. . .
Прошла неделя. Фелосиаль уже обосновывала своё спальное место, а полиморфная структура пола позволила ей заиметь даже личную комнатку — та впрягла Ду-Эйна помочь ей вытащить массивную позолоченную кровать, отдельный шкаф, диван и кресло. Видимо Деорум был вовсе не прочь того, что новый попутчик вводила такие изменения — как никак их ждал долгий путь. Ду-Эйн же набирал в эрудиции, читал книги из библиотеки Маллеуса, учился калиграфически писать. Он помогал девушке копаться в её Сумке, рассказывал ей о своём боевом опыте, советовал в будущем различные тактики ведения боя. Тем не менее дама не осталась без задачки, да и ещё очень непростой. Та самая карта, которую нашел кузнец с Силусом и Немеей теперь была перед ними в её первоначальном физическом виде — россыпи черно-золотистого песка, что был непоколебим даже под тяжелыми вздохами или дуновениями ветерка, рассыпался вуалью ограниченной картины в габаритах стола. Тем не менее, дама не могла понять многих странностей этой карты — странный язык отмечал несуществующие места, расстояние меж морями и океанами измерялось в неясных величинах, а некоторые границы и вовсе походили на нереальные. Это был вечер первого дня новой недели. Фелосиаль с самого утра разбиралась со странным, крупным кружком к которому двигался черный ромбик, вогруженный туда лично Деорумом. Он же принес ей несколько аккуратно оформленных дневников, в которых описывались дополнительные изучения данного объекта. То, что круги символично отображали центры государств, было более чем очевидно и ей, но информация о хронологически изменяемой карте сбило её с толку, но и позволило так же понять суть такой структуры объекта. “— Время сточило границы? Реки могут течь по некоторым руслам очень и очень долго, но вот королевства не могут сместиться за день, верно? Верно. Верно...” Карта состояла словно из нескольких слоев разной прозрачности — словно заключенные в единый слой листы пергамента, линии шагали друг в друга, пересекаясь необычными узорами на этом пласте необычного песка. В морях виднелись массивные континенты, о которых никто из их компании никогда и не знал, полярные шапки словно были оборваны, а определённые участки карты было невозможно разобрать. Такой объём мелочей не давал четкого понимания о том, сколь она верна, однако определённые зарисовки в дневниках указывали на соответствия с реальными границами ближайших континентов. И кто же был автором этих свежих писаний? Точно не Кузнец, его почерк отличен, да и вряд ли он делал бы такие зарисовки... Неужели был кто-то ещё? Гениальный картограф с бронзовой подзорной трубой, большим циркулем из серебра, транспортиром, глобусом под боком, а на груди ещё и компас из золота и меди! В голове девушки уже сложился образ прекрасного принца морей и океанов, которого она бы пожелала поскорее увидеть в живую. Маллеус вновь вылез с нижних палуб. Он был закутан в странное одеяние — нечто среднее меж намотанной на тело лентой и легким рыцарским костюмом, пусть пластины на этих фиолетовых тканях выступали лишь в роли закрепок. Фелосиаль немного лениво махнула ему, дочитывая последний из дневников, а Ду-Эйн, не отвлекаясь от своей книги, так же поприветствовал Деорума. — И так, — начала она, — кое-что я всё же выяснить смогла, хотя карта конечно максимально странно составлена, что подмечает и мой “коллега” по бумаге. Хотя тут конечно... Интересно всё получается. В общем — это полный бред. Карта наложена друг на друга, а расшифровать её бумагой будет адски долго... — Насколько долго? — тотчас спросил Маллеус. — Речь идёт о месяцах постоянной перепроверки. Если масштабы не врут, и я правильно их поняла... Как я помню, вы вот прям перенесли эту штуковину неизменно из той библиотеки, верно? — Да. — Ну при таком условии, тут соотношение такое, что... Если мы захотим проверить самый маленький из видимых островов, то нам придётся облетать его месяц, даже если смотреть будем на глаз и лететь будем на максимальной скорости. Некоторых государств или ещё чего поменьше, по типу некоторых поселений современных я вообще не обнаружила! Карта, должно быть, старая... Хотя вот тут, — указала дама на горный массив восточнее Терра-Ле-Фатта, — слабо заметный кружочек есть, то есть это в границах существования этого государства. — Хм. Вот оно что — это, должно быть, Гос. — Наверное. Вообще, как бы не шатала этот стол... как бы ни пыталась его шатать, как бы ни дула, то всё без толку! То есть сама по себе карта неизменяема. Следовательно, должно быть самые старые слои — самые слабозаметные и лежат ниже всех вне зависимости от положения частичек. Тем не менее, замечу, что из-за того, что это — песок, отделить временными рамками разные участки карты даже при условии её неизменности крайне проблематично, да и вряд ли это будет иметь хоть какой-то смысл с учетом нагромождения информации на этой карте. — А эти руны? — Ч... Что? Что руны? — недоумевая молвила Фелосиаль. — Возможно на этот конструкт наложены руны, — немного погодя ответил Маллеус — ему было привычнее, когда его понимали с полуслова, — Ты не смогла определить их природу? — Ну руны тут тоже не из самых простых. Таких нет в списках, книгах, различных письменах там, — подал голос уставший СонДжо, — Ты ж знаешь, что я если буду рыть, то рыть до конца, а если я не нашёл, то можешь свой третий глаз даже не включать. — У меня правда теория появилась, — горделиво сказала девушка, на лице которой Маллеус заметил явные следы сонливости, — Ну, относительно вот этих рун, хотя я думала, что это язык какой-то. Короче, что, если эти руны — это как ключи? Вот тут на языке каком-то написано что-то, так может это описание того, что делать нужно? Автор этих вот твоих писаний в общем-то схожую позицию разделяет. — Предполагаешь, что это инструкция? — спросил Маллеус. — Да-да, типа того! Как определённый алгоритм действия, который мы не в силах понять исключительно из-за того, что языка не знаем. Может этот магический песок меняться должен, или что собрать надо... М, что ещё. Ну, карта континентов плюс-минус есть, хотя конечно не нам судить о её полноценности. Но вот по тому, что я знаю, так Тумерис — мой родной — вроде такой же, ваш Терра-Ле-Фат так же лежит меж морями. — Отлично. Значит по моим подсчетам, мы совсем скоро окажемся на месте, раз ваши изучения этого артефакта схожи. — Это ты о чем? — недоуменно спросила девушка. — Причина, по которой нам придётся вскоре вновь спуститься вниз. Мы направляемся в Империю. — Э? Чего так? — уже спросил СонДжо. — Это столица знаний, мой друг. Если там не будет искомой для нас информации, то далее искать придется лишь за океаном. Тем более, я могу высучить лично билет практически в самое ядро их библиотек. — Офигеть у тебя связи! Но мы... Чего пешочком туда идти должны? — Очень тяжелая охранная система — в случае появления неопознанного объекта, напоминающего сооружение, в нашу сторону может прилететь не один залп из пушки, размером с это самое сооружение. Поэтому пойдем пешком. Фелосиаль приподняла свою бровь, тут же вопрошая. — Э? Эт как мы так протиснемся, раз там охрана такая лютая? И... Там реально есть такие орудия?! — ... Я должен лично показать им кое-что, если мы хотим пройти в самое сердце Империи быстро и безпроблемно. Однако попрошу вас лишь об одном — не задавать вопросов до момента, пока я сам не решу дать необходимые ответы.. . .
Кузня полетела северо-восточнее, пока Маллеус что-то показывал любопытному взгляду Звездочета. Ду-Эйн в очередной раз убедился в невероятном разуме птицы, которая согласительно кивала в ответ своему... А ведь кем был для Звездочета Маллеус? Сам Деорум не раз замечал, что Звездочет лично считает его своим “полулысым собратом” в силу стиля прически мужчины, однако исходя из догадок Голиафа, его родич по расе был для птицы более создателем, чем некровным родственником. Тем не менее, одно было точно — они определённо дополняли друг друга. Золотоносный отлетел далее от Кузни, а Деорум повел Фелосиаль и Ду-Эйна за собой. Он был укутан в свой плащ, который ложился поверх его головы капюшоном. Ду-Эйн надел на себя легкие доспехи, под которыми скрывались его настоящие; клинки он прикрыл двумя тканями, дабы не привлекать излишнего внимания. Фелосиаль же практически не изменилась внешне — лишь укуталась в шелка потеплее. Прохладный ветерок давал знать, что весна была всё же лишь у своего начала в этих краях, а потому рядом могли лежать целые клубни не растаявшего снега. Вдали, сквозь негусто засеянные снегом горы, виднелись массивные каменные стены, за которыми скрывался источник необычайно яркого света. — Идти недолго, но ты этого, — говорил Ду-Эйн, поправляя свои легкие доспехи, — рассказывай уже давай секреты свои. Как это так тебя прям в самую глубь пропустят? Маллеус немного помешкал, ведь посчитал, что его друг не всерьёз воспринял его просьбу. Медленно шагая за мужчиной, Фелосиаль чуть не ударилась в него лбом, задев спину рогом — мужчина не подал виду, поскольку только сейчас в его перегруженный разум наконец пришла мысль дать краткий ответ. — Я... Не хотел впутывать вас в это так. Если вкратце — за одной особой передо мной невероятный долг. Долг в целую душу. Пусть она отплатит мне его сполна. — Книжкой? — Да, Фелосиаль. Более мне лично не нужно. Дорога оказалась крайне спокойной — редкие животные мирно пробегали меж деревьев и расцветающих кустарников. Десятки троп вели к, на удивление, чистой, большой дороге — выстланная камнем, она бы смогла выдержать на себе прыжок Звездочета с большой высоты без видимых повреждений. Во истину монументальная работа виделась и далее — ворота в дали уже напоминали монументальную конструкцию, однако вблизи эта стена походила на искусственно собранную гору. Из глаза распахивались сильнее и сильнее с каждым пройдённым метром, и даже Деорум был шокирован габаритами работы, ведь когда он был здесь в прошлый раз, эта стена была в сотни раз меньше. Занимая высотой практически 1/5 километра, эта стена состояла из валунов самых различных размеров и форм, но роднило их то, что скреплены они были как магически, так и физически — подумать только, сколько гор было поглощено для того, чтобы отстроить нечто подобное. Врата, что возвышались плотным магическим барьером, в основании были созданы из железного дерева, что можно было заметить по текстуре и редкому блику на таковой. Перед ними, у самых краев входа, стояли невероятных габаритов статуи, облаченные в грубо отделанные доспехи древних героев, которые, словно как стражи, охраняли вход внутрь. В основании статуй, в пьедесталах, располагались пункты входа меньших субъектов, по типу обычных людей на повозках или относительно небольших существ, средств перемещения и иного. В страже этих входов стояли воины, одетые в платину и злато — топаз и кварц неярко сиял изнутри, давая понять, что эти доспехи точно не обыкновенны. Мечи, копья, вульжи, спекумы, алебарды — самое разнообразное оружие, скованное словно бы из самой магмы или лавы, редко — из тьму ночи или бушующих потоков океана. Почти каждый из этих воинов был высотою с Маллеуса в его доспехах, а их лидеры — в доспехах, даже превосходящих габаритами броню Деорума. На наплечниках, у их креплений, на нагрудниках, в суставах и иных ярко заметных областях были знаки отличия, индивидуальные для каждого воина своей формой и содержанием. Видимо, доспехами этих титанов и вдохновлялся Маллеус. Очереди были не слишком большими — снег, перешедший в дождь, подгонял обычный народ. На удивление, сами стражники были немного смущены погодными условиями, от чего местами нерасторопно замедляли процесс перепроверки багажа входящих и отдачи печатей выходящим. Троица подошла вне очереди — острие аккуратного полэкса тотчас их остановило. Даже Ду-Эйн ощутил странную ауру, исходящую от фигуры, что стояла перед ними — её доспехи имели больше отливов различных благородных металлов, однако украшены были многим проще. Когда стражник издал приказ остановится, обращенный к Деоруму, сквозь звуки, издаваемыми доспехами, СонДжо расслышал женский голос — видимо, в стражники брали не только мужчин. Фелосиаль ощущала сильное напряжение, когда пустые глазницы закрытых полупрозрачными камнями шлемов изредка останавливались на ней. Дама тотчас отводила свой взгляд от них, вцепившись в ткань плаща Маллеуса. Ду-Эйн поддержал даму, похлопав её легонько по спине, хотя и ему не особо нравилось такое внимание стражи. Но стоило Деоруму показать той даме в доспехах странную монету с необычным символом на ней, вся стража умолкла на несколько секунд. Та дама — видимо, лидер этого подразделения, заметно была шокирована тем, что Маллеус показал ей. Она, без всяких комментариев, в пригласительном жесте провела их по отдельному пути. . . . Они шли по ряду массивных коридоров, внутренне выстланных максимально просто и удобно для быстрого передвижения по ним особо массивных объектов. Несколько минут проходов по различным помещениям, и те наконец вышли во Внутреннее Кольцо — перед ними показался массивный порт, стоящий у невероятных размеров озера, по которому пускались сотни судов различных габаритов и вместимостей. Вдали плавал настоящий военный фрегат, окутанный мглою миллионов капель дождя и поднимающегося от работы иных суден пара — точно изобретения Дварфской Империи. Дама вела их к одному из самых роскошно выглядящих суден — исполненный точно по заказу самой Императрицы, тот был ярким венцом этих морских механизмов. Женщина словно растворилась среди десятка иных слуг, которые словно намеренно столпились кучками, не давая им прохода. Деорум подал Фелосиаль руку, дабы в случае чего подтянуть к себе, а Ду-Эйн, о голову которого опять ударился чей-то наплечник, с агрессивным “Прошу прощения!”, старался как можно быстрее их нагнать. Подходя к концу корабля, они приметили, что та самая дама стояла у относительно небольшой, скромно выглядящей лодки — своей свободной рукой та пригласила их поскорее в неё присесть.. . .
Они плыли в плотном тумане — слабый фонарь, напоминающий обычный рыбацкий светильник, отражался слабым голубоватым светом на металле. Отплыв достаточно далеко от массивных судов, дама, закованная в доспехи, наконец успокоилась. Напряженное энергией орудие в её руках ослабло, и она отложила его в сторону. Сняв со своей головы шлем, эта, на удивление молодая, женщина наконец явила свой лик: острые черты лица подчеркивались яркими ресницами и пусть взъерошенной, но хорошо уложенной короткой прическе. Волосы были жемчужно-белого цвета с заметными переливами от ярко-белого на свету, и темно-серого в тени. Но то, что поразило сильнее всего — очи. Прекрасные бриллианты глубокого оранжевого — точно янтарь, в самом центре которого застыли немного расширенные зрачки. По идеально гладкой коже стекали тонкие и едва заметные ручейки пота, что заставило даму немного запрокинуть голову назад. — Моё имя — Беллона. Простите за сумбурность, милорд. Я не могла поверить в то, что вижу перед собой столь древнюю печать самой Императрицы... Я уведомлю Вас и Ваше окружение о том, что виновники задержки уведомления о Вашем прибытии были наказ- — Никакого уведомления не было, — отсек Маллеус, пока Ду-Эйн за его спиной разглядывал орудие дамы. — Простите?.. — Мы прибыли без предупреждения из-за спешки. Деорум сверлил своим безразличным взглядом очи Беллоны, от чего та немного приподняла свои брови — вероятно, ни он, ни она даже и не догадывались, кто перед ними сидит. — Я бы хотел лично встретиться с Ней, однако, как я полагаю, в это время это практически невозможно. — Простите? Маллеус смотрел в её глаза, не моргая, несколько долгих секунд — в глубинах его омраченного сознания вновь вспыхнуло яркой искоркой. — Я был в отрядах Первой Волны. Но не той, что описана в ваших книгах в виде доблестных воинов, облаченных в сталь и чугун, а среди тех сотен обычных воинов, идущих в уже застроенные и засеянные вами территории для их окончательного отбития. Из-за специфики того времени и тех обстоятельств, Она лично передала мне добро на личную встречу с ней. “Возьми, что пожелаешь, глядя мне в глаза и уйди.” — то, что я услышал из её уст в последний раз. Я не взял ничего. Теперь я желаю расплаты по древнему договору, заточенному в этой монете. — Вы... Вы имеете при себе неподдельный документ с руной, которую невозможно отбить или отлить вручную без особой магии, — дама поглядела на эту небольшую, очень старую медальку, и спустя полминуты приглушенно добавила, — Я вам верю, поскольку несколько раз такие медали мне уже приходилось видеть, и я уверена, что вы не лгали и не одурманили меня. Я это поняла, как только увидела её... Однако о личной встрече, боюсь, речи идти не может не из-за Вашего статуса, а из-за Её занятости. Тем не менее, согласно внутренним кодексам, я обязана сопровождать Вас до самого Входного Зала Коруса, а уведомление о встрече вам придет дистанционно. Было заметно, сколь сильно дама смущалась от этой ситуации — на первый взгляд, выглядя крайне опытной и закаленной в боях, она так же должна была совмещать в себе и политика-проводника, но официальные диалоги словно бы не давались ей столь же просто, как и военное дело. Ду-Эйн приметил это сразу после того, как она начала разговор. — Милорд, прошу меня простить. Я позабыла спросить Ваше имя и имена Ваших соратников. — Соратников? — тихо спросила Фелосиаль. — Они не мои соратники, как и я не представитель знати, госпожа Беллона. — Мы вовсе не политики, — наконец сказал Ду-Эйн, и его аура простоты почти моментально облегчила обстановку ситуации, — Проще говоря, вообще не парьтесь. Мы и не ожидали, что нас тут с такими почестями встретят. — И не знали, что у нас в рядах кто-то с красивыми печатями ходит, — шутливо сказала Фелосиаль, уже хитро потирая свои ручонки. Было заметно, как Беллона успокоилась — она с облегчением вздохнула, немного сгорбилась и опустила голову. Вероятнее всего, её отторгало ношение этих неприятных масок, которые требовались от их кодексов воинского этикета, тем более в общении с гражданскими. — Мы и сами забыли представиться, — сказал голиаф, — меня зовут Ду-Эйн, Ду-Эйн СонДжо. Это вот Фасо-... Фелосиаль. Ну и пан Маллеус. — Маллеус Деорум. — Никогда о Вас не слышала, господин Маллеус. Простите меня за... — Довольно. Я не удивлен, что моё имя не на слуху, и даже в своей форме рад этому. Меньше лишних глаз за спинами. Да и о таких как я в книгах не пишут и слухов хороших не пускают. Эта печать — всё то драгоценное, что я могу для Вас весить. — Да, я понимаю, — сказала та, немного помешкав, — и именно поэтому мы поплыли на этой лодке. Тот корабль является подделкой на случай шпионажа за особо важными гостями. Хотя недавно несколько... “милордов” пожелали воспользоваться той красивой приманкой, — с небольшим, но ярко заметным омерзением сказала Беллона. — Тоже аристократов не любите? — спросила Фелосиаль. — Да, особенно этих напыщенных послов. На Вас я подумала тоже — что Вы, госпожа Фелосиаль, такой представитель, но в списках Вас не было, определить культурно не смогли... — Простите, что перебью, — вмешался Ду-Эйн с немного нахмуренными бровями, — Однако представители какого государства решили пренебречь элементарными правилами безопасности ради личного тщеславия? — Ох, я не в праве разглашать такую информацию, однако это послы одной южной страны. Моя Госпожа устраивает пир — это не в её вкусе, однако целью являются лишь дипломатические переговоры. Из-за срыва таковых переговоров в другом государстве мы решили не обострять ситуацию и пойти на компромисс — просто увеличили охрану на основном судне. — Так. А вот эта самая страна случаем не Терра-Ле-Фат? Беллона заметно удивилась, приподняв свои густые брови, после чего заинтересовано повернула свою голову. — Срыв такой дипломатической встречи... Бляха-муха, Малич, да это ж посыльные из Морталиса! — с явной озлобленностью сказал СонДжо. — А, так они и к вам приходили? — удивленно спросила красноволосая, — Ну у нас их тоже как королей встречали, ставили дорожки, да побогаче... — Вы... Уже видели их? Каковы были их повадки, общий тон настроения? — ДА, ВИДЕЛИ! Эти уроды, чтоб их, устроили у нас такой цирк! Натворили такой ху-... Таких делов, что мы спустя месяца это говно разгребаем! — Ду-Эйн, спокойнее, — успокоительно осадил его Кузнец, — Однако да, это правда. В Терра-Ле-Фатте переговоры прошли крайне ужасно. На послов было совершено нападение, и, если бы не наше вмешательство, последствия были бы куда хуже. — Нападение? Однако это безрассудно с позиции представителей Терра-Ле-Фатта нападать на послов крайне могущественной и агрессивной страны. — Да, это безрассудно, потому что никто из нас и не нападал! Кто, крестьянин с копьем что ли? — Верно. Маллеус посмотрел Белонне в глаза — что-то мелькнуло в его черных зрачках, и тот неожиданно доверительно продолжил: —Мы предполагаем, что это была намеренная манипуляция в целях выгодных положений в договорах. Стандартная практика для Морталиса. Беллона внимательно слушала и вникала словам своих собеседников, не упуская ни единой детали их рассказа. — Поскольку Вы представитель высших чинов охраны, Вам стоит держать в голове то, что эти придурки из любителей устраивать представления, да и ещё какие! Посыльные с личной гвардией туда на кой то... Искренне прошу прощения — хрен — привели дочь Беллиала. Дочь! На кой черт это вообще нужно было, ей от силы лет 5–6, она ж и читать только научилась! Да и нам на кой устраивать нападение, ещё и театральное такое? — Ду-Эйн, спокойнее. Неизвестная нам личность взяла её и послов Морталиса в заложники, угрожая расправой. — ... Ага, до сих пор помню, как тот зеленый урод на левитирующей доске прохрипел своё “Ой-ой-ой, выбирай кто пострадает, девчонка или политические шишки!” или какой-то такой клоунский бред, — метался практически оскорблениями в ярости Ду-Эйн, — Показушник, да и только. — И чем завершился данный инцидент? — ... А, да вот на нас напала эта свора “рыцарей”, каждый в честь какого-то меча назван. Хотя, судя по тому, что за сумбурный бред они устроили, туповаты эти мечи, — съязвил лысый мужчина, — Ну и вперёд Маллеуса выкинули. Будь там кто-другой, исход, конечно, был бы аналогичным, но вот наш кузнец и девчонку спас, и политиканов. Ну и мы потом опи... отбили их от того урода. — Вот как, — немного огорченно сказала Беллона. — Факты на лицо: Морталис любыми способами хочет начать выгодные для него войны под задокументированными предлогами. В нашем праве уведомить Вас об этом, поскольку мы принимали участие лично и, в определённой степени, лично пострадали. Воин сомкнула ладони своих рук в замок, обдумывая полученную информацию. Сопоставляя имеющиеся факты и новые данные, Белонна согласительно кивала головой. — Я сомневаюсь, что в силу обстоятельств, Вам стоит переживать об аналогичной ситуации. Однако из-за нашего столь скоропостижного знакомства я понял, что доверить эту информацию всё же стоит. — Вы рассказали мне об этом с целью предупредить? Личные счета? Ду-Эйн незаметно сомкнул зубы так, что его жевательные мышцы заметно провиделись сквозь кожу щек. — Да, если это можно назвать личными счетами. А то и мы лично пострадали от этого, — молвил он, почесывая шрамы на своих щеках, — да и от тех Мечей в принципе не мало проблем было. Вы же как раз из охраны, скажем как раз к месту. А то потом будет и у вас... Веселые выступления. Ну мы поможем, понятное дело, если дело дойдет до драки. — Ни в коем случае. Если Вы вмешаетесь, последствия будут... Колоссальны. Однако за такую информацию благодарна, обязательно приму к сведенью, — подвела черту Беллона в своей манере, словно немного не доверяя правдивости слов СонДжо; в конечном итоге, эмоции сильно влияют на восприятие прошлого. Нависла тишина. Фелосиаль немного подергала копытцами, изредка метая взгляд своих крупных очей с одного мужчины на другого, лишь изредка смотря на воительницу. Ду-Эйн отвел взгляд, отрешенно вспоминая всё то, что произошло каких-то пару месяцев назад. Маллеус продолжил диалог, постепенно смещая общую тему. — ... Вероятнее всего, нам тоже придётся посетить бал в целях встречи с Императрицей. Я надеюсь, это возможно реализовать? — Только после передачи этих сведений Ей лично. Простите, однако допуск я смогу дать лишь немногим погодя — информация о Вашем нахождении здесь и печати будет идти только после иного массива важных данных. Однако страже поручено передавать известия о таких находках из уст напрямую, отчего я смогу катализировать этот процесс. Только после согласия, Вы сможете посетить данное мероприятие. — А где ж мы останемся на момент ожидания? — резонно приметила Фелосиаль. — Не переживайте. Мы поселим вас в отдельное помещение, однако в целях безопасности, в районах, конечно, близких к Дворцу, но не в роскошных усадьбах. Просто стоит понимать, что это всё в целях Вашей безопасности. — Отлично. Обмен валют производится в основных чертах города? — Я выдам Вам всё необходимое, Маллеус. Не стоит переживать — в конечном итоге, вы ведь почитаемые гости.. . .
²Путь был недолгим — несколько часов, и их небольшое судно, украшенное крайне скромно и обыденно даже как для рыбацкой лодки, стало выходить из странного, очень плотного тумана. Лодка определённо была заколдована — даже опытный моряк не смог бы так запросто проплыть в этих гущах серой влажности и легкого, едва заметного смога. Дышать глубоко было проблематично из-за того, что влага, подступая к горлу, заставляла тут же прокашляться — от неприятного ощущения Фелосиаль спрятала своё лицо за каким-то драгоценным платком-салфеткой. Она перешептывалась с Ду-Эйном о чем-то совершенно обыденном, уточняя детали их путешествия и того, что же их ждало в дальнейшем, как выглядят имперские монеты и какова мода тех людей. Деорум же тихо перекидывался уточняющими диалогами с Беллоной, а она в ответ раскрывалась всё лучше и лучше. Дама — нет, скорее девушка, лет 23-25, была очень любознательной, начитанной и проявляла неимоверную харизму, от чего Маллеус не сразу осознал, что их довольно техничный диалог постепенно перерос в обсуждение философских тем. Не было ясно, заговаривала ли его дама, или просто делилась идеями и переживаниями как с близким другом. Тем не менее, даже закрытый и холодный Кузнец мог согласительно кивнуть головой или даже явно поддержать некоторые высказывания своими позициями. Наконец, туман стал редеть, и небосвод, столь загрязнённый тучами ранее, словно отделился стеной ещё темнее у самого его перехода в водные пучины. Туман рассеивался с каждым метром сильнее и сильнее, водные глади стали светлеть сильнее и сильнее — ещё 500 метров, и вода стала практически полупрозрачной. Внизу провиделись десятки, если не сотни небольших и крупных водных суден — они остались тут ещё со времён тех самых воин и теперь служили лишь тем тяжелым напоминанием о том, какова была цена победы для этой Империи. Кристально чистая вода показывала глубину — более 40 метров, сюда можно было бы окунуть Кузню больше чем на половину. Отложения ила тянулись к скорейшему берегу, но такового нигде не виделось. Вскоре, уже на глубине, с которой можно было в один нырок достать до дна, показалась глубокая, синяя бездна. Глубина там была столь великой, что даже самые большие из судов, что виделись Фелосиаль в её родном городе, могли уйти на дно так, что даже их носы не было бы возможно увидеть. Но стоило даме поднять свою голову выше, как её челюсть чуть не упала от невероятного зрелища в дали.Ворота, через которые они прошли, были лишь щепкой.
Невозможной красоты строение показалось зияющей, бледной геометрической фигурой — стена столь огромная, что птицам было тяжело перелететь её ярусы даже сбившись в стаи. Они летали кольцами вокруг титанических арок и пилонов, гнездясь на нередких ступенях, ведущих в застывшие на этом монолите всей архитектуры фрески былых времен и былых королей. Целые истории рассказывались этим монументальным сооружением, сотканым невозможностью самой идеи такой композиции — возможно, полкилометра, в пиках, режущих небеса, и весь километр. Удивительное сооружение не везде показывало свои архитектурные лица — местами проступали те мириады каменных блоков, которые так цепко стояли бесконечными рядами.
Ду-Эйн и Маллеус поразились не меньше — глаза обоих расширились в невероятном шоке и поражении от монументальности данного творения. По коже голиафа прошлись волны, взбудоражившие волоски даже на пояснице, а Деорум с небывалым интересом глядел на эти прекрасные творения десятков тысяч архитекторов. — Невероятно, верно? Не подумайте, не всё Внутреннее Кольцо такое массивное — это просто юго-восточные врата. Остальные такие же, но стены меж ними многим меньше, что очевидно. Тем не менее, стены ещё и закреплены позади полями и плотно усаженными длиннокоренными деревьями. Их корни, как говорил мой учитель, могут выдержать выстрел ядра, ха-ха! — гордо сказала Беллона, словно она лично владела этими невозможными, поразительными монументами, — Мы вплывем в основной канал, а оттуда вас проведут лично в ваши покои. Я же сойду с берега для оповещения. Прощайте с миром! Свидимся! . . . Воздух был теплее — чистые дорожки росли паутиной в сетках кварталов, и в местах, где дороги-тропинки вели к жилым домам, те выкладывались плотным кирпичом красного цвета. В клумбах росли густые заросли цветов и кустарников всякого вида, а милые заборчики отличались от дома к дому. В местах, где шли водные пути, к воде вели перроны, что были собраны из огромного множества мелких камней, залитых в твёрдые растворы — это позволило не скользить ногам Фелосиаль, когда они втроем сошли со своей лодки. Ду-Эйн размял свои плечи, оглядывая их “остановку” — аккуратный спуск вниз, хороший выбор материалов: практичность и красота встречались и в Терра-Ле-Фатте, но здесь это было словно бы невероятной обыденностью. На углах каменного забора, что ограждал эту конструкцию, стояли шикарно отделанные фонари — двигаясь вверх по маленькой лестнице, это сильно бросалось в глаза. Высокий фонарь, “ковер” под их ногами из какой-то пористой породы — и они уже у обычной тропинки.Все эти районы стояли как неприступные слои брони под ещё более прочной скорлупой в виде ряда огромных стен, однако находясь в Корусе — самом ядре Империи — эти стены казались небольшим ограждением пред величием того, что виднелось даже за рядами сотен, если не тысяч, домов. Величайшее из всех сооружений, созданных на Мируме за всю его историю — Дворец Сингуляторис, самое великое из всех сооружений, крепость всех крепостей.
Об этом творении наслышаны по всему свету, и красота этого места часто сравнивается с чем-то мифическим. Многие твердят, словно бы сами Боги, впав в зависть от лицезрения этого творения, решили вознести его в величия Нюбеса, однако адамантитовая воля Императрицы удержала это великое сооружение в состоянии вечного падения — пусть это было не заметно, но золотисто-жемчужный дворец витал в воздухе, медленно поворачиваясь против часовой стрелки. В самой верхней из всех башен стоял монументальных размеров памятник-статуя всем тем героям, чьи имена всё ещё помнят, и лики тех, о ком не сохранилось ничего. Над ними возвышалась их Императрица, держащая в своих руках копьё — орудие её праведной ярости за всех тех павших и убитых; за всех её братьев и сестёр, что отдали свои жизни и души ради её цитадели.
Именно поэтому в Империи и отсутствует понятие высших или низших городов — поворачиваясь, этот Дворец указывает на скоропостижную участь Копьём всякому, кто пришел к их дому с мечом. Но тем, кто пришёл к Светоносной на поклон; тем, чьи души так жаждут увидеть луч настоящей надежды в этом проклятом мире — свет их Повелительницы источается во все стороны света, как и красота Дворца.
Несмотря на бьющий уже яркими лучами звездный свет, зрачки Фелосиаль расширились до той степени, что на глазах стали наливаться слезы — сколь прекрасным было это место, что закрывать свои очи она не могла. Ду-Эйн, выглянув за ней к одной из ведущих наверх дорог, проронил явное удивление и, пожалуй, невероятный шок. Деорум был приятно удивлен, хотя, судя по его оценивающему взгляду, эти места он помнил совершенно иными. Медленно идя по мосту над водной дорогой, по которой плыли маленькие лодки, головы троицы с явным шоком лицезрели красоту того сооружения — сомнений не оставалось, Маллеус явно выделился в своей “молодости”, раз теперь они смогли пройти в самый центр этого невообразимого города. Осталось лишь найти свой дом и наконец переварить всё увиденное.. . .
Дверь аккуратно открылась — небольшой хол, сверху точно находятся люди Беллоны, каждое жилое помещение выше определённо занято. Следовательно, их комната должна быть где-то меж первым и последним этажом — второй пролет, и в руке Фелосиаль материализовался ключ от их так называемой квартиры. Войдя внутрь немедля, троица оказалась в просторном помещении на одну обширную комнату с очень высокими потолками. Большие окна в позолоченных рамах на фоне белоснежного-мраморных стен открывали вид на прекрасный Дворец Сингуляторис. Их комната стояла на угле дома, и из этих крупных окон можно было бы по желанию даже выпасть. — Хорошее местечко выбрала нам Беллона! Смотрите, мальчики, тут вот у самого окна можно опустить шторку, в ванну набрать ГОРЯЧЕЙ воды и наслаждаться этим невероятным видом... Блаженство, само блаженство! Я же говорила, я говорила, что за мои страдания над той инфернальной картой мне воздастся с самих Облачных Дворцов! Ах, просто божественно! Пока Фелосиаль радостно металась по их комнате, Ду-Эйн присел на аккуратный диванчик, словно бы сдерживаясь от того, чтобы не возрадоваться как дама. Он поглядел на смягченного в лице друга, который присел на другую часть мягкого дивана. — Малина, ты чего такой серьёзный? Давай расслабляйся! Ты посмотри, как же тут классно, прям таки царские хоромы! — Да, это не голиафские лочуги. — Ну просто ты ж меня знаешь, я и в пещере на камне спать буду, а тут ТАКОЕ! Я сюда потом точно Айру свожу, да и с детьми! Ну охеренно же, разве нет? Еда тут точно на уровне борщика Айры... Брови Деорума сдвинулись в сожалении — он всё ещё в долгу своему желудку за то, что тот справился с первым ужином для их компании от жены Ду-Эйна. Фелосиаль, немного надув губы от усердного поиска чего-то массивного в своей сумке, наконец нащупала искомый предмет — она с тяжестью вытащила из бездонного аксессуара крупных размеров светильник. Возясь с обустройством своего “уголка”, та вовсе забыла о том, что мужчины находятся с ней в одном помещении. Тем не менее, голиафы совершенно спокойно обсуждали последующий план действий: — Так, и значит-ся... Мы приходим на этот бал или что там опять богатеи устроили, просим помощи у самых высокопоставленных и топаем в библиотеку без проблем? — Да. — А приглашение? Та Белонна то знает о твоей монетке, а вот как быстро она эту монетку отнесет — вдруг банкет и закончится. Хотя конечно было бы весело, если бы к нам... Блять, Фасоль, хватит! Потише! — обратился к даме Ду-Эйн, пока та громко напевала какую-то мелодию и поражённо восхвалялась удивительными видами Коруса. — ... И так, как ты думаешь, как нас пригласят, если мы под охраной находимся как крутые и богатые путешественники, ещё и довольно далеко от Дворца? Я просто к скорости передаче веду, тут же такие габариты, бюрократический ад.... Или что, тоже магией наколдуют в воздухе какое-то послание? Или призовут аватара своего божества чтобы тот тыкнул нам, куда идти? — Я думаю, что приглашение дадут в более простой форм-... Фелосиаль, тише. Чтоб меня горный паук укусил, минутку, — молвил мужчина, направляясь к даме, дабы узнать, от чего та издавала такие радостные восхваления. Именно в этот момент в дверь постучали, и СонДжо тут же двинулся её открывать: “Если это из-за Рыжей и её криков, то мы походу доебали мозги этих ребяток...”. Однако за дверью никого не оказалось. — Фелосиаль, я, конечно, рад тому, что ты решила осесть прямо здесь, однако пожалуйста, веди себя тише. Нам нельзя подавать виду... — Ой, Малинка, — от этого слова тот явно скривился, — да ладно тебе! Или ты хочешь присоединиться к моей ванне? Но тут мало места, так что... — Прекрати. Твой юмор я понимаю, но лучше не выделяться. — Не выделяться — это от такой красоты не аху-... Ду-Эйн перебил их комичный диалог шелестом бумаги в своих руках — его грубые пальцы очень аккуратно держали конверт, который, как только на него обернулись двое, рассыпался в невидимую золотистую пыль. Письмо, обрамленное серебром, выбивало само в себе буквы, что сплетались в слова: — “Дорогие послы, этот документ служит вашим пропуском на мероприятие в День Звездного Покоя, вечером, в...”...— Значит встреча будет завтра.