***
В голове крепко удерживалось единственное намерение: удирать из этого места как можно скорее. Харада нашла в себе силы подавить это желание вместе с подступающей рвотой. Ей было тяжело устоять на ногах — тошнота сопровождалась головокружением. Коу пыталась придумать план, который помог бы ей не упасть в саркофаг с шипами. Каждая мысль казалась глупой и нелепой — она всё больше раздражалась от отсутствия здравых идей. «В конце концов он не видел моего лица из-за маски, но…» Он слышал её голос. Какова вероятность того, что Годжо узнает его? — Эй, Хаяси, — шёпотом позвала девушка. — Что случилось? — Видишь тех двоих? — Она едва заметным кивком указала на столик, за который сели Годжо и его неизвестный друг. Коу подумалось, будто Сатору искал кого-то, потому что его взгляд не останавливался на элементах декора, а скользил по лицам посетителей и персонала. И, когда поиски завершились на её глазах, она поняла, что в суждении своём не ошиблась. — Пожалуйста, — уже посмотрев на коллегу, вопросила Харада, — прими этот столик. Парень с минуту молчал, в его глазах отражались озадаченность и беспокойство, однако лишних вопросов он задавать не стал. Ненавязчивость была его главным достоинством. Хаяси кивнул и, когда Харада побежала в туалет, шепнув ему на ухо короткое «Спасибо», негромко бросил ей вслед: — Всегда пожалуйста. Хаяси даже не представлял, насколько большим было её «спасибо». И Коу могла бы выразить ему вселенскую благодарность в словах, но не сейчас. Только не тогда, когда смерть снова ступала по её свежим следам. Уже стоя в туалете перед зеркалом, Коу пыталась унять дрожь во всём теле. Страх затягивал петлю на шее, чтобы потом выбить стул из-под ног и наслаждаться зрелищем. Харада противилась. И в своё сопротивление она вкладывала все оставшиеся силы. Коу ещё раз умылась холодной водой, потом включила горячую и опустила руки под поток. Пыталась согреться. Ей хотелось бы сделать этот грязный туалет своим убежищем на время, пока шторм не закончится. Однако задача её являлась полностью противоположной желаниям. Харада должна была выйти в этот шторм и выстоять. Иначе схватку с самим собой не выиграть. И если человек в силах побороть себя, тогда и весь мир не сможет поставить его на колени. — Харада! — позвал знакомый голос. «Хаяси…» Она всей душой надеялась на то, что не угадала причины, по которой он сейчас стучал в дверь туалета и звал её, но реальность ожиданиям не соответствовала. — Харада, мне жаль, но те посетители хотят, чтобы их обслужила ты. Коу негромко рассмеялась, сжимая раковину по краям. «Хорошо, пусть будет так. Нападайте, сукины дети, а я вам всем глотки перегрызу». В собственный успех ей особо не верилось. Единственное, что она сейчас могла сделать, — попытаться настроить себя на более боевой настрой, чтобы не провалиться под лёд, где её ожидал демон с лицом ангела, и не захлебнуться. Она перешла на следующую ступень отчаяния, когда человек готов броситься на того, кто в разы сильнее. — Харада? — в голосе сквозило беспокойство. Слишком долго мужчина томился в ожидании ответа. А Коу заставляла его пребывать в этом подвешенном состоянии всего по одной причине: она готовилась к бою. — Иду, — крикнула девушка хрипло и не очень уверенно. Хаяси стоял за дверью и ждал её, скрипя зубами от раздражения, которое порождалось неизвестностью. Он не понимал того, что происходит, но кулаки его сжимались и разжимались в предвкушении чего-то нехорошего. Хаяси не был тем человеком, который мог ударить кого-либо без причины, но он определённо считал себя тем, кто без раздумий покарает негодяев, даже если это будет стоить ему жизни. Гибель во имя ближнего своего — разве есть смерть почётнее? В своих взглядах на жизнь и смерть мужчина не мог похвастаться исключительностью. Хаяси мечтал о красивой умелой жене и здоровых детях, за которых ему не жалко было бы и умереть. Тривиально, но достаточно благородно. Хаяси разрабатывал план действий на случай, если ему придётся применить физическую силу, но его отвлёк звук, который обычно можно услышать, когда у кого-то не получается отодвинуть щеколду. Несколько секунд упорной борьбы, и тишину нарушил протяжный скрип открывающейся двери. Когда он увидел Коу, кислород на мгновение перестал поступать в лёгкие. Хаяси испугался. Не её. Наоборот. За неё. — Харада, — почувствовав ком в горле, он сглотнул и продолжил: — Я скажу им о том, что тебе стало плохо. Иди домой. Я всё разрешу. — Нет. — Она положила руку ему на плечо, улыбнулась и поведала о причине своего решения: — Ты всегда помогал мне, когда я просила, спасибо за это. — Минутная пауза — пик драматизма. — Наверное, я правда не знаю никого, кто мог бы быть более лучшим наставником. Харада убрала руку и пошла вперёд. В эпицентр кошмара. — Ты будто прощаешься, — выдавил Хаяси. Он действительно был тронут её завуалированным признанием. — Не выдумывай, — беспечным, но всё ещё хриплым голосом ответила Коу. — Я буду рядом, — сказал тихо. И она завершила их диалог следующим: — Разумеется. Годжо внимательно рассматривал меню вместе со своим другом. Он негромко что-то комментировал, возможно сами блюда. Харада пыталась вслушаться в их разговор, но стук сердца, которое билось подобно птице в тесной металлической клетке, подавлял все посторонние звуки. Когда Коу подошла к столику, Сатору отложил меню и посмотрел на неё. От напряжения у девушки слегка дрожала челюсть. Она пыталась скрыть нижнюю часть лица блокнотом, в который записывала заказы. — Долго же нам пришлось вас ждать, — сатирически отметил Сатору. Он упёрся кулаком в щёку и открыто глазел на девушку, отчего она невольно сконфузилась. Годжо, словно художник, который собирался познать изучаемый объект, рассматривал её жадно и с вызовом. Хотя, увидев их со стороны, скорее можно было подумать о том, что Сатору — среднестатистический говнюк, который пристаёт к официантке с не очень приличными предложениями, а та вежливо отказывает ему с натянутой улыбкой. Только Коу не улыбалась. Она боялась. Человек перед ней был непредсказуем и опасен. — Прошу прощения, — практически ровным тоном ответила Коу. — Вы готовы сделать заказ? — Гето, мы готовы? — Годжо перевёл взгляд на своего друга, на губах которого играла лёгкая улыбка. «Гето…» — мысленно повторила Харада. И, когда друг Годжо кивнул, тот продолжил: — Жаль, конечно, что мы с моим другом поздно пришли. Вы же скоро закрываетесь, верно? — Только через два с половиной часа, — объяснила девушка. — Времени у вас ещё полно. — Но всё же… — не останавливался Сатору. — Как жаль, что мы пришли та-а-ак поздно! И ведь знаете, причина у меня имеется весомая. Рассказать вам подробнее? — Не успела Коу ответить, как Годжо громко и отрывисто рассмеялся и сказал: — Конечно рассказать! Вы же сами сказали о том, что времени у нас полно! Да и вам определённо будет интересно послушать… Посетители оборачивались на них и шептались. Харада вспомнила об обещании Хаяси. Она медленно подняла взгляд и сразу же нашла то, что хотела найти. Лицо мужчины было ещё более обеспокоенным, чем в том момент, когда он пытался отговорить её от обслуживания этих странных и подозрительных посетителей. Хаяси подал девушке знак, который означал его готовность в любой момент вмешаться. Коу лишь отрицательно мотнула головой. — Годжо, ты переигрываешь, — сделал шуточное замечание Гето, но его друг уже не слушал. Он был всецело поглощён желанием рассказать свою причину. — Посмотрите в мои глаза, — привстав, попросил Сатору. Харада отшатнулась от неожиданности. Это вызвало у Годжо издевательскую усмешку на губах. — Уверяю вас, бояться меня не стоит. По крайней мере сейчас. Коу окончательно потеряла нить повествования. Она не понимала Годжо, его действий, того, что он говорит, и того, к чему он ведёт. Но внутренний голос подсказывал: плыть против течения уже поздно. Харада посмотрела ему в глаза. Они действительно были прекрасны. — Как вам? — в нетерпении спросил Сатору. — Красивые, — сухо оценила Коу. Годжо удовлетворённо откинулся на спинку стула. Он по-прежнему смотрел на неё, только теперь молчал и обдумывал что-то. — Вы знаете один неизменный закон природы? — Первое, о чём подумала Харада, — закон природы, согласно которому приспособленные к условиям среды организмы уничтожают неприспособившиеся. Она предположила, что Сатору говорит о ней как о слабом звене в системе, однако его мысль заключалась в другом. — Всё, что красиво, легко сломать: крылья бабочки, стебель цветка и так далее, далее, далее. Вас наверняка мучает вопрос: к чему я веду? — будто угадывая её мысли, продолжал говорить он. — Мои глаза. Посмотрите ещё раз. — Он выждал паузу. — Прекрасны? Однако у них есть один изъян: они чувствительны к солнечному свету. — В один миг она сообразила всё. Коу уже знала о том, что он скажет дальше. Харада смогла поймать волну мыслей Годжо Сатору. И волна эта была намного опаснее, чем та, которую ловят сёрфингисты. — И, чтобы сохранить их, я должен носить специальные очки. Но… так вышло, что их украли у меня. Вы спросите: почему же я не купил другие? Так вот, здесь дело в следующем… — Довольно, — сжав кулаки и стиснув зубы, сказала Коу. — Простите? — Его губы растянулись в более широкой улыбке. — Делайте то, за чем пришли. В этом цирке больше нет необходимости. Между ними воцарилась тишина. Коу уже приготовилась к удару, но принимать его без боя она не собиралась. — Я выиграл, Сугуру, — негромко произнёс Сатору, разрушив царство тишины. — Говорил же, у неё яйца покрепче, чем у главы Зенин будут. — Только сильно не зазнавайся. — Гето закатил глаза и обратился уже к Коу: — Вы меня удивили, признаю. Харада не нашлась в ответе. Её ввёл в ступор неожиданный поворот событий. Она всё ещё не до конца сознавала того, что произошло. — Присядьте, — уже серьёзно сказал Сугуру. Коу послушалась. — Итак, перейдём сразу к делу: у нас есть к вам предложение. Но, так как здесь не самая располагающая обстановка, мы будем ждать вас завтра в офисе клана Годжо. Прежде чем вы начнёте задавать банальные вопросы, скажу: вариантов у вас немного. Если говорить более точно — всего два. С первым вы уже ознакомлены. Что касательно второго… Думаю, вы и сами всё понимаете и в разъяснении не нуждаетесь. — Не нуждаюсь, — подтвердила Коу. Всё то время, пока Гето говорил, девушка косилась на Годжо. Теперь на его лице не было и тени улыбки. Он сложил руки в замок и, уперевшись в него носом, пристально рассматривал Коу. Так, будто пытался провести сеанс лоботомии с одной целью: узнать, что у неё в голове. На самом деле Сатору оценивал её реакцию. Он наверняка знал о том, что им удалось застать девушку врасплох, но голос в голове, ни на минуту не замолкая, предостерегал его. Годжо был готов к любому исходу этой встречи. И на каждый из них он вплоть до мелочей продумал план действий. Больше всего на свете Сатору не любил терять контроль. Он попросту не мог представить себя в роли человека, потерпевшего поражение. Годжо с детства любил играть. Но больше участия ему нравилось ощущение, которое неизменно накрывало его после победы. Будучи ребёнком он радовался каждому выигрышу и ликовал, но с возрастом его радость и ликование стачивались о камни должного восприятия. Сатору начал считать себя и победу чем-то единым, нераздельным. Но ему невероятно сильно хотелось найти человека, который сможет противостоять ему. В ту ночь, когда Годжо, вздрогнув, проснулся от скрипа половицы, он никогда не был так удивлён и вместе с этим возбуждён. Насколько близко она подошла к нему тогда? Как долго находилась рядом с ним? Может, она даже коснулась его? От одной только мысли, что кто-то подобрался к нему настолько близко и мог всадить нож в горло, эйфория тонкой невидимой плёнкой перекрывала доступ к кислороду. «Не смей теперь разочаровать меня. Беги, — думал Сатору в ту ночь. — Покажи мне всё, на что способна». — Ваше решение? — нарушая вновь воцарившуюся тишину за столом, задал вопрос Гето. — Я принимаю предложение, — теперь в её голосе не слышались волнение и страх. — Отлично, мы так и предполагали. — Губы Сугуру расплылись в широкой улыбке. — Я должен уточнить ещё кое-что: кто заказал вас? — Никто, — сказала Харада, чему-то улыбнувшись. — На кого же тогда вы работали? — Гето не ожидал получить такой ответ, потому посмотрел на друга, желая поймать его взгляд, но тот по-прежнему прожигал взглядом девушку. — На себя. — Коу захотелось рассмеяться. «И когда этот диалог начал походить на сюжет ситкома?» — Поясните, — уже с толикой раздражения в голосе спросил Сугуру. — Это был спор, — разъяснила Харада. — Я выиграла, на этом всё. — То есть вы ограбили дом Годжо на спор? — Сугуру не смог скрыть удивления. — Да. — Ответ, за которым вновь последовало молчание. Гето не был готов к такому раскладу дел, потому и не смог сразу сообразить ответ. Но, когда Сугуру уже хотел высказаться насчёт сложившейся ситуации и вывести разговор из тупика, громкий смех привлёк всеобщее внимание. Сатору долго хохотал — сам полностью не сознавал, что именно его так развеселило. Однако в одном Годжо был уверен, и он сказал об этом вслух: — Нам будет очень весело с тобой, Харада Коу. Годжо достал ручку и начал записывать что-то на салфетке. Закончив, Сатору и Сугуру встали и направились к выходу. — Приходи завтра по этому адресу в указанное время. Не опаздывай. — Прежде чем продолжить, он сделал паузу. — Я могу закрыть глаза на многое, но больше всего на свете я ненавижу лжецов и предателей. Для них я не знаю пощады, — сейчас Годжо говорил серьёзно, без малейшего намёка на ребячество, сарказм или иронию. — Ах да, чуть не забыл. — Он остановился и, повернув голову, добавил: — Очки? — Завтра, — произнесла она, прожигая взглядом одну точку. — Завтра так завтра. — Сатору продолжил идти. — Не обмани. — Раз сказала, значит, сделаю. — Хороший ответ. — Больше Сатору ничего не сказал. Коу осталась одна. Она долго стояла возле того столика, будто обращенная в камень. В реальность её вернуло одно касание. Это был Хаяси. — Харада, ты в порядке? Коу отшатнулась от него, как от прокаженного, и чуть не упала. Она ударилась копчиком об уголок соседнего столика. У девушки не получалось сконцентрировать взгляд на чём-то одном, всё вокруг куда-то плыло, а она сама будто каталась на невидимых качелях. Ноги не держали совсем. И в этом заключалась вся ирония: главное её оружие в последнее время слишком часто работало неисправно. — Харада! Собственное имя эхом слышалось в голове. Коу ещё раз взглянула на Хаяси. Он совсем ничего не понимал. Впрочем, как и она. — Я ухожу… — единственное, что Харада смогла из себя выдавить. — Куда?! — Хаяси перешёл на крик. Его непонимание переросло в гнев, но злился мужчина не на Коу. Ему хотелось узнать правду и, отталкиваясь от рассказанного, помочь девушке в поиске решения проблемы. — Домой. Завтра напишу заявление… — Какое, к чёртовой матери, заявление, Коу?! — Он редко мог себе позволить обращение по имени к своим подчинённым, но сейчас необузданное чувство несправедливости заставляло его терять контроль. В тот момент внутри него будто что-то оборвалось. Возможно, то была последняя нить, ведущая к Хараде, которую она только что собственноручно разорвала. — Объяснись! — Я увольняюсь, Хаяси. — Она медленным шагом направилась к выходу. На середине пути Коу остановилась и пошла обратно. «Вещи…» — Харада, твою мать… — Хаяси уже был готов заплакать от непонимания. — Ни о чём меня не спрашивай, — ей тяжело давались эти слова, но она попросту не знала, как объяснить то, что произошло, а врать человеку, который всегда был с ней честен, она не хотела. Хотя Коу понимала, что выбранный ею путь не лучше. — Так будет лучше. — Больше он ничего не спрашивал. Хаяси так и остался стоять посреди зала, пока кто-то из персонала не увёл его. Когда Харада шла по улице на пути к дому, нечто внутри заставило перейти её на бег. Коу сама не понимала, почему и зачем она бежала, если за ней никто не гнался. К вечеру температура опустилась ниже нуля, но Харада не ощущала холода. Единственное, что она испытывала, — невыносимая боль от того, что обрушилось на неё градом в последние месяцы. Больше всего Коу сокрушалась от того, что назад пути нет. Она уже выбрала свой ад. И путь этот не сулил ничего, кроме страданий.***
Коу стояла напротив многоэтажного здания, в котором была назначена встреча. Люди вокруг торопились, потому что их страшили тучи над небоскрёбами, и Коу не входила в список исключений. Харада не забыла о том, что случилось в тот дождливый день, когда она нанесла визит главе клана Годжо. Звук грома всё-таки пугал её. Думалось, что на этих серых грозовых тучах боги решили вместе отыграть барабанный паттерн. Коу так и продолжала смотреть на небо, пока на её лицо не упала капля дождя. А затем ещё одна. И ещё… «Перед смертью не надышишься, — сжав кулаки, сказала себе Харада. — Тем более тебя убивать никто не собирается. Пока что». Небо рассекла молния, и Харада, словно получив малую долю от этого электрического разряда, оживилась и побежала через дорогу к небоскрёбу. Переступив порог здания, она будто бы перенеслась в иное измерение. Однако ничто не смогло привлечь её внимание так, как расположение камер видеонаблюдения. «Интересно…» Коу начала думать о всевозможных вариациях взлома. Она застыла посреди помещения и с приоткрытым ртом рассматривала камеры. Из размышлений её вырвал женский голос. Тонкий, безжизненный… Девушка, которая позвала Хараду, слегка склонила голову вбок и поприветствовала её. Секретарь уже знала о том, кто такая Коу и зачем она пришла. Харада чувствовала себя жутко в её присутствии. Каждое действие секретаря было до жути неестественным, точно она была живой машиной, ну или мёртвым человеком, которым управлял при помощи невидимых нитей кукловод. «Я будто попала в утопию», — нервно усмехнувшись, подумала Коу. Секретарь проводила её до нужного кабинета, который находился на пятнадцатом этаже небоскрёба, и молча ушла. Харада не сразу решилась войти. Страх уже не душил её безжалостно, но он всё ещё шёл где-то неподалёку готовый к нападению. — Харада. — В кабинете находился один лишь Сугуру. Она ожидала, что в любой момент Годжо закроет дверь за спиной на ключ, а потом ей проделают дыру в черепушке. Однако этого не произошло. — Вы вовремя. Коу села за стол и тихо сказала: — Было бы странно, будь то иначе. — Именно, — согласился Сугуру, — потому я и рад. Начну наш диалог с откровения: больше всего я не люблю опоздания. Если я назначил встречу в шесть часов вечера, то человек должен прийти ни минутой позже. Я и самому себе не позволяю опаздывать. — Занимательно, — индифферентно ляпнула Коу, мысленно выругавшись, потому что ей показалась грубой и неуместной собственная интонация. — А что насчёт вас? — последовал вопрос. — В плане? — с непониманием переспросила девушка. — Мы с Годжо уже открыли вам по одному секрету, однако вы всё ещё остаётесь для нас загадкой. Начнём с простого: что или кого вы не любите больше всего? Коу не думала над ответом долго. Сугуру мысленно отметил это. — Думаю, больше всего я не люблю тех, кто мнит себя богом, — решительно изъяснилась Харада. — Почему же? — Разве здесь нужны объяснения? — вопрос был риторическим. — Я не считаю, что у таких людей есть право жить. — Интересно, — вслух, будто размышляя, сказал Гето. — Что ж, перейдём к делу. У нас не так много времени. Вы готовы? — Да. — Итак, наше предложение заключается в том, что вы становитесь полноценным членом клана Годжо. Вы дали своё согласие, а теперь детали… — Сугуру долго рассказывал о всевозможных нюансах. Харада слушала вдумчиво и старалась запоминать. Только спустя тридцать минут их разговор подошёл к концу. — И если вопросов не осталось, то… — Да твою же мать, Иджичи, чёрт тебя дери, не поеду я и всё! — послышался крик в коридоре. Харада сразу узнала этот голос. — Начинается, — закатив глаза, сказал Гето. В помещение ворвался Годжо, а за ним, еле поспевая, шёл мужчина в классическом костюме. Коу отметила уставшее лицо незнакомого мужчины, которое было таким, будто он работал по двадцать три часа из двадцати четырёх, шесть из семи дней в неделю. — Годжо, но как же так, вас ждут! — верещал тот, запинаясь. — Угадай слово: начинается на «п», а заканчивается на «левать». — метнул Сатору. — Ясно?! — Годжо, что на этот раз? — спросил Сугуру, потирая переносицу. — Иногда мне думается, Сугуру, что мне легче просто поубивать всех идиотов, чем пытаться им что-то объяснить. Рассказать, что случилось? Помнишь Ямамото? Он не успевает к назначенному сроку. Не укладывается, бедняжка, видите ли. — Как? — строгим голосом задал вопрос Гето. — Вот так, мой милый друг. Хотя после того как я объяснил ему, что без рук намного сложнее вести дела и укладываться в сроки, то он поклялся мне в том, что успеет абсолютно всё. — Тогда в чём проблема? — Требует встречи, да только неясно одно: зачем? Хочет, чтобы я убил его на месте? Если в этом состоял его гениальный план по самоубийству, то я готов признать, что он не так уж и глуп. — Годжо наконец посмотрел на Коу. В комнате сгустилась неловкость, но Сатору развеял её одним односложным вопросом: — Принесла? Коу достала из кармана то, что обещала вернуть вчера, и протянула Сатору. — Принесла. — Не обманула, умница. — Во время передачи очков их пальцы соприкоснулись. Коу смутилась, а Годжо на секунду скривился, точно обжёгся. — Вы уже обговорили всё? — обратился он уже к Сугуру. Харада заметила, как Сатору медленно сжимал и разжимал пальцы на руках. — Почти, — ответил Гето. — Тогда заканчивай скорее и пойдём есть. Сейчас я убить готов за дораяки и дайфуку. — Во-первых, дораяки и дайфуку — это не еда. Во-вторых… — Во-вторых, что хочу, то и ем, — перебил Сатору. — Неисправим, — тяжело вздохнув, сказал Сугуру. «Сейчас и не скажешь, что эти двое — мафиози, — размышляла Коу. — Гето похож на мать-одиночку, а Сатору на избалованного говнюка матери-одиночки. Интересно, они ещё не забыли о том, что я здесь?» — Вам предстоит ещё одна встреча. — Не забыли, как оказалось. «Что ещё за встреча?» Гето разъяснил оставшиеся детали и отправил Коу на приём, о котором она ничего не знала. Годжо сидел на кресле рядом с выходом. Харада до последнего говорила себе не смотреть, но, когда до успешного преодоления порога оставалось всего-ничего, она всё-таки взглянула ему в глаза. Годжо смотрел. Было бы глупо надеяться на обратное, потому что сейчас она была лисой в доме охотников. Харада быстро отвела взгляд, мысленно ругая себя за то, что не смогла сдержать порыв. Усмешка Сатору, которую она услышала после неловкого пересечения взглядов, утроила её стыд. — Нет смысла радоваться драгоценности в своих руках, если ты не можешь её удержать, — бросил вслед Годжо. — Это мой тебе совет. Поздравляю с началом пути. Коу ничего не ответила. Её проводили на нужный этаж. Уже стоя перед дверью, за которой её ожидали, Харада ощутила неясное чувство тревоги. Внутренний голос будто пытался предостеречь. Дрожащей рукой она потянулась к дверной ручке. Коу закрыла глаза и потянула на себя. Зал оказался просторным. Взгляд сразу зацепился за мужчину в чёрном кимоно. Он сидел на татами в позе лотоса. Глаза его были закрыты. Не успела Харада сообразить приветствие, как человек тихо сказал: — Здравствуй, Харада Коу, — его голос был подобен гармоничной мелодии, которая отчего-то, будто в любой момент могла перерасти в огнедышащий рёв дракона, пугала её. — Меня зовут Оккоцу Юта. С сегодняшнего дня я твой наставник.