Forget-me-not

      После того самого дня рутина Эдмунда изменилась мало: он всё так же много работал плечом к плечу с Корнелиусом и Трамом и довольно успешно управлял страной, только теперь в его распорядок дня добавились ещё и встречи с Каспианом, избегать которых он больше не мог. Проходило это всё достаточно спокойно: между ними словно бы установился негласный договор, согласно которому они усердно прятали свои эмоции друг при друге, выпуская их лишь наедине с собой. Эдмунд помнил звук разбитого стекла и отметил, что тархистанского зеркала в комнате больше нет; он был уверен, что это было не единственным проявлением слабости Каспиана, и не знал, волноваться ему или радоваться, что подобное происходит не при нём.       Сам Эдмунд тоже не мог избавиться от гложущей сердце боли: встречаясь с Каспианом, он сперва по часу, а затем и по нескольку часов в день рассказывал ему о том, что тот и так должен был знать, но забыл после чёртового падения. Он никогда не верил в непристойно лёгкие пути решения сложных проблем — прожитые годы не оставили ему ни капли наивного оптимизма, — но при этом где-то в глубине души Эдмунд всё же надеялся, что его истории пробудят в Каспиане хоть какие-то воспоминания. Тщетно; тот так и не смог восстановить ни одного обрывка памяти и даже самые одиозные моменты своей жизни воспринимал отстранённо, как какую-то сказку, а не часть своей же биографии. Порой, когда Эдмунду начинало казаться, что ничего уже не исправить, у него появлялось желание завыть от отчаяния прямо в королевских покоях, и спасала его лишь поразительная выдержка Каспиана, которая иногда и вовсе заставляла его устыдиться. В конце концов, это Каспиан был жертвой и лишился всего, что имел, и при этом держался хотя бы на людях; неужели Эдмунд, проправивший когда-то Нарнией пятнадцать лет и считающийся здесь чуть ли не святым, не сможет потерпеть?       Нет, конечно, он мог — ради Нарнии и Каспиана, — но, во имя Аслана, как же это его убивало.       Впрочем, выбора у Эдмунда не было: поскольку возможности восстановить воспоминания пока не предвиделось, кто-то должен был хоть как-то донести Каспиану, кто он такой и что произошло в годы, которые он забыл. Во всей Нарнии не нашлось бы существа, знающего о королевской жизни столько, сколько знал Эдмунд, так что других вариантов не оставалось. Поначалу он рассказывал о «Покорителе Зари», их путешествиях в другие страны и об Аслане, при этом тактично избегая деталей, которые могли бы всё испортить; однажды Эдмунд принёс Каспиану регалии королей Золотого века, и он с благоговением рассматривал их и Риндон в особенности, словно видит их впервые, — а так он, в общем-то, и полагал. Вместе они читали нарнийские легенды, которые прошлый Каспиан и так знал наизусть, и изучали старые чертежи Кэр-Параваля; Эдмунд не планировал ничего большего, но однажды Каспиан неожиданно попросил его:       — Расскажи мне о том, что происходит в Нарнии.       — Я вроде бы это и делаю, — вскинул бровь Эдмунд. — Что конкретно ты хочешь услышать?       — Ты рассказываешь о прошлом, — покачал головой Каспиан, — а я хочу знать, что тут происходит сейчас. О том, чем ты сейчас занимаешься.       — О политике? — изумился Эдмунд, совершенно не сдерживая эмоций. Он хорошо знал, что в круг интересов шестнадцатилетнего Каспиана никогда не входило управление государством, оттого этот порыв был ему непонятен, пусть такое уже было не впервые. — Разве тебе нравится политика?       — Я король, — пожал плечами Каспиан, но в его глазах на миг сверкнуло что-то знакомое — не узнавание, нет, на это Эдмунд уже почти перестал рассчитывать, — но упрямство, присущее его Каспиану. — Как я понял, вы с док… лордом Корнелиусом хотите, чтобы я снова оказался на троне, но я не смогу этого сделать, если не буду иметь хоть какое-то представление о том, чем и как живёт моя страна. Разве я не прав?       — Ты рано или поздно это вспомнишь, — пробормотал Эдмунд, но его довольно резко перебили:       — Не нужно. — Голос Каспиана всё же слегка дрогнул, и Эдмунд вновь восхитился: он сам не мог отказаться от бессмысленных надежд, а у Каспиана это явно получалось лучше. — Просто расскажи мне обо всём, что происходит, хорошо?       И Эдмунд рассказывал: о торговле, экономике и законодательствах, международных отношениях, судостроительстве и всём, что нужно знать королю. Удивление вскоре сменилось удовлетворением: Эдмунд не мог не признать, что отстранённые разговоры о политике ранили его куда меньше, чем воспоминания, которые они делили на двоих. Да, Каспиан всё ещё не понимал всё с первого раза и задавал множество вопросов, которые не мог себе позволить король Нарнии, но в то же время он был достаточно способным учеником и внимательным слушателем, быстро усваивал информацию и, казалось, ещё немного — и смог бы вступить с Эдмундом в дискуссию о политической жизни страны…       Однако даже так Эдмунд с горечью осознавал: даже если он будет днями и ночами сидеть в покоях Каспиана, рассказывая ему каждую мелочь, для возвращения на престол этого недостаточно. Он мог поделиться теорией, что и делал, но это никогда не вернёт Каспиану многолетнего опыта управления страной, характер и уверенность в себе. Да, он проявлял заинтересованность и втянулся в их «уроки», но явно не чувствовал себя готовым к тому, что эти знания нужно будет применять на практике. В таком состоянии Каспиана нельзя было выпускать к народу: даже самый преданный сторонник в первую же аудиенцию поймёт, что с королём что-то не так, и эти слухи пусть невольно, но расползутся по Нарнии, если не за её пределы, и тогда… Что будет, если в каком-нибудь Ташбаане станет известно о недееспособности короля, Эдмунд не хотел думать и раньше, и сейчас тоже мало что изменилось, поэтому он ни разу не заводил разговор о том, что Каспиану стоит снова сесть на трон.       Так прошло две недели; с каждым днём Эдмунду было всё сложнее держать лицо перед Советом и убеждать их, что с королём всё в порядке, и ему просто нужен отдых после травмы. Они с Корнелиусом и Трамом всё ещё делили эту тайну на троих и чуть ли не каждый вечер поднимали вопрос, как решить проблему, ведь времени оставалось всё меньше, но никакого ответа так и не находили. Никто в Нарнии не умел лечить амнезию — кроме Аслана, наверное, но и он не спешил приходить на помощь, сколько бы Эдмунд ни молился…       Зато коллективная смекалка их не подвела.       — Лорд Эдмунд, я тут подумал… — произнёс однажды Корнелиус, когда они с Эдмундом шли вдоль пристани, инспектируя ремонт и строительство кораблей. — Что, если отправить его величество в морское путешествие?       — Зачем? — не понял Эдмунд. — Страна и так без короля, а вы хотите выслать его ещё дальше?       — Я не о том, — покачал головой Корнелиус. — В прошлом его величество любил выходить в море, и, возможно, когда он вновь там окажется, это поможет ему вспомнить хоть что-то.       — Я не уверен, что это поможет, — скептически протянул Эдмунд, но его взгляд невольно устремился туда, где на особом почётном месте был пришвартован «Покоритель зари». За все эти годы повода вывести его в море не было, но Каспиан лично контролировал, чтобы о его любимом корабле заботились. — Я уже много рассказал ему о нашем путешествии, но, как видите, ничего не изменилось.       — Я понимаю, что в это непросто поверить, — вздохнул Корнелиус, — но я считаю, что увидеть всё самому гораздо действеннее — если это вообще может подействовать.       — Я не… — Эдмунд вдруг замолк: в голове закрутились мысли. Нет, он всё ещё не верил, что метод Корнелиуса может подействовать, но там, в море, было ещё кое-что — и вот это как раз-таки имело все шансы сработать. Эдмунд отчаянно уповал на помощь Аслана, но при этом у него совсем вылетело из головы, что он далеко не единственный маг в Нарнии: на ум пришёл Кориакин, а затем и Лилиандиль, мысль о которой была слегка горькой, но всё же нельзя было отрицать, что дочь Звезды, вполне вероятно, знала, как можно вернуть утраченные воспоминания. То, что в Нарнии Каспиану никто не поможет, уже давно стало очевидным, а вот за её пределами… Аслан милосердный, Корнелиус был гением, но Эдмунд терпеть не мог лесть, поэтому лишь хмыкнул: — А это неплохая идея. Обсудим её прямо сейчас, найдите только лорда Трама.       Как и ожидалось, Трам тоже оценил предложение: выслушав Корнелиуса, он буквально просиял.       — Это действительно может помочь, — произнёс он. — К тому же если его величество будет не в Нарнии, это не вызовет столько подозрений, как сейчас, когда мы просто прячем его в покоях. Можно сказать, что это восстановительное путешествие или очередная экспедиция. Нарния сейчас достаточно стабильна, мы можем себе это позволить.       — И правда: я даже об этом не подумал, — одобрительно заметил Корнелиус. — Лорд Эдмунд, что скажете?       — Да, я согласен, — медленно кивнул Эдмунд: его мысли уже крутились вокруг подготовки, и он поспешил их озвучить: — Нам многое нужно для этого сделать, и времени у нас на всё в обрез. Кроме того, лорд Корнелиус, учтите, что в это путешествие придётся отправиться и вам: я знаю, что в прошлый раз вы отказались, но теперь без вас никак. Так или иначе, — он сжал зубы, — вы всё ещё единственный, кому его величество полностью доверяет.       — Что же, не скажу, что мне так уж хочется в море, — признался Корнелиус, — но я понимаю, что иначе никак. Я согласен.       — Хорошо. Вы же, лорд Трам, станете регентом: у вас уже есть такой опыт, полагаю, вам не составит большого труда вновь взять на себя эти обязанности.       — Разумеется, — согласился Трам. — Я не подведу Нарнию. Вы же, лорд Эдмунд, как я понимаю, возьмёте на себя организацию плавания?       — Думаю, из нас троих я разбираюсь в этом больше всего, — хмыкнул Эдмунд. — Так что мне и правда придётся заниматься этим единолично.       — Позвольте заметить, — вмешался Корнелиус, — что вам придётся быть очень внимательным при выборе команды на корабль: не забывайте, что болезнь его величества должна оставаться в секрете. Так или иначе, нам придётся посвятить в эту тайну других, и эти существа должны быть надёжными: на корабле сложно кому-либо донести, но всё же перестраховаться стоит. Так что если вам понадобится помощь с выбором кандидатов…       — О, не стоит, лорд Корнелиус, — усмехнулся Эдмунд. — Так уж получилось, что у меня есть на примете человек, которому я могу это доверить.

***

      Признаться, Эдмунд не ожидал, что на этом этапе у него возникнут какие-то трудности, однако его ждал сюрприз: ни один моряк в порту не имел ни малейшего представления, где искать капитана Дриниана, а многим это имя и вовсе было незнакомо. Он был удивлён, что такого опытного и умелого мореплавателя могли не знать, и в сознание закрались сомнения, но в итоге один из минотавров, погружающих ящики на грузовой корабль, всё же рассказал, что Дриниан последние месяцы проводит время или в кабаке с прозаичным названием «Морской волк», или у себя дома, и указал приблизительную дорогу. Эдмунд нахмурился: он ненавидел запах алкоголя, да и не горел желанием выискивать потенциально пьяного Дриниана — хотя он вообще-то не помнил, чтобы тот хоть раз прикладывался к бутылке, — поэтому направился к дому, надеясь, что ему повезёт.       Дом Дриниана по указке минотавра нашёлся довольно быстро, хотя Эдмунд сразу и не понял, что пришёл по адресу: справедливости ради, аккуратная, но совсем небольшая лачуга не соответствовала той внушительной сумме денег, которую они с Каспианом лично заплатили Дриниану после возвращения из плавания. Впрочем, сам Эдмунд прекрасно знал, что такое аскетизм, поэтому просто постучался в дверь без лишних размышлених. Около минуты ему никто не открывал, и он уже решил, что придётся идти в кабак, но вдруг по ту сторону двери послышались шаги, а затем она распахнулась.       — Лорд Эдмунд? Какая неожиданность, — Дриниан почтительно склонил голову, и Эдмунд, осмотрев его, отметил, что тот выглядит гораздо лучше, чем он предполагал, исходя из рассказов кентавра о кабаке: одежда была чистой, отсутствовал запах дешёвого алкоголя, да и в принципе Дриниан изменился мало — лишь слегка постарел и обзавёлся лёгкой щетиной. Что же, осталось разобраться, почему о нём давно не слышали в порту. — Однако я рад вас видеть.       — Взаимно, капитан, — улыбнулся Эдмунд. — Давно хотел вас навестить, но, увы, время нашлось, только когда мне понадобилась ваша помощь. Вы не против поговорить внутри?       — Помощь? — нахмурился Дриниан. — Что же, прошу, лорд Эдмунд. Помогу чем смогу.       Внутри дом тоже оказался достаточно аккуратным: то, что здесь жил холостяк, было заметно, но в то же время здесь было вполне прибрано и комфортно, пусть обстановка и выглядела совсем простой. Дриниан предложил Эдмунду разместиться за небольшим круглым столом и предложил чего-нибудь выпить, однако тот лишь мотнул головой и произнёс:       — Я хотел бы перейти к главному. Скажите, капитан, вы что же, отошли от дел?       — Честно говоря, всё к тому идёт, — вздохнул Дриниан. — Не поймите меня неправильно, милорд, я всё ещё люблю море, однако в последнее время меня всё меньше тянет в путь. Может, потому что наши корабли ходят лишь в Гальму да на Одинокие острова, а может, я просто уже слишком стар. Кто знает?       — Позвольте заметить, что вы совсем не старый, — насмешливо хмыкнул Эдмунд. Он точно не знал, сколько лет Дриниану, но на старика тот не особо был похож. — Но в любом случае: вы бы хотели вернуться в море?       — Спасибо на добром слове, — улыбнулся Дриниан. — Что же до моря — наверное, если выпадет такой случай, то я не стану возражать. Ну а пока молодёжь неплохо справляется и без меня.       — А что, если я скажу, что такой случай вам уже выпал? — Эдмунд наклонился ближе. — Это и есть дело, за которым я к вам пришёл, капитан. Появилось одно задание, и оно как раз для вас.       — Задание? — Эдмунд услышал, как оживился голос Дриниана. — Вы с его величеством планируете новую экспедицию? Куда?       — Не то чтобы экспедицию, да и не совсем новую, — невесело пробормотал Эдмунд. — Прежде чем я введу вас в курс дела, мне нужно кое-что рассказать вам. Это государственная тайна, поэтому надеюсь, что могу вам доверять.       — Лорд Эдмунд, я никогда вас не подводил и не подведу и впредь, — торжественно заявил Дриниан. — Какой бы ни была эта тайна, я обещаю, что она не покинет этот дом.       — Хорошо, — кивнул Эдмунд. В Дриниане сомнений у него не было: перед походом сюда он взвесил все «за» и «против» и пришёл к выводу, что рассказать всё старому другу определённо не будет лишним, особенно если учесть, что без его помощи не обойтись. Дриниан столько раз спасал жизнь и ему, и Каспиану; ему определённо можно было довериться, и именно поэтому он без сомнений начал говорить. Эдмунд был краток и, рассказав, что произошло с Каспианом, перешёл к сути: — Мы посоветовались с лордами и решили, что его величеству может помочь морское путешествие. По мнению лорда Корнелиуса, его воспоминания смогут пробудить эмоции, ну а лично я полагаю, что есть смысл просить помощи у наших старых друзей, обладающих магическим даром…       — Лорд Эдмунд, я правильно понял? — слегка дрогнувшим голосом перебил Дриниан. — Мы повторим плавание на Край Света?       — Вообще-то так далеко я заплывать не планировал, но если будет нужно, мы отправимся и туда, — решительно произнёс Эдмунд. — Ну а так вы правы: мы посетим уже знакомые вам места. Дворец Кориакина, остров Раманду…       — И сколько у нас времени, чтобы всё подготовить?       — Меньше недели. Чем быстрее, тем лучше. Мне кажется, подданные уже начинают что-то подозревать, — Эдмунд побарабанил пальцами по столу. — Мне нужно, чтобы вы собрали доверенную команду, которую можно посвятить в эту тайну, ничего не опасаясь, ну а вторая задача — подготовить «Покоритель зари»…       — Вы хотите плыть на «Покорителе»? — казалось, Дриниан слегка побледнел.       — Да, — пожал плечами Эдмунд. На вопрос, почему именно этот корабль, ответа у него было два: во-первых, по завету Корнелиуса он верил, что знакомое судно пробудит в Каспиане хоть какие-то воспоминания, а во-вторых, ему отчаянно хотелось, чтобы Каспиан вновь пережил такое желанное им путешествие на самом прекрасном корабле нарнийской флотилии; пусть воспоминания у него забрали, лишать его ещё и эмоций было бы неправильно. Впрочем, ничего из этого он озвучивать не стал, вместо этого сказав: — Мне кажется кощунством доверить «Покоритель» кому-то, кроме вас, поэтому я и решил к вам обратиться. Что думаете?       — При всём уважении, лорд Эдмунд, — неуверенно начал Дриниан, — на подготовку такого… масштабного плавания потребуется куда больше времени, и я не уверен…       — Недавно вы были полны энтузиазма, когда спрашивали меня об экспедиции, — вскинул бровь Эдмунд.       — Да, верно, — согласился Дриниан, — однако… Не поймите меня неправильно, но я действительно давно не был в море. Подобное путешествие требует кропотливой организации, а я уже не тот капитан Дриниан, сильный и решительный, которого вы знаете. Моё время уже позади, так что…       — Капитан, я уважаю ваше мнение, — резко перебил Эдмунд, — но если я обратился к вам, значит, по моему мнению, вы достойны как разделить со мной эту тайну, так и поспособствовать тому, чтобы она в принципе перестала существовать. — Дриниан потупился, как ребёнок, которого только что отчитали за разбитую тарелку, но паузой, которую Эдмунд сделал в своей речи специально для него, не воспользовался. — В конце концов, я считаю вас другом, как и его величество до случившегося несчастья. И я надеялся, что и для вас эта дружба всё ещё чего-то стоит. — Это была откровенная манипуляция, довольно грязный метод воздействия; Эдмунд терпеть не мог прибегать к подобному, но сейчас другого выхода он не видел. И это сработало: Дриниан тут же вскинул голову, решительно посмотрел ему в глаза и не дрогнувшим голосом произнёс:       — Конечно, лорд Эдмунд, я друг вам и короне и всегда им буду. Не хочу, чтобы вы в этом сомневались.       — Тогда я обращаюсь к вам, как к другу, — Эдмунд ощущал, что после этого разговора ему и самому захочется пойти в какой-нибудь захудалый моряцкий кабак и выпить чего-нибудь крепкого, и пусть он знал, что никогда этого не сделает, эта мечта сейчас была особенно яркой. — Прошу, помогите не мне, но его величеству. Он страдает без воспоминаний и хочет вернуть их, и для того, чтобы приблизиться к этой цели, нам нужны вы.       — Что же, — наконец выдавил из себя Дриниан, — я согласен помочь. Простите меня за сомнения, лорд Эдмунд, дело не в том, что я не верен королю, просто…       — Я знаю, — Эдмунд улыбнулся: пусть он и добился своего не самым честным путём, сейчас в его сердце билась отчаянная надежда, что ситуация всё же образуется, и она вытесняла угрызения совести. — В таком случае рекомендую вам начать подготовку сейчас же, я даю вам на это все необходимые полномочия. Если вам будет нужна помощь, то, конечно, обращайтесь. И спасибо, — он протянул Дриниану руку.       — Благодарю вас за доверие, — Дриниан пожал протянутую ладонь, и пусть Эдмунд понимал, что для радости пока не время, он знал, что сейчас, вернувшись в замок, всё же выпьет бокал вина из королевских запасов.       За Каспиана, благословение Аслана и робкую мечту о том, что всё будет хорошо.