Долг крови

Приходится придержать дверь перед Мейли. Девушка увлечена рыбиной, что перебирает плавниками внутри водяного шара, застыв на месте. Кисаме уже встал, подбросил дров в очаг и даже успел подобрать на улице брошенный Мейли второй ботинок, поставив его рядом с очагом рядом с первым. На крюке над огнем висит, отмытый от ведьминского зелья, котелок с чистой, но еще не закипевшей, водой. — Он мне нужен! — подходя к очагу объявляет Мейли, кивнув на котелок. Кисаме некторое время рассматривает добычу ведьмы. — Эта вода в него уже не поместится, — предупреждает мечник. — Ты зальешь огонь. Скептически смерив взглядом полный котелок и свою сферу, Мейли кивает и, протянув руки к Кисаме, соглашется. — Тогда подержишь? А то без воды она подохнет! — Солнышко, как ты себе это представляешь? — после паузы уточняет Кисаме. — Держать чужую технику? Даже просто синхронизировать разные потоки чакры довольно тяжело. Для этого надо долго практиковаться в паре. Итачи, присев к очагу, занят подготовкой рыбы: натирая тут травами, солью и нанизывая на прутья, что не мешает ему следить за диалогом напарника и ведьмы. — А чего долгого то? — кривит рот Мейли, выражая сомнение. — Читаешь контур, подстраиваешься под него, а потом перехватываешь и… опаньки! Ничего сложного. — Какой контур? — теперь уже Кисаме заинтересовывается сильнее. — А ты что не видишь его? Ну сфера то — шарик! А сверху, чтобы все не разлилось, тип таво, контур. Ну оболочка. Мейли переводит взгляд на свою сферу и, чуть двинув пальцами, меняет шар на куб. — Видишь? Мечник качает головой. И Мейли оборачивается к Итачи. Тот активировав шаринган рассматривает куб — просто концентрированная в форму чакра, что не позволяет разлится воде и держит рыбу. И в итоге он тоже отрицательно качает головой. Ведьма недовольно дует губы. — Это просто! Сверху пленочка. — Чакра сконцентрированная твоей волей, — подсказывает Кисаме. И сложив последовательно печати змеи, быка и хлопка, Хошигаке формирует суйроо из воды в котелке. Ведьма опускает свой суйроо на освободившееся место и снимает котелок с огня. Подсев ближе к Кисаме, засучивает рукава. — Ну от же контур! — тычет она в край сферы. — Сначала нужно с ним, тип таво, познакомится. Только не касаться. Мейли протягивает руку, почти касаясь сферы мечника. — Пусть вода тебя почует и примет. А потом можно забрать, — девушка мягко обнимает ладонями шар и снимает его с руки Кисаме.— Попробуй это легко! Только не дави. Пусть вода тебя примет и сама захочет к тебе. — Вода неразумна, — с сомнением в голосе отвечает Кисаме, но все же тянет свои ладони к суйроо. — Все разумно, но в разной степени, — поправляет его Мейли ободряюще кивая. — И со всем можно договорится, если предложить правильную цену. Руки Итачи словно живут сами по себе, его внимание приковано к действиям напарника. Тот мягко, почти нежно, подносит ладони и затем пытается забрать водяную сферу. Но стоит ему прикоснутся, та разлетается брызгами на пол. Мейли изящным, кроговым движением ведет ладонью над полом и следом капли воды вновь стягиваются к ней, формируясь обратно в сферу. — Еще раз! — требует ведьма. — Не сомневайся, не думай. Просто бери! Ты ее хозяин, ты просто забираешь свое. На! — И какова цена? — пытается понять принцип, того что хочет до них донести ведьма, Итачи. — Ты! — отвечает та. — Ты вода, она вода — вы едины. Но ты сильнее. Если она будет сильнее, то она заберет тебя. Кисаме вновь пробует, но эффект тот же. Мейли снова собирает воду и протягивает мечнику. Отложив нож, Итачи подходит к ним и тоже подносит ладонь. Но ведьма убирает руки. — Эй! Ты же, тип таво, огонек! — Моя вторая стихия вода, — возражает Итачи. Передернув плечами Мейли возвращает руки, позволяя Итачи попробовать. Он подносит руки, чувствуя, как начинает покалывать пальцы. Не концентрируясь, не думая просто тянет сферу на себя. Но в ответ та упирается, не желая соскальзывать с ладоней девушки. Подняв глаза на ведьму, Итачи встречает насмешливый взгляд, и тянет сильнее. Отчетливо чувствуя сопротивление, но тут ведьма громко чихает и сфера оказывается в его ладонях. И тут же опадает на пол, намочив его руки. — Тип таво, вау! — хвалит его Мейли. — Легко же, скажи! — Так можно только со своей стихией? — вместо этого уточняет Итачи. — С той, к которой ты роднее, проще, — снова собирая воду, Мейли протягивает руки к мечнику. — Но можно и с другими, просто с ними тяжелее слится. Ну, и если ее другой держит, ты должен быть тверже в своем намерение. Тогда она пойдет к тебе. — Для боя слишком долго, — прикусывая губу, качает головой Кисаме. — Просто нужна привычка, — отмахивается от его сомнений Мейли. — Вы ведь отражаете чужие атаки. Так это, тип таво, не отражаешь, а забираешь себе. А потом делай, чё хочешь с ней. Кисаме собирается и вновь пробует. Потом еще раз и еще, пока внимание мечника не перескакивает на подгорающий завтрак. — Итачи-сан! — отвлекается Кисаме. — О-па! — радостно взвизгивает Мейли, пока Итачи бросается спасать их рыбу. А Кисаме замирает с перехваченной у ведьмы сферой. Итачи поворачивает прутики, поглядывая, как аккуратно мечник меняет руки, словно играя со сферой. — Я полезная! — гордо сообщает ведьма, тоже наблюдая за Кисаме. — Только сопливая, — усмехается в ответ туманник. И все же на попытке изменить форму суйроо Кисаме допускает ошибку, проливая воду себе на колени. Мейли заливисто хохочет над сконфуженным мечником, а потом потянувшись собирает воду с колений мечника. Кисаме проводит ладонями по сухой ткани не удержавшись от восхищенной усмешки. — Я очень полезная! — комментирует свои действия Мейли. — Свою обувь ты могла высушить сама, — озвучивает неприятный вывод Итачи. — Но это было бы, тип таво, скучно, — усмехается ведьма. — И потом я должна понимать, что вы можете. Впереди нас ждет бой с Василиском, вы должны быть к нему готовы. Переглянувшись ниндзя мрачнеют. — Мы два элитных джоунина, — медленно с паузами, словно придавая еще больше веса каждому слову, напоминает ведьме Кисаме. — бывшие АНБУ, но пожалуй лучше прочего о наших навыках говорит, то что мы два живых нукенина, за чьи головы назначены весьма серьезные награды. — А Орочимару кто? — смутить их спутницу сложно, Мейли одной рукой достает рыбину из котелка и запускает ее всферу. Повесив котелок на крюк следит за водой. Пока нукенины подбирают ответ. — Нас двое, — после паузы приводит новый аргумент Итачи. — И мы хорошая команда. Мейли пожимает плечами. — Я могу научить вас большему. — И какова будет цена? — Это взаимовыгодная сделка. Ваша победа — это моя победа, — поясняет тварь. — А то мстить за вас ящерице, у меня нет никакого желания. Не мой уровень тип таво. Мне выгоднее, чтобы вы выжили. Вода начинает закипать и ведьма, дунув в котелок, ловко хватает рыбину за хвост опуская ее в кипяток. — Ладно думайте, мне надо заняться собой! Новый призыв и следом за рыбой в котел летят какие-то корешки. Ведьма мешает варево и принюхивается. Снова дует, и наконец зачерпывает кружкой из котелка. — Остальное можно вылить, — грея руки об кружку, довольно сообщает Мейли. Закончив с готовкой, ведьма уходит в облюбованный угол и садится там спиной к мужчинам. Кажеться пьет. — Верни мою обувь, — требует Итачи, пододвинув в сторону Мейли ее ботинки. — Зачем? Ты же мне ее сам отдал! — На время, пока твоя не высохнет! Они высохли. — Вот ты жадный то! — ворчит ведьма. — Солнышко, ты же сама знаешь, — приходит на помощь Кисаме, предупреждая очередные прирекательства, бросая на Итачи предостерегающий взгляд. — Люди они же слабее вас. Вдруг наш Итачи-сан простудится? Как он будет воевать в Василиском? Человек от простуды даже умереть может, осложнения там, температура — настоящая беда. Это тебе не выгодно. Итачи отвечает возмущенным взглядом, но Кисама пожимает плечами, кивнув на ведьму. Та так и не повернувшись все же стягивает обувь. И мечник опускает голову пряча улыбку. Сцепив зубы, Итачи обувается, стараясь сохранить лицо. Ведьма не оборачиваясь принимается стаскивать носки. — Оставь себе, — цедит он, отворачиваясь. — Да ладно! — оборачиваеться Мейли, прожигая его взглядом. — Вау, тип таво, так благородно. Да! Забирай, жмот! Вернувшись к очагу, Итачи берет прутик с рыбой. Но ведьма не успокоившись идет за ним. — Сначала даёшь, а потом назад требуешь! Разве так делается? — возмущается Мейли, размахивая руками. — Ты меня не ценишь. Даже вот-вот на такую, тип таво, капельку! Сложив пальцы щепоткой, ведьма трясет ей над головой Учихи. — Где мое кимоно?! Нету! — разводит руками оглядываясь по сторонам, словно пытается отыскать этот предмет одежды. — Где мои вещи? Испортили! А там такая кофточка была со змеями — загляденье. И все нету! В чем я хожу? В том, что мне Саске подарил! Игрушку мне Буру купил. Браслетик… В запале вскидывает руку с браслетом из ракушек. — У самой бедняжки нишиша не было! А нашла же чем меня одарить! А ты?! — Ты ее сожрала! — последний аргумент выводит Итачи из себя. — Именно! Жизни, тип таво, для меня не пожалела! А ты что? Только, тип таво, мозги мне делаешь! На последней тираде Кисаме плотно сжимает губы, а плечи мечника начинают подрагивать. Кажется еще секунда и Хошигаки заржет в голос. Итачи же внутренне закипает. Бессмысленные и глупые упреки ведьмы лишь сильнее раздражают. Зато ведьма выговорившись переключается на Кисаме. — А ты че там? — Ничего, — тут же открещивается мечник, делая серьезную мину. — Ты полностью права, солнышко! И поймав рассерженный взгляд напарника, все таки прыскает раскатистым смехом. Но находит силы сквозь смех пояснить: — Логика в такие моменты бессильна, Итачи-сан. Все что остается: переждать бурю. — Аааа! — геневно взвывает было ведьма, но вместо очередной порции возмущений громко чихает, так что аж сопли вылетают из носа. Зарычав Мейли шмыргает, утираясь кулаком и шипя возвращается в свой угол. Плюхнувшись на попу ведьма, трубно сморкается и опять затихает. Дальнейший завтрак проходит в молчании. Сев в позу лотоса Мейли погружается в медитацию, пока они убирают остатки завтрака. Злополучные носки так и валяются на полу. Подбирать их Итачи считает ниже своего достоинства, если дура не умеет ценить и видеть заботу, то это ее проблемы. Пора собираться в дорогу, остается только разминировать местность вокруг дома. Прибрав за собой напарники собираются, когда в дверь стучат. Переглянувшись нукенины замирают, подозрительно глядя на дверь. Кто бы не стоял на пороге, это должен быть весьма умелый ниндзя. Хоть они ставили ловушки достаточно демонстративно, но даже так миновать их задача не рядовая. — Открыто, — сухо роняет Хошигаки. Скрипнув дверь открывается. На пороге высокая фигура в черном плаще с красными облаками. — Доброе утро, — здоровается Конан, снимая сугегасу с головы. — Я пришла поговорить. — Говори, — тут же откликается Мейли, опережая Итачи и Кисаме. — Наедине! — ставит условие куноичи. — Нет, — так и не обернувшись, отказывает ведьма. — Почему? — едва заметно теряется куноичи, но быстро берет себя в руки. — Я могу заплатить, если вопрос в цене? — Чем? У тебя нет ничего, чтобы мне могло пригодиться. — Сколько ты хочешь? — проходит в дом Конан. Быстро скользнув взглядом янтарных глаз по замершим мужчинам, Конан останавливается посреди комнаты, ожидая ответа ведьмы. — Если ты про деньги, то они мне не нужны. — А что тебе нужно? — спокойно, но настойчиво интересуется куноичи. Итачи напрягается на этот вопрос, как и Кисаме, хотя потому этого практически не заметно. — Из того, что есть у тебя — ничего! — отрезает Мейли. — Десяток яиц, — неожиданно тихо подсказывает Кисаме и разводит руки на удивленный взгляд в ответ. — Хорошо, — неловко соглашается куноичи, недоверчиво оглядев мужчин. — Яйца тебя устроят? — За разговор да, — оборачивается наконец ведьма, принимаясь ковырять в зубах когтем. — Но наедине я с тобой все равно говорить не буду. — Почему? — Потому что потом мне все мозги сделают, вдруг я тут тебя тихонько трахну, — смется ведьма, отплюновшись. — Ревнивые тут все, тип таво, жуть! Глаза Конан распахиваются и та хмурится быстро, скользнув взглядом по соратникам. — Так чего хотела то? — возвращает разговор в деловое русло Мейли. — Ты ведь хороший сенсор, так? — начинает осторожно куноичи. — У меня есть друг. Он очень болен, я хочу, чтобы ты его продиагностировала! — Ты про оплату то не забудь, — напоминает Мейли. Сложив печати, куноичи отправляет клона за покупкой. И только тогда ведьма продолжает. — Фоточка, тип таво, есть? Или какая-нибудь вещь его? Женщина теряется. Итачи словно толкают в спину, а в ухо дуновением ветра тихий шепот “там”. И подчиняясь странному порыву, он подходит к стене, сдергивая старую тряпку, когда-то служившую шторой, что уже давно потеряла свой цвет. За ней полка с тремя побуревшими от времени дощечками. Тянет руку, проводя вдоль них ладонью. И снова толчок под локоть. Итачи снимает с гвоздика правую крайнюю, все еще слабо понимая, зачем он это делает. На другой стороне нарисована морда лягушки. Мейли тоже встает, подходя к нему, приглядывается к карточкам. А потом забирает дощечку из рук Итачи, оборачиваясь к Конан. — Это его? — уточняет ведьма, показывая карточку куноичи. В янтарных глазах плещется почти паника, дыхание Конан становится прерывистым. И все же та тихо отвечает: — Да! — Но как? — теряется от ответа куноичи Итачи. — Потом! — останавливает его Мейли. Но смятение в душе требует действия. Итачи хватается за левую дощечку, сдергивая и ее с гвоздика. Она обжигает пальцы холодом. — Понятно, — между тем вертит первую дощечку в руках ведьма и кивнув начинает говорит. — Малохольный он какой-то, но сильный. И ты с ним не спишь. Слушайте, у вас там че клуб девственников что ли? Буру, ты там походу один нормальный был…, — отвлекается Мейли, улыбаясь Кисаме, — хотя нет, тот старикашка еще. Может вам там всем поебаться, глядишь и мир бы в покое оставили? Взгляд Конан становится диким, но та держит себя в руках. — Как ему помочь? — Из него что-то силы тянет мощно так. Это надо убрать, будет легче. Потом обстановочку смените, на море там свози. Дай ему в конце-концов. У него на сердце ты! Улыбка ведьмы становится скаберзной, а Конан бледнеет. — А по другому нельзя как-то еще помочь? — Нет, как в решето, тип таво, лить. Бестолку. А беспокойство Итачи становится только сильнее. Он принимается бродить по комнате, расстирая челюсть пальцами, едва не прикусывая пальцы. Он что-то забыл, что-то важное. Но что именно? Мейли следит за ним. Кисаме тоже встревожен, ему пару раз даже приходится отступить в сторону, давая дорогу напарнику. — Эй, блаженный наш, ты чего мечишься? — не выдерживает Мейли, беспокойно ловя взгляд Итачи. — Я что-то забыл! — признается он. — Я что-то должен сделать… я обещал… — Ох, бездна! — всплескивает руками ведьма. — Тебя вообще что ли никуда одного пускать нельзя?! Я же, тип таво, говорила! Предупреждала! Вспоминай, что теперь делать-то! В раздражении Мейли хлопает себя по бедрам, качая головой. Итачи вновь делает круг по комнате и останавливается напротив входа. Кисаме подходит ближе, тянет руку, словно хочет его остановить. Но Итачи дернув плечом, уходит от прикосновения. Он принимается ощупывать дверной косяк, активировав шаринган, вглядывается в темные стены. Ничего. Пока его взгляд не падает на порог. Там под досками тайник. Простой, даже защиты нет. От того они его и не заметили — слишком просто для шиноби их уровня. Ломая ногти Итачи, пытается подцепить доски. И те наконец поддаются. В небольшой нише жестяная коробка, перевязанная почти истлевшей бечевкой. За его спиной тихо ахает Ангел Амэгакурэ. Куноичи стоит прикрыв рот рукой с широко раскрытыми глазами и нечитаемым взглядом. — Это тебе я должен передать? — растерянно протягивает коробку он Конан. Та медлит мгновение, а потом, чуть ли не бегом, бросается к нему, выхватывая из рук жестянку. — Откуда? — голос Конан дрожит, а глаза мутнеют. — Как ты узнал? — Я… я не помню, — растирая виски Итачи морщится, прикусывая губы. — Вот что бывает, если меня не слушать! — сварливо шипит на него Мейли. — Нет, мы же, тип таво, самые умные! Вспоминай теперь, где тебя носило и кто там еще был? Ты же там не один, тип таво, был! С кем?! И кому ты там чего наобещал опять? Громко чихнув ведьма шумно выдыхает, закатывая глаза и недовольно качая головой. Но тут же напрягается, вскакивая с места и спеша к Итачи. Прямо перед ним за порогом стоит Раждин, смешно выпятив и так выступающую челюсть и небрежно опираясь на буджугай. — Улетай, мотылек, времени нет! — Итачи его даже не слышит, скорее читает по губам. Защитник Знающего демонстрирует сложенную горстью кисть и, раздув щеки, делает пуф, раскрывая ладонь. В темных глазах призрака отчетливо полыхает пламя. — Уходим! — гаркает Итачи, чувствуя, как мгновенно в кровь бьет адреналином. — Нет! Это ловушка! — дергается от него было ведьма. Но Итачи ее не слушает, перехватив за руку, одним махом закидывает на плечо. Кисаме повторять не нужно, он привык доверять напарнику. — Вон из дома! — этот окрик уже для Конан. Но куноичи тоже привыкла действовать, мгновенно реагируя на изменения обстановки. — Мои ботинки! — вопит Мейли, ее голос сливается с шумом ветра и внезапно тонет в грохоте взрыва. Домик, служивший им убежещем, разлетается на куски в яркой, огненной вспышке. Остановившись на краю леса, они наблюдают, как в небо клубами поднимается черный дым. Языки пламени облизывают разлетевшиеся обломки. Даже стен не осталось, только воронка. — Примите мои восхищения, — после паузы комментирует Кисаме. — Как вовремя вы все вспомнили. Итачи же шарит взглядом по округе, пытаясь отыскать противника. Но вокруг пусто. — Что происходит? — подает голос Конан, все еще прижимающая жестяную коробку к груди. — Какой замечательный вопрос, Конан-сан, еще бы знать на него ответ. Это было бы просто... замечательно! — Уходим! Развернувшись Итачи удобнее перехватывает Мейли и ловит взглядом, стоящего в тени раскидестой ели, Раджина. Тот подмигивает в ответ и кивает. — Стоит осмотреть местность, — начинает было Конан. — Надо найти врага. — Нет. Мы уходим.