𝐌𝐚𝐝𝐧𝐞𝐬𝐬

                                                                             Пятифанов Рома – на глухо отбитый пацан, без чувства сострадания и самосохранения. Безжалостный, наглый и непредсказуемый. Дикий зверь который вцепится не глядя и будет рвать, рвать не задумываясь. Это не его проблемы; это не ему разбили нос, это не его пырнули в плечо, это не у него выкинули портфель. Нет. Это сделал он. Но он любит – ненормальной любовью, дикой, не человеческой – одного, того самого. Единственного и не заменимого.

Бяша его боится.

До усрачки боится.

Пятифанов невменько, как Игорю кажется, с самого рождения. Прям с роддома. Он уверен, тот пырнул медсестру которая принимала роды, за то что та косо на него посмотрела. Смешно от таких мыслей. Они друзья детства. Лучшие, мать его, друзья с самых пелëнок. Они трахаются каждый день. Бурят этого не хочет – никогда не хотел – А Рома хочет, жаждет его плоти и крови. Может, по отношению к Бяше, он нежен, в некоторых аспектах, но к остальным... Антона не так давно выписали из больницы, у него перелом и сотрясение. Рома провёл в обезьяннике пятнадцать суток. Бурят тогда выдохнул с облегчением. Игорь его боится. Таких чувст, каких от него требует, Рома – он не чувствует – но успешно делает вид. Отдаёт себя, ему от и до и боится. Боится что тот его раскроет и вот тогда, будет не сладко. Ему тошно когда, лучший друг, нежно берёт его в туалете, ему мерзко когда он целует его, больно когда Рома клянётся ему в вечной любви. Это не то чего он хочет, это не то о чем мечтал. Ему, блять, нравятся девушки – но он боится Пятифана. Один раз он предложил Роме расстаться. Летал как сраный веник по всему лесу. Больше не хочет. Синяки держались, на смуглой коже, с месяц точно. А тот так нежно сидел и обцеловывал их, а потом трахал. Сука. Это мерзко. Игорю не нравится, он этого не хочет. Он хочет повернуть время вспять, когда Рома балдел от Полины. Когда мечтал о ней, когда хотел еë, когда дрочил на неë – не на него. Тогда у них было куча друзей и знакомых. Они бухали как в последний раз, ходили на попойки и дискотеки и Бяше, тогда, хотелось жить. Сейчас Пятифан не пускает его н-и-к-у-д-а. Не разрешает гулять с друзьями, бьёт морды каждому – кто касается его больше трёх секунд. А потом, снова, трахает. Гораздо грубее - как будто бурят в чем то виноват. Как будто желание жить нормальной жизнью - это плохо, ненормально, порочно.

В школу они ходят вместе. Гуляют только вдвоём. Ночуют, часто, друг у друга, наедине, что бы не мешали трахаться. Игорь чувствует себя грязным. Блять. В магазин ходят вместе. Созваниваются, если нет возможности встретиться, каждые пол часа.

Всегда вместе – до самого конца.       ***             – Ром.. – полу стон, полу всхлип – Ром, пожалуйста...– глухой стон, нежный поцелуй между лапаток, беглая дорожка до таза, укус на косточке. Толчок. – Рома!       – Не отпущу.. – тихий рык – Никогда И в этот раз, бурят, точно заплакал.       Он любит – ненормальной любовью, дикой, не человеческой – одного, того самого. Единственного и не заменимого.

Бяша его боится.

До усрачки боится.