***
Никакой естественный свет не мог нарушить сон Хонджуна, поэтому он был дезориентирован, когда проснулся. Те же факелы мерцали по углам, и гроб окутывал его в уединении. Когда он приподнялся, чтобы моргнуть в сторону входа, тот все еще был закрыт. Сколько часов прошло? Хонджун больше не чувствовал усталости, скорее его разбудила жажда. Молча он наклонился за чашей, которую Сонхва оставил на углу каменной кровати. Он потягивал вино, пока его глаза обшаривали комнату в поисках вампира. Сонхва сидел, сгорбившись над своими книгами. Черты его лица были безмятежны от сосредоточенности, а ловкие пальцы баюкали каждую страницу, как изящный драгоценный камень. Бледность его кожи контрастировала с черными волосами, и хотя теперь Ким мог распознать его неземную красоту, она все еще была такой же пленительной. Даже в грязной могиле вампир излучал изящество. Когда Хонджун выбрался из своего гроба, Сонхва поднял глаза. Его губы растянулись в улыбке, когда Хонджун застыл, смущенный тем, что потревожил его. — Ты проснулся, — поприветствовал он его, когда Хонджун натянул ботинки. Засохшая кровь и грязь покрывали его ноги, но он подождет, пока не найдет реку, чтобы умыться. — Который сейчас час? — Рассвет уже окрасил небеса румянцем. Ты недолго поспал. — Ты вообще спал? — спросил Ким. Сонхва сел, чтобы привести в порядок свою и без того ловкую позу. Его улыбка была такой уютной, на нее было так по-человечески приятно смотреть. Так или иначе, Хонджун хотел, чтобы он обрел покой в своем странном доме. Если он представлял себе людей, врывающихся со своими факелами и убийственными взглядами, чтобы зарезать мирного вампира, расстройство наполняло его грудь. — Немного. Я услышал, что твои преследователи поблизости, и встал, чтобы понаблюдать за ними. Встревоженный, Хонджун взглянул на вход. Гроб Сонхва казался таким, словно существовал в другом царстве, такой призрачный и в то же время таинственный. Но от смерти его отделяла всего лишь лестница. — Они пытались войти? — Сонхва покачал головой, но встал, чтобы проводить Хонджуна наверх. Человек следовал за ним на некотором расстоянии, восхищенный походкой Сонхва, которая, казалось, плыла. Он стал меньше опасаться его теперь, когда тот проспал целую ночь, не будучи съеденным, и Сонхва казался таким же расслабленным рядом с ним. В конце концов, Ким тоже мог быть хищником. — Они прочесывают близлежащие леса в поисках тебя, но так и не осмелились ступить на территорию мавзолея. Я укрепил дверь еще одним засовом. Вот, посмотри сам. Сонхва протянул руку над головой, чтобы откинуть тяжелую крышку саркофага, скрывавшего гробницу. Он отступил в сторону и прижался к стене, освобождая место для Хонджуна, который мог протиснуться рядом с ним. Ким неуверенно приблизился к нему. Его сердце бешено колотилось в груди от их близости, но беспокойство и любопытство пересилили осторожность в отношении вампира. Его рукав задел грудь вампира. Вблизи он мог чувствовать исходящий от него холод, эзотеричность его присутствия. Это было отталкивающе, так пугающе не по-человечески, но Хонджун храбро не отшатнулся. Он терпел холод, не относился к Сонхва как к своему врагу, даже когда они зависли рядом на несколько мучительных секунд. Настороженный, Ким высунул голову из-за края гроба, отвлеченный видом леса, окутанного туманом. Пожухлая трава перед мавзолеем была покрыта сверкающей росой, добавляя волшебной утренней дымки. Скалы, казалось, тянулись к облакам, приглашая к смертельному прыжку. Все корявые растения поблизости выглядели проклятыми, и если бы Хонджун охотился на вампира, он также не осмелился бы приблизиться к зданию, в котором они ютились. Он слышал, как его охотники проносятся по лесам. С ними были собаки, которые вынюхивали его след по его вещам. Если он сейчас рискнет выйти наружу, ему конец. Хонджун выдохнул и снова нырнул вниз. По его кивку Сонхва закрыл крышку, чтобы погрузить их в темноту. — Они не доберутся сюда, пока я с тобой, — Сонхва успокоил всплеск его страха. Так близко, что его голос ласкал кожу Хонджуна, как шелк. — Поверь мне, я знаю, как защитить себя. Ты в безопасности, — Ким вернулся в гробницу, которая была одновременно и убежищем, и тюрьмой для него. Когда он прислонился к гробу, чтобы запить свой страх еще вином, в темных глазах вампира промелькнуло сострадание. Он слышал, как быстро бьется сердце Хонджуна. — Как долго ты прячешься? — он отвлекся. Где мог бы жить такой потрясающий мужчина, оставаясь незамеченным? В какой-то момент его неподвластная времени красота должна была пробудить подозрения. — Я всегда остаюсь в том или ином месте только на несколько лет, а потом ухожу. Иногда мне было необходимо инсценировать свою смерть, в других случаях меня преследовали те, кто видел меня насквозь. Пока что эта гробница - мой дом, и хотя мне нужны люди, чтобы выжить, я не знаю, когда осмелюсь снова оказаться среди них. Они стали умнее, а их оружие – острее, — Сонхва улыбнулся вымученной улыбкой того, кто почувствовал их на своей коже. Расстроенный, Хонджун оторвал взгляд от его ключицы. Он не хотел, чтобы Сонхва пострадал. У него была добрая душа, и он не стал бы убивать больше, чем нужно, иначе Хонджун был бы легкой добычей. Но Сонхва был прав. Ким тоже боялся вампиров. И он разделял человеческий инстинкт защищать себя и своих близких. — Значит, у тебя нет семьи? Нет любимого человека? — Сонхва покачал головой. — Только я. Я трачу свое время на учебу, поэтому мне не бывает скучно. Иногда встречаю дружелюбных людей, вроде тебя, — Хонджун неожиданно покраснел. Неожиданный комплимент польстил ему, облегчил бремя его страха. — А может, я плохой человек, — подметил он. Они едва знали друг друга. Вчера он даже не знал, что у вампиров есть свои собственные мысли и чувства. Улыбка Сонхва обнажила его клыки, но она была такой очаровательной. Если бы он был человеком, Ким счел бы это достаточно привлекательным, чтобы позволить своему взгляду задержаться на нем. Это было почти удивительно, как легко ему пришло в голову сделать то же самое с вампиром. — Я уверен, что ты попытался бы напасть на меня, если бы был таким же, как остальные жители твоей деревни. Ты другой, Хонджун. Отдохни, и как только они уйдут, я надеюсь, ты найдешь безопасность и место, где другие будут рады тебе. Так или иначе, Хонджун пожелал ему того же. В какой бы форме совместное проживание ни было для вампиров. Если кто-то из их сородичей и заслуживал этого, так это этот странный вампир. Ким вертел в руках свою чашу с вином, пока Сонхва возвращался к своим занятиям. Он писал длинные тексты роскошной каллиграфией, проводя свое время безвредно и не наводя страха на Хонджуна. Было легко привыкнуть к его присутствию. И по мере того, как проходили часы, у Кима отпала всякая необходимость следить за ним или избегать его близости. Вместо этого его взгляд, полный любопытства и восхищения, задержался на нежном вампире.Stuck Inside
24 июля 2023 г. в 12:42
Как бы жутко это ни звучало, но Сонхва подготовил гроб для Хонджуна. Два из них были пусты, и Сонхва посоветовал не трогать их.
— История семьи, похороненной здесь, изобилует тайнами и убийствами. Даже вампиру известно, что не стоит раздражать призраков мстительных людей, — объяснил он Хонджуну, пока накрывал одеялом. Хонджун решил, что температура тела Сонхва была достаточно низкой, чтобы он в нем не нуждался.
Он так много слышал о вампирах, и теперь, когда один из них был прямо перед ним, Ким потерял дар речи. Хотя он был таким же пугающим, как рассказывали легенды, он также двигался в неторопливом темпе, чтобы не напугать Хонджуна. Гул его голоса был успокаивающим, как будто они встретились на рыночной площади, где заблудился Хонджун, а не в могиле, окруженной смертью. В зеленом свете его клыки поблескивали, а ногти были длиннее и острее, чем у работающих людей. Как только Сонхва отступил назад, тяжелая крышка саркофага прислонилась к его боку. Внутри лежали покрытые молью подушки, а одеяло ждало своего часа, чтобы согреть в могильном холоде.
Хотя температура была не единственным фактором этого места, от которого у Хонджуна по спине пробегали мурашки, он с нетерпением ждал возможности прилечь. Даже если он не сомкнет глаз пока в комнате вампир, он может дать отдых своему телу, которое дрожало от усталости и нервов.
— Если хочешь, я могу закрыть крышку, как только ты ляжешь. Мне так уютнее, — Сонхва поманил его взмахом своей бледной руки. Хонджун приблизился только после того, как вампир вернулся к своим книгам и записям.
— Нет, спасибо, — пробормотал Хонджун. После того, как он так чудом избежал смерти, спать в использованном гробу было для него достаточно грубой жестокостью. Сонхва кивнул:
— Как пожелаешь. Я позабочусь о том, чтобы никто не вошел сюда, так что ты сможешь отдохнуть. Хотя я выражаю тебе свое сочувствие, как бы долго ты в нем ни нуждался, я напомню, что скоро тебе нужно будет уходить. Я не хочу причинять тебе боль.
Как будто Хонджун мог забыть. Он жалобно содрогнулся при мысли о том, в чьей компании находится. Был ли Сонхва тем монстром, который убил тех двух жителей деревни? Скольких еще он убил? Нет, Хонджун уедет, как только сможет. Он найдет безопасное место и убежит подальше от этого вампира, каким бы воспитанным он ни был.
Он говорил, что также учился, но у Кима не хватало здравомыслия, чтобы остаться и докопаться до сути личности вампира. Взойдет солнце, и ему снова придется прятаться от преследователей, но тогда он унесется с ветром прежде, чем выпадет хоть какой-нибудь снег, который мог бы скрыть его следы.
— Спасибо. Я уйду до наступления следующей ночи, — пробормотал он Сонхва. Вампир кивнул ему, довольный их согласием.
Хонджун не знал, где он спит и как именно, но спрашивать не стал. Он наклонился, чтобы расшнуровать ботинки, и выдохнул свою усталость. А пока ему следует полежать, пока его нервы не успокоятся. С монстром рядом жители деревни могли бы дважды подумать, прежде чем убивать его. Возможно, этот вампир стал спасителем Хонджуна, когда его собственный народ бросил его. Какая жестокая ирония в том, что те, за кого его принимали по ошибке, понимали его лучше, чем те, с кем он прожил всю свою жизнь.
Хонджуну пришлось забраться в гроб, так как он находился высоко над землей. Камень, окружавший его, был холодным, но он не дрожал, растянувшись на подушках. Несмотря на тесноту, у него было достаточно места, чтобы повернуться. Только танцующие зеленые огоньки на потолке напоминали ему, где он находится. Поселился среди мертвых, в то время как вампир примостился в той же комнате.
В тишине Хонджун уставился на танцующие тени. Его нервы были натянуты, даже когда тело расслабилось. Куда он мог пойти? Все близлежащие деревни боялись одной и той же угрозы, и они были бы встревожены появлением новичка. Если бы он не был осторожен, его могли бы обнаружить странствующие торговцы из его дома. Нет, ему нужно бежать дальше. Внизу, за холмами и лесом, было море, не замерзшее даже в это время года. Немногие корабли бороздили просторы зимних ветров, но кто-нибудь обязательно возьмет Хонджуна на борт. Он мог начать новую жизнь там, где его никто не знал. Возможно, в сказочных городах, о которых он слышал в сказках из далеких краев. Те, где сверкающие дворцы и красивые ткани кружатся вокруг их обитателей. Там никто не боялся вампиров, так как они находились под усиленной охраной, поэтому никто не осудил бы Хонджуна. Теперь, когда он знал, какими приятными они могут быть, он меньше боялся вампиров.
Возможно, не все были похожи на Сонхва, но они умели общаться и были способны чувствовать. Была ли у Сонхва семья? Или деревня? Или он был отрезан от своих сородичей, когда прятался здесь? Должно быть, одиноко жить в темноте, не имея другой компании, кроме мертвых. Возможно, именно поэтому он спас Хонджуна.
Размышления утомили его, и Ким заметил, что его веки отяжелели. Какое-то время он боролся с бессонницей, напоминая себе о существе в комнате, даже когда Сонхва вел себя так тихо, что даже не было слышно, как он перелистывает страницы своей книги. Но, как будто его мозг решил, что Сонхва не представляет никакой опасности, и эти мысли постепенно унесли его сознание прочь.
Дыхание Хонджуна выровнялось, когда он расслабился под защитой своего необычного хозяина. Хотя гроб пугал его и вызывал клаустрофобию в его снах из-за страха оказаться запертым внутри, он оправился от дикой погони, не опасаясь, что какой-нибудь деревенский житель ударит его ножом во сне. Доверяя Сонхва, он позволил себе несколько часов отдыха.