Баллада об избранном

— ...и тут за мной погналась городская стража, — эмоционально проговорил Кахара, — человек пять, нет, десять. Я сам никогда бы не ожидал от себя такой скорости. Чтобы отбиться от них, я залез на крышу. Думал, что преследователей это остановит, но погоня продолжалась, — он поднялся и драматично сделал паузу, — и вот я на краю крыши. Стражники смеются, они думают, что свершили надо мной смертный приговор. Но я заметил внизу, у дома, стог сена. Я, не колеблясь, прыгнул. Их это напугало. Они потеряли мой след, а я тем временем вернулся в наш лагерь. Защитил себя и принес золото.       д'Арс скрестла руки на груди и вскинула бровь. Наемник заметил ее недоверчивый взгляд и обратно сел обратно к костру. — То есть ты хочешь сказать, что спрыгнул с крыши в стог сена и даже не сломал себе ничего? — протянула она, не спуская глаз с собеседника. — Ну, я довольно сильно ушибся, хромал где-то около недели, но это мелочь, — ответил тот и неловко потер шею.       Где-то около часа назад Энки ушел вместе с девочкой к началу шахт. Он сказал лишь, что хотел повидаться с Нозрамусом и поговорить с ним обо всем, что произошло за эти несколько дней в подземельях. Куб Глубин он взял с собой, не рискнув доверить его рыцарье или наемнику. А им в свою очередь пока что ничего не оставалось, как охранять припасы и дождаться возвращения жреца.       За это время д'Арс планировала изучить книги, которые ей самой удалось найти. Вероятно это могло натолкнуть ее на полезные идеи и их она намеревалась использовать для выживания.       А вот, что планировал делать Кахара, пока что было не ясно. На данный момент он лишь пытался выпытать из д'Арс, какие-нибудь истории из ее рыцарского прошлого и попутно рассказывал о своих похождениях. Однако девушка была непреклонна и это очень озадачило ее собеседника. — Знаешь, — вдруг тихо начал Кахара, — я пришел сюда, потому что мне предложили хорошие деньги за то, чтобы вызволить отсюда Ле'Гарда. Моя цель вернуть его живым. Надеюсь ты тоже пришла, чтобы освободить его. — И что тебе это даст? — так же тихо поинтересовалась д'Арс. — Ничего. Просто тогда мы с тобой были бы примерно с одной и той же целью здесь.       Девушка вздохнула. Думать о нем было, как-то тревожно. Больше всего она боялась, что зайдя в камеру она увидит лишь измученное тело, лишенное жизни. Она никогда не простила бы себе его смерть по собственной непредусмотренности. Находится долго в шахтах было чревато потерей времени. Потому вне зависимости от решений кого бы то ни было из их группы, она планировала спасти Ле'Гарда. — В этом месте сложно сохранять самообладание, — снова начал Кахара, — но знаешь, я даже не боюсь. Наверное со стороны может показаться, что я в блаженном неведении и плохо понимаю ужасы этих мест. Но правда в том, что я отлично понимал куда иду, просто... почему-то жизнь требует от меня приключений и порой это приводит к таким ситуациям. Я мог заработать денег для Селесты, как-то еще, но я пошел сюда... просто потому что захотел.       д'Арс подняла на него взгляд. Понять ей это было трудно. Раз скучно, то пошел бы воевать. И жалованье получил бы, и жажду приключений утолил. К чему обрекать себя на страдания в таком месте?.. к чему... на страдания?.. Девушка вдруг оживилась. Ее голова начала переполняться роем мыслей. А если и Ле'Гарду по какой-то причине понадобилось испытать страдания? В чем именно могло заключаться пророчество, если в конечном итоге оно привело его сюда, в подземелья Страха и Голода, где по слухам был тайный древний город?       д'Арс бросилась к столу Энки и начала перебирать книги. Кахара приподнялся, удивленно наблюдая за ее действиями. — Эй, он тебя сожжет на месте, если, что-то случится с книгами! — воскликнул тот. — Пусть, — в спешке бросила рыцарья, — у него здесь должно быть, что-то про новых богов.       Кахара лишь удивленно вскинул бровь. Про это он слышал разве что от товарищей, с коими совершал набеги. В такую далекую от него тему, наемник старался даже не начинать вникать, ибо зачем ему держать это в голове?       Вскоре д'Арс нашла первую часть "Братства" и начала судорожно пробегаться глазами по тексту. Само братство представляло из себя группу из пяти новых богов, что появились спустя века, после вознесения Алл-Мера. Также в книге говорится о Ма'Хабре — городе, в котором по легенде, человек мог встретиться со своим создателем.       Может ли быть такое, что человек, познавший столько же страданий, сколько и Алл-Мер сумеет прикоснуться к божественному? И зачем, кому-то это вообще нужно? Какой был у Ле'Гарда замысел? д' Арс судорожно перебирала страницы. Затем она достала вторую часть "Братсва" и принялась за чтение.       Кахара наблюдал за ней с интересом и удивлением. Да, он знал, что место, куда он попал полно загадок. Но он совершенно точно не ожидал, что тайны подземелий Страха и Голода будут так близки к нему.       Рыцарья огорченно вздохнула и принялась складывать книги обратно. Она склонила голову. — Мне показалось, что я ухватилась за, какую-то ценную мысль, но я так и не уловила ее, — тихо, почти себе под нос проговорила она, — я на миг подумала, что Ле'Гард решил стать новым Алл-Мером, поэтому и прибыл сюда... чушь, какая...       Кахара пожал плечами. В его голове этот довод звучал, как "А почему нет?". Вообще-то капитана Рыцарей Полуночного Солнца он, как-то так себе и представлял. Вполне вероятно, что у него могли быть такого рода амбиции. Почему-то наемнику это не казалось чем-то странным.       На глазах девушки заблестели слезы. Она приложила ладонь ко лбу и отвернулась от собеседника. Тот лишь удивился еще сильнее. — Прости... я... — проговорила д'Арс намеренно опережая возможный вопрос Кахары, — мне трудно все это выносить. Это место... Это в прямом смысле физическое воплощение слова "мерзость". Я просто хочу закрыть глаза и сидеть здесь, больше не высовывая отсюда носа.       Кахара не ожидал, что рыцарья падет духом. Кажется, зловещие казематы стали давить на ее разум сильнее прежнего. Он смутился. Впервые он не совсем понимал, какие слова подобрать, чтобы, как-то приободрить человека. Ведь в глубине души он чувствовал, как сам порой бывает на грани. Как его разум сильно сопротивляется всему этому мрачному естеству подземелий.       Наемник сел рядом с д'Арс и положил руку ей на плечи. — Потерпи еще немного, — тихо проговорил он, — мы скоро найдём его. А пока лучше всего будет продвигаться дальше, ведь в нашем случае бездействие — самоубийство.       Она не отвечала. Наемник смутился еще сильнее, ведь он итак еле подобрал эти слова в голове. Повисла тишина, которая была настолько тяжелой, что выносить ее было сродни боли от ранения в бою. Кахара на миг улыбнулся. Он подумал, что Ле'Гарду невероятно повезло, ведь столько людей решили рискнуть жизнью ради него. Даже, если бы он не был никаким избранным, то вероятно он точно не был простым человеком. Хотел бы и Кахара, чтобы его любили так же. — Нам надо развеяться, перед тем, как идти дальше, — сказал он и поднялся, — Энки дал нам возможность передохнуть, перед тем, чтобы продолжить путешествие, так что отдых нужно проводить с пользой, — он снял с пояса скимитар, — вот, что, давай посражаемся на мечах?..       д'Арс удивленно приподняла голову. Вначале такое предложение ей показалось до ужаса нелепым и даже глупым. Как будто в подземелье итак мало битв. — ...мы немного потренируемся, скажем так, а заодно и отвлечемся от проблем, — он ухмыльнулся, — к тому же, я редко состязался в честном поединке с настоящим святым рыцарем. — Я давно уже не святой рыцарь, — сказала она и поднялась, — ну, хорошо, если мы будем тренироваться, то полагаю, что это даже полезно.       Они вышли из домика и встали друг напротив друга. Изогнутый клинок наемника немного вводил д'Арс в замешательство, ведь в Рондоне в основном привыкли пользоваться, чем-то более классическим. В своей голове рыцарья называла это оружие "скимитаром", потому что на деле все так называли любые клинки с востока. Возможно даже у него и не было никакого названия. А сам Кахара вероятно просто украл его где-то. Ну, или же выковал самостоятельно, ведь покупать его было бы весьма накладно для такого, как он.       д'Арс атаковала первой, однако Кахара очень быстро отразил удар. Наблюдая за ним, рыцарья опять словно-таки забылась. Его движения казались ей легкими и невесомыми, будто в бою он теряет значительную часть веса. Как будто гравитация перестает действовать именно в тот момент, когда Кахара хватается за клинок. Хотя с другой стороны были в этом и свои риски. Наемник постоянно открывался, уповая, как раз-таки на быстроту своей реакции. А из-за того, что его руки были оголены это было очень опасно при настоящей схватке. Неужели он сражался так всегда и уже привык к этому?       Хотя скорее всего он мог позволить себе спасаться от врага бегством. И такой привилегии д'Арс, как рыцарь, была лишена полностью. И это очень сильно отразилось на ее ведении боя, ибо привыкшая сражаться до последнего, она старалась не рисковать и наносить удары, как можно сильнее и точнее.       Теперь возможность атаковать выпала Кахаре. Он ловко отмахнулся от меча оппонентки и так же ловко взмахивал изогнутым клинком. д'Арс блокировала каждый удар. Ее стойкость и спокойствие играли свою роль. Хотя, если бы не завороженность движениями ее противника, она могла бы держаться и увереннее. Просто ей редко удавалось видеть, как кто-то был словно перышко в небе и грациозно парил, пока ее руки тяжелы, а меч — неповоротлив.       Первый раунд и Кахара вознес скимитар над плечом девушки. Победа была за ним. — Ты, как будто сражалась не в полную силу, — проговорил он.       д'Арс замялась, ведь она, как раз-таки отнеслась к бою серьезно. Ей не хотелось терять лица и сразу говорить, что быстрые и легкие движения противника поразили ее. Однако она взяла себя в руки. Поражение — так поражение. Нужно принять его с достоинством. — Ты очень ловок, — начала она, — даже слишком. Мне редко доводилось видеть настолько легкие движения, — она замялась, — признаюсь, я немного отвлекалась на них.       Кахара присвистнул, явно не ожидая ничего подобного от нее. Такие слова со стороны рыцарьи показались ему самой льстивой похвалой, потому его щеки даже слегка порозовели. — Полагаю, что все дело в твоих доспехах. Сними их и давай сделаем еще один раунд. Может так тебе будет двигаться легче? — он вскинул руки, — как видишь, я всегда сражаюсь без доспех. Я уже привык. Да, во многом в бою я полагаюсь на удачу, но раз я жив, то удача на моей стороне.       д'Арс кивнула. Ей и самой стало интересно, как пройдет бой без доспех. Настрой Кахары поражал ее до глубины души. Вот, если бы только он был в их армии, это ведь поменяло бы все. Энтузиазм и легкость этого человека сильно бы помогли отряду, а возможно даже и смогли бы хоть ненадолго задержать распад Рыцарей Полуночного Солнца. И почему Ле'Гард не встретил его? Может по выходу из подземелий стоило бы предложить Кахаре присоединиться к армии?

* * *

      д'Арс не соврала. Вход в жилище алхимика охранял призрак рыцаря, вернее даже не совсем он. Перед аркой лежало, что-то вроде груды тяжелой брони. Энки чуть приподнял забрало и увидел, что лицо под ним давно уже истлело и напоминало скорее мумию. Он ухмыльнулся и взглянул на девочку. Не зря он взял ее с собой.       Перед тем, как подходить к доспехам Энки возвращался в основное здание крепости, где ранее видел странную закрытую дверь, на которой были выцарапаны восточные символы. Он снял с двери заклинание, она тут же начала светиться и испускать пар и вскоре поддалась. Внутри, в углу комнаты стоял загадочный алтарь. На нем были выгравированы сигилы богов и прочерчены дорожки к небольшим впадинам. Кажется в нескольких из них были маленькие светящиеся камушки.       Жрец сразу догадался, что это. Камни душ, которые стояли во впадинах к тем заклинаниям, что он уже знал. Энки взял из сумки еще один камень, который предусмотрительно заполнил душой стражника, коий до этого пал для открытия клетки. Затем попросил у девочки ее маленький клинок и положил на алтарь. Его поверхность начала излучать голубой свет. Жрец начал тихо говорить, что-то. Возможно молитву, а может и проклятие. Клинок приподнялся над алтарем. Глаза девочки были широко распахнуты. В них отражался голубой свет. Она с удивлением смотрела за процессом, затаив дыхание.       По завершению с поверхности алтаря прямо-таки полился густой пар. Энки забрал клинок и снова отдал его девочке. Она покрутила оружие в руках. Лезвие едва переливалось голубым свечением. На это было очень приятно смотреть. Ее завораживало то, как переливался свет. — Я проклял его, — тихо объяснил Энки, — чтобы ты в бою была полезнее.       Девочка подняла на него глаза. Он чуть задержал на ней взгляд, но быстро развернулся. Однако за спиной услышал очень тихое, приглушенное: "спасибо". Это заставило его немного удивиться, раньше девочка вообще не говорила. А тут стала подавать признаки речи. Однако долго думать об этом жрец не стал и они быстро направились к шахтам.       И вот они стоят у мумии в доспехах, что лежит на алтаре. Энки дал команду приготовиться и девочка сажала в руках кинжал. Доспехи поднялись и возвысились над ними. Маг даже немного не рассчитал высоту мертвого рыцаря, полагая, что тот будет немного пониже.       Энки атаковал его в руку, а девочка, что было сил подпрыгнула и ударила во вторую. Внезапно ее маленький клинок засиял и во время удара за ним пронесся голубой свет. Это заворожило ее. Красивые белые искры сыпались от лезвия и ранили мумию гораздо резвее, чем это было без проклятья.       Доспехи спадали с мертвеца, каждый раз, когда те наносили удары. Но Энки не расслаблялся, он знал, что подставу стоило ожидать. И внезапно, рядом с мумией появился второй рыцарь. Только вот тело его было полупрозрачно и бесплотно. Это был призрак. Удары его меча приходились по двоим сразу и жрец переключился на него, возложив на девочку остатки брони с мертвеца.       Энки повезло с заклинаниями. Все, что он знал хватало на борьбу с разгневанным духом. Каждую атаку он отражал сферой тьмы, стараясь защитить свои руки от отсечения. Призрачное копье не сломается и не затупиться, так что действовать надо было аккуратно, точно и быстро.       И вот девочка сделала свой последний прыжок и снесла шлем с головы мертвеца. Призрак в ту же секунду испарился. Груда металла упала ей под ноги и она от неожиданности отпрыгнула назад, не рассчитала расстояние и упала. Энки подошел к доспехам и к своему удивлению обнаружил лишь пыль под ними. Девочка поднялась, и морщась потерла спину. Приземлилась не очень удачно, но она не стала плакать, хоть и слезинки сами по себе прокатывались по ее лицу. Руки снова были в шрамах, от ударов меча, которые уже наложились поверх старых.       Энки повернулся к ней. И снова девочка остолбенела, но не от ужаса. Снова на лице мага она увидела улыбку, которая появилась лишь на долю секунды. Не надменную ухмылку, которой тот одаривал участников группы, а улыбку гордости. Словно бы он хотел сказать: "Хорошо учишься" или "Отличная работа". Лишь доля секунды, всего ничего. Но девочка была так счастлива от того, что заметила ее. — Не зря я все-таки тебя взял, — тихо проговорил он, — в отличии от этих невежд, ты хотя бы мала и можешь еще успеть набраться ума. Я же говорил, что твое присутствие не будет меня раздражать, если будешь оказывать содействие, — он развернулся, — пойдем, мы убили его, чтобы открыть проход.       Девочка воодушевленно пошла за Энки. Красивая серебряная арка была на входе в жилище алхимика. Комната была хорошо убрана. Книжные полки, стол со всякими колбочками и воронками встретили жреца и девочку. Та прошла чуть дальше в комнату и огляделась по сторонам. Ее глаза, как всегда были широко распахнуты. Потом она заметила хозяина дома и поспешила вернуться к Энки и встать немного позади него. Она взялась за рукав его мантии, но продолжала внимательно наблюдать за алхимиком.       Тот не оборачивался, но лицо его было спокойно. Кажется, он просто был сосредоточен на работе. На столе лежала книга по анатомии, колба с черной и красной жидкостью. Энки тут же вспомнил его же книгу "Сотворение жизни". Неужели алхимик хотел повторить предыдущий эксперимент? — Приветствую тебя еще раз, — проговорил тот, не отвлекаясь, — похоже мой слуга не сумел тебя остановить. Что ж, приятно видеть тебя в добром здравии. Моим исследованиям сотни лет, видишь ли, я не могу впускать сюда кого попало.       Какой-то спокойный и даже добрый тон алхимика, почему-то заставил Энки расслабиться. Во всяком случае он не хотел вступать с ним в бой из-за поверженного охранника его жилища. — Я пришел поговорить, — тихо начал Энки. — Тогда подожди немного, пока я не закончу, — он поднял глаза, — полагаю ты хочешь обсудить нечто серьезное, я прав?       Энки кивнул. Нозрамус улыбнулся и снова обратил взор к столу. — Можешь пока почитать, что-нибудь, — он добродушно усмехнулся, — только не забирай книги с собой, хорошо? Они мне еще пока что нужны. А девочка может понаблюдать за тем, что я делаю, если ей наскучит чтение.       Энки прямо-таки воспрял духом. Исходя из того, что он уже успел узнать о Нозрамусе, тот был непросто умным человеком, а самым настоящим ученым. Хоть и пока что, какой-то явной известности он не получил. Все-таки его труды не просто так находились в престижной библиотеки Рондона. А вот слова о том, что его исследованиям сотни лет, лишний раз доказывали, что теория жреца про божественность верна.       Энки принялся разглядывать книжные полки. Все было расставлено по алфавиту, очень аккуратно и разборчиво. Однако одна из книг стала очень сильно манить жреца. Непримечательный корешок, даже без надписей, но Энки точно мог знать, что это. "Древняя книга"... "Некрономикон"... Ее предлагал Покеткэт в обмен на девочку. И сейчас у него была возможность хотя бы немного прочитать ее. Хотя... от книги исходила весьма зловещая аура... может она исчезнет после прочтения или рассыплется прямо на руках?