Глоток Амортенции

      В пятницу после уроков Минерва задержалась у себя в кабинете допоздна. Сначала она составляла задания, перепроверяла свои семестровые планы, а после занялась теми, кто в первую неделю умудрился получить наказания. Поттер и Визли не были единственными, но все же отличались от всех остальных, чьи провинности были сопоставимы с написанием строчек или какого-нибудь сочинения. Она несколько размышляла над тем, какое наказание дать этим двоим, чтобы они точно осознали насколько опрометчиво поступили, однако так ничего и не придумала. Ничего из привычного не подходило, было сложно вспомнить что-нибудь похожего масштаба. Минерва потянулась за чашкой, обнаружив, что чай уже остыл и стал невкусным. Можно было бы попросить у эльфа новый, но что-то не хотелось.       — Добрый вечер, Минерва, — Локарт распахнул дверь её кабинета, даже не постучав. — Уже время ужина, а вы все ещё сидите здесь. Позвольте проводить вас в Большой зал, — он уверенным шагом приблизился к ней.       — Я заместитель директора и декан факультета — у меня очень много работы, — она указала на стол. Он быстро окинул взглядом пергаменты, замечая верхний, где были написаны фамилии провинившихся.       — О, я понимаю, — он кивнул. — Это непросто, особенно давать детям наказания, не так ли?       — Нет ничего такого, с чем я не могла бы справиться, — отстраненно ответила Минерва. — Каждую неделю находится хотя бы один студент, не выполнивший домашнее задание или нарушающий дисциплину. Хотя к некоторым выходкам привыкнуть нельзя…       — У меня найдется работа для Гарри Поттера. Думаю, ему будет полезно пообщаться со мной, я-то точно смогу объяснить ему, как не терять голову от популярности, — сверкая своей улыбкой, сказал Гильдерой. Он смотрел Минерве прямо в глаза, отчего ей стало неуютно.       — Действительно? — поинтересовалась она, собирая пергаменты в ровную стопку. Его компетентность вызывала некоторые вопросы, но с другой стороны, возможно, это могло быть неплохим вариантом. — Ну хорошо. Поттер будет отбывать у вас наказание завтра в восемь вечера.       — Чудесно, я все объясню мальчику, пока мы будем разбирать письма моих поклонников, — заверил её Локарт и, взмахнув мантией, скрылся в коридоре. Минерва посмотрела ему вслед и нахмурилась. Она помнила его со школьных лет — посредственные таланты, слишком мало упорства и слишком много амбиций, которые в школе не удалось реализовать. И не стоило сомневаться, что он совсем не изменился и это снова выплывет, рано или поздно. И вряд ли это будет что-то хорошее.       Вскоре появилось задание и для Визли — Аргусу Филчу требовалась помощь с наведением порядка в Зале Почета. Не самая страшная кара, тем более после письма от матери, которое явно расстроило мальчика, но придумывать что-то другое у неё уже не было времени. Поттер и Визли, которых она нашла в субботу днем, восприняли свое наказание без энтузиазма, но с должным смирением. Они полностью осознавали свою вину, хотя Минерва не сомневалась, что среди одноклассников они были «героями». К сожалению, дети склонны восторгаться наглыми и глупыми поступками других. Она поняла это ещё давно.       

***

             Сентябрь пролетел незаметно. Начало учебного года всегда было суматошным, не важно, как старательно велась летом подготовка. Минерва всё время была занята делами, почти не пересекаясь с Северусом, за исключением общих трапез и педсовета. Возможно, так было лучше, поскольку ей и без того хватало забот со студентами. Они только входили в рабочий ритм, стараясь все успевать и не опаздывать. Первокурсники, как всегда, ещё путались и выглядели растерянными, особенно дети из магловских семей. На ходу просматривая очередной пергамент из Министерства, Минерва спешно поднималась в кабинет директора. Она едва сдерживалась, пребывая в прескверном настроении после разговора с Гильдероем Локартом. Утром к ней пришли трое студентов седьмого курса, которые были недовольны уроками Защиты от темных искусств. Как оказалось, они целый месяц разыгрывали по ролям отрывки из книги Локарта вместо подготовки к экзаменам и не прошли ни одной темы седьмого года обучения. И сейчас Минерва собиралась рассказать обо всем Дамблдору и добиться жестких мер по отношению к Локарту.       — Альбус, это возмутительно! Я не могу подобрать слов, — Минерва с трудом контролировала свой тон. — Локарт уверен в безупречности своей программы! Он отвергает любые замечания, говорит, будто дети ничего не понимают и не имеют права критиковать его педагогические решения.       — Возможно, методы Гильдероя отличаются от традиционных и сперва могут показаться странными, — сказал Дамблдор, откидываясь на спинку своего резного кресла и поглядывая на свою заместительницу поверх очков-половинок, — но мы должны дать ему шанс.       — Вы серьезно? — на секунду она замолкла, осмысливая этот ответ. — Мне не удалось достучаться до профессора Локарта, кажется, что он физически неспособен услышать критику в свой адрес! За то может бесконечно рассказывать другим, что и как им нужно делать.       — Минерва, — вздохнув, Дамблдор продолжил, — ты же не хуже меня знаешь, что заменить его все равно не кем. Можно только убедить скорректировать учебный план.       Она не нашлась что ответить, лишь глубоко вздохнула, бросив на Дамблдора ещё один возмущенный взгляд, и вышла. Директор тоже промолчал. Минерва быстро спустилась по винтовой лестнице и ступила в коридор. Злость все так же бурлила в ней, а реакция Дамблдора только сильнее разъярила чувства. Как можно потакать этому? Зачем нанимать человека, совершенно некомпетентного как преподавателя? Да и в остальном личность Локарта вызывала вопросы, какой пример он подает детям?! Минерва вылетела из-за поворота, совсем не глядя, куда идёт, и практически врезалась в Снейпа. Он успел выставить руки и остановить её за секунду до того, как они столкнулись. Минерва резко вдохнула и замерла, когда их взгляды встретились.       — Что случилось, профессор МакГонагалл? — он приподнял бровь в привычном жесте.       — Я ненавижу Гильдероя Локарта, — в сердцах воскликнула Минерва, не в силах скрывать свои эмоции. — Извините.       — Я тоже, — неожиданно раздалось в ответ, Северус усмехнулся и отпустил её.       От этих двух слов ей будто стало легче. Минерва поправила мантию и тоже усмехнулась. Обычно она не позволяла себе подобные комментарии в сторону коллег, но тут все произошло само. Наверное, стоит признать, что Локарт заслужил это. Почему-то ей было очень приятно узнать, что Северус полностью разделяет её мнение о новом профессоре, а он, в свою очередь, ощутил внезапное удовлетворение от гнева Минервы в сторону Локарта. Сейчас никому из них не хотелось вспоминать ссору, а наоборот, задержаться в этом моменте. Они заговорились, забыв, что куда-то шли, и только звонок на урок заставил поспешить дальше по своим делам. Только теперь настроение у обоих было несколько лучше.              В вечер понедельника четвёртого октября в учительской устроили небольшой праздник по случаю дня рождения Минервы. Принесли её любимый ягодный пирог и взяли в «Трех метлах» несколько бутылок вина и медовухи. Северус слегка опоздал — несколько хаффлпаффцев отбывали наказание — и медлил с тем, чтобы зайти. Он не знал, нужно ли ему быть тут; его вряд ли пригласили бы, не будь это праздник для всех. Локарт же не явился вовсе, очевидно не осведомленный о традициях коллектива, а никто не захотел его звать.       В течении всего праздника Северус сидел в углу учительской, с напускным безразличием наблюдая за происходящим. Это давно стало неприятной привычкой. Он часто чувствовал себя лишним на не рабочих собраниях с коллегами и не сомневался, что таковым и был, но Минерва… Вдруг это станет их шансом на примирение? Если только не на глазах у всех. В груди снова шевельнулся червячок сомнения — а согласится ли она? Северус хотел считать, что напряжение между ним и Минервой несколько уменьшилось, но ещё так далеко до того, что было раньше. Пара кубков вина едва ли заставили отвлечься; он почти не сводил с неё глаз, а мысли сами ускользали из-под контроля.              — Я бы сказал, что это самая странная идея Дамблдора за все годы, что я его знаю, — сказал Северус, отойдя от кабинета.       — Вполне логично, — возразила ему Минерва, — Хогвартс — самое безопасное место на Земле, не так ли?       — Поверьте мне, профессор, если поместить сюда одновременно и то, о чем нам сказал Дамблдор, и Гарри Поттера, он быстро перестанет им быть.       — Вы слишком низкого мнения о Гарри Поттере.       — Основанного на конкретном примере.       — Поттер может пойти и в мать. Довольно глупо переносить на ребёнка отношение к его отцу, не думаете?       — Мне показалось, что я слышал в ваших словах надежду на Поттера и возобладавшие в нём гены матери?       — Мне нужна ваша помощь, — резко перевела она тему.       Северус ошарашенно встал. Минерва МакГонагалл сама призналась в своей неспособности сделать что-то? Ему не послышалось? Больше того, она призналась в этом ему, слизеринцу, и у него попросила помощи? Минерва поджала губы. Ей было некомфортно. На секунду мелькнула мысль, что она совершила ошибку. Северус Снейп был подозрительным человеком; за годы сотрудничества он не завёл себе даже друзей среди коллег; только с ней он немного общался на внеучебные темы. Тем не менее, у неё не было выбора. Филиус, несмотря на все его мастерство, был занят со своей идеей. Создание же гигантских движущихся шахмат отнимет слишком много сил, если она будет делать их самостоятельно. И хотя признание в этом даст Северусу лишнюю возможность поиздеваться над ней, в одиночку ей не справиться.       — Хорошо, — вдруг неожиданно легко согласился он. — Только скажите мне, что нужно делать — я не уверен, что смогу вам помочь без должного руководства.       Они остались вдвоем. Подземелье освещали лишь несколько тусклых ламп под самым потолком, отбрасывавших неясные тени. Минерва сняла мантию и, аккуратно свернув, отложила на какой-то каменный выступ. Северус неожиданно для себя вдруг залюбовался. Под тяжёлой тканью редко можно было разглядеть её фигуру, но сейчас всё было по-другому. Это настраивало на какой-то особый, почти интимный лад. Северус сглотнул.       — Ваша задача довольно проста, — она коротко и ясно объяснила, что от него требовалось, а он внимательно наблюдал. Каждое движение казалось удивительно четким и выверенным. Это была очевидная чёрта Минервы МакГонагалл, что-то, невероятно вписывавшееся в её характер, — и всё же то, о чем Северус никогда прежде не задумывался. Она словно открылась ему с новой стороны, и эта сторона ему нравилась.       — Северус, — улыбнулась Минерва, — по-моему, вы смотрите куда-то не туда.       «Странно, — подумал он, — в обычное время она бы непременно его отчитала, а теперь — нет. Интересно, как она будет выглядеть с распущенными волосами?» Нет! Нет-нет-нет, он не может о таком думать. Она его учитель, коллега, в конце концов, она на уйму лет старше него!       Справа раздался какой-то скрежет. Минерва поморщилась, но головы не повернула: была занята, высекая лицо под шлемом чёрной пешки. Скрежет стал особенно противным, перешёл в грохот — и Северус обернулся. Пол вздрогнул. На них шёл, поднимая меч всё выше над головой, брошенный, забытый рыцарь с наполовину наколдованным лицом. Минерва слегка ускорилась, читая заклинание. Она чувствовала, что что-то неладно, но прерваться не могла.       Северус ощутил, что не может двинуться с места. Волосы встали дыбом, мороз прошёл по коже: вот сейчас он сожмет рукоять, сомкнутся тяжёлые пальцы, и длинное лезвие опустится прямо на Минерву. Ступор вдруг прошел. Северус резко взмахнул палочкой, обращая в пыль самовольного рыцаря. Придется переделывать, но лучше так, чем позволить ему напасть на Минерву — и, несомненно, убить ее. Минерва оттарабанила последнее слово, начертила последний знак, вспыхнувший алым цветом, и резко повернулась, успев заметить, как рассыпается её вышедшее из-под контроля творение. Северус заметил, как она побледнела. Конечно, она и сама испугалась.       — Спасибо, — улыбнулась Минерва дрожащими губами.       Северусу очень хотелось обнять её, прижать к себе, но он сдержался.              Северус не заметил, как пролетело время. Расходиться начали около девяти, первыми попрощались Батшеда и Сильванус, а за ними потянулись и остальные. Помона с Филиусом быстренько наводили порядок, а Минерва просматривала пергаменты, с которыми пришла. Северус отвернулся, когда их взгляды пересеклись, а уже через мгновение она вышла. Неужели момент упущен? Он нагнал Минерву уже на четвертом этаже, ещё пара коридоров и она бы скрылась в своей комнате, а Северус не нашёл бы в себе смелости постучаться к ней в дверь.       — Минерва, — Северус резко остановил её и, до того, как она успела хоть что-нибудь сказать, поцеловал. Одно прикосновение его губ заставило забыть всё. Минерва замерла, не зная, как ей реагировать. Они оба испытывали взаимное влечение, это точно, но в последние три месяца… Они ведь едва ли парой слов перебросились, и то только по работе. Что он делает? Что для них это значит? Почему?.. — с днем рождения, Минерва, — тихо произнес он и скрылся в темноте коридора.              Минерва кипела. Стук её шагов звонким рваным эхом разносился по коридору, и она чувствовала необъяснимое удовлетворение, впечатывая каблуки в каменные плиты. Гермиона Грейнджер, её лучшая ученица, разумная девочка — и поступила так легкомысленно! Что вообще должно было твориться в ее голове, чтобы она решилась на такое? Да уж, она заставила всех поволноваться. За очередным поворотом, почти у самого своего кабинета, она увидела Северуса Снейпа. Он стоял, прислонившись к стене. Странно, ведь он ушёл из туалета ещё до неё. Северус, не замечая её, наконец оторвался от стены и сделал несколько шагов, сильно припадая на левую ногу.       — Северус, — окликнула она его, — всё в порядке? Вы хромаете.       — О, — оглянулся он на звук, — всё хорошо. Не переживайте, профессор.       — Я заметила, — Минерва подняла бровь. — Интересно, что решили студенты, которые наверняка тоже не оставили это без внимания. Идёмте, — сжалилась она над растерявшимся коллегой, — хотя бы переведете дух в кресле. И хватит вам корчить из себя героя, ради Мерлина; у меня вас никто не увидит. Это понятно у Грейнджер, но вы взрослый человек, профессор, в конце концов!       — Надеюсь, вы не решили мне угрожать? — ехидно поинтересовался он, всё же делая осторожный шаг в сторону открывшейся двери, — Дамблдор этого не оценит.       — Дамблдор много чего не оценит, — парировала Минерва, заходя вслед за ним и закрывая кабинет заклинанием. — Садитесь и рассказывайте.       — С чего вы взяли, что я вам что-то расскажу?       — С того, что к Дамблдору вы, очевидно, не пойдете. Ну-ка, закатайте штанину — о Мерлин! Кто вас так потрепал?       — Угадайте с трёх раз, — буркнул Северус. Повинуясь взмаху её волшебной палочки, из распахнувшегося шкафа вылетели какие-то склянки. Он, приглядевшись, распознал в них бадьян и ещё несколько лечебных зелий и мазей — самых базовых, ничего сверхъестественного.       — Вам бы к мадам Помфри, — с надеждой протянула она.       — Вы с ума сошли? — ответил Северус с лёгким презрением, — как вы думаете, что я ей отвечу на вопрос, который задали мне вы и несомненно задаст она?       — Поппи никогда не задаёт лишних вопросов.       — Я не горю желанием проверять. Ничего страшного не случится, если просто нанести мазь и забинтовать, — его ответ остался непреклонным. С нескрываемым скепсисом Минерва открыла баночку. Тонкие пальцы коснулись обнажённой кожи. Северус дёрнулся и зашипел.       — Только не говорите, что я должна вам подуть.       — Нет уж, спасибо, — скривился он и стиснул зубы, — как-нибудь переживу. — Другой реакции не стоило и ожидать. Минерва продолжила обрабатывать рану, стараясь быть как можно аккуратнее. Северус вгляделся в её лицо. Хмурое, сосредоточенное… Она, пожалуй, могла бы поверить ему. Человек Дамблдора, она не была лишена рационального зерна, не была ему фанатично предана и даже нередко оспаривала его решения. Да, из всех сотрудников Хогвартса Минерва единственная не отмела бы его подозрений. — Я хочу с вами поговорить.       — О чем?       — Вам никогда не казалось, что Квиррелл ведёт себя как-то странно? С тех пор, как он вернулся из Болгарии, он сильно изменился. Не говорите мне про вампира! Всем понятно, что это детская байка. От него несёт гнилью, если принюхаться. Минерва, — он положил руку ей на плечо, — почему сегодня он был в подземелье, когда все должны были быть в зале? Откуда он узнал о тролле? Обереги не были нарушены. Кто-то впустил тролля в замок.              Минерва тяжело выдохнула. Сердце бешено колотилось и в голове царил хаос. Поцелуй стал полной неожиданностью, однако оттолкнуть Снейпа совсем не хотелось. Все наоборот… где-то глубоко она хотела ещё. Это был не первый их поцелуй, но он спутал Минерве все мысли и она ощутила растерянность. Что это значит? Он больше не злится? Ссора была очень жесткой, причем по вине обоих, и до сегодняшнего дня они не делали шагов к примирению. Почти не делали. А может, стоило бы? Разговор в коридоре произошёл случайно, но напомнил, как хорошо они общались в прошлом семестре и не только. Сегодня целый вечер Северус смотрел на неё, думая, что никто не видит, но так и не подошел. Или… Она снова прикоснулась к губам, не до конца понимая, что делает. Кажется, рядом ещё пахло полынью, как и от его рабочей одежды. Минерва оперлась спиной на стену и зажмурилась, пытаясь сосредоточиться, но чувства затмевали все рациональные размышления. Может быть, действительно стоит дать шанс?