Белая кровь

Поднялся занавес. Раздалась вступительная композиция. На сцене появились крупные мужчины и женщины с кожаными крыльями. Послышался торжественный голос рассказчика: — Когда-то Долина Драконов была полна великолепия, ее небо рассекали великие драконы, ее острова парили над бездной, полные нескончаемых природных богатств. Под величественную музыку «драконы» на сцене исполнили грациозный и энергичный танец. В отдельной привилегированной ложе, закрытой в этот день за неимением посетителей, стоял мужчина с длинными черными волосами. Под его глубокими черными глазами залегли темные круги. Он с интересом наблюдал за развернувшимся на сцене представлением. Его отвлёк звук открывающейся двери. Мужчина слегка повернул голову, придерживаясь рукой за перила балкончика. На пороге показался молодой парень с собранными в хвост белоснежными волосами с черными корнями. Взгляд фиолетового и зелёного глаз мягко поймал лицо мужчины, как будто заранее зная, что увидит. Парень подошёл ближе и с очаровательной улыбкой протянул большой картонный стаканчик. — Впервые на Фестивале Жизни? Повелитель с удивлением обнаружил в стакане апельсиновый сок и, недолго думая, принял напиток, с интересом разглядывая незнакомца. — Да. Не обнаружив ничего странного ни в напитке, ни в юноше, Повелитель драконов переключился на представление. Лиам же не удостоил сцены и взглядом, продолжая рассматривать существо перед собой. Аура мужчины оставалась такой же, какой он ее помнил: ледяной черный кристалл с мягкими переливами, загадочный, и неприступный. Как его глаза. — Кто автор? — полюбопытствовал мужчина, поднося стакан с напитком к тонким губам синеватого оттенка. Лиам заметил, что левая кисть была спрятана в черную кожаную перчатку, что не соответствовало его обычному стилю. — Прежний Король Алларии — Даташ Крам. До того, как его свергли, он успел утвердить сценарий и внести его в обязательные традиции каждого Дня Живых. — О, — негромко прокомментировал Повелитель. — Как вам? — Очень… по-детски. — Слишком пафосно, — поделился мнением Лиам. Он всё ещё проверял, действительно ли мужчина не узнает его или это вновь часть непонятного плана. Повелитель бросил на него беглый взгляд. — Есть немного. У Лиама в голове крутилось множество вопросов, но он не мог задать их все, а по-хорошему, ему не стоило задавать ни одного. Поэтому он просто стоял, продолжая наблюдать за каждым движением. Его нервная система медленно, но верно восстанавливалась, возвращаясь в обычное состояние, способное поддерживать все человеческие процессы, такие как давать сигналы на выработку гормонов. Мир вокруг начинал играть красками не только визуально, но и эмоционально. Лиам почувствовал взволнованность актеров, увлеченность публики, радость детей, бегающих с воздушными змеями… Но всё это по прежнему оставалось на заднем плане. — Повелитель! — в ложу вбежала девушка с темными волосами. «Как в былые времена…», — подумал Лиам, вспоминая, как раньше Мира частенько появлялась не в самые подходящие моменты. Драконна же увидела его и тут же пришла в ярость, ее голос сочился ненавистью и злобой: — Как ты смеешь показываться Его Величеству на глаза?! Мужчина вопросительно посмотрел на Миру, а потом вновь пригляделся к Лиаму. При этом он оставался также спокоен, а все его движения были столь же элегантны, как если бы он сейчас сдавал экзамен по этикету. — Кто ты? — Повелитель спросил не Миру, но самого Лиама. Тот же вновь улыбнулся, прищурившись. — Лиам. Меня зовут Лиам. — Лиам… — повторил мужчина. — Это и есть тот самый ублюдок, который заточил вас в мире мертвых! — пояснила Мира. Повелитель вскинул брови. Видимо, такой вариант ему в голову не приходил, хотя по актеру со сцены об этом можно было догадаться. — Так это ты? Лиам вздохнул. — Ты как всегда не вовремя, — холодно бросил он Мире и сладким голосом добавил: — Ещё увидимся, Ваше Высочество. Последний раз обшарив взглядом Повелителя драконов, Лиам перепрыгнул через перила вниз и быстро покинул окрестности. «Провалы в памяти? Похоже, он совершенно меня не помнит,» — размышлял юноша, покидая пределы Мистрикса. В голове крутился образ Повелителя, печать на руке словно заново выжигалась раскалённым клеймом. «Но что же произошло?..» На следующее утро Лиама разбудили громкие крики: — ЭТО ПРАВДА?! Громкие резкие звуки ударили по голове. Лиам спустился вниз, удивляясь, почему голос, поднявший его из теплой кровати, совсем не принадлежал Данте. Ваан продолжал что-то кричать, не очень разборчиво, но очень возбужденно. — Что такое? — У меня только что было видение, — Данте встретил Лиама на лестнице. -? — …как мы делаем новый стол. Лиам спустился вниз и застал весьма неожиданную сцену. Стол действительно надломился и упал: солнце ласкало осколки посуды, крупинки белого сахара и лужицу свежего травяного чая. Ваан со странным выражением лица сидел напротив. Учитель стоял в мокрой рубашке. От чайного пятна на ткани поднимался пар. Лиам бросился вперёд, одним движением распахнул рубашку, наблюдая как на фарфоровой коже расцветают красные пятна ожога. — Какого?.. — Лиам обратил убийственный взгляд на Ваана. — Всё нормально, — Аластор накрыл руку Лиама, которой он ещё держал край порванной рубашки. Юноша снял одежду с учителя, достал лёд и, завернув его в мешочек, приложил к ожогам. — Подержите так, я сейчас принесу мазь. Он зашёл в подсобку, нашел подходящую для ожогов мазь, вернулся назад к Аластору и молча стал растирать мазь на покрасневшей коже груди. — Спасибо, — улыбнулся мужчина. — Так что произошло? — Это правда? Он вернулся? Повелитель драконов жив?! — О, — удивился Лиам. Он и забыл, что за чувства его подопечный испытывал к Черному дракону. А сейчас все они очень четко прослеживались на его эмоциональном фоне. — Но как чай оказался пролитым? — Сам виноват! — огрызнулся Ваан. — Если бы мне сказали!.. Рука Лиама дрогнула. Он обернулся. Между тонкими бровями залегла тяжёлая глубокая морщина. В суженных до вертикальных полосок глазах загорелись яростные огоньки. Сквозь сжатые зубы он выплюнул гневное: — ВОН! — Что? — не понял паренёк. — УБИРАЙСЯ ВОН! — еле сдерживаясь процедил Лиам. Убийственные эманации сотрясли воздух, и оставшиеся целыми стеклянные предметы оказались под угрозой. Ваан шокировано сглотнул и на ватных ногах попятился назад. Споткнувшись о порог, он развернулся и выбежал прочь. — Учитель, — Лиам вопросительно взглянул на Аластора. Тот лишь печально смотрел на кожу. — Почему вы?.. Ладно. Не важно. Он закончил наносить мазь, выкинул грязную рубашку и стал убирать беспорядок. — Что за семейные разборки? — не понял Данте, обводя рассеянным взглядом комнату. — Лучше помоги, — вздохнул Лиам. Тот без дальнейших расспросов присоединился к уборке. — Я конечно, всё понимаю, но учитель… — Данте почесал нос, отводя взгляд в сторону, — вы ведь могли уклониться. — Я забыл, — как само собой разумеющееся ответил Аластор. Лиам вспомнил сожаление, промелькнувшее на лице учителя. Но при этом мужчина даже не попытался избавиться от источника боли, оставаясь спокойным и беспристрастным, как будто всё это вообще относилось к какому-то совершенно иному, бесконечно далёкому существу. — Видел его? Лиам поймал внимательный взгляд Аластора. — Да, — тень горькой улыбки тронула его губы. — Встретились. — Он тебя не помнит, не так ли? — Ага. — Вы о Повелителе драконов говорите? — уточнил Данте с видом, кричащим «я всё ещё здесь». — Так он действительно вернулся? — Действительно, — подтвердил Лиам. — Он ведь заходил к учителю, верно? — Так и есть. Пару недель назад, вскоре после твоего отъезда. — И теперь он спокойно разгуливает по Алтариону? — удивился Данте. — Вообще-то, ему столько обвинений всыпали, что и второй раз на плаху отправить не постесняются. — Пока это не доказано, — Аластор надел новую рубашку. — Как это? — Ведётся слушание. Шесть лет назад обвинения были очень спонтанными, Король Даташ был через чур импульсивен, и потому почти единолично выдвинул их. Даже тогда, не скормив Лиам Повелителя миру мертвых, понадобилось бы расследование. Нельзя ведь так просто обвинить такую фигуру. — Слушание? — заинтересовался Лиам. — Тебя звали. В качестве свидетеля. Ты ведь всё помнишь и не страдаешь провалами в памяти? Лиам свел брови воедино и глухо ответил: — Не забыл. — Из его рук выпала тарелка, пополняя аккуратные ряды битого фарфора. Скользнув по ней взглядом, он смахнул кучку в сторону Данте и поднялся. — Когда? — Завтра очередное заседание. Тебя ждут. — Хорошо. — И ещё кое-что. — М? — Не разгуливай в одиночку. Ты, конечно, стал намного сильнее за это время, но до него тебе… — Не о чем волноваться, учитель. Я и сам это прекрасно понимаю. Так было всегда. — И, Лиам. Твоя печать. — Да, — он непроизвольно взялся за левую руку. — Она признала хозяина. Аластор помрачнел. Это было не хорошо. — Тогда тебе действительно лучше даже близко к нему не подходить. Лиам промолчал и ушел наверх, разбирать вещи. Из рюкзака выпала странная подвеска, которой он раньше не видел. Внимательно осмотрев незнакомый предмет, он бросил тот в мусорку. Заседание проводилось в Главном зале Центра управления Мистрикса. Размерами оно напоминало самый настоящий стадион для больших игр, и это было действительно оправдано: так как слушание было открытым, на него собралось небывалое количество существ. Одни из личной неприязни и ненависти требовали справедливости, другие пришли посмотреть представление, третьи ждали момента, чтобы в случае чего вовремя перебежать на другую сторону. Но только несколько драконов придерживались идеи невиновности своего Повелителя, к изумлению остальных успешно отстаивая его интересы. Лиам сидел в первом ряду, перед представителями обвинения в лице Коллоквиума и пока ещё пустующими трибунами их оппонентов. Рядом с главным слушателем уже находились двое представителей Совета Трёх: Император Альфии Соломон и Король Алларии Аллантий Крам. Первый одарил Лиама ослепляющей улыбкой, а последний приветственно помахал, сверкая радостным взглядом. — Я выступлю после тебя, — Аластор присел рядом, с удивлением заметив расслабленную позу своего ученика. «Значит, учитель будет придерживаться моей позиции?» Лиам улыбнулся. — Учитель, чего вы от меня ждёте? — Это твой выбор. И от него зависят дальнейшие события. — На что ставите? — На твое благоразумие. — Знать бы, что это значит, — вздохнул юноша, разглядывая точёный профиль мужчины. По его виду совершенно не было понятно, что за мысли витали в его голове и какие беспокойства одолевали. Лиам слегка просканировал атмосферу, убедившись, что все было спокойно. Широкие двери зала распахнулись, и в него лёгкой изящной походкой вошёл Повелитель драконов. Он спокойно занял свое место обвиняемого. Тем временем в толпе зрителей раздались шепотки: — Он один? — Странно. — Может, они что-то задумали? — Это подозрительно, куда делись остальные?.. Главный слушатель хлопнул в ладоши, начиная заседание. Постепенно все умолкли, и он начал: — Сегодня проводится слушание по делу Повелителя драконов. Я кратко оглашу основные пункты, по которым ведётся дело. Повелитель драконов обвиняется в следующих преступлениях: Покушение на жизнь своего Наставника, Чжан Даньмэя Алтариона и Хозяина Черного замка, Аластора Лакса; убийство тысячи восемнадцати драйков; извлечение душ сотни алларов в Эхтоне; убийство предыдущего Совета Коллоквиума магов Мистрикса; пожар в Доме Господ, где погибло больше ста существ; истреблении деревни Шах на территории Алларии; уничтожение Бога Смерти, что привело к истощению Грани между Мирами и открытию разломов в Мир Мертвых. — Он прочистил горло, — Далее. Вчера вскрылась потеря нескольких важных улик. — В зале послышались удивленные возгласы, тут же слушатель призвал всех к порядку и продолжил: — Было высказано предположение, что остатки драконов, ныне известные в качестве преступной организации, были причастны к уничтожению доказательств, собранных шесть лет назад по этому делу. Начнем с этого. Есть ли подтверждения этому заявлению? Один из восьми присутствующих магов Коллоквиума поднялся. Это был старый мужчина с длинной бородой, всем своим видом напоминавший типичного мудреца любой народной сказки. От могилы его отделяли только живой взгляд и ревматизм. Он откашлялся и захрипел сиплым голосом: — С нашей стороны было проведено расследование, и с уверенностью можем заявить, что пропажа всех улик была произведена за последние три месяца. Самые нетерпеливые из зала уже задались вопросами: — Какое это имеет значение? — Последние три месяца? Что же это? — Да-да, мы полагаем, что это была подготовка к возвращению Чер… Повелителя драконов! Очень странно, что никому не нужные улики, которые уже, казалось, никогда не понадобятся, были украдены. — А может, их просто выбросили? — Действительно, зачем хранить что-то, когда виновный должен быть мертв? — А что вообще за улики были? Слушатель кивнул и спросил: — Есть ли доказательства этого заявления? — К сожалению, времени было слишком мало для детальной проработки. — В таком случае, вы можете занести это отдельным слушанием. Если что-то удастся найти, тогда можно будет вернуть доказательства к этому делу. Теперь предлагаю перейти к допросу обвиняемого и свидетелей. — Сегодня…нас почтили присутствием три ключевые фигуры этого дела! Помимо самого обвиняемого, соизволившего явиться на собственное слушание, двое главных свидетелей также присутствуют. И мы хотим взять их показания после допроса обвиняемого и иных свидетелей. Он замолчал, и всё внимание досталось обозначенным существам. Все они уверенно и непринужденно сидели на своих местах, с интересом слушая все, что говорили о них. Лиам барабанил пальцами по подлокотнику кресла — привычка, выдававшая в нём не то скуку, не то нетерпение от этой скуки избавиться. Через площадку для допроса на него смотрели два черных глаза, настолько глубоких, что после нескольких секунд их созерцания Лиаму показалось, будто эти глаза сначала увеличились до размера самого помещается, а затем стали его собственными, вторыми глазами, которые он мог видеть, словно надетые очки. — Тогда попросим обвиняемого, Повелителя драконов, выступить со своим заявлением. Повелитель драконов, все так же не отрывая взгляда от Лиама, произнес: — Мне нечего сказать. Зал пришел в замешательство. — Тогда соизвольте ответить на несколько вопросов, — проскрипел старик. Дракон обратил на него свое внимание и кивнул, приглашая того продолжать. — Признаете ли вы за собой вину за все оглашенные деяния? — Нет. — Можете ли вы предоставить доказательства своей невиновности? — Что вы сочтёте доказательством? — А?.. Ну…показания свидетелей… — О событиях шести-семи летней давности? — Кхм, да. — Возможно. — Как это «возможно»? Тут либо да, либо нет. — Тогда нет. — Хорошо, — старик почесал морщинистый лоб. Он задал ещё несколько вопросов, на которые получил те же ответы: вины дракон не признавал, но и защищаться не собирался. После этого был допрос свидетелей, которые в прошлом выступали против Повелителя драконов: очевидцы событий в Эхтоне, деревне Шах и другие. Но скольких бы человек ни вызывали в середину зала, дабы взять показания, никто ничего не смог сказать. Свидетели словно по волшебству забыли о том, что говорили несколько лет назад. Все, как один, заявляли, что не помнят ни Повелителя драконов, ни того, что утверждали обратное. Печать правды при этом говорила о том, что они не врут. Причем ни сейчас, ни тогда. Такое было возможно либо если людей подменили, либо если для них это действительно было так. Вариант с тем, что могло измениться прошлое, причем только для них, Лиам не рассматривал за исключительной сложностью. — Словно какой-то заговор! — Правда, правда! Я давно говорил, что всех опоили! — Конечно, как ещё потерять память? Маг, кажется, заранее знавший об итоге допроса, поднялся и сурово заявил: — Да, мы считаем, что свидетели стали жертвами темного ритуала или яда забвения особого качества. Однако, должен признать, что мы точно выяснить этого не успели. Лиам прекрасно понимал, почему и как исчезли все доказательства причастности Повелителя драконов к происшествиям. Это было вполне ожидаемо в свете возвращения черного дракона. Возможно, он действительно единственный, кто знает большую часть всех произошедших событий, но вопрос в том, были ли они правдивы. Лиам долго думал об этом, разбирал каждое мгновение на детали, пытаясь отыскать хоть что-то похожее на истину. Но так как ее и в природе не существовало, то и говорить было не о чем. Помимо него был лишь его учитель, который, если и не знал всего, то точно догадывался. Его предположения и прогнозы всегда казались пророческими. Лиам вздохнул. После двухчасового разбирательства был объявлен перерыв.