маленькой — даже у Сейдж мускулы были побольше. Рейз удалось убедить свою девушку чаще тренироваться, на что Киллджой согласилась, но только при условии, что бразильянка будет ей помогать. Трио упражнялось в спортзале. Была середина дня, и большинство агентов находились на миссиях или занимались своими делами, например, тренировками и бумажной работой. Поскольку время обеда было уже позади, в тренажёрном зале было пусто, что нравилось Киллджой, так как она немного стеснялась своей физической подготовки. — Ты о чём, подруга? — хмыкает Скай, сгибая руку с гантелью. Гантель была довольно тяжёлой, но её это, похоже, не очень волновало. Рейз отводит взгляд от Киллджой, но её руки остаются под штангой, страхуя немку: — Я говорю, она тебя явно избегает, и, соответственно, твоих ребят тоже. Так почему бы просто не вынудить её находиться с ними в одном помещении? Скай моргает. Может, эта идея не так уж и плоха? Она припомнила историю, как её учили плавать в детстве. Когда её бросили прямо с берега в городской пруд, она прилично перепугалась, но в то мгновение подействовал адреналин, и не успела она опомниться, как добралась до суши. — Не думаю, что это лучшее решение, — пыхтит Киллджой. Рейз поворачивается в сторону своей девушки и тут же помогает ей поставить штангу на место. Киллджой опускается на пол, тяжело дыша. Рейз и Скай с весёлым блеском в глазах наблюдают за тем, как стражница садится прямо на пол, скрестив ноги, и пытается отдышаться. Бразильянка предлагает той бутылку с водой, которую она с удовольствием принимает и делает несколько больших глотков. После этого немка вытирает рот тыльной стороной ладони, а затем обращает свой карие глаза на Скай: — Она пыталась уничтожить Вингмана, когда увидела его в лаборатории, — качает она головой, возвращая бутылку Рейз. — Она и правда не любит радианитовых существ. Если заставить её находиться в одном пространстве с ними, то будет два варианта развития событий: она либо сбежит, либо полезет в драку. Ни то, ни другое не кажется мне хорошим исходом. Ты не хочешь спугнуть её, но я знаю, что ты так же не захочешь, чтобы Таз или Сой пострадали. Скай прикусывает внутреннюю сторону щеки. Киллджой была права. Честно говоря, она и не ожидала ничего другого от гениальной стражницы — австралийка не знала никого, кто был бы умнее, чем она. — Но я чувствую, что у меня уже кончаются идеи, — убитым голосом произносит целительница, возвращая гантель на специальную стойку. — Она не хочет со мной разговаривать. Как же мне выяснить, в какой ситуации она будет чувствовать себя комфортно рядом с ними? — Не думаю, что Дедлок вообще когда-либо будет чувствовать себя комфортно с существами, живущими на базе, — фыркает Рейз, занимая место Киллджой на скамье для жима лежа. — Она вроде неплохой человек, но ей нужно, типа, хорошенько покопаться в себе. Во время заварушки она точно столкнется с этими ребятами и должна знать, что тем, кто на нашей стороне, можно доверять, — кряхтит она, беря в руки штангу, начав с того количества дисков на ней, на котором закончила Киллджой. Скай обречённо вздыхает и откидывается на спинку скамейки, на которой сидит. Всё это так раздражало. Вот почему она всегда предпочитала работать с животными: их было легче понять, так как их эмоции всегда так или иначе проявляются через их тело и реакции. Помочь собаке справиться со страхом было гораздо проще, чем человеку. Спрятав лицо в ладонях, Скай почти рычит от отчаяния. Эта ситуация её просто убивает.***
Наступила пятница, что означало, что Скай вот уже пять дней заправляет медицинским отсеком. С Сейдж, Совой и Рейной связи практически не было. Последний раз они общались в среду, когда Рейна вышла на связь и сообщила, что миссия, вероятно, затягивается на неопределённый срок. Бримстоун уточнил, точно ли Скай в порядке и сможет ли она и дальше заменять Сейдж до её возвращения — и хотя она предпочла бы покончить со всем этим, у неё особо не было выбора. И вот она снова в отсеке — ждёт, когда Дедлок прибудет на приём. Скай была признательна Джетт за то, что та действительно послушалась её и не нагружала больную ногу на этой неделе. Накануне она смогла освободить дуэлянтку от костылей, что в итоге освободило и часть её рабочего дня. Таким образом, кроме обычного присмотра за отсеком, ей оставалось только и всего, что вести наблюдения за состоянием Неон и Дедлок. За Неон в основном присматривала Киллджой, пообещав докладывать Скай о любом тревожном симптоме. В конце концов, Скай решила дать идее Рейз шанс. За последние два дня зачинщица так и не продвинулась вперёд в своей затее, поэтому сегодня она взяла с собой Таза. Тасманийский волк лежал у письменного стола Сейдж и дремал у ног хозяйки. Как ему это удавалось под таким ярким светом, Скай не представляла. Когда Дедлок входит в медицинский отсек, её внимание полностью сосредоточено на экране телефона, который она держит в руке. Кажется, она читает что-то такое, что заставляет её хмурить брови и слегка морщить нос. — Не нравится то, что читаешь? — непринужденно осведомляется Скай, когда за стражницей закрывается дверь. В ответ на её голос Дедлок поднимает голову от экрана, и её взгляд сразу же устремляется на спящего стола Таза. Существо не шелохнулось с тех пор, как вошла другая девушка; оно явно не беспокоилось и, казалось, даже не замечало её присутствия. Дедлок делает шаг назад, к двери. Она крепко сжимает телефон, и Скай видит, как белеют костяшки её пальцев. — Что эта тварь здесь делает? — шипит норвежка, отступая на ещё один шаг; её голубые глаза неотрывно смотрят на силуэт спящего волка. Скай смотрит через плечо на Таза, неслышно вздыхает и переводит взгляд на Дедлок. Австралийка слегка поднимает руки в знак капитуляции: — Он сопровождает меня сегодня, — тихо объясняет целительница. — Им нужно было что-то там сделать в моей комнате, поэтому его надо было оттуда убрать, — поясняет она. Это ложь. Там остался Сой, который сейчас наверняка спит на своем насесте. — Ты же знаешь, что мне не нравится быть рядом с ними, — цедит Дедлок, щурясь, чтобы быстро взглянуть в лицо Скай. В этот короткий миг она видит боль в глазах стражницы, в чьих голубых глубинах мелькает выражение предательства. Осознание того, что она натворила, оседает у Скай тяжёлым камнем в груди. Плечи целительницы поникают, когда Дедлок снова возвращается к попыткам просверлить взглядом дыру во всё ещё спящем Тазе. — Я могу отозвать его, — тихо предлагает Скай, её голос едва слышен на фоне жужжащего вентилятора на потолке. — Я просто… — она делает паузу, кусая губы. Ей просто нужно объясниться. Она должна выложить новой агентке всё, что у неё на уме, и, возможно, возможно, Дедлок поймет, чего она хочет добиться. — Я знаю, что не нравлюсь тебе, Дедлок, — еле слышно вздыхает австралийка. Эти слова заставляют светловолосую снова оторвать взор от тасманийского волка. Уверенность Скай значительно поубавилась. Нечасто можно было увидеть рыжую настолько подавленной. — Но ты нравишься мне. В таком странном смысле, который я сама не до конца понимаю, — окончательно смутившись, она опускает взгляд, не в силах посмотреть прямо в глаза другой девушке. — Просто… в тебе есть что-то. Что-то, что зацепило меня с того самого дня, когда ты переступила порог Протокола. Скай поднимает глаза от пола, пытаясь поймать встречный взгляд стражницы. При этом она замечает, что поза Дедлок немного расслабилась, и что её внимание полностью сосредоточено на ней, а не на Тазе. Это же было хорошим знаком, верно? — Я не знаю, что произошло между тобой и радианитовым существом, но я знаю, что, что бы это ни было, оно оставило тебе больше внутренних шрамов, чем внешних, а в твоём случае это говорит о многом, — издает она нервный смешок, бросив взгляд на отсутствующую руку блондинки. При этих словах Скай слышит, как с губ девушки срывается короткий выдох. Она улыбается уголками рта, немного развеселившись — очевидно, её позабавил нелепый комментарий зачинщицы. — У меня была возможность спросить у других агентов, и я спрашивала, но никто ничего мне не рассказал, и я не стала допытываться. Кое-кто посоветовал мне спросить у тебя напрямую, раз мне так интересно, почему ты ненавидишь таких существ, как он, — тараторит она на одном дыхании, указывая пальцем на Таза. — Так что, наверное, я хочу попросить у тебя одного — можешь ли ты поговорить со мной? Можем ли мы прекратить это молчание и можешь ли ты, я не знаю, хотя бы раз открыться мне? Я не собираюсь критиковать или пытаться уменьшить твою боязнь перед ними. Я просто хочу лучше понять. Я хочу помочь, но не смогу сделать это, пока не пойму природу твоего страха. Дедлок застывает в дверях медицинского отсека. Её плечи неестественно расправлены, но в голубых глазах больше нет выражения вроде «бей или беги», вместо этого в них плещутся нерешительность и некая тоска. Спустя пару долгих, напряженных мгновений молчания стражница кивает, опустив плечи: — Хорошо, но пока, пожалуйста, верни существо в неактивное состояние. Скай чувствует, как с её плеч сваливается целый монолит. Шанс. Дедлок наконец-то даёт ей шанс всё выяснить. Целительница выполняет просьбу. Пошарив пальцами в кармане, она достает из него небольшую деревянную фигурку и протягивает её в сторону волка, который медленно поднимает голову, моргая сонными глазами. — Только на время, дружище, — усмехается зачинщица, и физическое тело существа начинает светиться мягким зеленым светом. Силуэт волка тает прямо в воздухе, пока его жизненная энергия перетекает в фигурку. Скай кладет Таза обратно в карман и поворачивается к Дедлок. Стражница молча наблюдает за происходящим, пристально разглядывая то место, где мгновение назад лежал Таз. Когда Скай делает шаг вперед к блондинке, Дедлок указывает на дверь: — Давай поговорим в другом месте, — тихо произносит она. — Стены здесь тонкие, и я не хочу, чтобы весь Протокол узнал все мои тайны разом. Австралийка с участием кивает. В каком-то смысле она её прекрасно понимает. Когда она только приехала сюда после долгих лет отшельничества, мысль о том, что все будут в курсе о её прошлом, была более чем пугающей. — Где бы ты хотела поговорить? — вежливо спрашивает рыжеволосая. Стражница просто отвечает: — В моей комнате. Ничего не имея против такого варианта, Скай выходит вслед за Дедлок из медицинского отсека, выключив за собой свет, чтобы дать понять другим, что в медпункте никого нет. В конце концов, если она кому-то и понадобится, то у всех есть её номер. Пара молча идет по коридорам в сторону жилых помещений базы. В коридорах тихо и безлюдно — большинство агентов уже начали готовиться к ужину или ещё заканчивают свои дневные дела. По пути они проходят мимо лаборатории Киллджой, и Скай заглядывает внутрь через приоткрытую дверь. Она ловит взгляд Рейз и тихо наблюдает, как дуэлянтка сначала неверяще всматривается второй раз, а затем легонько пихает Киллджой в бок, отвлекая её от того, над чем та работала на своем столе. Немка поправляет очки и смотрит, из-за чего суетится вторая девушка. Улыбнувшись, брюнетка ободряюще показывает Скай два больших пальца вверх, после чего они с Рейз снова возвращаются к своей работе. Комната Дедлок находилась в крыле стражей. В здании, служившем базой для агентов, было четыре крыла, по одному на каждую роль на поле боя. Скай никогда не задерживалась здесь надолго и в основном приходила сюда, чтобы навестить Сейдж или Киллджой. Апартаменты Дедлок располагались в середине коридора, напротив покоев Чембера. — Я ещё не распаковала все вещи, — вполголоса говорит норвежка, прикладывая ладонь к двери. Сканер считывает её руку, после чего раздаётся сигнал о том, что дверь разблокирована. Тихо повернув ручку, Скай наблюдает за тем, как Дедлок оглядывается по сторонам перед тем, как войти и придержать дверь, чтобы гостья последовала за ней. Внутри комнаты Дедлок было довольно прохладно. Как и ожидала Скай, убранство комнаты было достаточно скромным. Стены были серыми и тусклыми, как у всех в момент заселения, но прошло уже больше месяца с тех пор, как Дедлок присоединилась к ним, а обстановка в комнате почти не поменялась, кроме огромного, во всю стену, экрана, которыми также были снабжены комнаты всех остальных агентов. На экране транслировался льдистый пейзаж: вьюга проносилась над заснеженным ландшафтом. Тучи низко висели на свинцовом небе, и беспрерывно валил снег крупными хлопьями. В какой-то момент можно было заметить движение оленя среди деревьев или пролетающего в небе ястреба. Обычные животные, похоже, Дедлок не беспокоили. Постель стражницы была не заправлена, но застелена плотной белой простынёй, на которой лежало большое самодельное стёганое одеяло, выполненное в холодных и коричневых тонах. Шитьё выглядело потрясающе, и Скай задумалась, не сама ли Дедлок его сшила. На столе блондинки стоял открытый ноутбук с черным экраном. На спинке белого стула висел фирменная светлая куртка агентки. Кроме этого, в комнате больше практически ничего и не было. Шкаф был слегка приоткрыт, и Скай могла видеть развешанную в нем одежду. В апартаментах Дедлок на первый взгляд почти не было ничего, что могло бы рассказать о её владелице, но даже стоя у самой двери, Скай может заметить кое-что интересное. На пробковой доске над письменным столом стражницы приколоты несколько фотографий и полароидных снимков. Скай не может многого о них сказать, но, кажется, на многих фотографиях мелькают две другие девушки. Австралийка никогда не слышала, чтобы Дедлок говорила о ком-то из своего прошлого, и задумалась, в чём же была причина этого молчания. — Можешь сесть, куда захочешь, — приглашает Дедлок со своей кровати. Скай переводит взгляд на то место, откуда говорит блондинка. Дедлок сидит на кровати, прислонившись спиной к изголовью, её ноги скрещены по-турецки, и выражение некой уязвимости на лице заставляет Скай смягчиться. Она оставляет обувь у двери и проходит через комнату и, присев на самый край кровати, оглядывается через плечо на Дедлок, которая внимательно наблюдает за ней. — Что-то ты не выглядишь так, как будто ты удобно устроилась, — хмыкает та, изогнув бровь. Закатив глаза, Скай поворачивается лицом к блондинке. Она поднимает ноги на кровать и скрещивает их — её поза точно повторяет позу агентки перед ней. — Так лучше? — спрашивает она, наклонив голову набок, пока на её губах играет едва заметная улыбка. Дедлок утвердительно кивает, и между ними воцаряется молчание. Скай не знает, что сказать. Они пришли сюда, чтобы Дедлок могла поговорить с ней… но стражница сидит перед ней и молчит, как и днями ранее. Решив, что лучше подождать, Скай обращает внимание на заснеженный пейзаж на экране слева от них. Нехватка солнечного света и разнообразия растений делают эту местность практически непригодной для жизни — несмотря на то, что она знает множество видов животных, обитающих здесь. — Это мой дом, — тихо произносит Дедлок, в её голосе звучит боль, когда она поворачивает голову и смотрит в ту же сторону, что и Скай. Стражница тянется рукой к прикроватной тумбочке, с которой берёт маленький белый пульт и направляет его на экран. Картина перед ними меняется — метель здесь утихает до лёгкого снегопада. Перед ними на многие мили простирается вода, прозрачнее которой Скай никогда не видела. Воду окружают заснеженные горы, а по волнам лениво плывут айсберги. Время от времени рябь на воде нарушает спокойствие пейзажа, и Скай видит, как в одном месте поверхность воды прорезает плавник кита. — Красиво, — мягко говорит Скай в ответ. — Да, красиво. Но эта красота ещё и очень неумолима, — объясняет светловолосая, её голубые глаза смотрят прямо на Скай. Австралийка вновь переводит взгляд на сидящую напротив неё девушку. — Где именно это находится? — спрашивает она. — Место, откуда я родом, носит название Шпицберген, но мой родной город довольно маленький. Он называется Лонгйир. Там очень холодно, и я провела большую часть своей жизни среди диких животных, обитающих на этой земле, чем среди других людей. При этих словах Скай, не удержавшись, добродушно улыбается: — Буду честна, подруга, — начинает австралийка. — Я провела большую часть своей жизни в очень похожей ситуации. — усмехается она. — Только вот там, где я родилась и выросла, тебя скорее доконает жара, а не холод. Дедлок кивает, её взгляд медленно возвращается к экрану рядом с ними: — Иногда я скучаю по этому. А иногда нет. — Мне знакомо это чувство, — Скай тихо хмыкает в ответ. — В дикой природе для меня всегда было что-то такое, что заставляло меня чувствовать себя там как дома, в привычной обстановке. Как будто все те опасности и возможности, угрожающие моей жизни, отходили на второй план, потому что я была там для того, чтобы бороться за то, что значило для меня больше всего. Несколько мгновений Дедлок молчит, но затем заговаривает снова: — Твоё имя — твоё настоящее имя, — уточняет она. — Это Кирра, правильно? Скай соглашается: — Именно так. Хотя, на самом деле, зовёт кого-то по ним здесь только Сейдж. Большинство агентов предпочитают пользоваться позывными. Дедлок, понятливо кивнув, произносит: — Моё имя… Меня зовут Иселин. При этом признании Скай удивлённо моргает: — Сейдж говорила, что тебе некомфортно, когда кто-то знает, как тебя действительно зовут, — вопросительно поднимает брови она, на её лице явно читается растерянность. Иселин медленно качает головой: — Это правда. Я не чувствовала, что достаточно доверяю кому-то здесь. Только она, Саша и Лиам знают мое настоящее имя, и, ну… Теперь и ты. Скай медленно моргает: — Но почему ты решила сказать мне? Дедлок молча поджимает губы. Вопрос, похоже, заставляет её задуматься на мгновение. Спустя несколько ударов сердца Скай получает объяснение: — Потому что я думаю, что доверяю тебе, как и им. Я могу не доверять существам, которых ты называешь своей стаей, но тебе, Кирра, как человеку, я верю. Ты проявила интерес к тому, чтобы узнать меня ближе, и причины твоего намерения не кажутся мне злыми. Скай мотает головой: — Ну, мои намерения точно не злые, могу тебя в этом заверить, — она вздыхает, чувствуя, как тепло медленно поднимается к её шее. — Я очень ценю, что ты доверяешь мне такую информацию. Спасибо, Иселин. На языке Скай это имя звучит совершенно по-новому для неё, но волны тепла, окатившей её тело, когда эти слова сорвались с её губ, было достаточно, чтобы целительнице стало теплее, чем когда-либо. Подняв глаза, Скай замечает, что по щекам Дедлок разливается румянец, и та краснеет до кончиков ушей. Скай хочется протянуть руку и приложить к ним ладонь. В глубине её души растет желание быть ближе. Сдерживая нахлынувшие эмоции, Скай отводит взгляд к доске над рабочим столом стражницы: — Это твои друзья? — учтиво спрашивает она. Взгляд голубых глаз Иселин переходит на доску. Она изучает её, словно в первый раз, и когда её взор смягчается, Скай видит, как блестят от подступивших слёз её глаза. Блондинка кивает: — Да. Они… были, — поправляет она себя, и её голос надломляется на последних двух словах. Скай чувствует, что её руки начинают дрожать. Слово «были» означало две вещи — и по выражению в глазах Дедлок — тоска, печаль, страх — зачинщица поняла, каков был исход. Скай не знает, что сказать в ответ, поэтому целительница сидит молча, опустив глаза на колени. Иселин лезет рукой под подушку и достает из-под неё весьма потрёпанный полароид с изображением себя и двух других девушек. Поколебавшись около секунды, она протягивает снимок Скай, которая осторожно берёт его. — Вот это, — говорит светловолосая, показывая пальцем на девушку справа от Дедлок. — Агда. Она была мне как родная сестра. Одна из умнейших людей, которых я знаю. Может, она и была маленькой, но она была сильной. Её сердце было добрым, и я думаю, что без неё я бы не добилась таких успехов и не стала бы той, кто я сейчас. Скай кивает. Агда казалась самой миниатюрной из всей троицы. У неё были короткие волосы того же цвета, что и у Иселин, но черты лица были более угловатыми. — А это, — продолжает рассказывать стражница, проводя пальцем поверх самой себя в середине фотографии к молодой женщине, стоящей с левой стороны. — это Магна. Когда она произносит это имя, Скай слышит в её голосе нежность, с которой норвежка никогда раньше не говорила. Она поднимает взгляд от полароида и всматривается в лицо стражницы, пока та объясняет, что за массивная девушка изображена на фотографии. — Мэгс была… — шелестит её голос. Высокая девушка замолкает на пару секунд, чтобы собраться с мыслями и продолжить рассказ. — Она была самым сильным человеком, которого я когда-либо знала, — она тихо вздыхает, в её голосе отчетливо слышна боль. — Как и самым упёртым человеком, но у всех нас есть свои недостатки. Скай слушает, не перебивая. Её взгляд возвращается к фотографии в её руке. В центре сидит сама Дедлок. Магна явно игриво приобнимает её за шею, а самая маленькая девушка, Агда, по-видимому, пытается ослабить хватку той на их подруге. Все трое смеются, облачённые в боевое снаряжение. На заднем плане горит костёр, а над головами Дедлок и Магны висит прядь омелы. — Это было последнее Рождество, которое мы провели вместе, — тихо произносит Иселин, когда Скай возвращает ей полароид. Дедлок берёт фотографию, смотрит на неё ещё несколько ударов сердца, а затем кладет её обратно под подушку. — Я потеряла их обеих в тот же день, когда лишилась руки. Скай чувствует, как по ее телу пробегает дрожь предвкушения. Дедлок действительно собиралась рассказать ей о том, что же произошло. Иселин сидит перед ней, сгорбив плечи и потупив глаза. Её взгляд устремлен вниз, на кисть своей механической руки. Она переворачивает её, медленно проводя пальцами настоящей руки по ладони искуственной: — Я была назначена вместе с Агдой и Магной сопровождать учёного на объект на севере Норвегии. Все мы родом оттуда, поэтому было логично, что экспедицию возглавим мы трое. Нам предстояло забрать с базы некое существо. Это был медведь, на котором проводили опыты, в итоге изменив его, люди из проекта «Оползень». Когда мы прибыли на объект, он был заброшен и вокруг него не было никаких признаков жизни. Всё должно было быть легко: зайти внутрь, забрать существо и уйти. Учёный заверил нас, что, получив доступ к изолятору, в котором содержался медведь, он сможет усыпить его, а затем поймать — примерно так, как ты управляешься со своими существами. Скай молча кивает. Фигурка Таза, лежащая у неё в кармане, ощутимо тяжелеет. — Но когда мы зашли внутрь, то поняли, что медведь вырвался из заточения. Мы должны были уходить сразу после этого, — шипит Дедлок. Подняв глаза от своих коленей, Скай видит, что блондинка переместилась, чтобы вытянуть ноги перед собой и подтянуть их к груди. Иселин обхватывает руками колени и, кажется, держит их как можно крепче, борясь со слезами, которые собираются в уголках её глаз: — Но заплатить за это должны были очень хорошо. Мы трое — мы хотели исчезнуть с радаров «Оползня». Переехать куда-нибудь на запад и просто прожить остаток наших жизней втроём. Денег с этой работы должно было хватить нам как раз на то, чтобы уехать и встать на ноги на новом месте. Это была всего лишь одна миссия. Всего лишь одно сражение, и мы были бы свободны… Голос Дедлок, наконец, срывается, а рыдания, подступившие к горлу, обрывают её речь на полуслове. В ответ на это кулаки Скай сжимаются. Желание протянуть руку и обнять норвежку вспыхивает у неё в груди с новой силой. Но она не может. Она не может разрушить то хрупкое доверие, которое оказала ей Иселин. Не сразу, но всё же Скай протягивает ей руку. Сквозь слёзы Дедлок молча смотрит на неё, а затем медленно принимает протянутую руку в свою собственную. Её рука тёплая, и целительница не может удержаться от того, чтобы не провести подушечкой большого пальца по ладони стражницы в знак молчаливого утешения. — Медведь… — кажется, Иселин не хватает воздуха. — Это был уже не просто медведь. Это был монстр. Он жаждал крови и в мгновение ока забрал у меня самых дорогих моему сердцу людей. Она снова всхлипывает, но Скай легонько сжимает её ладонь, и, вздохнув, Дедлок немного успокаивается. Подняв свободную руку, блондинка вытирает глаза: — Ничего подобного я никогда не видела. Все четыре его глаза светились красным, а радианит, проходящий по всему ему телу, был голубым. Из спины торчало что-то, похожее на каменную скалу, а его когти… они были самыми большими из всех, что я когда-либо видела у зверей. Он убивал без всякой жалости к кому-то, и… Я больше никогда не смогу посмотреть на такое, как он, существо и не увидеть снова то, как он разрывает моих друзей на куски. Надтреснутого голоса стражницы достаточно, чтобы на глаза Скай навернулись слёзы. Внутри неё растёт чувство долга защитить Дедлок и показать ей всё то хорошее, что могли нести в себе такие существа. — Я могу тебя обнять, Иселин? — осторожно спрашивает австралийка. В ответ на просьбу Дедлок поднимает глаза и смотрит на неё. Слёзы текут по её щекам, минуя странные родинки под её правым глазом. Она уставляется на Скай с удивлением, граничащим с шоком. Очевидно, этот вопрос не был той реакцией, на которую она, возможно, рассчитывала. Блондинка медленно кивает в знак согласия. Скай осторожно отпускает их сцепленные руки. Мускулистые руки австралийки поднимаются и нежно обхватывают шею стражницы, притягивая её к себе и крепко обнимая. Когда она наклоняется, дыхание Дедлок замирает между ними. Её тело напряжено, но руки, кажется, двигаются сами по себе и не спеша обхватывают талию целительницы. Поначалу объятия получаются неловкими, так как ни одна из них точно не знает, что делать, но ясно, что утешение, в котором она нуждается, значит очень много. Эмоции закипают в Скай, когда она чувствует, как Иселин пытается подавить рыдания. Она осторожно поднимает руку и гладит блондинку по затылку. Шелковистые волосы Дедлок мягко ложатся под её мозолистые пальцы. Притянув её ближе к себе, Скай бережно прижимает голову Иселин к своей шее. Наклонившись ниже, зачинщица шепчет одними губами на ухо стражнице: — Ты можешь плакать. Всё в порядке. Здесь ты в безопасности. Слова повисают в воздухе между ними, но через мгновение из горла Иселин вырывается громкий, захлёбывающийся всхлип. Высокая девушка обмякает всем телом на Скай, которая удерживает их обеих, её руки крепче обхватывают другую девушку. Напевая под нос простенькую мелодию, Скай медленно проводит рукой вверх и вниз по спине норвежки, медленно покачиваясь вместе с ней взад и вперёд. Иселин могла плакать столько, сколько ей было нужно. Кирра будет рядом, чтобы поддержать её во время этого.