Баллада об избранном

      Кахара вернулся к основному зданию крепости и с удивлением обнаружил, что все существа, коих он ранее тут встречал уже мертвы. Даже три жреца Алл-Мера, что молились у креста с распятым, были убиты, а мученик принесен в жертву. Кто-то явно неплохо позаботился обо всем живом в этом месте. Не то, чтобы наемнику от этого было плохо. Он теперь мог без опаски проходить по коридорам, однако жути прибавлял факт того, что этот убийца мог очень легко прийти и по его душу.       Кахара вышел в библиотеку в основном здании и прошел через секретный проход, дабы попасть на второй внутренний двор. Его глазам предстал обвал. Крепость частично обрушилась и камни загородили собою проход. Там точно было, что-то еще. Наемник порылся в сумке и достал флакон, из крышки которого торчал кусок ткани. Вспыхнула искра от огнива и он с опаской выкинул флакон к обвалу. Послышался взрыв, наемник прикрыл лицо руками. Проход был прочищен.       За обваленными стенами взору наемника предстало гигантское дерево. Однако долго любоваться на него мужчине не суждено было. Откуда-то из-за кустов с истеричным лаем, на него напрыгнула собака. Наемник отреагировал недостаточно быстро и животное впилось зубами в оголенную часть его руки, что не была закрыта перчаткой. Подступила боль, собака не успокаивалась. Из-под ее пасти издавался рык, даже при том, что она цепко схватила руку наемника. Тот сдержал вой от боли и достал скимитар. Убивать животное ему не хотелось, но из-за такой свирепости оно вряд ли уже могло остановиться.       Изогнутый клинок прошелся по морде разъяренной гончей. Лезвие пронзило глаза и нарисовало ровную, глубокую полосу на носу. Раздалось громкое скуление, Кахара прищурился, слушать это было невыносимо. Как и сложно было сохранять рассудок от боли, что кипела под пастью этой собаки.       Гончая разжала челюсти, рука наемника была свободна. Он глубоко вздохнул, и подавляя разыгравшиеся эмоции, прошелся клинком прямо по шее животного. Его руки были залиты кровью. Собака попыталась набросится на него еще раз, но сил отбиваться у нее уже не хватило. Ее тело упало на траву.       Кахара схватился за руку. Боль не была слишком сильной, но рана ныла. Он, кое-как перевязал ее свободной рукой. Лоскут ткани тотчас покраснел от крови. Времени на страдания у наемника просто-напросто не было. Ходить туда-сюда по подземелью было опасно вплоть до того, что даже собаки здесь представляли серьезную угрозу. Он решил идти дальше.       Среди травы Кахара нашел и довольно интересный экземпляр. Свиду травинки можно спутать с обычными, но только вот прикосновение к ним щекотало пальцы. Как минимум, в его сумке собралось несколько пучков такой травы, разных цветов: зеленая, синяя и красная. По возвращению в шахты, стоило бы изучить ее.       Внутри дерева был проход. Ветви и корни оплетали мертвецов, которые с прошествием времени, начали напоминать мумии. Кажется, весь ствол был уже сухим и гнилым изнутри. Кахара осторожно прошел внутрь.       Корни под ногами пульсировали, точно вены под кожей. Наемник поежился. Каждый шаг отдавался странными ощущениями от древесных пульсаций. Он нервно сглотнул, придется ему привыкнуть. В стенах виднелись тела мертвецов, кажется дерево навсегда привязало их к себе. Смотря на них, наемник внутри себя ужасался, не хотелось и ему становиться частью дерева.       За следующим проходом его ждал тупик. Он уже было раздосадовано вздохнул, пока не увидел, как в одной части стены корни не начали пульсировать сильнее. Кахара подошел, внимательно оглядел их, а затем, что было силы толкнул. Послышался хруст, ветви расступились, открывая проход.       За стеной наемника ждало странное существо. Тело его состояло из древесной коры, а вот вместо головы красовалось, какое-то подобие мозга, или возможно фиолетовой плоти, из которой сочилась жидкость такого же цвета. Кахаре стало не по себе. Он схватился за скимитар и поспешил увернуться от непонятного нечта. Он ударил существо в то место, где должна быть голова. Оно упало замертво, перед этим пролив на руки наемника фиолетовую жидкость.       Тот в ту же секунду брезгливо отдернул руки и поспешил избавиться от перчаток. Он завернул их в небольшой кусок ткани и положил в сумку. Ничего, по возвращению в домик, в шахтах, он отстирает эту гадость с них, ведь при Кахаре было несколько флакончиков с водой.       Наемник принялся дальше бродить внутри дерева, пока вдруг почва под его ногами не начала смягчаться. Он успел осознать, что произошло, как только корни начали давать слабину. Кахара попытался ухватиться не раненой рукой за края дыры, но он не успел и свалился. Его лодыжка немного побаливала после этого. Он отряхнулся и продолжил путь.       Впереди он увидел силуэт. Высокий и большой. В темноте было плохо видно. Кахара вознес руку над клинком и начал подходить чуть ближе. Впереди стоял мужчина. Его руки были тяжелы, тело мускулисто, а плечи укрывала накидка из шкур, кою украшал мех. Кахара заулыбался, да так, что человек это даже заметил. Это было северянин. Улыбка наемника была, какой-то уж слишком радостной, что заставило мужчину смутиться. — Чужестранец, — протянул Кахара, — наконец-то я тебя нашел.       Тот удивленно вскинул бровь. Возможно наемнику стоило выражаться более осторожно, ведь подобные слова можно расценить и как угрозу. Зачем искал, почему? Возможно страх подступит быстрее, чем эти вопросы придут в голову. Подумать же можно все, что угодно.       Только вот Кахара уже ощущал, как его рассудок начал понемногу угасать. Передохнуть бы, да только путь еще не закончен. Его разум начал шалить еще давно, возможно даже отголоски этого он чувствовал еще в той тренировке с д'Арс. К тому же боль от прокушенной мышцы, делала Кахару не способным мыслить рационально в тот момент.       Однако северянин не двинулся с места. Он продолжал с удивлением наблюдать за наемником. Тот подошел чуть ближе и отдышался. Чужестранец увидел рану на его руке и лицо стало обеспокоенным. — Ты все еще в здравом уме? — тихо проговорил тот бархатистым баритоном.       Почему-то сквозь треск и скрип ветвей голос человека был Кахаре очень приятен. — Ну, — протянул тот и почесал затылок, — да, но меня цапнула гончая. Потому сейчас не очень. — Даже собаки в этом месте столь же ужасны, как и все твари этих подземелий, — он выдержал паузу, — вот почему я не оставляю от них и следа. Здесь все может тебя убить...       Кахара продолжал улыбаться. Вернее даже лицо его было, каким-то расслабленным, словно более ему не о чем было беспокоиться. — ...ты говоришь, что наконец-то нашел меня, — продолжил тот, — зачем я тебе? — У нас собралась небольшая группа из выживших, — объяснил Кахара, — мы считаем, что объединив усилия, мы станем эффективнее и лучше. Потому меня послали за тобой. Энки кажется, что с тобой нам будет лучше. — Энки? — переспросил северянин, — это тот жрец тьмы, который ходил тут с маленькой девочкой?..       Наемник кивнул. Рагнвальдр задумался. Удивительно, что все эти люди по-прежнему сохраняли ясность ума, не пали от монстров и даже начали прорабатывать, какие-то тактики по выживанию. — ...так он еще жив, — протянул тот, — что ж, вы сильнее, чем кажитесь. Пожалуй, я пойду с вами. — Ради Сильвиан, благодарю тебя, — сказал наемник и поклонился.       Рагнвальдр удивленно наклонил голову и вновь вскинул бровь. — Сильвиан? — удивленно проговорил он, — я думал вы рондонновцы давно уже приняли веру в Алл-Мера. — Я родом из Джетайи, — объяснил тот, — до недавнего времени у нас не было насаждения веры, так что... я волен верить и в старых богов.       Рагнвальдр добродушно усмехнулся и дружески потрепал наемника за плечо. — А вот у нас было принято молиться Гро-Гороту перед боем, удивительно, да? — он улыбнулся, — мольбы богу разрушения, из-за боя. Так и проиграть недалеко.       Кахара сразу же почувствовал облегчение. Вопреки опасениям д'Арс, свиду сильный, могучий и беспринципный дикарь, общался с ним так вежливо, словно Кахара по статусу заслужил такое обращение. Даже рыцарья не сдержавшись, указала на простоту его происхождения. Почему-то наемник почувствовал себя в надежных руках, когда продолжил спускаться ниже в этих дебрях, в компании чужестранца.       Он оказался расположенным к общению. И Кахара многое узнал из его слов. То место, в котором они находились, Рагнвальдр назвал нутром самого Бога Глубин. Также, он полагал, что вечно умирающее древнее божество было ответственно за эти подземелья. Якобы для каждого новоприбывшего они сами собой перестраиваются. Настолько суровы эти места, что по ним невозможно составить ни карт, ни заучить их.       С его помощью, Кахара теперь мог не падать в дыры, кои образовывались из обветшалых ветвей, а Рагнвальдр мог подхватить его. Чужестранцу не давала покоя его рана, посему он старался оказать помощь. Пока они продвигались, спускаясь все ниже и ниже, северянин рассказывал и о себе. Таким образом теперь и наемник знал о его экспедиции на Винланд. И как его товарищи разграбили алтарь с Кубом Глубин. Какой ужас пережил Рагнвальдр, когда на корабле было нечего есть. Как люди, что поддались искушению голода, поедали своих погибших товарищей. И как тому приходилось сдерживать себя, попутно тая в душе жажду крови.       Кахару не пугали эти ужасы, ибо он ощущал их такими далекими и незримыми. Он-то привык всегда выкручиваться из любой ситуации, потому слова дикаря казались ему совершенно неблизкими. Однако понять его, как человека, он все же мог. Ведь и самому Кахаре порой приходилось голодать. Как и теперь ему ясна была та жестокость, с которой этот человек рубил врагов и монстров. Кахаре не нужно было даже притрагиваться к клинку, как тот наперед убивал каждое существо, что плевалось фиолетовой жидкостью.       Наконец последний спуск привел их обратно в подземелья. Этих этажей ни Кахара, ни Рагнвальдр еще не видели. Вероятно это один из самых нижних уровней. Наемник вдруг ощутил слабую тревогу. Возможно это снова начал шалить его помутненный рассудок, однако он ощутил в этом месте нечто странное, как какую-то энергию. Может ли быть такое, что на этих этажах может находится тот, за кем они и собрались здесь?       В любом случае, это поручили не ему, а д'Арс, так распорядился Энки. Потому пока что стоило бы им вернуться в шахты. Кто знает, может рыцарья уже сумела найти его? А если она еще даже не отправлялась, то по прибытию Кахара присоединиться к ней, чтобы помочь.       А пока что они с Рангвальдером направились в сторону шахт. Путь к ним лежал через ту самую яму, где завороженные культисты Гро-Горота поедали друг друга. Кахара морщился, пока они проходили мимо них. А вот его спутник кажется и мускулом на лице не дрогнул. Наемник нервно сглотнул. Была бы у него такая непоколебимая выдержка, он может и вообще никогда не оказался бы здесь. — Слушай, может остановимся? — предложил тот, глядя на пирующих людей в масках волков.       Кахара остолбенел от такого предложения. — Ну-у, — неуверенно промямлил он, — только если ты хочешь, а я... — он судорожно несколько раз помотал головой, — ...я не стану, нет... не буду.       Лицо северянина было по-прежнему серьезным. Он смотрел на наемника так, словно сейчас решит испробовать и его на вкус. Мысленно Кахара только что помолился всем богам, которых знал. — Не придется тратить припасы, восстановим силы, — продолжал тот.       По спине наемника прошла дрожь. Он не понимал, хочет ли дикарь сожрать его, или он возжелал присоединиться к культистам, но взгляд его заставлял сердце наемника быться, как бешенное. Еще чуть-чуть и пошатнувшийся разум Кахары даст слабину и тот грохнется в обморок.       На лице Рагнвальдера появилась улыбка. Потом он добродушно рассмеялся и хлопнул того по плечу. — Ох, прости дружище, — проговорил он, — я пошутил. Не думал, что ты настолько сильно воспримешь это всерьез. Я ж не дикарь, какой-то. — Ну, да... — протянул наемник и почувствовал облегчение.       Вскоре они вернулись к маленькому домику. Кахара быстро заглянул внутрь. Девочка играла с куклой у костра, д'Арс сидела рядом с Энки и внимательно разглядывала то, что он писал. Что-то комментировала, говорила ему, а тот даже не приподнимал головы над страницами. — Я вернулся... — гордо проговорил Кахара.       Все в тот же момент обратили на него внимание. Даже Энки чуть отвлекся. — ...и не один, — договорил тот и в дверной проем заглянул чужестранец. — Здравствуйте, — проговори он.       д'Арс в миг стала обеспокоенной. Больше всего она боялась, что северянин узнает ее. Ведь, как и Ле'Гард, рыцарья была в тот день в деревне, в Ольдегарде, хоть и не присутствовала лично, когда командир забрал из его дома ценную реликвию. Однако Рагнвальдр не смотрел на нее с осуждением. Как впрочем и не на кого здесь. Самым странным, что показалось Кахаре в нем — это его вежливость. Никто и никогда не подумал бы, что могучий северный воин из племени будет настолько любезен со всеми теми, кто еще сохранял здравый рассудок.       Они зашли в домик и сели у костра. Наемник схватился за руку, рана все еще ныла, ни на секунду не давая забыть о себе. — Тебе бы стоило обработать рану, — сказал Рагнвальдр, — раз тебя укусила собака, то вполне могла занести инфекцию. Ты не находил где-то в библиотеке книгу под названием "Алхимелия"? Там написано, что зеленые травы могут в этом помочь. Ты не находил таких?       Как раз-таки такие он и находил. Как только Рагнвальдр сказал про книгу, Энки едва усмехнулся. Не было понятно осуждение ли это или одобрение, однако тот быстро вернулся к тексту, так и не дав никаких комментариев.       Кахара нашел в сумке все травы, что он собрал и развязал ткань, которой до этого перевязал руку. Рана все еще кровоточила. Северянин растер красную и зеленую траву вместе и приложил к ране. Наемник в ту же секунду ощутил жжение. Он, не сдержавшись, едва взвизгнул. — Терпи, — проговорил чужестранец, — если жжется, это значит, что действует. — Ну, да, как тут терпеть? — сказал тот и рассмеялся, — мне кажется, что я уже начинаю видеть силуэты в темноте.       Кахара потянулся к бутыли эля, чтобы немного сбавить давление пошатнувшегося рассудка. Однако Рагнвальдр прикрыл бутыль рукой. — Нельзя, — скомандовал он, — иначе рана не заживет. — Эта тварь прокусила мне мышцу, — парировал тот, — такая рана будет заживать очень долго.       д'Арс слышала их разговор и невольно обернулась. Рука Кахары в самом деле начала немного синеть в месте укуса. Восстанавливать, поврежденные мышцы придется долго. Конечно в том случае, если у Энки не было, какого-нибудь исцеляющего заклинания. Во всяком случае это бы сильно помогло. — Дай хотя бы крови свернуться, — проговорил Рагнвальдр, — думаешь меня никогда за руки не кусали? Кусали, только волки, а не собаки. И поверь, я знаю, что будет, если хорошенько выпить с таким ранением. — О, боги, — протянул тот и запрокинул голову, — какой же я все-таки изнеженный. — Не разводите панику на пустом месте, — тихо проговорил Энки, не отвлекаясь от книги, — сейчас я все допишу и взгляну на твою рану.       Кахара даже удивился. Вот уж он не ожидал, что жрец решит ему помочь. С одной стороны это было весьма приятно, а вот с другой странно, от человека, который до этого несколько раз называл его "невеждой".       Рагнвальдр усмехнулся и облокотился о стену. д'Арс наблюдала за ними, но не решалась говорить в присутствии чужестранца. Кахара же чувствовал, как его воображение рисует в проходе силуэты. На миг ему показалось, что кто-то хочет к ним зайти. Сердце билось все чаще и чаще. И как ему не повезло, что нельзя ничего выпить. Паника стала охватывать его сердце. Он начал тяжело дышать. Наемнику казалось, что смерть уже неминуемо близка к нему и оставалось лишь просто ждать ее. Как будто она прямо сейчас заглянет в домик и оставит всю их группу без надежды высвободить избранного из темницы.       Потому он уже слабее понимал реальность. Как будто ее сознание переместилось в зону наблюдателя. Странное ощущение, когда кажется, будто тело уже не принадлежит хозяину, а разум витает где-то рядом и наблюдает за всем со стороны. Он видел, как к нему подошел Энки и начал шептать, какую-то молитву. Как он облокотился о плечо северянина, но тот даже не возражал. Мысли улетучились куда-то, оставляя место только страху. И даже восприятие реальности было искаженным и странным, словно бы это был сон или представление на сцене. Все, что угодно, но только не истина. — Не волнуйтесь, — сказал Рагнвальдр, — ему скоро будет получше.       д'Арс кивнула. Возможно она даже начала немного доверять чужестранцу. Глядя на то, как он сидел вместе с Кахарой и успокаивал его разыгравшийся рассудок, она немного изменила свое мнение. Ее сердце чуть смягчилось. Кажется, совсем не так она представляла себе племенного Ольдеградского жителя. Вероятно, что за своих товарищей такой человек будет стоять горой, хотя Кахара даже не был ему товарищем. Северянин знал толк в выживании и потому старался не бросать в беде тех с кем путешествовал.       Кахара проснулся в тот момент, когда все спали. Кажется, бред немного отпустил его голову. Он обернулся и обнаружил себя рядом с Рагнвальдром. Тот не спал. Некоторое время наемник удивленно смотрел ему в глаза. Чуть отстранился, но продолжал сверлить его взглядом. — Извиняюсь, — прошептал он, — я кажется, был в отключке или, что в этом роде. — Не извиняйся, — он улыбнулся, — лучше посмотри на свою руку.       Кахара с удивлением обнаружил на ней только шрам. Да, он еще не до конца затянулся, но вот внутреннего повреждения мышц уже не было. Хотя рука все равно чуть-чуть побаливала, как если бы Кахара переусердствовал на тренировке и растянул бы мышцу. Наемник тут же взглянул на Энки. Похоже, это дело рук его заклинаний. Сейчас он спал прямо за столом, его голова лежала на раскрытой книге. — Я не спал пока ты не заснул, — проговорил северянин, — чтобы выжить мы должны помогать друг другу, иначе какой тогда в нас может быть толк? По такому принципу я жил всегда и внушал родным, что так жить необходимо. Именно поэтому наша деревня развивалась.       Кахара откупорил бутыль эля и сделал несколько больших глотков прямо из горла. Наконец-то он смог усмирить разыгравшийся рассудок. Он облокотился о стену и посмотрел на собеседника. — Мне очень жаль, что Рыцари Полуночного Солнца вторглись в твою деревню, — прошептал тот и выдержал паузу, — я так полагаю ты не совсем из-за реликвии здесь. — Не совсем, — подтвердил он, — по правде говоря, в моем сердце до сих пор бушует сомнение. Я ненавижу Ле'Гарда за то, что он сотворил с моей семьей, с моей деревней. Но с другой... я не понимаю насколько правильно с моей стороны вершить месть. Не будет ли мне плохо после этого? А может я просто зря себя накручиваю? Может это и есть то, после чего мне станет легче?       Кахара при всем желании не смог бы помочь с этим нелегким выбором. Ни советом, ни словом, а уж тем более действием. Единственное, что он мог сейчас — выслушать Рагнвальдра и сделать для себя выводы.       И он вдруг задумался. Если рассматривать всю ситуацию в подземельях, в отрыве от прошлого, то никого из их группы он не смог бы назвать плохим человеком. д'Арс просто хочет вернуть своего командира, возможно даже хочет восстановить Рыцарей Полуночного Солнца. Энки хотел лишь просветления, знаний, возможно даже отыскать древний город, это же его стезя, как-никак, он же жрец тьмы. Рагнвальдр просто метался в чувствах и не мог простить человека из пророчеств за осквернение его достоинства и убийства его родных. А вот Кахаре просто заплатили за то, чтобы он нашел избранного. Ведь тому жизненно необходимы были деньги, чтобы обеспечить любимую женщину и будущего ребенка.       Наемника это ввело в раздумья. Он не мог никого из присутствующих назвать святым, в том числе и себя. Разве что только маленькую девочку, что сейчас мирно спала, положив голову на спину пещерного волка. Могла ли она в самом деле быть совершенно непростым ребенком? Девочка, которая была рождена в божественном городе, это удивительно. И что уготовила ей судьба?       Так или иначе этого Кахара точно не мог знать. Он снова уснул, стараясь не гнать мысли из головы. Утро вечера мудренее.