Белая кровь

Возвращение в Крамею было быстрым. Лиам ехал верхом на Мраке, а вот Нокса нес дракониха Миры, но не на себе, а в лапе. Драйка это ничуть не смущало, он удобно уселся в небольшой клеточке, которая получилась из некрепко сжатого кулака драконихи. Драконы долетели прямо до дворца и с огромной высоты сбросили драйков вниз. Юношам хватило навыков цингуна хождения по воздуху, чтобы безболезненно приземлиться на крышу башни. Стояла середина дня, драйки ничуть не устали после полета, потому сразу же отправились к Кронпринцу. Так как они спускались с крыши, зайти в окно было удобнее, чем в дверь. В кабинете помимо самого Аллантия они застали крупного смуглого парня в свободной рубашке карамельного цвета. Человеческая форма Хару была немного непривычна. Он носил стопки бумаг из одного кабинета в другой. — О, — Хару заметил гостей первым. — Привет! — весело запрыгнул внутрь Лиам. — Привет, — пожал плечами Хару. Аллантий удивлённо распахнул свои голубые глаза: — Я думал вы вернётесь не раньше, чем через месяц! Лиам слегка обнял принца, похлопав его по спине. — Мы встретили Повелителя драконов, — ухмыльнулся он. — Дело пошло немного быстрее. Аллантий внимательно осмотрел вернувшихся драйков. Нокс держал в руках два черных дневника. — Что-то нашли? — спросил принц. — Вроде того. Большая часть информации у Повелителя, он займётся ее изучением. — Вот как, понятно, понятно, — покивал Аллантий. — Вы голодны? — Да, — быстро ответил Нокс. — А где Данте? — О, мы как раз должны встретиться с ними. Пойдёмте, пойдёмте же вместе! — весело сказал принц. — Хару, идём! Аллантий с улыбкой подхватил своего драйка под руку и потянул к двери. — Ваше Высочество, — позвал Лиам. — Случилось что-то хорошее? Вы так и светитесь от счастья. — Я? — смутился тот, — Ну, не то чтобы... Все в общем-то точно так же... — Вы меня взяли в помощники, — невзначай напомнил Хару. — А, да, точно. Лиам с удивлением следил за неугомонным фоном принца и разливающимся по его лицу румянцем. — Хару получил официальное гражданство и должность в Ведомстве. Знаете, он очень многое узнал об этих схемах с работорговлей. Мы, конечно, не стали копать то дело, но эти сведения очень пригодились при поиске пропавших сирот. Мы занялись этим делом, когда вы уехали. Хару просто прирожденный следователь! — Вы меня переоцениваете, Ваше Величество, — почесал затылок драйк. — Нет, ни разу! — отмахнулся Кронпринц. Всю дорогу к беседке у фонтанов Аллантий не переставал восхищаться Хару. Лиам с Ноксом переглянулись, в их взгляде промелькнуло понимание, но оба лишь промолчали. Молодой Лорд не мог не порадоваться за принца. — Лиииааааам! — навстречу по ступенькам спускалась Мэлони в ярко-желтом пиджаке. С широкой улыбкой она махала им рукой. За ней шло ещё несколько человек. Лиам только сейчас понял, что действительно соскучился по этим ребятам. Он подошёл к основанию лестницы и протянул руки, ловя в объятия герцогиню Виате. Она радостно повисла на его шее, не давая дышать. Рядом его жест с распростёртыми объятиями повторил Нокс, но в отличие от оригинала, вместо маленькой хрупкой девушки с осиной талией на него ураганом полетел шустрый парень. Стойка Нокса не дрогнула даже когда его атаковала драконна, но от силы прыгнувшего в его объятия Данте он сделал целых два шага назад. Когда обнимания закончились, Лиам обратил внимание на знакомые ауры и волнительное чувство, сдавливающее грудь существа позади Мэлони. Он опустил девушку и поднял взгляд наверх. Помимо Азуми, приветственно помахавшей драйкам, к ним спускалось ещё двое, чье появление было несколько неожиданным для Лиама. Несси несколько неуверенно шла в сопровождении младшего брата Мэл — Аритэя Шнефр. Судя по светло голубой форме последнего, он присоединился к рыцарскому ордену. Несси же была одета в лёгкое синее платье, едва прикрывающее колени, а волосы уложены в высокую прическу с пышными локонами. Сейчас ее следовало называть принцессой Инессой. — Приветствую Ваше Высочество, — поздоровался Лиам. — Позвольте спросить, этот молодой человек?.. — Личный рыцарь Ее Высочества третьей принцессы Алларии Инессы Крам, Аритэй из семьи Шнефр — отрапортовал юноша, выходя чуть вперёд. — Сэр Лиам... — тихо произнесла Инесса. — Кхм, брат сказал, что вы уже в курсе моего статуса. — Так и есть. — Вы поэтому отказали мне? — громко выпалила она. Куча глаз устремились на него. Данте удивлённо присвистнул, а Аритэй распространил такую убийственную волну ревности, что та чуть не сбила молодого Лорда с ног. Он неловко рассмеялся. — Инесса, я ведь просил тебя следить за словами! — воззвал Аллантий. — Тебя не так поймут! Из всех присутствующих помимо этих двоих только Кронпринц знал о сути их отношений. Мэлони тактично промолчала; Данте промолчал, потому что не мог выбрать, кого лучше подразнить; Аритэй промолчал, потому что его накрыло ревностью и злостью; Азуми промолчала, потому что ей нечего было сказать; Нокс промолчал, потому что ему откровенно было плевать; Хару промолчал, потому что вообще не понял происходящего. — Ваше Высочество, все подано, — раздался голос служанки. Кронпринц воспользовался этой возможностью и усадил всех за стол. — Азуми, пожалуйста, — кивнул принц. Над беседкой, в которой они расположились, поднялся полог тишины. — Лиам с Ноксом только что вернулись. Давайте введем их в курс дела. Мэлони. — Как скажете, Ваше Высочество. В общем, королевская гвардия и кисти не достала. Никакого расследования относительно отравления Ее Высочества принцессы. Прямой заказчик отравления был убит вскоре после провала той служанки, и найти концы практически нереально. К сожалению, нам не осталось ничего, кроме как заподозрить Королевскую чету. Ибо совершенно ясно, что кто-то достаточно могущественный должен был приложить руку к такому делу, чтобы никаких следов не осталось, а королевская гвардия не вела расследования, распространяя ложные сведения. — К сожалению, у нас очень мало возможностей проверить причастность самих Короля и Королевы, — вздохнул Аллантий. — Все возможные способы мы уже опробовали, просмотрели все записи, зафиксированные передвижения, опросили уволенных слуг. Ничего. В основном, остаётся лишь строить предположения. И они мне не нравятся. — Вот как, — кивнул Лиам. У него уже были такие подозрения, ничего удивительного. — В этом году дату Охоты сдвинули. Она пройдет уже через пару недель, — сказал Аллантий. — Не слишком ли это? — Нет, такие прецеденты уже бывали, — покачала головой Мэлони. — И причина этому довольно прозаична. — Я выхожу замуж, — Инесса посмотрела на Лиама. В ее глазах плескалось упрямство. "Опять замужество?" Лиама начинало напрягать это слово. — Вы так просто согласитесь? — негромко, но очень зло спросил Аритэй. — Я выхожу замуж за Императора Альфии. — Что?! — не поверил Лиам. — Секунду. Императора Альфии Соломона? В его голове всплыл образ красивого мужчины с золотистыми волосами и проникновенными зелёными глазами. Он видел Императора всего лишь раз и тогда ему пришло в голову только одно подходящее определение: "Будда". — Разве он не старик для вас? — сморщился Данте. — Отец пытался выдать за него каждую свою дочь. Почему-то Император согласился сейчас. Он на днях посетит столицу, и нас представят. — Ваше Высочество, возможно... — начала Мэлони. Из всех присутствующих она лучше всего понимала Инессу. — Не говори ничего, — оборвала ее принцесса. — Мне не нужно ваше липовое сочувствие. Зачем эти пустые разговоры, если все уже определено? — Ваше Высочество! — воскликнул Аритэй. — Вы вольны сами выбирать, за кого выходить замуж! — Я дочь Короля! Я ничего не вольна делать! — так же громко ответила она. Лиам внимательно рассмотрел ауру Несси. Что-то с ней было не так. Девушка явно сдерживалась и вела себя странно. Лиам глянул на Аллантия: кажется, тот тоже был обеспокоен поведением сестры. Они обсудили более мелкие вопросы, драйки подробнее рассказали о своем посещении библиотеки и предположениях относительно личности Бога Смерти. Когда почти все разошлись, Лиам остался поговорить с Аллантием о Несси. — Она писала Императору письмо. Но что там было, я не знаю. Спрашивать её бесполезно, и отправлено оно было через отца. Так что... — Понятно, — нахмурился Лиам. — Я подумаю, но уверен, что здесь что-то не так. Пусть мы не были знакомы с вашей сестрой достаточно долго, но из того, что я видел, она не та аллари, что просто так сдастся на волю отца против своего желания. А ее желание я знаю. Лиам вернулся к себе в комнату. Здесь как всегда было немного пусто и чисто. Аллантий всегда держал весь флигель в чистоте. И его комнату убирали ежедневно, вне зависимости, был он во дворце или нет. Драйк улыбнулся: всё же Аллантий был очень заботливым. Раздался стук в дверь. — Вспомни солнце, вот и лучик, — улыбнулся драйк. — Входите, Ваше Высочество. — Ты меня вспоминал? — обрадовался принц. — Да, так и есть. Что-то случилось? — А? Я ведь соскучился! О, и ещё мне показалось, что тебя беспокоит что-то. Он достал из-за пазухи бутыль и потряс содержимым. По комнате распространился сладкий терпкий аромат алкоголя. — Аллан, а вы любитель выпить... — Что? Ничего подобного, ничего подобного! Они откупорили бутыль с национальным напитком брамальонов — народа, живущего на окраине Мистрикса. Сам напиток назывался брам, по вкусу напоминал вино с нотками лимона и мускатного ореха. Но в крепости не уступал и коньяку. "Разговор по душам", затеянный Аллантием, продлился до глубокой ночи; и только в третьем часу Кронпринц, неугомонно болтавший о Хару, отключился. Лиам не чувствовал себя слишком пьяным для того, чтобы тоже уснуть в мгновение ока. Вместо этого он подумал, что стоит вернуть Кронпринца в его комнату. Взвалив руку королевской особы на плечо, Лиам крепко обхватил его поперек пояса и потащил наверх. К счастью, по дороге никого не встретилось. Охраны как всегда было достаточно мало. Но вот у самих покоев Кронпринца стояла фигура. — Что с ним? — удивился Хару, выходя на свет. — Он выпил. — Харуу, — раскрыл глаза Аллантий. — Ик, почему ты тут? О, Лиам. А ты что тут делаешь? Вы должны подружиться. Обязательно должны... И Кронпринц снова благополучно заснул. — Эмм, — Лиам невинно улыбнулся. — Заберёшь его? — Я? — удивился Хару. — Если не ошибаюсь, ты с покоями Его Высочества знаком лучше меня. — Вот как? — холодно переспросил тот, распространяя неприязнь. — Что не так? — сразу уточнил Лиам. — Я ведь тебе не нравлюсь? Не нужно изображать дружелюбие. Хмельные шестерёнки в голове Лиама соединились не сразу, а когда он понял, о чем речь, то расхохотался. — Понятия не имею, что ты себе придумал. Но пока ты нравишься Аллантию, ты нравишься мне. — Затем серьезно прибавил: — Обидишь его, я из тебя ртуть выжгу. Хару внимательно посмотрел на Лиама. Он знал, что перед ним стоял молодой Лорд Эльтариона, будущий правитель драйков. Но его дедушка всегда говорил, что их род, который сбежал из родных земель, смертельно ненавидят. Поэтому драйк изначально был настроен на такое отношение от Лиама. Но попытка прояснить ситуацию привела к неожиданному результату. Сплавив принца его ненаглядному драйку, Лиам вышел на улицу. Желание спать совершенно отсутствовало, и ноги понесли его вслед за сердцем: в королевскую тюрьму. В прошлый раз ему удалось всего разок встретиться с Аластором прежде, чем он снова покинул столицу. В месте заточения было темно и тихо. Похоже, что Аластор спал. Лиам проник через окно в одну из многочисленных комнат. Хоть это и была охраняемая тюрьма, но драйк столько раз успел изучить все ее уголки, что снять охранный щит с одного окна не представлялось сложным. Продвигаясь в темноте на ощупь и внутреннее ощущение, он прошел в коридор. В спальне у Аластора он никогда ещё не был, но расположение ее знал. Осторожно приоткрыв скрипучую дверь, драйк заглянул внутрь. Тут было также темно, как и в остальном здании. — Заходи уже, — мягко пригласил знакомый голос. — Прошу простить за вторжение, — улыбнулся Лиам и осторожно сделал несколько шагов вперёд. — Почему не спите? Лиам почувствовал, что мужчина сидел в кресле у закрытого окна, спиной к нему. Зажглась маленькая лампа, и Лиам увидел длинные волосы цвета пшеницы, свисающие до пола. — Ваши волосы снова отросли, — заметил он. В прошлый раз они точно были короче. Но обычно мужчина заплетал из в косу, и это не бросалось в глаза. — Они слишком быстро растут. А ты так соскучился, что пришел ко мне посреди ночи, ещё и пьяным? — Вроде того. Аластор встал, на лице его играла лукавая улыбка: — С возвращением. Лиам подошёл ближе. — Ты почему стал выше? — удивился мужчина дотрагиваясь до макушки, которая оказалась выше его собственной на пол головы. — О, это все вина Повелителя, — ответил драйк. — А, понимаю, — он потрепал белые волосы. — Так тоже ничего. Лиам осторожно обнял Аластора, вдыхая медовый аромат. — Вот теперь я хочу спать, — признался он. — Так ты пришел ко мне за этим? Что ж, моя кровать все равно пустует. — У меня есть очень много всего, что я хочу спросить и рассказать... — Завтра. Я всё равно никуда не денусь. Лиам медленно лег на кровать, мир крутился и двоился. — Вы когда-нибудь любили? — спросил Лиам, натягивая одеяло. — Слишком давно, чтобы это было правдой, — тихо ответил Аластор. — Тогда расскажете сказку? — Сказку? Попробую. — мужчина легко подвинул кресло к кровати и сел в него. Он негромко начал свой рассказ, перебирая пальцами волосы на голове драйка. — Когда земли переживали смутные времена, измерения находились в изоляции друг от друга. Ни одно из них не имело собственного названия, а все расы считались единственными существующими во всем мире. В одной маленькой деревушке родился мальчик, отмеченный знамением безумства. Всего лишь глупые предрассудки, но из-за них его отправили одного в темный и опасный лес, как только он начал ходить. Мальчику было страшно. В большом и холодном лесу он был совершенно один. Когда его маленькие ножки устали идти, а из глаз вытекли все слезы, он упал. Спустя какое-то время перед его глазами показались чьи-то босые ноги. Сильные руки подняли его, и когда мальчик увидел, что это было за существо, ужаснулся. Но не в силах кричать или сопротивляться, он лишь покорно лежал. Тот, кто подобрал его, был Безликим. У него не было выраженных черт лица, голова больше походила на размытую картину начинающего художника: черты были столь невыразительны, что скорее и вовсе отсутствовали. Безликий стал заботиться о мальчике, дал ему имя, кормил. Мальчик постепенно привык к нему и привязался. Но в один день тот сказал мальчику, что ему пора уходить. Он отдал мальчика в семью старой гадалки, а сам покинул лес и пропал. Мальчик стал жить в окружении большого количества людей. Они стали ему настоящей семьёй. Но спустя несколько лет в одну темную ночь их всех убили. В живых остался только мальчик. Он в беспамятстве бегал в окружении трупов, пока не потерял сознание. Мальчика обвинили в убийствах, и ему пришлось бежать. Он долгие годы скитался в одиночестве, пока не встретил девушку, чей голос был словно журчание чистейшего родника. Она была дочерью богатого купца, и скиталец был ей не ровней. Но этот юноша каждый день приходил послушать ее песнь, когда она рисовала в саду. Спустя несколько месяцев им довелось познакомиться, и юноша окончательно потерял голову от любви. Девушка ответила взаимностью. На следующий год они сбежали вместе и тайно поженились. Три года счастья пролетели словно секунда. И в один прекрасный день девушка сказала, что вынашивает его ребенка. Он носил ее на руках, сдувая пылинки. Но по совершенно необъяснимой причине его жена сбросилась с обрыва и погибла вместе с недоношенным ребенком. Юноша, ставший уже мужчиной, не смог вынести потери. Его рассудок помутился, следующие годы он провел в беспамятстве. Он дошел до края света, где располагался одинокий остров. Мужчина искал смерти. Он больше не хотел страдать. По глупости он молил о том, чтобы ничего не чувствовать. Его чаяния сбылись. Все чувства ушли. Ушла боль. Ушла печаль. Ушла безнадежность. Ушло отчаяние. Не осталось ничего. Ничего, кроме его мыслей и воспоминаний о былых чувствах... В мерцающем свете лампы сверкнула одинокая слеза. Аластор прикрыл глаза и замолчал. Лиам уже уснул.