Долг крови

Спустившись в деревню Итачи останавливается, цепляясь взглядом за аптечную лавку. В этом же нет ничего предосудительного, это совершенно нормально. Но зайти сейчас туда, это словно, объявить всему миру, чем он собирается заниматься. Кисаме терпеливо ждет, но стоит Итачи отвести глаза, хлопает его по спине. — Давайте, Итачи-сан, — усмехается мечник. — Поверьте не вы первый, не вы последний. Берите сагами ноль ноль один и с запасом. Нахмурившись на фамильярность, Итачи отворачивается. Это и правда глупо, особенно со стороны. Ровным шагом идет к аптеке, старательно глуша нелепую неуверенность и стыд. Честно пытается вслушиваться в трескотню продавщицы, которая старается выпытать у него какие-то параметры: вроде цвета, размера и фигурных особенностей. — Обычные, — выдавливает из себя Итачи, чувствуя, что еще немного и он готов будет провалится под землю прямо на месте. Останавливает только мысль, что он элитный убийца, высокоуровневый нукенин и гениальный шиноби. Потерять лицо в такой нелепой ситуации будет верхом позора. Смерив его задумчивым взглядом поверх очков, продавщица вздыхает: — Вам сколько? Есть упаковка шесть штучек, есть на двенадцать. — Двенадцать. — Хотите еще что-нибудь? Леденцы, витамины, гематоген? — Что? — Гематоген — сладкая сырая кровь, очень полезно. У нас акция: две по цене одной, — поясняет женщина, демонстрируя батончик в яркой упаковке с улыбающейся розовой коровой. — Хотите? — Нет. — Тогда с вас семь рё. — Нет, — запоздало сообразив, что в пути может понадобится всякая мелочь, спохватывается Итачи. — Добавьте еще леденцы. Продавщица собирает покупки в небольшой бумажный пакетик и, протянув ему, мягко улыбается: — Хорошего вам вечера. — Сейчас утро, — машинально поправляет женщину Итачи. — Конечно, — как ни в чем не бывало соглашается аптекарша. Рассчитавшись Итачи покидает аптеку. Кисаме тактично не задает вопросов. И они торопятся в Ренгьёдо, где их ждет старший из братьев. На входе красноречиво висит табличка “Закрыто”. Но Ренгьёдо не заперто, Рейши ждет их. Тяжело опершись предплечьями о колени и сцепив руки в замок, старший Кодон сидит на низенькой табуреточке, опустив голову. Но стоит наемникам войти, тут же поднимается им навстречу. Ведет их в небольшую подсобку, заставленную пустыми стеллажами. Все реагенты и оборудование Рейши держит в храме. Магазин лишь перевалочный пункт, где старший Кодон принимает заказы и рассчитывается с клиентами. Здесь же хранятся бухгалтерские книги и всякая мелочевка. Там Итачи, попросив бумагу и чернила, принимается записывать развертку печати. Поясняет нюансы. — Рейши-сан, у меня к вам будет просьба, — рука Итачи замирает, когда он отдает исписанные листы Рейши. — Мне нужно допросить Роена. Для этого я использую гендзуюцу. — Это опасно? — Для Кины нет, — успокаивает его Итачи. — Шаринган позволяет провести такой допрос безопасно для носителя. — Хорошо. — И еще одно, само запечатывание лучше выполнить вам. Рейши вновь кивает, но потом хмурится. Некоторое время молчит, но потом все же решается: — Ритуал запечатывания всегда проходил в особом месте, — поясняет Рейши, внимательно глядя на листы, где Итачи записал для него последовательности символов. — Это принципиально? — Насколько я знаю, да, — кивает старший Кодон. — Когда… когда отец по глупости выпустил Роена и тот напал на деревню, им с матерью пришлось бежать в круг. Только это место гарантированно может удержать Зверя. Мама не успела, возможно, она была более искусна в фууиндзюцу. Но ее перехватили Куманои. Отец попытался провести ритуал в одиночку… и вышло то, что вышло. Скомкано заканчивает Рейши. — И чем это место так важно? — уточняет Кисаме. — Я не знаю, — вздохнув признаётся Рейши. — Волчий круг всегда был тайным местом для местных. И священным для нас. По легенде именно там, а не в храме, впервые был захвачен Зверь. Но информации очень мало. Родители не успели рассказать мне всего. А бумаге эти знания не доверяли. — И вы так легко доверили их чужакам? — едва обозначив усмешку, замечает мечник. — Вы мой единственный шанс спасти брата, — опустив голову признается фармацевт. — Я не слепец и вижу, что происходит с Киной. Ваша спутница лишь озвучила мои наблюдения. Когда Роен полностью захватит разум Кины, мой брат погибнет. Никакие старые тайны не стоят его жизни. Я покажу вам волчий круг. Он находится к северу от храма. На этом разговор закончен. Итачи отправляет ворона к Конан с посланием: привести мальчика к храму.

***

Когда они подходят к святилищу Конан и Кина уже ждут их. Мальчик возбужден, что-то с пылом рассказывая куноичи. Та мягко улыбаясь кивает ему. — Нии-сан, — заметив брата бросается к нему Кина. — Смотри! Он умеет летать! В руках мальчика бумажный журавлик. Остановившись Кина улыбается, протягивая ладошки сложенные горсткой брату, в них лежит оригами. Белый журавлик вздрагивает, трепещет и наконец взмахивает крыльями, чуть приподнимаясь вверх. Глаза Кины сияют восторгом. — Здорово, правда? — Да, — робко улыбается в ответ Рейши, только взгляд обращенный на младшего братишку остается печальным. — Кина, нам надо проводить наших гостей в одно место. Идем. Обойдя храмовый комплекс они углубляются в лес, постепенно забирая в горы. Идти приходится довольно долго. Рейши ведет их по едва различимой горной тропе, заросшей папоротником. Деревья все чаще попадаются кривые, ровным от природы стволам сосен, словно твердой рукой мастера бонсай предали самые причудливые формы, закрутив спиралями и кругами. — Нии-сан, зачем мы здесь? — догнав брата, дергает за рукав Рейши Кина. — Никому нельзя ходить в танцующий лес. Рейши гладит брата по голове и кивает. — Нам можно, — успокаивает он мальчика. — У нас здесь очень важное дело. — Какое? — Потерпи, скоро все узнаешь. Мальчик явно недоволен таким ответом, но спорить с братом не решается. И дальше они идут молча. Только Кисаме все чаще начинает озираться, то и дело поводя плечами и недовольно хмурясь. Итачи тоже не спокойно. Нервы напряжены, заставляя внимательно следить за обстановкой. — Вам не кажется, что температура упала? — нарушает тишину Хошигаки, останавливаясь. Кивнув в ответ на замечание напарника, Итачи активирует шаринган, осматриваясь. Все здесь буквально сплетено в единую энергосистему. Тонкие каналы чакры деревьев утекают куда-то вперед, переплетаясь между собой. Вот только, чем ближе к центру, тем темнее стволы деревьев и тем ярче каналы чакры, что стелются по земле, подобно грибнице, фосфорующей на трухлявом пне. Конан тоже останавливается, замечая напряжение спутников. — Для гор это нормально, — успокаивает их старший Кодон. — Возможно, — обтекаемо соглашается Кисаме и, протянув руку, ломает веточку на ближайшем дереве. — Не трогай больше, — предупреждает его Итачи, наблюдая, как, в ответ на действия напарника, вздрагивает сеть разбегаясь импульсами от пострадавшего дерева. Кивнув на слова Итачи, Кисаме продолжает расспросы: — А люди у вас тут не пропадают? — Да! — тут же откликается Кина. — Нет, — одергивает его брат. — Не чаще, чем в других деревнях. Горы опасное место: дикие звери и тропы могут быть смертельны, особенно, если глаза залиты сайгензаем. — А Каэде-оба-сама говорит… — Что она выжившая из ума старуха! — сдвинув брови, Рейши недовольно качает головой. — Сколько раз тебе говорить, не ходить к ней! Кина сникает. Кисаме догоняет братьев и, ободряюще хлопнув мальчика по плечу, наклоняется. — Ну что вы, Рейши-сан, тут самое время для страшилок, — улыбается мечник одними губами. — Так что там твоя Каэде-оба-сама рассказывает? Но Кина лишь дергает плечом, сбрасывая руку мечника. Они продолжают путь. Вот только Итачи никак не может отделаться от ощущения за ними смотрят. Но никого нет. Смотрит сам лес. Неожиданно он прямо встречается с горящими чакрой глазами на стволе дерева, а чуть ниже сияющий голубым провал, искаженного в крике рта. Требуется почти мгновение, прежде чем Итачи понимает, что увиденное им лицо не движется. Деактивировав шаринган, Итачи некоторое время рассматривает странный нарост на сосне. Коричневая почти посеревшая от времени кора чешуйками наползает сама на себя, складываясь в некоторое подобие маски. Остановившись он перескакивает взглядом на следующее дерево — тоже маска. Дальше еще одна. Это место слишком странное, слишком похоже на территорию, где обитают аякаши. — Надо уходить! — определяется со своими ощущениями Итачи. — Для нашей техники место неважно. — Но мы пришли! — удивленно оборачивается Рейши. — Вот круг! Впереди небольшая поляна поросшая мхом. Кругом ее описывает каменным пояс. Некоторые камни покрупнее, другие помельче. Особенно выделяются четыре громадных валуна по сторонам света. В центре еще один прямоугольный и относительно ровный камень, то ли алтарь, то ли жертвенник. Шиноби осматриваются. — Я так понимаю, спрашивать вас, о том кто построил это место бесполезно? — уточняет Кисаме, подойдя к одному из валунов. — Итачи-сан, взгляните. — Каэде-оба-сан говорит духи леса, — тихо замечает Кина. — А потом люди прогневали духов, разбудив зверя. Поэтому ушли Куманои из деревни. Они испугались гнева духов. — Куманои ушли потому, что им тут делать стало нечего, — бурчит Рейши, видимо отчаявшись призвать брата к порядку. — Кина, подойди ко мне! — Да?! А чего они все свое сожгли: дома, вещи и ушли в ту же ночь, как был побеждён Зверь? Ничего не взяли, даже запасной одежды! Пока братья спорят Итачи рассматривает тонкую вязь символов, что едва заметно проступают из-под мха. Конан подходит ближе также присматриваясь к символам. — Вам знаком этот язык? — уточняет куноичи, обходя камень. — Это все ерунда, — Рейши заходит в круг, неся на руках обмякшее тело брата. — Что вы сделали с ребенком? — тут же напрягается Конан. — Я его усыпил, — успокаивает женщину Кодон. — Я уже был здесь с отцом. Место странное, но вы напрасно беспокоитесь. — Нет, — качает головой Итачи, внутри все леденеет шипят тревогой. — Уходим. Здесь опасно. Конан на мгновение встречается с темный уверенным взглядом Итачи и развернувшись идет к алтарю. Рейши тревожно смотрит на приближающуюся куноичи. — Для нашего ритуала место неважно, — наклоняясь к мальчику, замечает Конан. — Советую вам прислушаться к словам Итачи-сана. Вы ведь ему доверяете? Куноичи замирает, дожидаясь кивка Рейши. И тот вздохнув все же соглашается. Протянув руки Конан собирается уже было подхватить Кину, как тот открывает глаза, перехватывая руку куноичи. — Выпусти меня! — буквально взрыкивая требует мальчик, знакомым Итачи голосом Роена. — Или вы все тут умрете! Они вас не выпустят! — Кто? — рефлекторно дергается от ребенка Конан, но мальчишка крепко держит ее не отпуская. — Они, — вместо Роена отвечает Итачи. Возле каждого камня появляется белесая полупрозрачная фигура, постепенно обретающая плотность. Рядом со знакомым стрекотом в руках Кисаме разворачивает свои чешуйки Самехада. — Прошлый раз такого не было, — растерянно замечает Рейши, оглядываясь. — Прошлый раз меня здесь не было, — фыркает Роен. — Тенма идиот, нарушивший договор. И тебе, этой девке и твоему любимому братцу придется за него платить! Каждая из фигур обретает по женски плавные очертания. Длинные седые волосы распущены. Лиц не разглядеть, на их головах волчьи черепа. Только голубым огнем горят глаза. Одеты фигуры в меха и белые набедренные повязки. На щиколотках тяжелые браслеты, в три ряда на которые нашиты бубенцы. У каждой в руках бубен. — Вас сожрут! Выпусти меня и я смогу спасти ваши жалкие жизни! — Но Кина! — тревожно вскрикивает Рейши, облизывая губы и скользя взглядом по фигурам. А потом рванув, пытается схватить брата в охапку. Но взмах руки Кины отбрасывает Рейши к границе круга. Отлетев старший Кодон, словно ударяется о невидимую стену, падая на землю внутри круга. — Хочешь, мальчишка будет жить, — по звериному скалит губы Кина, гладя прямо на Конан. — Только выпусти меня! — Почему я? — шепчет Конан пытаясь сопротивтся подталкивающему ее руку к животу Кины Роену. Но не остановить движение детской руки и не вырваться у куноичи не получается. — Женская рука всегда сильнее, — усмехается Роен. — Давай решай! Время заканчивается! Итачи бьет прямо перед собой и тут же руку обжигает уже знакомой болью лента на запястье. Атака Самехады справа буквально разрезает надвое ближайшую фигуру. Но через мгновение фантом снова обретает прежнюю целостность, а мечник шипением отскакивает назад едва не выронив меч. — Сука! — рычит Кисаме перехватив Самехаду в левую руку и тряся правой. Фигуры приходят в движение синхронно ударяя в бубны. — Не снимай! — готовя технику бросает через плечо Итачи. — Это защита! — Да бл… — откликается Кисаме, но замолкает на полуслове. А затем вновь встает плечом к плечу с Итачи: — Сзади! — голос Кисаме обретает привычную насмешливую уверенность, с которой отступник тумана бросался в самые кровавые битвы. — Похоже вторым блюдом планируемся мы с вами, Итачи-сан. Итачи оглядывается. Лес за их спинами ожил, между скрученных стволов мелькают серебристые спины, щелкают пасти и горят хищные голубые глаза. Волки! Огромные серо-белые волки размером с хорошего теленка стремительно приближаются к ним. Кунаи срываются в пальцев им навстречу. Но ожидаемо проходят сквозь тварей. — Фантомы! — предупреждает Итачи. — Варианты? — откликается Кисаме, следя за приближением призрачной стаи. — Тут сеть на земле из каналов чакры, — Итачи отчетливо чувствует, как на бешеной скорости движутся его зрачки, улавливая малейшие движения с помощью кланового доудзуюцу. — Прямо у нас под ногами. Круг это центр. Попробуй его отсечь. Развернув Самехаду обратным хватом, Кисаме вонзает ее в землю. Нажимает, вспахивая борозду, бросив вопросительный взгляд на Итачи. За лезвием тут же образуется темная полоса обычной земли. Самехада, широко раскрыв пасть разве, что не урчит от удовольствия, пожирая чакру. Итачи кивает, готовясь прикрывать напарника. И они бросаются в обход круга. Но успевают едва обогнуть половину, когда первые твари оказываются достаточно близко. Смысла тратить чакру на простые атаки нет. Воздух вокруг Итачи начинает дрожать уплотняясь и обретая цвет и форму кубоши. Взмах и кулак Сусано ловит одного в прыжке, сметая нескольких. Итачи направляет волю сжимая кулак, в попытке сломать тварь. А затем отбрасывает. Волк не издает ни звука, но по ощущениям оказывается вполне себе материальным. Впрочем, стоит его отшвырнуть, как туша легко проходит сквозь ствол дерева. Итачи следует за Кисаме на ходу складывая печати. Сюрикены заряженные хосенка находят цели куда эффективнее. Волки сбиваются с шага, сворачиваясь клубком прямо в прыжке. Подпитанный чакрой огонь пожирает их оставляя на белых телах сочащиеся тьмой раны. Но их количество не уменьшается. На место убитых тут же встают новые твари. И все же они с Кисаме замыкают круг. Гул барабанов становится оглушающим. Рейши так и лежит где упал. Конан тяжело оперевшись на камень, едва ли не падает на лежащего на нем Кину. Роен продолжает что-то шептать, но из-за барабанов его слов не слышно. Итачи расшвыривает волков, жжет их катоном, давая время Кисаме подготовить суидан. Еще буквально пара секунд. Ему нужны эти чертовы секунды и тогда напарник сможет активировать свои техники, создав для себя нужное количество воды. И тогда можно будет заняться кругом. Итачи уверен, перед мощью Сусано не устоит никто. Всего пара секунд! И вот уже смертоносной волной поднимается сеншокуко. Тысячи голодных акул замирают на ее гребне, готовые сорваться на врага и пожрать его. Итачи почти успевает обернуться, когда за его спиной раздается оглушающий рев. И через мгновение с хрустальным звоном трескается невидимый купол волчьего круга. За спинами шиноби черной громадиной встает Великий Зверь. От его рыка, содрогаются даже горы. Земля вздрагивает под их ногами, когда Роен одним прыжком перемахивает волну сеншокуко, бросаясь на врагов. Все смешивается в безумном хаосе. Выжившие после атаки Кисаме твари, забыв про людей, набрасываются на Роена. И тот топчет их лапами, рвет зубами, едва ли не заглатывая целиком. Переглянувшись, нукенины бросаются назад. Кисаме на ходу за шкирку подхватывает старшего из братьев. Итачи хватает младшего. Пока напарник закидывает на плечо потерявшую сознание Конан. И тут по лесу проносится волной еще один протяжный вой. Роен замирает, вслушиваясь в звук, а затем отвечает глухим утробным рычанием. В первый момент кажется, что с гор на них идет снежная лавина. Но затем она обретает контуры. Это еще один волк размерами не уступающий Роену, только белый. Выяснять кто из двух чудовищ сильнее и уж тем более принимать участие в их схватке ни у Итачи ни у Кисаме нет желания. И оба шиноби спешат убраться с поля боя чудовищ. За их спинами стоит вой и рык, то и дело срывающийся на визг. Земля дрожит, ходя под ногами ходуном. Местами трескаясь и расходясь прямо на глазах громадными разломами. Это уже не отступление, а бегство. Лишь через минут двадцать напарники рискуют остановиться. За их спинами все еще гуляет эхо чужой битвы. — И куда теперь? — уточняет Кисаме едва переведя дух и тревожно оглядываясь. — К озеру, — принимает решение Итачи, размышляя, что похоже потом придется вернутся и добить выжившего.