Белая кровь

Резкая боль, парализующая не столько тело, сколько разум, ледяным дыханием пронзила в самое сердце. Не успев даже понять, как реагировать, тело замерло, лишаясь возможности двигаться. Душа покинула его в тот же миг, как рукоять клинка упёрлась в ребра. Сначала Лиам решил, что ему всё это привиделось, и он просто лежит в своей кровати. Но затем ощутил, словно быстро падает в неизвестность. Было темно, и он не чувствовал своего тела. Летел лишь его разум, сознание, душа. Когда удалось что-то разглядеть, то это была большая мужская рука. Самым странным было то, что Лиам видел, как она держит его ладонь, но совершенно этого не чувствовал. Ни теплая ни холода, ни давления — никакого признака прикосновения. И вообще свое тело он всё ещё не чувствовал. Он поднял взгляд на бывшего Бога Смерти. Тот сверкнул бесцветными глазами: — Внешностью смерть не обманешь. Закарий выглядел так же странно, как и Лиам: полупрозрачный, практически невесомый и бледно-серый, словно все краски из него высосали радужные черви. — Где мы? — раздался странным эхом голос драйка, и тому казалось, будто доносился он вовсе и не от него. — На этот раз мы вошли иначе, — пояснил Закарий. — Как обычные души. — Вот оно что... Сквозь неясную пелену показался, наконец, ландшафт того места, где они оказались. Первыми в глаза бросились причудливые здания: старые лесные хижины причудливо переплетались с крепкими каменными домами из аллара. Тут и там слышались голоса и шум, и если бы не странности восприятия, Лиам мог бы сказать, что это был обычный город со странной архитектурой. — Ах, далековато нас занесло... Мимо них неожиданно промчался всадник на черной лошади. Кожа животного вплотную облепила кости, становилось понятным, что она умерла от голода. Всадник на ней выглядел очень странно: в черных лохмотьях, с призрачным огоньком вместо головы, а руки больше походили на какие-то клешни. Закарий пояснил: — Это посланник, довольно неприятные типы. Слушай внимательно, не отпускай мою руку. Не смотри в глаза или что-либо их напоминающее. Старайся не разговаривать ни с кем. И...если увидишь кого-то знакомого, не вздумай приближаться. — Правила посещения мира мертвых? — Только для тебя. Закарий повел его вдоль странных, неровных улиц, посреди которых внезапно вырастали дома, деревья и камни. Из-за этого дороги петляли, и весь путь больше напоминал лабиринт. Души, что попадались им, вели себя очень странно: кто-то разговаривал сам с собой; другие просто пялились в одну точку; те же, кто как-то взаимодействовал друг с другом, выглядели крайне неправдоподобно и безэмоционально. — Миленько. Лиам чувствовал очень странное поднятие духа. Словно все тревоги внезапно рассеялись, и теперь он был свободен от любых смертных забот. С одной стороны это была приятная легкость, с другой — пугающая пустота. Он хотел отдаться этому чувству и расслабиться, но боялся, что забудет все, что связано с миром живых, будто никогда там и не был. Сосредоточиться было очень сложно. Он старался не поддаваться, словно глупец, прокручивая в воспоминаниях самые болезненные сцены: смерть матери, отца, выходки Повелителя. Но в отсутствии каких бы то ни было чувств, это казалось почти бесполезным. Концентрация пропадала, и он вновь и вновь возвращался к близкому к забвению состоянию. Закарий, вероятно, понимал, что происходило, потому негромко пояснил: — Это то, что происходит со всеми умершими. Все, что касалось их смертной жизни уходит, блекнет и забывается. Никаких тягот, забот и переживаний. Воспоминания остаются, но настолько незаметные и блеклые, что никогда уже не всплывают... Внезапно в тишине небольшой улочки, по которой они шли, раздался быстрый энергичный топот. К ним бежала коренастая девушка с бывшими когда-то каштановыми волосами. На голове ее болталась слишком большая шляпа, а на шее — чересчур старый и затасканный платок. Этот пиратский образ и сама девушка были Лиаму смутно знакомы. — Постойте! — громко закричала она. Полный энтузиазма голос совершенно не вписывался в этот призрачный мир. Не смотря на шум и разговоры, Лиам заметил, что все делалось очень вяло и безжизненно — под стать миру мертвых. И сейчас тусклая девушка светилась, словно маяк, неясной энергией. Она словно по привычке отдышалась и произнесла: — Ну наконец, догнала! Что ж вы меня не подождали? О, а ты из наших? — Да, я провожу эту душу, — ответил Закарий, словно был знаком с девушкой. — Нет, так не пойдет. Моя смена! — возразила она. — И что? Отбирать будешь? Что за глупости? Лиам, как и было сказано, старался не смотреть на девушку, но после следующей фразы не удержался, чтобы заглянуть в ее глаза. — Тогда вместе пойдем! Я — Мизу, проводник мира мёртвых, добро пожаловать, душенька! То-то девушка выглядела знакомой: он уже встречал ее и был свидетелем того, как труп девушки постепенно холодеет. Драйк взглянул на ее голову: действительно, на затылке красовалась темное пятно — застывшая кровь. при жизни Мизу тоже была проводником, именно она сопроводила его с Ноксом, когда они направлялись в библиотеку Астиорана. — Ладно, просто не мешайся, — легко согласился Закарий. — А что делать-то будешь? Куда этого красавчика сводить надобно? — К Богу. — Э? Да разве ж новый Боженька принимает? Он вообще не любитель этого дела,гиблый вариант!.. — Что ж, не попробуем — не узнаем. Дорогу напомни. — А ты у него и не был, похоже. То-то я тебя не припомню, новенький что ли? Нам в Черный замок. При этих словах Лиам не мог не удивиться. И хоть это чувство совсем не было похоже на привычное, его ментальное удивление все еще заставляло мысли крутиться в каком-то ином направлении. Он огляделся и обнаружил, что город, в котором они были, был похож на городок Алларии, вот только как будто соединил в себе времена до перестройки Даташа, когда все выполняли из камня, с тем, что было до этого. Закарий, увидев его интерес, пояснил: — Времени не существует, лишь неясное будущее отсутствует здесь. Объединено всё, что было. Лиам слегка кивнул. Выходило так, что мир мертвых — это все тот же мир живых, который причудливым образом сочетает в себе все физические изменения. Мертвые бесполезно бродят по нему, забыв о старых жизнях. И как живые не видят их, так и мертвые не могут узреть живых. У Лиама было много вопросов, но задавать их рядом с Мизу он слегка опасался. Но как оказалось, зря. — А чего ты такой молчаливый? Испугался что ль? — спросила девушка, заглядывая Лиаму в глаза. — О! А ты красавчик. От чего умер? С легкого кивка Закария, драйк ответил: — Сердечный приступ. — Ого, такой молодой, а так глупо скончался. Зато никаких внешних повреждений, вон, недавно пришел один с топором в башке! Вот умора-то! и вытащить его, видать, при похоронах, никто не захотел! И остался таким, голову набекрень, как будто заклинило совсем! — она звонко рассмеялась. Они уже вышли за пределы городка и двигались по открытой местности. Как и говорил Закарий, Лиам совершенно не чувствовал времени. Казалось, что они только прибыли, но в то же мгновение драйк чувствовал, словно давно уже находится здесь. — Я помню, что видел людей, чьи души побывали в мире мертвых и вернулись. Но они не были такими... — Лиам всё же не удержался спросить. Раньше произошедшее в деревне Шах казалось ему нормальным ввиду посещения мира мертвых. Но увидев, что здесь никто не потрошит друг друга, как те, кого он тогда встречал, да и вообще мало кто чем-то занимается, то юноша не мог не задаться этим вопросом. Ответила ему Мизу: — Оно и понятно! Проблема то не в том, чтобы сюда попасть — это дело плевое! А вот выйти без последствий — это надо постараться. Хотя о чем это я? Это же невозможно! Закарий подтвердил и объяснил слова проводницы: — Верно. Проблема не в том, что душа побывала в мире мертвых. А в том, что она вернулась. Переход из мира живых в мир мертвых — это вполне логичный исход, в рамках закона Трех миров. То, что живо, умирает. Но то, что умерло, не должно оживать вновь. Это противоестественно. Именно поэтому те души, о которых ты говоришь, были повреждены не из-за того, что попали сюда, а из-за того, что вернулись в свои тела. Их сломал обратный переход. — Вот оно как... Лиам почему-то вспомнил слезы Ру перед тем, как быть съеденной чёрным драконом, а затем момент, где она вернула к жизни птицу. И он спросил: — Но есть ли в мире смертных сила, способная воскрешать? — Почему спрашиваешь? — глянул на него пустым взглядом Закарий. — Просто...видел, как девочка спасла убитую птицу... — Глупости! — воскликнула Мизу. — Тебя провели! Это был просто жалкий трюк. — Вот как... — Ты ведь говоришь о Ру? — понял Закарий. — Это...немного иное. — То есть? — Время — сложная и запутанная штука. Это не такая последовательность, к которой все привыкли, это не стабильность, как здесь, просто точки в многомерном состоянии. — Да, сложно, — признался Лиам. — Но это тебе больше не будет важно! — улыбнулась Мизу. — Кстати, может, и ты в проводники подашься? Куда интереснее, чем в блажь. — Блажь? — Ну, да. Ты что, не объяснил ему? Блажь, забвение — называй как хочешь. Видел всех этих счастливчиков? Да ты уже должен чувствовать! Все плохое, все хорошее забудется, и будешь ты как...ну, как блаженный! — Ясно. А проводники? — они не забывают...то есть, конечно, постепенно память затуманивается, но остается какой-то проблеск здравого смысла. Вот посмотри на меня: разве сравнится хоть одна душа со мной? — Это вряд ли, — согласился Лиам, духовно чувствуя напор, источающий девушкой. Она посмеялась, а драйк тем временем решил уточнить кое-что еще: — А знаете ли вы что-то про драконов? Что случается с ними? — О, да ты у нас просвещенный... — оценивающе сказала Мизу. — Я тебе так скажу: не знаю, их участь лучше или нет...но звери-драконы идут по пути не разумных существ. — Это как? — В цикл перерождения! — О? — Да-да, вот только прибудут — и пожалуйста, снова в яйцо! А что поделать — судьба такая! Лиам снова задумался над этим странным словом — "судьба". — Судьба, говоришь? — Конечно, а как иначе? Да иначе и не назовешь, — согласилась сама с собой она. — В общем-то, судьба она есть. — Почему ты так думаешь? В их диалог вмешался Закарий: — Судьба действительно существует. Но...не для всех. — Это как так? — не понял Лиам. — Ммм, это понятие смертных. Для кого-то судьба — это то, что уже произошло. Для других — то, что должно произойти. Но как я сказал, время не столь однозначно. На самом деле, чем больше ты пытаешься его понять, тем сильнее запутываешься. Так и с судьбой. Никто ее не пишет, это лишь результат твоего выбора. — А если кто-то знает будущее? Медиумы ведь могут заглядывать в него и видеть судьбу человека? — Могут, — согласился бывший Бог Смерти. — Они могут видеть какую-то точку времени и состояние мира на тот момент. — То есть, не факт, что это произойдет? — Да, но знание об этом очень увеличивает шансы. — Как же? — Как я и сказал, судьба — результат выбора и действий. Если ты знаешь, что может случиться, то ты либо будешь этому содействовать, если тебе это нравится, либо препятствовать. — А если препятствовать? Это все равно случится? — Скорее нет, чем да. Если получится, то ты сможешь "предотвратить поворот судьбы" — так ведь говорят смертные? Видишь ли, все взаимосвязано. — Но есть ли что-то совсем неотвратимое? — Что ты пытаешься понять? — зашел с другой стороны Закарий. — Если кто-то может видеть будущее и пытается его исправить, сможет ли он это сделать и зачем вообще делает, если знает, что это не обязательно пойдет именно так... — Лиаму было сложно сформулировать эти мысли, которые он и сам с трудом понимал. — Ты говоришь о своем драконе? — Возможно. — Чёрный дракон... Сложное создание. Судьба — непостижимая вещь. Если он видел, если он действительно понимает, то, вероятнее всего... Хм, — он на некоторое время задумался. Лиам еще никогда не видел, чтобы Закарий в каком бы ни был обличии, думал над ответом. — Могу лишь предположить, чего делать безумно не люблю. Если все просмотренные возможные состояния так или иначе включают некую неугодную ему деталь, тогда, вероятно, что он станет пытаться это исправить. — То есть, если он видит свою смерть, предположим, в каждой из "точек времени", тогда это и есть неотвратимая судьба, с которой он намерен бороться? Вроде того? — Да, возможно, что так. — Тогда...есть ли у него шанс? — У него? Есть. — Ммм? — Это всё-таки Чёрный дракон. "Даже Бог смерти считает его чем-то выдающимся?" — Вы вообще о чем? — не поняла Мизу, не в силах разобраться со смыслом их диалога. Не обращая внимания, Лиам продолжил: — Сможет ли он "увидеть" изменение, если сделает что-то для изменения условного будущего? — Нет. Только в момент создания этой точки он окажется в ней. — То есть, не попробуешь — не узнаешь? — Именно так. — Но для этого нужна ли какая-то особенная сила или вроде того? — Сила? Не обязательно... Если, допустим, смертный, без каких-либо способностей, узнает, что его ждет кончина от алкоголизма, и он бросит пить. И пока он не пьет, все нормально. Если он не сорвется, все будет нормально. И не нужна тут никакая сила, кроме силы воли. Но пример со слухов жнецов — выдуман на ходу, на деле все не так просто. Но жизнь штука забавная, и такое может произойти. — И последнее: можно ли изменить чужую судьбу? — Кажется, еще сложнее, чем свою. — Откуда ты все это знаешь? — Привелегии. Это знание о законах мира необходимо, когда ты... — Ясно. "Значит, что Боги могут получить некие знания...при становлении Богами? Или у них тоже есть призрачная библиотека с кучей информации?? О судьбе и времени в мире живых ничего более-менее адекватного я не встречал. Хотя, возможно, если поискать... Но теперь уже вряд ли есть смысл в этом?" Лиам не заметил, но они уже оказались у Черного Замка. Странно, но парящие облака Долины как будто бы не парили. Точнее, было похоже, что они срослись вместе, но какие-то разрывы еще сохранялись. Драйк вспомнил, как древний чёрный дракон удивился, когда узнал, что из себя представлял "мир драконов". Вероятно, что Долина не всегда была кучей летающих кусков земли. Черный замок выглядел еще более темным, чем в мире живых. Вокруг Лиам заметил огромное множество странных существ: скелетообразные гиганты, демонические твари, жнецы и другие малознакомые создания тьмы. — Это прислужники Смерти, — пояснила Мизу, махнув рукой на непонятные разговоры. — Собственно, с самим Богом ты, скорее всего, не увидишься. Не любитель он принимать души. А вот раньше, говорят, был Бог другой, более общительный. Любил с интересными личностями встретиться. Да кто ж этих Богов Смерти разберёт!.. — Кхм, — Закарий недовольно прервал рассказы девушки. — Заканчивай обсуждение. — Ладно тебе! Они подошли к знакомому Замку, потерявшему все краски. Физическое тело Лиама продолжало оставаться в глубине этого строения. "Как будто и не уходили...". Врата были закрыты. — Чего вам надо? — громогласно спросило нечто, похожее на огромный мохнатый шар. Внутри двух больших его глаз словно были еще глаза, а третий, чуть поменьше, расположился над красноватым носом. Когда он говорил, его длинный толстый язык с парой зубов на конце, выглядывал из полной мохнатых зубов пасти. Когда он говорил, его длинный толстый язык с парой зубов на конце, выглядывал из полной мохнатых зубов пасти За ним показался и другой шарик, чуть поменьше, но не менее странный. Вмето языка у него и вовсе по рту катался шарик, будто вечная конфетка. — Да, чего вам тут? — подхватил он. — Не мешайтесь под ногами! — резко отрезал Закарий, и те в страхе сжались так, что кроме шерсти ничего нельзя было разглядеть — Не мешайтесь под ногами! — резко отрезал Закарий, и те в страхе сжались так, что кроме шерсти ничего нельзя было разглядеть. — Ого, — удивилась Мизу. — А ты грозный, однако! — Не люблю этих демонят, ужасно раздражают, — пояснил он. — Мы к вашему господину, открывай уже. Ворота в Замок открылись с громким скрипом, словно им было физически болезненно двигаться. Внутри всё также шныряли неясные тени и существа. Иногда Лиам замечал кого-то более-менее похожего на гуманоидных существ, где-то затерялся в толпе безликий, по территории разгуливали всадники и противно хихикали жнецы. Они прошли во внутренние покои — туда, где в физическом мире живых обитали Аластор и его ученики. Внутри было очень пусто и холодно. Когда Лиам осмотрел одну из комнат призрачного Черного замка, то понял, что всякий раз, когда он приходил к Повелителю в день мертвых, он действительно оказывался здесь. Вот только тогда он совсем не замечал на обстановку, все его внимание было приковано лишь к одному существу. Их встретил ещё один демон, похожий на мертвую дриаду: словно сотканная из ветвей прекрасная девушка с увядающей листвой на голове и пустыми одинокими глазницами. — Что привело проводников душ? — Мы ищем Бога Смерти, — сказал Закарий. — Последнее желание души? — уточнила она. — Верно. — Его нет. — Как нет? — Не поняла Мизу. — То есть, он куда-то ушел? — Мне почём знать? Просто нет. — И вы его даже не поищите? — не поняла девушка. — Зачем? — Ну...а как мы желание души исполнить должны? — Это ведь не обязательно. — Да, но...некрасиво же! — Какая разница. Просто отведите её куда-нибудь... Лиам не слишком удивился. Он понимал, что найти Повелителя будет очень сложно. И хоть он питал некоторые надежды на мир мертвых, то был готов к такому результату. Он не знал, был ли смысл продолжать искать его здесь. Скрывался ли он где-то еще, бродил ли по пустынным улицам? В любом случае, обойти всё царство мертвых было невозможно. У Лиама просто не было на это сил. Он уже чувствовал, что связь с миром живых ослабевает. Если она порвётся, то пути назад уже не будет. Он превратится в такую же искаженную душу, как и те, что были в деревне Шах. Отдаленно знакомый силуэт выбили его из размышлений. Позади мертвой дриады, на небольшой кухне мелькнула фигура женщины. Высокая, слегка полноватая, очень мягкая и бесконечно родная. Лиам, словно зачарованный, сделал несколько шагов вперёд. Но он всё ещё держался за руку Закария, и Бог Смерти не позволил ему пройти дальше. — Кто это? — спросил он. — А, гости хозяина, — сказала дриада. — Он привёл их почти сразу. Теперь эти двое обитают здесь... — Знаешь их? — спросил мужчина у Лиама. Тот все ещё неотрывно следил за тенью. — Да... Это моя мать. За столом с улыбкой сидел Циан Эльтар. Он с любовью наблюдал за тем, как Диана готовит тесто. В его мертвых глазах Лиам видел блеска и огня больше, чем при последних годах его жизни. — Зачем он их привел сюда? — пробормотал он. — М? Мне откуда знать? Велел позаботиться, и вообще оставил в качестве своих заместителей. Все вопросы, кстати, можно решить через них. Но в целом, обычно их и не возникает. Диана закончила делать тесто и стала лепить маленькие аккуратные булочки. Лиам неосознанно почувствовал запах корицы, которой она посыпала изделия. В мире мертвых отсутствовали любые ароматы, но это совершенно не мешало сознанию воспроизвести их подобие. Словно почувствовав пристальный взгляд, женщина подняла глаза. Левый глаз, цвета ранней зелёной травы и правый оттенка самой прекрасной фиалки. Они не потеряли своей насыщенности, в отличие от всего остального. Скалка с гулким стуком упала на пол. Губы ее двинулись, беззвучно произнося "Лиам". Она узнала его сразу, не смотря на то, что помнила лишь подростком. Если бы мертвые умели плакать, то ее щеки бы залили слёзы радости. Диана протянула руки навстречу сыну, и он хотел бы очутиться в ее объятиях, но призрачная ладонь бывшего Бога Смерти всё ещё держала его. — Если ты пойдешь туда... возможно, я не смогу тебя вернуть. "Но разве можно отказаться от того, чтобы встретиться с ней? — подумал драйк. — А если я останусь, он ведь придет? Он не может не вернуться однажды, верно?.." Лиам выпустил руку Закария.