***
– Отец, не надо, – вцепился в руку отца Элиэф и поджал ноги, почти повисая на нем. – Ну не надо! Тебя же посадят! Как мы без тебя? – Не стоит, Сейгарий, – вторил омеге Тобурд, упираясь ладонями в плечи альфы. – Мы доложим старосте. – Сей, ну не марай об него руки, – умолял и Ной, обнимая Сейгария за талию со спины и стараясь удержать. С верху на шум спешили уже Элай с Эйваном, но пока силы были не равны. Разъяренный серьезный альфа легко тянул всех к двери, глухо, по-звериному, рыча. В голове Сейгария не умещалось, как кто-то посмел поднять руку на его сына? Ладно в детской драке – омежки иногда дрались. Так Элай подружился со своим первым другом: дал тому лопаткой по голове за растоптанный песочный кулич. Тот, правда, не остался в стороне и укусил Элая за руку. Тогда Сейгарий злился, но держал себя в лапах, да и Майлок запретил мужу идти на разговор с родителями кусачего омежки. Омега сам сходил и как-то договорился с папой "обидчика" Элая. А потом, буквально на следующий день, они подружились. Мелкие омеги. Но сейчас все было серьезно. На лице Элиэфа был виден небольшой синяк: Сейкас не снял кольцо, перед тем, как влепить омеге пощечину. – Пустите меня, – резко остановился Сейгарий. – Нет, ты наделаешь глупостей, – не согласился Ной. – Не наделаю, – пообещал альфа. – Можешь со мной пойти. Я поговорю с отцом Сейкаса, предупрежу, что если увижу его рядом с кем-то из сыновей, то кастрирую как последнего помойного кошака. А потом уже Кардону сообщу... Староста должен знать, кого больше не допускать на Ухаживания. Ной выдохнул и кивнул остальным. Элиэф отпустил руку и отступил на шаг, Тобурд тоже расслабился и ушел в бок, не перегораживая больше дверной проем. Сбежавшие сверху Элай и Эйван растерянно смотрели на замершую компанию, гадая, что тут за переполох случился. И именно в этот момент в гостиную влетел весёлый и счастливый Эйвери, тараторя без умолку и не замечая напряжения остальных: – А Ангрэ сделал микстуру с малиной и бабочку! Бабочку иллюзорную и без малины, но такую красивую, вы бы видели! Элиэф, а твой Сейкас настойчивый! Ты его исключил, а он все равно ждёт встречи, просил передать тебе, что ждёт тебя у калитки черного хода. Мол, поговорить... Он не успел договорить, как Сейгарий рванул к заднему выходу. Все кинулись за ним: при всей своей кажущейся массивности, альфа был быстрым и маневренным. Никто не смог догнать Сейгария. Сейкас успел лишь хрипло пискнуть, когда его с силой толкнули на забор, и разъяренный альфа, медведь, от которого пахло злостью, зарычал прямо в лицо, тут же оборачиваясь в зверя. Несерьезный альфа завизжал на одной, очень высокой ноте, доступной лишь редким оперным певцам-омегам. Тобурд, что бежал впереди, резко остановился и остановил Ноя, что отставал буквально на шаг: – Все хорошо, глупости он не сделает. Огромный, матёрый бурый медведь, оборотень, альфа.... Сейгарий был значительно крупнее настоящих бурых медведей и в вечернем сумраке казался не хищником, а чудовищем. Огромным, страшным и разъяренным. Но Тобурд видел, что ни когти, ни зубы в плоть Сейкаса не впились. А вот камышовый кот, похоже, не понял, что происходит, и перепугался не на шутку. Сейкас обернулся и рванул на забор, истошно мяуча. Кот побежал в сторону соседей, чуть ли не падая с забора. – Мне кто-нибудь может объяснить, что тут происходит? – нарушил тишину, повисшую у забора, когда кот сбежал, Элай. – Отец? Тобурд? Ной? Элиэф оставил других объясняться, а сам подошёл к отцу и как в детстве залез на широкую спину огромного медведя. Сейгарий тихо фыркнул и медленно, стараясь не тревожить свою драгоценную ношу, пошел в дом. Альфа решил, что сейчас спокойствие сына важнее, а поговорить о Сейкасе он успеет завтра. – В следующий раз о ждущих у заборов альфах я буду вам лично на ушко говорить, – пообещал ничего не понимающий Эйвери. – Не стоит, – мотнул головой Тобурд. – Если альфе нечего скрывать, нет дурных помыслов, то и отца любимого омеги ему незачем боятся. А если он боится вашего отца, то не стоит с таким альфой вечером встречаться наедине. Несерьезный альфа попрощался с братьями своего омеги и с Ноем, возможным женихом их отца, и направился по темным улицам туда, куда идти не хотелось, но было нужно. Стучать в двери пришлось долго, а когда Тобурду открыли, он увидел на лице своего соперника настолько удивлённое и растерянное выражение лица, что не сразу смог поздороваться: – Добрый вечер, Мелуи. – Добрый, – отозвался бобр, становясь на пороге так, чтобы лис не смог пройти. – Чем обязан? – Поговорить нужно, – заверил Тобурд. – Об Элиэфе. Мелуи чуть сощурился, рассматривая лицо соперника, а затем посторонился, жестом приглашая того зайти. Бобр не понимал, о чем им разговаривать – они оба боролись за одного омегу, и Тобурд прекрасно понимал, что Мэлуи отступит, лишь когда так решит Элиэф. – Помнишь Сейкаса? – спросил Тобурд, начиная неприятный, но необходимый разговор. – Помню, – кивнул бобр, провожая гостя на кухню и ставя чайник на кристаллы, чтобы занять руки. – Его только недавно исключили. – Когда Элиэф хозяйничал в моей лавке, он припёрся туда, дожидался, пока я выйду и затеял ссору с омегой, – сообщил лис. – Не все умеют проигрывать... – нахмурился Мэлуи: если бы исключили его, он бы тоже попытался все же поговорить с Элиэфом, но ссориться с омегой? – Он влепил Элиэфу пощечину, -- предупредил Тобурд. – Все это обрастет потом слухами и сплетнями... Отцу, Сейгарию, уже все рассказали. Ещё Сейкас припёрся к дому омеги. – Подожди, подожди... С Элиэфом все в порядке? Он не пострадал? – перевал спутанный рассказ Мэлуи. – Небольшой синяк, след от кольца, и все. Он цел. Но меня настойчивость Сейкаса пугает, и я бы хотел, чтобы тебя она пугала тоже, – откровенно сообщил лис. Мэлуи нахмурился и кивнул: – Я буду настороже. Хорошо хоть он не крупный хищник. Но за Элиэфом нужно приглядывать. Старосте сказали? – Сейгарий обещал утром сообщить, – кивнул Тобурд. – Мне не нравится идея оставлять омег без присмотра, – пробормотал бобр. – Ну... Элай медведь бурый, Элиэф – черный, Эйван – волк... Только Эйвери мелкий совсем домашний кот, – задумался и Тобурд. – Но ты прав. Нужно сообщить и другим ухажерам. – Думаю, стоит сделать так, чтобы кто-то из нас все время был рядом с домом омег, присматривал за ними, – кивнул Мэлуи. – Поведение Сейкаса не совсем нормально... Он слишком нагл и агрессивен. Я сообщу Калэду и ухажерам Элая. Ты предупреди ухажёров Эйвери. Ну а ухажёров Эвана поручим Калэду. Не стоит недооценивать степень ненормальности Сейкаса! Явился к дому Элиэфа, зная, что там отец омеги, огромный медведь – это не просто наглость, это просто безумие какое-то. Лис кивнул, принимая чашку чая, которого не просил, а затем добавил: – Знаешь, Мелуи, я даже не могу поспорить с твоим утверждением. Мне бы наглости не хватило непрошеным в дом Сейгария приходить. Мы его втроем не удержали. Знаешь, мне кажется, что Сейкас не совсем вменяем… После той сцены, что была в моей лавке, любой несерьезный альфа понял бы, что ничего больше между ними быть не может. Я предпочел бы поставить у дома круглосуточный присмотр. Погода не располагает, но камышовый кот – очень тихое и ловкое животное. Бобр кивнул, потер подбородок и сообщил: – Думаю, что исключенный Азгон тоже примет участие в защите омег… Я бы поучаствовал, даже если бы меня исключили. – Давай пока попробуем своими силами обойтись. Может, я и вовсе не прав, – предложил Тобурд.Глава 28
13 апреля 2024 г. в 01:52
Эйвери поправил на себе чистый халат аптекаря и признался Ангрэ:
– В нем себя сразу чувствуешь умнее и весомее.
– Мы сами определяем весомость и ум окружающих, – улыбнулся тот в ответ, ставя перед омегой небольшой коробок с бледно-желтым порошком. – А дар аптекарский не делает оборотня каким-то особенным. Отвесь его ровно три с половиной грамма.
Эйвери кивнул и принялся маленькой ложечкой насыпать в чистую склянку на точных и чутких весах порошок, стараясь отмерить ровно столько, сколько сказали. Омега понимал, что Ангрэ не дал бы ему опасных или сильнодействующих лекарств для приготовления микстур или притираний, но все равно старался быть точным.
– Но ты же столько лет учился, сидел над книгами, – не согласился Эйвери, не отрывая взгляда от весов.
Нужные гирьки уже лежали на противоположной чаше, и омега неспешно насыпал порошок, пока весы не остановились ровно посредине.
– Это не делает меня умнее, чем ты, – заверил альфа, доставая другой порошок. – Подожди, он очень летуч.
Ангрэ протянул Эйвери маску из плотной ткани. Она была чуть великовата омеге, но альфа все равно признал:
– Тебе все к лицу! Даже маска. Я в ней смотрюсь как грабитель.
– А я? – уточнил Эйвери игриво.
– Как загадочный омега из старых сказок, – признал Ангрэ, натягивая вторую. – Теперь отметь четверть грамма.
– А что я делаю? – решил все же уточнить омега.
– Микстуру от головной боли, – не стал врать альфа.
– Я думал, что вы микстуру от головной боли чуть ли не ведрами делаете, – признался Эйвери. – А тут все так скромно...
– Мы и делаем, но если ты ошибаешься в пропорциях на ведро микстуры, то будет обидно, а эту малость и не жалко... – рассмеялся Ангрэ.
На работе альфе не приходилось особо ходить, и тут он себя чувствовал уверенно. К тому же омега, ещё совсем юный, наивный и открытый, с таким восхищением и трепетом осматривал внутренние помещения аптеки, что Ангрэ почувствовал себя взрослым, серьезным альфой. Было очень просто представить, что этот восхитительный, красивый, добрый омега – жених. А лучше сразу муж!
Когда Ангрэ увидел заветную ленту у одного из сыновей Сейгария, он своим глазам не поверил. Тем более не поверил, когда Эйвери спустился и лично ему всучил желанный, седьмой кусок. Пару раз альфа даже начинал сомневаться в реальности происходящего.
Среди несерьезных альф омег обсуждали и обсуждали часто. Даже те, кто лично не был знаком с омегами, как правило, что-то про них знали. Про Элая говорили, что тот домовитый, с сильным характером и командует братьями. Про Элиэфа – что он любит пошутить и покушать. Про Эйвана говорили меньше всего: омега был скромным и не самым общительным. А Эйвери стоял отдельным пунктом. В Дороме он считался одним из самых красивых омег, что были не замужем.
– Ангрэ, ты о чем задумался? – вырвал альфу из его мыслей омега. – Я отвесил. Что дальше?
– Нужно ещё отмерить воду и малиновый сироп, – Ангрэ улыбнулся.
– Никогда не видел микстуру от головы с малиновым сиропом, – признал Эйвери.
– А такой и нет в продаже. Я ее готовлю для твоего отца, – рассмеялся альфа. – Только что в голову пришло! Все же другие несерьезные альфы Сейгария продуктами своего труда угощают, а я чем хуже?
– Ничем, – кивнул омега. – А ты покажешь, как заколдовываешь лекарства? Это же самое интересное!
– Покажу, – пообещал Ангрэ и сжал руку в кулак.
Когда альфа разжал пальцы, с ладони спорхнула бабочка, словно бы сотканная из тонких огненных нитей. Она была иллюзией, а они давались Ангрэ тяжело – все же магия совсем иного рода. Но альфа не пожалел о своем решении: Эйвери восхищённо охнул и, пока бабочка не растаяла в воздухе, смотрел на нее с чуть приоткрытым ртом, словно ребенок, что впервые видел магию.