***
Когда Дрим покинул балкон, то случайно столкнулся с Ластом, который тут же поздравил того. — Вы удостоились чести узнать, что хранится в личном сундуке Его Высочества! Это достаточно редкое событие. — Его Высочество упомянул, что только пара существ имели возможность прикоснуться к тому, что хранится внутри. Скажи, — тут герцог замялся, не уверенный в своих действиях, — ты, случаем, не знаешь, кем были те монстры? — Я… — Если это конфиденциальная информация, можешь не отвечать! — тут же поспешил закрыть тему старший скелет. — Я думаю, вы теперь имеете право знать, — успокоил Ласт, скромно опустив глаза. — За то время, что я служу моему принцу, ещё двое были приглашены сюда и им было позволено коснуться шкатулки. Вы прекрасно их знаете, — слуга остановился и перевел дыхание. За это короткое время Дрим успел перебрать множество вариантов, однако действительность оказалась очевидней. — Это были генерал Кросс и господин Инк.***
Граф Мори Вероун, внешне походящий на антропоморфного быка, которому крайне не повезло с ростом, был потомственным аристократом, семья которого уже много десятилетий была при дворе. К сожалению регента, эта фамилия долгое время была крупнейшим поставщиком продовольствия, и, в связи с этим, она пользовалась некоторыми вольностями, которые давали достаточно сильное преимущества в торговле и положении в иерархической лестнице. Эррор относился к графу нейтрально. В конце концов, до недавнего времени тот вёл свои дела честно и добросовестно, всегда стараясь поддержать уровень запасов еды на должном уровне. Учитывая то, что королевство находилось в достаточно холодном климате, где земля могла плодоносить только полгода, а на остальное время уходила в спячку, покрываясь внушительным слоем снега, труды графа регент ценил и старался его поддерживать по мере возможности. Что ж, видимо он зря понадеялся на чужую порядочность. — Граф, — принц подошел к беседке, рядом с которой ожидал его приёма Вероун. — Ваше Высочество, — существо тут же встрепенулось и поспешило склонить голову в почтении. — Спасибо, что согласились принять, однако я уже подумал, что так и не дождусь Вашего прихода. — Государственные дела не отпускали, — равнодушно бросил принц, поднимаясь по ступенькам под крышу небольшой каменной постройки, где уже был сервирован столик. — Тем не менее, я не мог не уделить вам время, ведь вы ехали из такой дали… — дождавшись приглашения, граф последовал за скелетом. Эррор аккуратно сел за центральное место, откинув плащ на резную спинку скамейки. Его гость сел чуть поодаль, на самый краешек сидения. Эррор отметил нервозность существа: видимо, ожидание действительно сильно извело его. Это смыло последние сомнения в виновности подданого, ведь если бы тот был ни при чем, вряд ли бы стал придумывать себе причины, заставляющие так сильно нервничать. Дождавшись, когда слуги разольют чай и тот возьмётся за предложенную чашку, регент решил продолжить разговор. — Итак, — привлёк он внимание Вероуна, — мне уже доложили о вашей проблеме. Тем не менее, я считаю правильным услышать всё от вас лично, дабы между нами не осталось недомолвок, — слегка вальяжная поза и спокойный голос притупили бдительность графа, и его плечи чуть расслабились, давая возможность собраться с мыслями. — Как Вам известно, из-за аномальной жары, что сейчас властвует над южными регионами, множество сельскохозяйственных угодий, в том числе и мои, пострадало от пожаров, которые вспыхивают из-за любой неосторожности, — Вероун открыл свой небольшой портфель, откуда он достал несколько бумаг и протянул Эррору. — Трудно оценить весь масштаб ущерба, однако с моей стороны могу сказать, что только за этот месяц больше четырёх гектаров посевов полностью выгорели без возможности повторного засева в этом году. Поля горят, мой принц, и тушить их не предоставляется возможным. Нас спасают лишь достаточно регулярные сильные проливные дожди, что, безусловно, является благословение свыше, ведь это избавило нас от самой настоящей засухи. Регент смотрел бумаги и невольно восхищался: документы были составлены с изумительной скрупулёзностью, заставляя отдать должное местному счетоводу. И не придерёшься даже: ни к рассказу, что так ладно шёл из уст графа, ни к цифрам, подкрепляющие его. А самое главное, помочь ему можно только одним способом – деньгами, ведь дать в распоряжение ещё больше земли нельзя – горит же! — Сколько? — прервал рассказ принц, поднимая глаза от бумаг. — Пять миллионов золотыми, мой принц, — существо опустило глаза в пол. О как! А запросы-то растут. Ну хоть совести хватило показать стыд, а не нагло смотреть в глаза! Эррор опустил бумаги на стол и, откинувшись на спинку, закинул ногу на ногу. Граф тут же сглотнул, ощущая своей кожей, как поменялась атмосфера в беседке: со спокойно-рабочей на напряжённо-ожидающую. Он медленно поднял глаза, встретившись с насмешливым взглядом, и его сердце ухнуло вниз, оседая в теле страхом. — Вот как, — вкрадчивый голос пробрал до самых костей, оставив после себя ощущение безысходности. — Это примерно в восемь раз больше, чем вы за всё время заплатили местной банде, — тут граф встрепенулся и окончательно поддался панике, — которая терроризирует уже некоторое время южные земли, и вот что странно! — принц наклонился чуть вперёд. — Их почему-то до сих пор не арестовали и не предали суду. А я объясню: вы подкупили местный гарнизон, что, очевидно, является вопиющим актом недобросовестности, — тут скелет не сдержался и резко встал, уже в открытую демонстрируя своё негодование. Вероун словно прирос к своему стулу: аура принца, что источала ярость, окончательно сковала существо чувством страха. — Вы ладно придумали! И признаю: всё выполнено безукоризненно, но знаете, где вы допустили ошибку? Вас сгубила алчность, и вы потеряли осторожность и терпение. Я бы, на вашем месте, выждал бы сезона урожая, ведь, во-первых, прошло бы достаточно времени, и, во-вторых, тогда можно было поднять запрос минимум до семи миллионов. Ведь вам бы пришлось компенсировать нехватку зерна импортом. А учитывая тот факт, что амбары, которые горели в прошлых месяцах, на самом деле целы и полны зерна, ваша выручка со всего этого предприятия могла достичь… Давайте посчитаем, — тут Эррор стал ходить по беседке, наматывая круги вокруг своей жертвы, — семь миллионов компенсации, плюс прошлые в общей сложности три миллиона за сгоревшие запасы зерна, плюс рост цен на муку – вы же её привозите из-за границы, хотя на самом деле продаёте «сгоревшую» – то есть средняя выручка вырастит примерно в два раза и составит миллион с небольшим… Знаете, что оскорбляет меня больше всего? — он резко развернулся и пристально посмотрел в чужие глаза и тихо продолжил: — Вы можете считать меня дураком и пользоваться моим доверием, но никогда. Не смейте. Наживаться. На. Моих. Подданых! — рявкнул Эррор, не сдержав своего гнева. Он отошел к краю беседки, оперившись руками на перила, и постарался взять себя в руки. Грудь его тяжело вздымалась, выдавая его волнение и негодование. — Мой принц! — скелет резко развернулся, когда услышал глухой звук за спиной: это оказался Вероун, упавший на колени и приползший к нему. Граф окончательно потерял лицо: его аферу раскрыли, причём это сделал сам правитель, и теперь его уже ничто не спасет. Однако животный страх и глупая надежда всё ещё не позволяли тому признать свою вину. — Меня оклеветали! Умоляю Вас, поверьте мне! — он схватился за край одежд регента и стал их подобострастно целовать. — Я ни разу не подводил Вас! Всегда верно служил Вашей семье! Эррор с отвращением попытался вырвать край юбки, однако чужие руки лишь сильнее вцепились в ткань. Граф попытался схватить скелета за ноги, продолжая вымаливать о прощении, однако в следующий момент его за шкирку с лёгкостью оторвали от пола, оставив висеть в чьей-то крепкой хватке. Вероун тут же перевёл взгляд на помешавшему им существо и чуть не испустил дух: на него смотрел просто колоссальных размеров скелет, почти на голову выше его самого, с огромным сколом на черепе. Его глаз, что горел потусторонним светом, пристально глядел на него, как удав на кролика. Заметив, как граф обмяк в чужой хватке, скелет бросил того на пол, прямо под ноги Эррору. — Спасибо, Хоррор, — присутствие одного из личных помощников Найтмера придало принцу спокойствия, и он уверено продолжил выносить свой приговор провинившемуся монстру. — Мори Вероун, граф Регтонский, ты лишаешься всех своих званий и титулов; твоя семья также лишиться всех послаблений и льгот, что были предоставлены государством. Кроме того, я считаю правильным требовать возмещение в размере десяти миллионов золотых, которые должны быть возвращены в казну в течение десяти лет. Твой титул унаследует твой старший ребенок, мальчик это или девочка: к нему будет приставлен грамотный помощник, целью которого будет помогать в управлении твоего немаленького хозяйства. Ты же, а также твоя супруга будете отправлены в ссылку. Когда регент закончил читать приговор, со стороны графа были лишь слышны глухие рыдания. Чёрный скелет равнодушно окинул сотрясающееся тело и присел рядом с ним, жестко вздёрнув чужой подбородок и заставив смотреть в свои глаза. — Знаешь, мне даже интересно, как ты будешь объяснять своей жене, по какой причине она больше не подержит в руках своего двухлетнего сына и не увидит, как растут другие ваши дети, — принц пренебрежительно бросил лицо графа, и его голова безвольно повисла. Регент поднялся, всколыхнув полы накидки, и обратился к другому скелету: — Хоррор, в темницу его. Тот поклонился и, молча подняв осуждённого, повёл его в сторону дворца – хотя, скорее, тащил, так как граф был не способен перебирать ногами сам. За всем этим с одного из многочисленных балконов наблюдал кронпринц, невольно хмурясь и нервно проводя ладонями по перилам. Ему уже успели доложить о вине Вероуна – ушей во дворце, особенно его, Гено, всегда хватало – и сейчас тот гадал, какой же приговор вынесет его брат. Дверь на балкон неслышно открылась, и на террасу вышел один из слуг, что ухаживал за гостем. — Говори. — Ссылка, Ваше Высочество. — Свободен, — существо исчезло также тихо. — Значит, ссылка, — сам себе протянул скелет, потирая подбородок в задумчивости. — Ты же не любишь ссылки, Эррор. Что же заставило тебя передумать? Неужели у тебя наконец-то проклюнулось милосердие?***
Кросс поднялся по ступенькам беседки, где его ждал регент. Генерал обратил внимание, как тяжело вздымается чужая спина – можно не рассчитывать ни на что хорошее. — Мой принц. — Кросс, завтра ты отправишься вместе с Мори на юг в его резиденцию. Возьмёшь с собой достаточное количество воинов и выследишь тех ублюдков, что терроризируют по приказу графа прочие южные уделы. Предай их справедливому суду, после возвращайся. Всю необходимую информацию ты получишь у Найтмера, — принц наконец развернулся, одаривая скелета со шрамом своим взглядом. — К тому времени для графа будет организована поездка в Дóфер, — Кросс удивленно вскинул брови: Дофер был одним из самых северных городов страны, со слабой инфраструктурой и нулевыми перспективами – не считая угольные шахты, из-за которых город всегда покрывал густой смог. — Для его сопровождения используй только самых верных своих людей: я не хочу осложнений. — Вы решили отправить его в ссылку? — генерал позволил себе приблизиться к регенту. Теперь он стаял рядом с ним, на полголовы возвышаясь над чёрным скелетом. — Довольно… неожиданное решение. — Смерть – слишком простое и очевидное последствие данной ситуации. К тому же, если честно, его порекомендовал Найтмер. А ты же знаешь, какое у него феноменальное чутьё, — принц передернул плечами, будто от холода, и Кросс поспешил накинуть на них плед, что всегда лежал на одной из скамеек в этой беседке. — Спасибо. — Тем не менее, на вас это не похоже, — опустил руки генерал, не задерживая ладони на чужих плечах. — Вы сами считаете это наказание равным казни. Почему? — Потому что графу явно кто-то подсказал пойти против закона. Он бы никогда не пошёл бы на предательство сам – в этом я убедился сегодня. Так что он будет мучиться голосом совести. Кроме того, он будет смотреть как его дражайшая супруга изводит себя тоской по детям, и поверь мне, нет зрелища ужасней, чем мать, отлучённая от собственных детей. — Вам… — светлый скелет нервно сглотнул. — Вам не жалко детей? — Жаль, конечно, однако я и мой брат прошли через это, ведь рядом с нами были хорошие существа, — Эррор чуть повернулся к генералу и слегка сжал его плечо. Кросс смущённо улыбнулся. — Я не оставлю и их без хорошего наставника. — Если желаете, могу начать подыскивать кого-то на место главного гвардейца, который будет отвечать за их безопасность. — Это замечательная мысль, — регент опустил руку и спустился вниз по ступенькам, покидая постройку и направляясь к одному из многочисленных входов во дворец. Мечник последовал за ним. — Однако, сейчас главное – найти умного, умелого и, главное, преданного нам существа, который бы мог грамотно применить и обучить премудростям руководства большими сельхозугодьями. Они вошли под сени дворца, где они случайно столкнулись с Найтмером и Дастом, тихо что-то докладывающему тёмному скелету. Завидев принца, они прервались и поклонились. — Найтмер, ты отвечаешь за организацию ссылки графа, — Эррор приблизился к двум скелетам. — Кросс тебе поможет; к тому же, ему известна моя воля касательно южных земель. Займитесь этим вопросом завтра с утра. — Конечно, Ваше Высочество. Позволите? — регент кивком дал разрешение продолжить. — Даст закончил допрос наёмницы, что мы заковали в день нападения. Если хотите, я предоставлю отчёт вечером. — Нет необходимости. Даст, — молчаливый подросток сделал шаг вперёд, — расскажешь мне всё по дороге в кабинет. Господа. Развернувшись, регент в сопровождении помощника удалился в глубину дворца, оставив герцога и генерала одних. Кросс наконец обратил внимание на тёмного скелета, замечая лёгкую нервозность оного. — Найтмер, с тобой всё в порядке? — Да, — поспешно ответил тот и нехотя продолжил, — просто… Мы столкнулись с Дримом пару минут назад: он снова выглядел не очень. — Уверен, он ещё просто не отошёл от недавних событий. На него многое свалилось за эти дни, — поспешил успокоить Найтмера мечник. — Да, наверное, так и есть. Однако я ещё никогда не видел его таким… раздосадованным.***
Эррора на ужине не было. Очевидно, так он хотел позлить Гено за то, что тот снова влез в его дела – а то, что о его решении практически сразу доложили кронпринцу, от регента не укрылось – поэтому приём пищи был сдобрен лишь информацией, полученной от Найтмера, который и рассказал всю история от начала и до конца. Так же герцог поделился тем, что же смогли вытащить из их пленницы. Как и предполагалось ранее, наёмников привлекли лишь для основной операции. Им предоставили и золото, и снаряжение, и план. Кто именно заплатил, женщина не знала, однако ей посчастливилось быть на встрече, где она и заприметила странных людей, на одном из которых заметила символ «Ω» ‒ тайной организации, спонсируемой их основным конкурентом на мировой арене, Бадреосией. Их королева была тем ещё расистом, презирая всех нелюдей, в том числе и человекоподобных монстров. И сильное положение их королевства Тескэйн, в общем, и принца-регента Эррора, в частности, было настоящим бельмом на её глазу. Эррор проделал в этом плане колоссальную работу, Гено это признавал, выставив королеву Кор настоящим деспотом и сторонницей радикальных мер. Последнее, судя по недавним событиям, действительно было правдой. Так или иначе, ужин был окончен, однако было принято решения пойти в сад, где кронпринц устроил небольшой праздник с танцами, музыкой и сладостями. Он мотивировал себя тем, что всем необходимо отвлечься от тяжёлых мыслей; к тому же, наследный принц всё равно большую часть времени занимался саморазвитием, так что организовать праздник для него было настоящей радостью. Гено и Малик сидели чуть поодаль от основного действия, чтобы иметь возможность спокойно разговаривать, не пытаясь перекричать толпу и музыку, при этом имея отличный обзор на развлекающихся существ. Веселье всё набирало обороты, и вот Дрим со смехом уже ведёт кого-то в танце; Киллер, который уже был весьма поддат – кронпринц не сомневался, что этому проныре удастся пронести что-то покрепче вина и напоить половину присутствующих, если не всех – пристал с чем-то к злящемуся Найтмеру; даже вечно хмурый Даст проникся лёгкой атмосферой праздника и пригласил одну из присутствующих офицеров на танец. — Здесь так давно не звучал смех, — умиротворенно протянул Гено, пригубив сухого белого вина. Вечер был довольно тёплым, и он позволил себе скинуть свою верхнюю накидку. — Ты правильно сделал, что устроил это всё: разгруз нам всем не помешает, — король Тьмы растёкся по дивану, лениво потягивая напиток подозрительного янтарного цвета. — Это что, коньяк? — Виски. Односолодовый, между прочим. Я за него кругленькую сумму в своё время отдал. — А я думал, это Киллер снова решил всех споить. — Мы с ним договорились. Они синхронно усмехнулись и снова перевели взгляд на танцующих существ. — Кажется, Киллеру удалось добиться своего, — прокомментировал кронпринц, заметив, как упомянутый скелет ведёт младшего герцога в танце под задорный смех его брата. — Ну хоть кто-то. А то, боюсь, такими темпами он так и останется девственником. — Мне кажется, это дело Найтмера. — Да поебать. Ведёт себя не как мужик, а как зашуганная девица, — ворчливо проговорил человек. — Раз сам не трахает, так пусть его уже трахнут. Удивительно, как Инк его ещё не растлил? — На удивление, тот испытывает действительно нежные чувства по отношению к твоему племяннику, — заметил Гено, откидываясь на спинку дивана, — поэтому он добивается взаимности. — Инк долбоёб. — Зато благородный.***
Эррор наблюдал за всем со своего балкона. До него доносились приглушённые смех и музыка, однако желания присоединиться у него не возникло. Он уже был переодет в небесно-голубого цвета шёлковый халат, полы которого то и дело подхватывал ветер, открывая вид на босые ноги, поэтому он распустил всех слуг, оставшись в гордом одиночестве. Да, он был расстроен. Граф действительно был на хорошем счету у него, и его предательство больно ударило по самооценке регента. Как он мог так просчитаться? Принц потряс головой, отгоняя неприятные мысли. Приговор вынесен, виновные скоро будут наказаны. Скелет взял в руки хрустальный стакан и, допив его содержимое, снова устремил свой взгляд на разворачивающееся веселье. Он понимал, что праздник бы и ему помог бы отвлечься, но он не хотел сейчас видеть брата. Ведь его нынешнее положение требовало находиться рядом с кронпринцем, а не с основной массой веселящихся. Прошло то время, когда он мог с такой же лёгкостью кружить случайную партнёршу в быстром фокстроте, открыто выражая свою радость и делясь ею со всеми. Жалел ли он об это? Возможно, но и сейчас он чувствовал себя на своём месте. Он сам сделал этот выбор и принял на себя обязанности правителя, хотя не должен был, и ему нравилось, как под его руководством королевство возвысилось и стало наравне с другими государствами, где жили только люди. Тем не менее, именно такими вечерами, когда на улице уже было темно и чистое от облаков небо покрывалось россыпью звёзд, Эррора накрывала тоска. Тоска по его исследованиям, что так и лежали и ждали своего часа в самом нижнем ящике его рабочего стола. Наука о звёздах всегда привлекала его, и, будучи юнцом, он посвящал всё своё время звёздному небосводу. Он опустил взгляд вниз, чтобы не теребить старую рану, и наткнулся на веселящегося Дрима, что самозабвенно вёл крайне смущённого Кросса в танце. Лёгкий алкогольный румянец покрывал его скулы, и это объясняло то, как легко тот заигрывает с генералом, от которого в обычном состоянии шарахался как от прокажённого. Эррору нравился Дрим. С эстетической точки зрения, конечно. Регент всегда считал, что красота – очень сильное и опасное оружие, особенно в умелых руках. И герцог как раз таковым и был. Он с лёгкостью заводил друзей и покорял сердца. Он знал, что красив, и пользовался этим, всегда добиваясь своего и не страдая при этом муками совести. Сейчас же, смотря, как жадно Кросс, да и не только он, следит за чужим телом без единого изъяна, принц чувствовал удовлетворение: будто показывает диковинное произведение искусства, которое желают получить и присвоить многие, однако имеющие право только смотреть и рычать от досады. Пусть любуются, ведь ему-то известно, кому всецело принадлежит этот совершенный бриллиант. А он позаботиться о том, чтобы этот драгоценный камень засверкал в своём полном великолепии. Хотя где-то внутри Эррор понимал, что поступает неправильно. Дрим и так был слишком привязан: теперь же, заполучив такой желанный запретный плод, он никогда добровольно от него не откажется. Ведь тому скоро придётся жениться, хочет он этого или нет, и принц с лёгким беспокойством ждал этого момента, осознавая, что заставить взбалмошного мальчишку будет намного сложнее. Зря он поощрил чужую влюблённость, ой как зря. Он ещё не осознавал, что самым сложным будет забыть жадный взгляд и властные прикосновения. Он и так долго не мог смириться с тем, что Дрим давно уже не мальчик и имеет весьма определённые потребности. Регент резко вышел из своих мыслей, когда заметил, что объект его раздумий отошёл вглубь сада вместе со своим партнёром. Они явно хорошо проводили время, и Эррора вдруг накрыла злость. Он тут стоит, ждёт, когда же герцог соизволит вернуться к себе, а тот преспокойно воркует с не просто с кем-то, а с Кроссом, влюблённого в него уже Бег знает сколько времени, на глазах у своего принца! Хотя откуда он мог знать про последний пункт. Чёрный скелет раздражённо развернулся и ушёл с балкона. Он метался по покоям, не зная, как поступить. С одной стороны, стоило наказать мальчишку за такое своеволие, не появившись сегодня в его покоях, с другой – он не может его ограничивать. Они только спят вместе и… Эррор остановился, обняв себя руками. Волна сладкой дрожи прошлась по телу, которое стало медленно проявляться и слегка светиться. Регент вдруг вспомнил, как герцог мягко, но знающе проводил ладонью по его горлу вниз к груди, и непроизвольно повторил это движение. Краем глаза он заметил собственное отражение и поразился увиденному: прикрытые глаза, лёгкий румянец, приоткрытые губы, тяжело вздымающаяся грудь и сползший край одежды, приоткрывающий острое плечо… Он еще никогда не видел себя… таким. Дьявол! Этот мальчишка и его приворожил, заставив думать о себе не как о советнике или поданном, а как мужчине. Единственном мужчине, способному открыть и показать эту сторону натуры принца. За своими метаниями скелет не заметил, что музыка давным-давно стихла, а смех исчез под сводами дворца. Он лишь резко сорвался с места, не давая себе передумать, и скрылся за потайной дверью. Он глупо надеялся, что, попав в покои Дрима, его наваждение ослабнет, однако он не ожидал, что как только он вступит на чужую территорию, его схватят и прижмут к чужому телу, заглушая крик удивления глубоким, пробирающим до самой сути, поцелуем. Ему вообще ничего не дали сделать. Халат чуть ли не с треском упал к ногам скелета; его самого прижали к противоположной стене, сцепив руки обжигающей ладонью над его головой. Когда же его рот наконец оставили в покое, оттуда тут же вырвался стон полный удовольствия. Другая рука, что чуть ранее бесцеремонно проникла и теперь так правильно двигалась, окончательно выбила какие-либо мысли, оставив в голове лишь образ самого желанного для него скелета с самыми красивыми глазами.