Крысеныш

      В этот раз уезжать было ещё сложнее: сердце ныло, все мысли вертелись вокруг Дрю, но Эрик понимал, что не может остаться, пока не может. Да и запись к мэтру Останги была на завтрашний день.       Рики втащил свои сумки в квартиру и шутливо сказал:       — Дорогой, я дома.       В ответ ему отозвалась лишь тишина, и Эрик запоздало вспомнил, что Сандор сегодня работает. Разобрав вещи, Рики задумался над тем, что делать. Ему не хотелось писать Дориану и сообщать, что он вернулся. Смотреть в глаза другу и врать Эрик сегодня не хотел. А Дор был слишком внимателен — он бы заметил, что Рики грустный. К тому же Дориан писал, что у него есть новости о Крисе, и по-хорошему Эрику стоило бы спешить на встречу с другом, чтобы узнать все новости.       Рики включил кофеварку и принялся готовить кофе, размышляя, как теперь поступить. Телефон пиликнул, оповещая о новом СМС. Эрик достал телефон и глянул на экран, скривился и, собравшись, открыл уведомление, отвечая Дориану на вопрос правдой, что уже вернулся.       «Тогда нам нужно встретиться» — тут же написал Дор.       Рики нахмурился, понимая, что новости будут неприятными, и написал: «Сандор на работе. Приезжай в гости».       «Буду через час» — последовал ответ буквально через полминуты.       Эрик тяжело вздохнул и мотнул головой, пытаясь собраться. Сил делать вид, что всё хорошо, у него не нашлось. Но к тому моменту, когда ожил видеодомофон, Рики уже больше переживал о Кристофере, чем о своих любовных переживаниях.       Дориан зашёл в квартиру и улыбнулся.       — А ты очень сильно загорел.       — Так ведь я работал даже под открытым небом, правда, в маске, но, если честно, больше времени я провел на солнышке во время отдыха, — кивнул Рики. — Но мне сейчас не хочется вести светские разговоры. Что с Крисом?       Дор кивнул своим мыслям и предложил:       — Сядем?       — Всё так плохо? — спросил Эрик, провожая друга в свою комнату.       — Плохо. Кристофер имеет редкое генетическое отклонение, оно встречается только у подземников. Видать, то, что вы поколениями живёте без солнечного света и в совсем не подходящих для людей условиях, провоцирует генные мутации, — потёр виски Дориан. — Жизнь всегда ищет выход и пытается приспособиться к новым ареалам обитания. Так, во времена авто на бензине, белые бабочки, белянки капустные в городах имели более тёмный окрас крыльев. И не все мутации полезны.       — Мне всё это не интересно, вернее, это интересно, но не сейчас. Ближе к делу, — нервно стуча пальцами по столешнице, попросил Рики.       — Это генетическое заболевание не имеет названия, верхние им не болеют, а о вас никто особо не волнуется, — скривился Дор, которому это было явно неприятно признавать. — С каждым годом кости Кристофера будут становиться всё более и более ломкими. Со временем вся его жизнь превратится в сплошную боль и травмы.       — Что-то можно сделать? — спросил Эрик, прикусив губу.       Дориан покачал головой и признал:       — Пока он там — ничего нельзя сделать. Лечение есть, но лекарство очень дорогое, тут его бы оплатило правительство, а там… Даже если ты будешь всю свою зарплату тратить на лечение Кристофера, этого не хватит. И моей зарплаты не хватит. Более того, лекарство это от другого заболевания, и это я думаю, что оно может помочь… А на деле — не знаю.       Рики поднялся и принялся нервно ходить по комнате, а потом сообщил:       — Я его вытащу на поверхность.       — Как? — спросил Дор.       — Как угодно, попробую через брак со мной вытащить, — покачал головой Эрик.       — И сам вернёшься под землю, — фыркнул Дориан. — Если бы всё было так просто, то подземник, который первым бы выбрался, вытащил бы за собой всех дорогих людей. А те — своих близких и так далее.       — Я должен попытаться, — признал Рики. — Я не могу его там оставить… Сейчас — точно не могу.       — Так любишь его? — спросил Дор, внимательно смотря на друга.       — Нет, — покачал головой Эрик. — Он был моей первой любовью, но чувств к нему не осталось давно. Крис помог мне в самое сложное для меня время. Когда я окончил школу и не попал в тройку тех, кто вышел на поверхность за отличные успехи в учёбе, я ещё надеялся…       Рики сел на край своего дивана и сгорбился, обхватив руками голову, и продолжил:       — Я рассчитывал на то, что смазлив, и был готов вступить в брак с любым верхним, но постепенно понял, что таких желающих подземников десятки, сотни на каждого верхнего. А верхние не дураки: они просто развлекались с нами. Такой вот бесплатный бордель. Ты ходил в наши бары?       — Там пить нечего, — покачал головой Дориан. — Я такое пить не могу.       — Но ты же заметил, как на тебя смотрят молодые девушки и парни, пока ты добираешься до больницы? — спросил Эрик, не поднимая головы.       — Заметил.       — Я понял в тот день, когда познакомился с Крисом, что никогда не выберусь на поверхность. Что это просто нереально, — признался Рики. — Я тогда пил чуть больше, чем следовало, просто чтобы у меня хватило смелости покончить с собой. Но Крис как почувствовал это. Когда Кристофер ворвался в мою жизнь, в ней стало светлее, радостнее. Впервые я жил, жил там, под землёй, а не ожидал, пока жизнь начнётся.       Дор положил свою тяжёлую руку на спину друга и спросил:       — То есть ты его не любишь больше?       — Нет. Только не говори, что ты его полюбил, не поверю, — покачал головой Эрик. — У Криса нет груди и есть член. А тебе нужно, чтобы было наоборот.       — Весьма желательно, — рассмеялся Дориан. — Ты любишь моего брата?       — Дрю? — распрямился Рики и признал глухо, шёпотом: — Люблю. Прости.       — Я так и знал, что ты, вернувшись туда без меня, попробуешь моего брата в постель затащить, но был уверен, что Адриан не пойдёт против своих принципов, — признал Дор.       — Я ему тоже нравился, а когда чего-то очень хочешь, но сам себе запрещаешь, то тебе хватит любого, самого маленького повода, чтобы разрешить себе запретное, — кивнул Эрик, улыбнувшись. — По крайней мере, именно так я и сделал. Вначале ездил на вашу ферму, убеждая себя, что делаю это ради двух целей. Во-первых, пообщаться с животными, а во-вторых — просто полюбоваться Адрианом. Но это всё было просто отговоркой.       — То есть животные тебе не нравятся? — рассмеялся Дориан.       — Нравятся. Я даже понял, что ошибся с профессией. Мне бы ферму, самую маленькую, чтобы хотя бы курочек, кота, коз, кроликов и собаку завести, — улыбнулся и Рики, понимая, что друг на него не злится.       — Купить землю нынче очень дорого, — фыркнул Дор. — Но если у тебя с Дрю всё сложится, то вместе с желанным мужчиной ты получишь ещё и огромную ферму.       — Не думаю, что что-то получится, — тяжело вздохнув, сказал Эрик. — Дрю не простит, если я после развода с Сандором вступлю в новый брак, но не с ним. Да и под землю Адриану нельзя: он же там не сможет, привык к другому. А я не могу не попытаться. Я расспрошу мэтра Останги, может, есть способ и мне, и Крису остаться тут.       — А если нет? Если твои усилия приведут только к тому, что ты вернёшься домой… — продолжил расспросы Дориан, но закончить не смог: друг его перебил.       — Я не дурак, я понимаю, что губить себя, просто губить, нет смысла, — покачал головой Рики. — Но если есть шанс спасти Криса, я им воспользуюсь.       Дор пожал плечами.       — Когда у тебя приём у юриста?       — Завтра с десяти до одиннадцати, — сообщил Эрик.       — Я тебя встречу после, тогда и поговорим, — решил Дориан, задумчиво и как-то слегка растерянно. — Сейчас у меня дела… Да и подумать нужно.       В другое время Рики не оставил бы друга в покое, пока не расспросил бы полностью, но сейчас только кивнул и провёл его к двери.

***

      Мэтр Останги оказался мужчиной низким, юрким, вечно что-то делающим. Адвокат, слушая клиента, одновременно перебирал свои бумаги, что-то смотрел в компе. Первая седина на висках уже окрасила некогда чёрные волосы Останги в белый. Но глаза цвета стали остались такими же холодными, цепкими.       — Итак, ваш договор с Сандором Гжетски истекает ровно через год после заключения брака? — уточнил Останги, что-то помечая в блокноте.       Эрик ему сказал правду, зная, что адвокат не обязан сообщать об уже совершённом преступлении, так что он улыбнулся, когда шантаж назвали «договором».       — Да, — кивнул Рики.       — Это плохо, — сообщил мэтр, откинувшись на спинку своего кресла и крутя в руках ручку.       — Почему плохо? — уточнил Эрик.       — Касаемо гипотетической ситуации — вы никак не можете помочь своему… другу… Вам бы себе помочь.       — А мне нужна помощь? — нахмурился Рики.       — По закону у вас всё хорошо: год брака, есть гражданство, но по сложившейся традиции всё не совсем так просто, как хотелось бы. Едва вы разведётесь, начнётся расследование, — сообщил Останги. — Обычно такие расследования не начинаются, только если брак продлился более шести-семи лет. На вас подадут в суд, обвиняя в том, что брак был фиктивным. При этом, чтобы не ставить под удар верхнего, обвинитель сообщит, что вы, Эрик, заключали брак без желания создать семью. Как правило, в таких делах судья аннулирует брак, этим самым аннулируя и гражданство подземника.       Эрик замер, как громом поражённый, и удивлённо посмотрел на мэтра. Подумав, Рики спросил:       — И что мне делать?       — Я бы предложил вам продлить договор с Сандором, но если он сам сходит к адвокату, то может и не согласиться, — пояснил Останги. — Год пройдёт, и если всплывёт то, что Сандор Гжетски был пьян и не выполнил своих должностных обязанностей, то его максимум уволят. Никто не умер, не пострадал, не нанесён материальный урон, так что срок уголовного преследования за такое преступление истечёт как раз через год. Но вы всё равно попробуйте продлить договор.       Рики только кивнул.       — Я попробую. Но если ему теперь не грозит срок, то он может и не согласиться.       — Он согласится, — покачал головой мэтр. — Смотрите, если он не был у адвоката, то будет бояться ареста. Если был, то тем более согласится, чтобы успокоить вас. А вот потом, через год и один день, сам подаст на развод.       — Есть другие способы остаться у меня? — спросил Эрик. — Какие-то шансы?       — Найдите другого мужа или жену. Если вы с одного брака перейдёте в другой, то служба миграции может и не вмешаться. А если у вас с вашим новым супругом или супругой будут настоящие отношения, то даже начав расследование, они будут вынуждены отступить, — посоветовал адвокат. — Конечно, можно было бы попробовать остаться в связи с редкой и полезной профессией, но вы уже не успеете получить нужное образование. Или купить участок земли, но это невообразимо дорого. Сандор Гжетски вам не одолжит столько денег, и вы сами не заработаете. Нужно купить как минимум сорок соток.       — Спасибо, мэтр, — поднялся со стула Рики.       — Простите, я бы хотел вам сообщить более радостные новости, но есть то, что есть, — поднялся следом и Останги.       Эрик вышел из кабинета к лифтам, но ждать, пока тот поднимется на семнадцатый этаж, Рики просто не захотел. Вместо этого Эрик направился к лестнице и принялся спускаться пешком, стараясь идти сквозь свой страх и свою боль. Рики уже привык думать о себе как о верхнем, и одна мысль о том, что придётся вернуться под землю навсегда, приводила его в ужас. Эрик понимал, что не сможет жить там вновь, не видя ни травы, ни снега, ни деревьев.       Рики спускался почти бегом, не чувствуя, как начинают ныть ноги от усталости, как проходит время, и лишь выйдя на улицу, Эрик осознал, что весь взмок и устал.       — Ты долго там, — сообщил Дориан, поднимаясь с лавочки.       — Я и забыл, что ты меня ждёшь, — признался Рики, тяжело дыша.       — Как результаты разговора? — спросил Дор.       Эрик принялся рассказывать всё, что ему сказал адвокат, опустившись без сил на лавочку.       — Это такое двуличие! По закону нужен только год брака! Какое они имеют право… — возмущался Дориан, ходя рядом с лавкой из стороны в сторону. — Мы тебе поможем! Сейчас!       Дор набрал Софи и пересказал ей разговор с Риком.       — Всё, едем к Софи, будем думать! — сообщил Дориан. — Я бы тебе подарил сорок соток, но, к сожалению, земля вся принадлежит моим родителям, и они подобное сделать не позволят. Но я их спрошу, вдруг получится. Ещё и Дрю наберу, может, он тебя в мужья возьмёт.       — Не смей, — покачал головой Эрик. — Я не хочу так… Адриан другой… Он не Сандор, он, взяв на себя такие обязательства, не станет за моей спиной мне изменять, даже если он меня не любит и полюбит другого. Я не хочу быть наказанием для хорошего человека.