Помимо того, что Мо Сюаньюя успели несколько раз отчитать за попытку провести опасный ритуал и по своей глупости чуть не попрощаться с жизнью, не то, чтобы многое изменилось. Заклинатели задержались в Нечистой Юдоли на несколько дней, что потребовались для восстановления здоровья. Все это время юноша провел в выделенных для него покоях: из-за потери крови и предшествующему ей недосыпу он чувствовал себя слабо, и Лань Ванцзи также запретил ему выходить. Что было удивительным, второй нефрит клана Лань так и не расспросил своего спутника о причинах его поступка. Вместо этого мужчина еще сутки провел рядом, после чего стал куда-то уходить на несколько часов в день.
Отношения между ними, вроде, изменились, а вроде, и нет… Мо Сюаньюй все еще плохо понимал, в какой момент Лань Ванцзи открылся ему. Их взаимодействия сейчас напоминали те дни полгода назад, когда заклинатели путешествовали вместе в образах Ханьгуан-цзюня и Старейшины Илина. Все будто просто вернулось на свои места.
Лань Чжань был внимателен и заботлив, позволял своему спутнику мелкие капризы и терпеливо проходил его проверки. Мо Сюаньюй же, пусть и растаял, добившись взаимности, все же поначалу боролся с внутренней тревогой. Заклинатель еще немало раз заставлял Ханьгуан-цзюня повторять слова любви, глядя ему в глаза, из раза в раз убеждая самого себя, что тот больше не пытается солгать ему.
— Так где Лань Чжань?
В этот раз, когда темный заклинатель вновь остался один, Мо Сюаньюя посетил Не Хуайсан. По мере своей занятости он иногда захаживал в покои юноши, чтобы спросить про самочувствие и довольство предоставленной ему комнатой. Заклинатель всегда был доброжелательным. Сейчас глава ордена принес с собой корзину локв, и теперь мужчины очищали их, ведя бытовые диалоги. Опять же, на тему произошедшего будто было наложено табу.
— Второй господин Лань, — Не Хуайсан на секунду запнулся. Отведя взгляд, он предпочел для начала закончить с плодом в своих руках, а уже позже выпалил, как ни в чем не бывало: — Он в библиотеке.
— Что он там делает?
То ли глава ордена Не действительно не умел врать, то ли намеренно отвечал так, что даже элементарные ответы казались подозрительными. В любом случае, в сердце Мо Сюаньюя закралось любопытство. Он смотрел на хозяина Нечистой Юдоли с подозрением, а тот будто и не скрывал своей нервозности. Подобное заставило юношу насторожиться и, оставив очистку фруктов, он пододвинулся ближе. В голосе его была слышна нота озорства.
— Вы ведь очень хотите рассказать мне, не так ли? Ну же, глава ордена. Я не расскажу Ханьгуан-цзюню, что вы поведали мне.
— Молодой господин Мо… — Не Хуайсан отчаянно сопротивлялся близости гостя, постепенно отстраняясь, но Мо Сюаньюй продолжал пододвигать так, что дистанция между ними позволяла вести конфиденциальные разговоры. Этот спектакль, тем не менее, кажется, устраивал обоих, ведь уже скоро Не Хуайсан сдался без особого сожаления. — Второй господин Лань изучает записи вашего брата.
— Что? Для чего?
— Кхм… Признаться честно, он запретил мне поднимать эту тему в разговоре с вами…
— Глава ордена. Вы уже начали, так что договаривайте. Что Лань Чжань ищет в них? Это как-то связано со мной, да?
— Да, — Не Хуайсан внезапно печально вздохнул. Мужчина прикрыл глаза и, будто прекратив притворяться, стал выглядеть спокойнее и собраннее, но при этом плечи его все еще напряженно приподнимались вверх. Казалось, что-то гложило его, и он собирался начать этот разговор уже давно и вот, наконец, решился. Глава ордена через пару мгновений устремил взгляд темных глаз на собеседника и, нахмурившись, произнес: — Молодой господин Мо, я заранее прошу у вас прощения. Я понимаю, что вам будет неприятно обсуждать это, да и Ханьгуан-цзюнь по той же причине просил не упоминать в разговоре с вами произошедшее, но я просто обязан спросить. Что именно вы нашли в дневниках брата Гуанъяо, что решились на ритуал?
Признаться честно, Мо Сюаньюй догадывался, что речь пойдет именно о его попытке призвать Старейшину Илина, но, тем не менее, юноша опешил. То, каким взглядом смотрел на него Не Хуайсан, не клеилось с его обыденным образом Незнайки. В глазах заклинателя читалась сильнейшая боль и глубочайшая скорбь с сожалением. Мужчина буквально прожигал его и будто смотрел прямо в душу. Под этим натиском озорная улыбка сошла с лица Мо Сюаньюя, и он застыл на минуту, не в силах собраться с мыслями.
Не Хуайсан тем временем, не дождавшись ответа, продолжил:
— Адепты клана Лань слишком сдержаны и приучены самостоятельно справляться со своими проблемами. «Держи себя в узде»… Знаете, господин Мо, я в течение четырех лет проходил обучение в Облачных Глубинах и не раз наблюдал за их жизнью. Брат Сичэнь остался последним из моих братьев, но после смерти Цзинь Гуанъяо предпочел уйти в уединение, чем обратиться к кому-то за поддержкой. Ханьгуан-цзюнь тоже никогда не просил у меня помощи. — Не Хуайсан рассказывал об этом с лицом, лишенным радости. Он по-прежнему смотрел прямо в черные глаза напротив и ни на секунду не прерывал зрительного контакта. От этого Мо Сюаньюю становилось не по себе. — Но подобное разрушает сердце и душу. Я устал от интриг, от того, что люди вокруг меня не хотят говорить откровенно. В моей жизни и в жизни моих близких было слишком много недосказанности, но уже слишком поздно, чтобы суметь что-то исправить.
— Зачем вы говорите мне об этом?..
— Я хотел бы исправить хоть что-то. Пока это еще возможно, — Мужчина, наконец, отвернулся и в очередной раз испустил протяжный вздох. Плечи его обессилено опустились. — Когда увидел вас в библиотеке, лежащим в луже крови, почувствовал, что в произошедшем есть и моя вина. Это ведь я рассказал вам про тот ритуал. Простите. Тогда мне действительно казалось, что он мог бы помочь мне решить все проблемы. И я... я не задумывался о вашей жизни.
— Я не виню-
— Нет, постойте. Речь вовсе не об этом. Речь о Ханьгуан-цзюне, — Мо Сюаньюй напрягся еще больше. Сейчас он слабо улавливал нить разговора, лишь держал в голове то, что Не Хуайсан просил его дать ответ. Причем тут Лань Ванцзи? — Он действительно достойный адепт своего клана… Даже сейчас, когда череда недосказанности и интриг привела к почти непоправимым последствиям, продолжает держать все в себе. Я вижу, как второй господин Лань раз за разом перечитывает все записи, но по-прежнему не задает прямого вопроса вам. И, знаете, вчера я услышал кое-что, о чем вам все же стоит знать.
«Да не тяни ты!» — Мо Сюаньюю хотелось выкрикнуть это вслух. Юноша уже давно сидел в полном напряжении и чувствовал, что еще слово, и он сорвется с места, чтобы броситься в библиотеку. Этот разговор с Не Хуайсаном был слишком нагнетающим и заставлял тревогу с новой силой разрастаться в его сердце. Заклинатель чувствовал надвигающуюся опасность.
— Ханьгуан-цзюнь считает, что вы, как и он, впервые узнали о том, что Цзинь Гуанъяо использовал вас в качестве подопытного. И что, как последствие, отсутствие золотого ядра разрушит ваше тело и душу, как произошло со Старейшиной Илина. Все эти дни он искал способ предотвратить это. И вчера, предав принцип справляться со всем самостоятельно, проговорился мне о том, что, возможно, единственным решением вашей проблемы может стать пересадка ядра.
— Вздор!
Лишь в этот момент Мо Сюаньюй не выдержал. Он вскочил на ноги и теперь смотрел на Не Хуайсана сверху вниз, пребывая во взвинченном состоянии. Дыхание заклинателя участилось, а глаза его округлились от страха перед догадками. Нет! Лань Ванцзи просто не мог пойти на такие риски! А если бы глава ордена Не не узнал об этом? Если бы не решился сообщить Мо Сюаньюю? Юноша боялся даже думать об этом.
Он было дернулся в сторону выхода, когда Не Хуайсан остановил его, схватив за руку.
— Постойте! Позвольте помочь. Ханьгуан-цзюнь уже просил меня об этом. Прошу, расскажите мне все, как есть, позвольте мне считать это своим искуплением.
И Мо Сюаньюй остановился. Юноша застыл на месте, не оборачивался назад, но и не предпринимал попыток вырваться и все же покинуть комнату. Сердце его колотилось от волнения. Он понимал, что Лань Ванцзи ничего не сделает с собой или с кем-либо еще прямо сейчас, но слишком боялся той доли вероятности, что это все же могло произойти. Наконец, через минуты колебаний, он протяжно и тяжело выдохнул, хватаясь за голову.
— Да что же это такое?!
***
Еще через десяток минут юноша все же взял себя в руки. Сев друг напротив друга, они с Не Хуайсаном все же поговорили. Мысль отрепетировать подобным образом то, что заклинателю позднее придется продублировать для Лань Ванцзи, показалась весьма здравой, так что Мо Сюаньюй начал с самого начала. Он признался, что притворялся Вей Усянем, но не встретил особого удивления в глазах собеседника, как и не увидел его, рассказав о том, что у них с Лань Чжанем на этом фоне произошли весьма не односложные отношения. Не Хуайсана больше волновала та часть рассказа, где Мо Сюаньюй высказывался по поводу своего брата.
— То есть, вы давно приняли решение попрощаться с жизнью, и просто в качестве последней воли хотели разобраться в мотивах брата Гуанъяо?
— Выходит, что так… — Мо Сюаньюю стало неловко. В то время, когда его разумом правила тревога, эти мысли казались ему здравыми. Однако, сейчас он вместе с главой ордена Не испытывал от подобных выводов неоднозначные чувства. — Но Лань Чжань все же был прав. Я правда не знал, что брат экспериментирует на мне. В детстве наши взаимоотношения казались мне очень близкими и теплыми, и игра на цине тогда действительно меня успокаивала. Да и… — Юноша опустил взгляд вниз. Легкий руманец проступил на его щеках. — На самом деле не все было ложью. Может, Цзинь Гуанъяо и использовал меня в качестве подопытного, но делал это как раз из-за того, что у меня не было ядра. Я бы не умер. Он написал об этом в одном из своих дневников. Именно это я и надеялся найти прежде, чем провести ритуал.
— Уйти без сожалений?..
— Да, именно так, — Мо Сюаньюй улыбнулся сам себе. Он вновь поднял глаза на немного шокированного Не Хуайсана. — Спасибо, что позволили во всем разобраться.
***
Этим же вечером Мо Сюаньюй уже более спокойно, без криков и ругани, начал тот же разговор с Лань Ванцзи. В объятиях заклинателя, лежа на одной кровати перед тем, как отойти ко сну, он обратился к нему, как ни в чем не бывало. Носом юноша утыкался в белые одежды, вдыхая запах сандала.
— Ты ведь хотел обо всем знать. Почему не спросил у меня лично?
— …
— Лань Чжань, — Мо Сюаньюй вскинул голову и чуть обиженно надул губы. — Просишь меня быть честным и не заставлять тебя беспокоиться, а сам запираешься в библиотеке, чтобы строить секретные планы. Так нечестно, тебе так не кажется?
— Мгм… — Лань Ванцзи чуть нахмурился и отвел взгляд под напором товарища. Брови его сошлись на переносице, но на щеках проступал румянец. Заклинатель молчал около минуты, а позже произнес внезапно тихо. — И все равно твою проблему не решить простыми разговорами.
— Что? Что ты говоришь? Лань Чжань, говори громче!
— Темный путь разрушает твое тело и душу. Твои меридианы не в порядке — тебе необходима светлая энергия, но ты не можешь принимать её. Я… Я не хочу, чтобы ты умер как… Мгм.
Пусть Ханьгуан-цзюнь так и не смог заставить себя договорить, Мо Сюаньюй понял его. Повторил участь Вей Усяня, да? Юноша понимал чувства товарища и не осуждал его за них, но все равно опешил, ведь не знал, как его успокоить.
Мо Сюаньюй давно смирился с тем, что его ждёт участь смертного. Совершенствование тела и духа не давалось ему, он слабо управлялся с внутренней энергией. Мысли о том, что ему не суждено прожить больше века, на самом деле как-то не беспокоили его до сегодняшнего дня. Если так подумать… Получается, Лань Ванцзи суждено пережить его? Вновь столкнуться со смертью любимого после многих лет совместной жизни. Это ужасно. Мо Сюаньюй не знал, как избежать этого, но точно понимал, что не желает такой участи своему возлюбленному.
Нацепив улыбку, юноша поднялся выше, на уровень с лицом Ханьгуан-цзюня и поспешил перевести все в шутку:
— Ты боишься, что станешь выглядеть младше меня, а Лань Чжань? Будешь называть меня старшим братом? Гэгэ? — Заклинатель рассмеялся от своих же слов, а вот его спутник нахмурился лишь сильнее, но на этот раз от смущения. Уши второго нефрита буквально запылали. — Не бойся, я ведь младше тебя на десять лет. У нас ещё столько времени! Так уж и быть, гэгэ, пока можешь звать меня диди.
— Мо Сюаньюй!
Лань Ванцзи резко перевернулся и оказался сверху. Прижав товарища к кровати, он навис над ним с выражением полного возмущения на лице. Острые брови все сильнее сходились на переносице, дыхание было шумным и почти переходило на рык. И от этой картины Мо Сюаньюю хотелось смеяться лишь сильнее.
Юноша вытянул руки вперёд, переплетая их на шее Ханьгуан-цзюня, тонкие пальцы изящно перебирали угольные волосы на холке.
— Разозлился? Или тебе нравится? — Игривость не покидала речи заклинателя. Тот бесстрашно дразнил своего партнёра. Мо Сюаньюй приподнялся, параллельно притягивая Лань Ванцзи ближе под тяжестью своего веса. Он продолжил говорить, но уже на ухо: — Мне называть тебя так? Лань Чжань? Гэгэ?
— Мо Сюаньюй, — Голос заклинателя отдавал хрипотцой. Он говорил сквозь зубы, но не отстранялся. — Хватит.
— Почему? Не нравится?
— …
Лань Ванцзи сдержанно промолчал, и это молчание, продлившееся с минуту, уже насторожило Мо Сюаньюя. Может, он правда переборщил? Заигрывания были не к месту? Юноша немного напрягся и попытался отстраниться, чтобы заглянуть в голубые глаза, когда чужая рука внезапно подхватила его под талию, поднимая выше.
— Ты пожалеешь.
