Унесённые ветром

       Иван вошёл в комнату Хулии, осторожно закрывая за собой двери. Девушка сидела на кровати, её волосы были завёрнуты в полотенце после ванной, а сама она в пушистом белом халате, который ей дала Хасинта. Женщина сразу же затолкала её в ванную после того, что произошло, и сейчас ей было достаточно тепло, когда помимо халата её ноги накрыты одеялом. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Нойрет, проходя глубже. Он садится на край кровати и Хулия понимает, что не может оторвать взгляда от его карих глаз. Он такой красивый, настолько шикарный, что она не может себя контролировать рядом с ним. А эта его вечная забота о ней, и то, как он отмутузил Маркоса ранее из-за неё… — Всё хорошо, — отвечает она, склонив голову набо, — Спасибо.        Иван смотрит на неё, искренне улыбаясь. Ей нравится его улыбка, ей нравится его двухдневная щетина и так сильно хочется поцеловать его. Она сходит с ума от того, что не может ничего сделать, когда он находится так близко к ней. Она кладёт ногу на ногу, когда между ног начинает тянуть. Что с ней происходит? Она ведь никогда раньше не желала кого-то столь сильно, как сейчас.        Нойрет, словно бы читает её мысли, когда гладит её по щеке ладонью и она склоняется к нему голову, прикрывая глаза. Иван наклоняется чуть ближе и расстояние между ними сокращается. Хулия хнычет от желания, протягивая руки к его шеи и пытаясь пододвинуть его ещё ближе. — Ты такая нетерпеливая, принцесса, — шепчет он ей в губы, прежде чем накрыть их поцелуем. Пассос чувствует, как внутри неё взрывается вулкан, когда напряжение между ног становится ещё больше. Она безумно хочет его.        Иван нависает над ней, распахивая халат и смотря под него. Хулия помнит, что кроме трусиков ничего больше не надевала после ванной и ему открывается вид на её грудь. Он проводит шершавыми руками ей по животу, целуя её пупок и прокладывая дорожку поцелуев до шеи. Его рука, блуждающая по её телу, достигает заветного места и он пальчиком оттягивает резинку трусиков, опуская их вниз. Пассос выгибается в спине, когда он проводит рукой между её ног. — Ты такая сладкая, — хрипит он ей и Хулия запракидывает голову назад, хныча от желания. — Пожалуйста, — просит она его. Он усмехается. — Не так быстро, малышка, — говорит он ей, — Ты ещё слишком маленькая для этого.        Хулия поднимает на него взгляд, удивлённо смотря на него, но в одно мгновение понимает, что это не он вовсе. Это не Иван. Это тот самый парень, который держал её вместе со своим другом. Внутри всё сжимается, когда она видит его лукавую ухмылку, а сердце ускоряет ритм. Каким образом он оказался в её постели? Как он нашёл её? — Нет, — девушка пытается оттолкнуть его от себя, но у неё не получает. Он слишком тяжёлый, — Нет, пожалуйста, — плачет она.        Хулия пытается оттолкнуть его ногами, но он только перехватывает их и переворачивает её на живот. Она плачет и брыкается под ним, понимая, что находится перед ним абсолютно голой и его член оказывается между её ягодиц. — Пожалуйста, — кричит она, — Помогите!        Она не видит ничего, что происходит сзади и парень слишком больно надавливает ей на правое плечо, отчего она кричит ещё громче, уже от боли. — Хулия, — бормочет он ей, — Хулия.        Она мотает головой в разные стороны, продолжая сопротивляться. — Хулия, чёрт возьми! — кричит он ей. — Проснись, милая!        Дыхание перехватывает от этих слов, когда она понимает, что всё это всего-лишь сон. Парень позади неё исчезает и она спокойно может перевернуться на спину. Слёзы продолжают катиться по её щекам, но ей так страшно открыть глаза. — Хулия, малыш, — слышит она до боли знакомый голос. Это Иван. Он где-то рядом, — Проснись, детка! — он хлопает её по щекам и это побуждает её открыть глаза. Она судорожно вздыхает, просыпаясь от этого кошмара и, как только видит перед собой Нойрета, сразу же бросается к нему в объятия, наплевав на то, что позади него стоят Хасинта и Маркос. Они оба обеспокоены не меньше, когда Иван лёгкими движениями поглаживает её по спине. — Всё хорошо, это был просто сон. Плохой сон.        Она всхлипывает, когда смотрит на брата и тот лишь с сожалением смотрит на неё. Он подходит ближе и она отстраняется от друга, когда Маркос вытягивает её из-под одеяла и подбрасывает вверх, чтобы удобнее взять под бёдрами. — Иван прав, милая, — он раскачивается с ней в разные стороны, пока она обнимает его за шею, уткнувшись лицом в плечо, как делала это, когда была маленькой и её успокаивал папа. Маркос помнил об этом, и именно поэтому поступил также сейчас. Ей пятнадцать лет, но она всё ещё та маленькая девочка, какой была раньше, — Это лишь сон и у тебя просто высокая температура.        Позади слышится горькая усмешка Ивана. — Благодаря кому, у неё температура, не напомнишь? — бурчит он ему. — Так, ребята, — вмешивается Хасинта, — Нашли время для разборок. Три часа ночи, — напоминает она им, — Положи её обратно, Маркос. Я принесу свой фирменный отвар и к утру она снова будет здорова.        Маркос аккуратно укладывается сестру обратно в постель, придерживая голову, чтобы она резко не упала. И тут же отходит, чтобы пойти за Хасинтой. Иван с недоумением смотрит на него, не понимая, как он может быть в одно мгновение таким заботливым по отношению к своей сестре, а в другой спокойно уходить, даже не посмотрев на неё?        Нойрет осторожно прикладывает ладонь ко лбу девушки, и она перехватывает его руку, чтобы он не убирал её. Его кожа такая холодная, отчего ей становится немного легче. — Ты очень горячая, принцесса, — грустно сообщает он ей, — Мне очень жаль, что всё так получилось.        Он поглаживает её по волосам и наклоняется, чтобы оставить невесомый поцелуй на её лбу. Ему так хочется лечь рядом с ней и прижать к себе, как если бы они встречались. Он знает, что обняв её, он сможет ей помочь. Она перестанет бояться засыпать вновь, потому что, ещё до того, как на её крики прибежал Хасинта с Маркосом, Иван понял, что ей снилось.        Он услышал её первым, проснувшись из-за этого. Первое время ему казалось, что просто послышалось, но позже он понял, что это не так. Нойрет забежал в её комнату, когда она крутилась в постели, дёргая руками и ногами. Ему не сложно было догадаться, что ей снится, когда она начала кричать «Помогите», и это разбивало его сердце. Она до сих пор не отпустила ту ситуация, ей до сих пор было страшно. А самое главное, что Иван понимал, будь Маркос рядом с ней в тот период, возможно, сейчас такого бы не случилось. — Это были они? — спрашивает он у неё. — Те парни из нашего посёлка?        Хулия поджимает губы и он так сильно хочет их поцеловать, что едва ли сдерживается, чтобы не наклониться вперёд. Она судорожно кивает. — Один из них, — говорит она.        Иван осторожно заправляет мешающиеся волосы ей за ушко. Как же сильно хочется обнять её, поцеловать и сделать всё возможное, чтобы она забыла о том дне, как о страшном сне. Как же хочется укрыть её от всего этого жестокого мира, от дерзкого и, порою, грубого, брата, ото всех, кто может обидеть её или причинить ей вред.        Нойрет думает о том, что если обнимет её сейчас, то это не будет ничего означать, поэтому аккуратно поднимает её за спину и прижимает голову к своей груди. Хулия обнимает его в ответ, сжимая тонкими пальчиками ткань его футболки. Она такая горячая, такая хрупкая и невероятно маленькая сейчас. Он просто не может отпустить её.        Их прерывает Хасинта, которая приносит свой целебный отвар. Она заставляет среднюю Пассос выпить всё это до последней капельки и ребятам кажется, что её сейчас стошнит от этой бодяги. В итоге ей всё-таки удаётся всё это влить в себя и, посидев ещё пару минут, пока она не начнёт засыпать, женщина и старший брат решили уйти. — Иван, ты идёшь? — спрашивает у друга Маркос. — Да, — шепчет парень, — Идите, я тоже сейчас пойду.        Старший Пассос кивает. Иван смотрит в последний раз на закрытые глаза Хулии и уже собирается подниматься, когда она перехватывает его ладонь своей холодной. — Ты можешь, пожалуйста, остаться со мной, — она смотрит на него и её глаза блестят от слёз, скапившихся в них, — Пожалуйста, Иван.        Он глубоко вздыхает. Как он может отказать ей, когда видит эти глаза? Покрасневшие от температуры и непролитых слёз. Как он может отказать ей, зная, что после его ухода, она обязательно заплачет. — Двигайся, принцесса, — говорит он ей и она улыбается, двигаясь на другой край кровати. Нойрет ложится рядом, переворачивать на правый бок, чтобы видеть её, когда она делает тоже самое. Их лица находятся так близко друг к другу, и ему так сложно себя сдерживать, — Иди сюда, — говорит он ей и она юркает к нему, утыкаясь лицом в его грудь. — Спасибо, — говорит она ему. Он усмехается, поглаживая её по спине. — Я сделаю всё, о чем ты меня попросишь, — шепчет он ей, понимая, что она начала засыпать. Иван запрокидывает голову назад, чувствуя её хрупкое тело в своих руках и понимает, что больше никогда не сможет вернуться в себя прежнего. Он потерял голову, когда влюбился в неё, и сейчас всё зашло слишком далеко.        Он целует её в макушку, а потом опускает вниз и целует сначала висок, потом щёку. Ему хочется расцеловать её всю, но если он продолжит, она непременно проснётся. На мгновение, он представляет себе, что они вместе, что она прижалась к нему после кошмара и это нормально, потому что он её парень. Из-за этого Иван прижимает её к себе ещё крепче и не замечает того, как погружается в сон, оставляя губы на её лбу.

***

       Нойрет просыпается первым. Хулия лежит рядом с ним, положив ладошки себе под щёку и он на мгновение вновь забывается. Она так прекрасна, когда спит. Ему так хочется поцеловать её, но его мысли и мечтания вновь прерывают. Маркос появляется слишком неожиданно и сообщает Ивану, что сегодня его сестра останется дома. Его не смущает тот факт, что они спали вместе, он просто говорит, чтобы парень не будил её, и, когда выходит, Нойрет всё-таки целует её в маленький носик.        Хулия открывает глаза уже тогда, когда ребята ушли в школу. Она потягивается в кровати, чувствуя себя гораздо лучше, чем ночью, но единственное, что она помнит, так это то, как Маркос раскачивался с ней на руках, противный отвар, после которого её чуть не вырвало, и то, что Иван спал вместе с ней. Она обнимала его всю ночь и он не сопротивлялся, отчего ей становится не по себе.        Когда она спускается вниз, Хасинта сидит за столом с книгой в руках. На носу у неё слегка приспущены очки, и она поправляет их, когда замечает её. — Доброе утро болеющим, — смеётся она, — Как спала, детка?        Хулия, не до конца ещё проснувшись, пожимает плечами. — Вроде, хорошо, — говорит она, садясь на стул. Женщина усмехается, когда поднимается из-за стола, — А где все остальные? — Ребята пошли в школу, — сообщает ей Гарсиа, — У них нет такой возможности прогулять сегодня.        Пассос поправляет свои пижамные шортики, слегка поднявшись, чтобы подтянуть их. Она думает, как, должно быть, выглядела, когда Маркос вытащил её из постели, если даже сейчас они задираются. — А сегодня ночью… — Сегодня ночью, милая, у тебя была очень высокая температура, — продолжает Хасинта, уже без капли смеха или шуток. Она очень серьёзна и это напрягает Хулию, — Я думала, что нам придётся вызывать тебе скорую, потому что мои травы могли и не справиться. Но, когда я зашла проверить тебя через полчаса, ты уже крепко спала… — Ты видела? — Что именно? — снова усмехается женщина, поворачиваясь к ней с ковшиком в руках. — Вас с Иваном? Ну я же не слепая, правда?        Хулия смущённо улыбается, опуская взгляд вниз. — Я сразу поняла, что между вами что-то есть… — Нет, мы просто друзья, — обрывается её Пассос. — Просто друзья, — соглашается Хасинта, — Просто друзья, детка, не прибегают к тебе посреди ночи и не спят с тобой.        Девушка поджимает губы, смотря на женщину. Она улыбается ей и подходит ближе, обнимая за плечи. — Послушай меня, девочка, — начинает она, — Ты уже достаточно взрослая для того, чтобы заводить отношения с мальчиком, но всё ещё ребёнок, чтобы делать что-то большее. Я не против того, чтобы вы спали вместе — это очень здорово, что у тебя есть тот, кто готов тебя успокоить и поддержать. Я говорю тебе о том, чтобы ты была немного поосторожнее и не спешила.        Хулия смотрит на Хасинту с недоумением. Она понимает, к чему ведёт Гарсия, и, честно говоря, это первый её разговор с кем-то о парнях. У неё ещё никогда не было отношений с кем-то, и Иван стал для неё больной фантазией. Быть может, это вовсе не влюблённость? Быть может, он нравится ей лишь потому, что она не знает, с кем сравнивать? — Но мы не вместе, — продолжает Пассос, — Мы оба действительно просто друзья. Не более. — Я заметила, — соглашается с ней Хасинта, — Вы оба — придурки, которые не могут признаться друг другу в своих чувствах. Ты повторяешь историю своей матери, милая. Сандра и Андрес также долго ходили вокруг да около, прежде чем признались друг другу. — Не хотелось бы мне повторить их историю, — грустно сообщает Хулия, — Если она закончится также, как у них.        Хасинта опускает взгляд. — Да, — отвечает женщина, — Иногда любовь приходит и со временем уходит. Вы становитесь взрослее и ваши интересы меняются. Возможно, они уже давно поняли, что им не по пути вместе…        Хулия пожимает плечами. Она вспоминает все те мгновения, проведённые с родителями вместе и только теперь отмечает некоторые моменты, которые могли показать, что у них что-то не так. Взять хотя бы ситуацию до рождения Паулы, когда они постоянно ссорились. Маленькие Маркос с Хулией часто закрывались в комнате и пытались как-то отвлечься, чтобы не слышать их крики. И папа странно себя вёл после всех этих скандалов. Как будто бы они собирались развестись ещё тогда, но им помешала Паулита. — И как тогда понять, что ты действительно кого-то любишь настолько, что готов прожить с ним всю жизнь? — спрашивает она. — На этот вопрос нет ответа, милая, — Хасинта обнимает её за плечи, когда ставит перед ней тарелку с кашей, — Нужно только пробовать, ошибаться, обжигаться… А иначе никак не понять. — Ну вот, к примеру Иван, — не унимается Пассос, — Какова вероятность, что, если мы, вдруг, когда-нибудь… Ну есть же такая вероятность, что мы можем начать встречаться?        Гарсиа усмехается над словами девушки. — Ты так говоришь, потому что он тебе нравится, — утверждает она, — Признайся в этом хотя бы себе, и тогда жить станет немножечко легче. — Ну, допустим, что это так, — она заносит первую ложку в рот, поправляя второй рукой выбившиеся волосы. Хасинта садится напротив неё и складывает локти на стол, чтобы положить голову на руки, — Ну вот, если он мне нравится. Как мне понять, что я нравлюсь ему? — Это очевидно! — восклицает женщина. — Как ты можешь в этом сомневаться после того, как он столько всего для тебя сделал? — Ну мы с ним друзья ещё с детства, — объясняет Хулия, — Мы всегда помогали друг другу… — А если он влюблён тебя, когда вы ещё были детьми? — предполагает Хасинта. — Вряд ли, — смеётся Пассос, — Мы так издевались друг над другом до недавних времён. Он стал таким милашкой лишь после развода наших родителей, когда…        Она замолкает, вспоминая тот день в школе. — Когда что? — спрашивает Хасинта. — Когда я упала в обморок в школе из-за того, что не ела три дня, — она опускает ложку в тарелку. Хулия никому не хотела рассказывать эту историю. Ей казалось, что это что-то личное, интимное… Глаза женщины расширяются. Андрес не рассказывал ей таких подробностей. — Три дня? — тише уточняет она. Хулия поджимает губы. — Мама с папой развелись и мама начала пить, — объясняет Пассос, — Папа не появлялся и не отвечал на звонки, пока мы с Маркосом сами к нему уже не поехали. До этого Маркос тоже ушёл к своей девушке, потому что мы с ним сильно поссорились и… Я осталась одна с Паулитой, — продолжает девушка. Ей так хочется забыть те дни, как какой-то кошмар, но каждый раз ей кто-нибудь об этом напоминает, — Мама тоже ушла, так и не вернувшись. Поэтому её сейчас ищут… Мы остались без денег и еды становилось всё меньше. Маркос с папой не брали трубку, и я не знала, что мне делать. — Ты перестала есть, чтобы оставить еду Паулите? — продолжает за неё женщина. — Да, — кивает Хулия, — А потом вернулся Маркос, мы с ним помирились, но продолжили ссориться. А там уже и вся история с отцом и с венами. — Так значит Иван стал таким только после этого? — не унимается Хасинта и улыбка расползается на её губах, когда Пассос кивает ей. — Действительно два идиота.        Хулия молчит, не отвечая ей больше ничего. Она не доедает свой завтрак, помыв за собой посуду и возвращается в комнату, чтобы переодеться. Когда вернутся ребята, ей придётся помочь им в огороде, потому что ночная температура смогла освободить её только лишь от школы. Всё остальное время, после этого, она прекрасно себя чувствовала, и, на самом деле, ей больше нечем было заняться.        Она думала над словами Хасинты, когда в голове, вдруг, снова всплыл образ Ивана. Ей так сильно хотелось поцеловать её, а вкус его губ до сих пор ощущался, даже спустя столько времени после их того первого и последнего поцелуя. Хулия сожалела лишь о том, что тогда не осмелилась сказать ему всю правду. А была ли она правдой? Тогда она не испытывала к нему таких сильных чувств, как сейчас. Тогда у неё не перехватывало дыхание при одном лишь взгляде на него, сердце не учащалось, когда он был так близко и заботился о ней. Вчера она пребывала в шоковом состоянии после того, как Маркос толкнул её в воду, но сегодня она вспомнила, что стояла перед ним голой. Он ничего не видел из-за брата, который встал перед ней, словно стена, но сам факт этого… Он отдал ей свою кофту, и она думала, что провалиться сквозь землю от того, что на ней была его вещь.        Хулия сходит с ума? Или это действительно что-то значит? Она не знает об этом.        Девушка тянется рукой к тумбочке возле кровати, чтобы взять телефон. Ей хочется посмотреть, что Иван мог выложить в инстаграм за время учёбы, и, когда видит разноцветный кружочек вокруг его аватарки, невольно улыбается, потому что ей действительно инетерсно, что там происходит сегодня без неё.        Она нажимает на иконку и видит фотографию из столовой. На фото он с Маркосом и Каролиной, они улыбаются и Хулия чувствует зависть, потому что, как бы она не любила учиться, ей хотелось бы оказаться рядом с ними. Здесь, лёжа в кровати, она даже не знает, чем себя занять, а там — с ними, ей было бы весело.        Хулия листает дальше, смотря сторис с уроков, Иван выкладывает фотографию из туалета с сигаретой, а потом записывает видео, как в школе сработала пожарная сигнализация из-за его выходок. Он снимает, как они все выбегают на улицу, и Пассос ловит себя на мысли, что она влюблена в этого идиота из-за этого. Ей нравится в нём его бесстрашие, способность делать то, что ему хочется, несмотря ни на что. Иван никогда не переступить черту, но и сидеть молча не станет. Хулия хочет хоть немного его безбашенности, потому что всё своё детство, глядя на Маркоса, она подражала лишь ему, но сейчас ей хотелось чего-то нового. И Нойрет был единственным, кто мог бы ей в этом помочь.        Она смотрит последнюю сторис — фотографию его с улыбающийся Паулитой по дороге домой, когда дверь в прихожей хлопает. Хулия резко складывает все окна и закрывает все приложения, подскакивая с места, чтобы встретить их. Она сбегает по лестнице с топотом и бросается сначала на брата, обнимая его, а потом на Ивана, который мгновенно подхватывает её на руки, когда Хулия тянется к нему на носочках. — Привет, принцесса, — смеётся он, — Приятно знать, что ты по нам скучала.        Следом за парнями спешит Паулита, чтобы обняться с сестрой. У неё красные щёки и взлохмаченная причёска, показывающая, что последним уроком у них была физкультура, и она усмехается над видом девочки. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает у неё Маркос, подходя ближе. Ему кажется странным, как быстро меняется его настроение, потому что он безумно любит обеих своих сестёр, и то, что было вчера — очередное недоразумение, которому он не может придумать оправдание. Однако его сильно волнует состояние Хулии, когда он вспоминает сегодняшнюю ночь. — Уже лучше, — кивает она. Ребята разуваются в прихожей и проходят дальше, — Хасинта сказала, что сегодня вечером нам нужно будет сделать в огороде. — Тебе тоже? — утояныет Иван, обнимая её за плечи. Хулия улыбается. — А я разве какая-то особенная? У меня есть льготы? — Нойрет не оценивает её шутку, когда серьёзно смотрит на неё. — Сегодня ночью у тебя была очень высокая температура. Тебе не желательно выходить на улицу, — продолжает парень. — Зануда, — бормочет она, — Хасинта сказала, что я в полном порядке. Она знает, что говорит.        Нойрет с подозрением смотрит на неё, пожимая плечами. В школе действительно сегодня было весело. В частности, из-за него, но ему безумно не хватало этой маленькой засранки рядом. Он привык к тому, что целый месяц они всегда были вместе, и сегодня был первый раз, когда они пошли куда-то без Хулии.        Ивану было трудно скрывать от себя, что скучал он не потому, что они хорошие друзья, а потому, что она была для него кем-то большим, чем просто подруга. Из-за Маркоса он не стал бы так сильно переживать, когда у того поднялась бы температура. Он не думал бы о нём целый день на уроках, и не ушёл бы курить в туалете, потому что не имел возможности ей позвонить. Ему не было бы страшно разбудить её, считая, что, если она спит, то этот сон должен быть для неё полезным. И сейчас, когда он вернулся домой, когда он взял её на руки и прижал к себе, у него не возникла бы мысль представить, что они вместе, что она встречает его как своего парня.        Ему так сильно хотелось её поцеловать. Расцеловать эти пухленькие щёчки, и сказать ей, насколько она прекрасна, особенно в этих джинсовые шортах, которые сейчас были на них. Ему безмерно нравились её тонкие ножки и то, как она радовалась их приходу. Её улыбка — лучшее, что могло случится в его жизни. И он упускал возможность прожить с ней всю жизнь, потому что боялся, что она не чувствует к нему того же, что и он, в ответ.        Их прерывает, появившаяся Хасинта. Она с подозрительной улыбкой смотрит на то, как Иван обнимает её, и Хулия понимает, о чём думает эта женщина. Особенно после того, как она подмигивает ей. — Обед готов, поэтому мойте руки и к столу, — говорит им женщина. Она счастлива, что в её доме снова появились те, ради кого она может вставать по утрам и готовить, кому ей можно будет рассказать что-нибудь, поделиться своим опытом. И сегодняшний разговор с Хулией принёс ей удовольствие, потому что последний раз, когда она рассказывала кому-то о том, как понять, что ты влюбился, был двадцать лет назад с её сыном. Тогда он был примерно того же возраста, что и Хулия, и женщина провела параллель между ними двумя.        Ребята рассказывают о том, как провели день в школе и не забывают упомянуть про пожарную сигнализацию. Маркос высказывается, что это всё из-за Ивана, спалив его перед Хасинтой. Женщина лишь щурится и вытягивает руку вперёд. — Сигареты вредят здоровью, — говорит она, — Так что давай сюда свои сигареты. — Какие сигареты, Хасинта? — наигранно-возмущённо спрашивает Иван, прикладывая ладонь к груди. Хулия пинает брата ногой под столом. — Зачем ты это делаешь? — шепчет она ему. — Я думал, что она итак знает, — пожимает плечами парень. — Даже если и знает… — Эй, голубка-любовница! — восклицает женщина. — Защищать своего суженого будешь в другой раз. Сейчас ещё твои карманы обыщу на наличие этой гадости.        Иван усмехается, глядя на Хулию, но отмечает, что она как-то напряглась после возгласа Хасинты о любовнице. Он смотрит на неё, не сводя глаза, а когда встречается с ней взглядом, видит, как блестят её глаза. Ему с трудом удаётся сдержать себя от того, чтобы не сказать ей, как же она красива. — Я не курю, — она смущённо опускает взгляд вниз, когда замечает его. — Вот и правильно, — продолжает Нойрет, — Помрёшь здоровой.        Хасинта даёт ему лёгкий подзатыльник, на что теперь усмехается уже Хулия. — Принцесса, скажи ей, чтобы она меня не била, — просит Иван, — А то ведь колекой останусь.        Она склоняет голову набок, смотря на него, и в этот момент кажется, что кроме них двоих больше никого нет. Иван пытается выбросить все эти мысли из головы, когда резко подрывается из-за стола, скрипя ножками стула по полу и напугав всех своей реакцией. — Я пойду прогуляюсь, — говорит он, уходя прочь. Средняя Пассос смотрит ему вслед с недоумением, пока не понимает, что это её шанс. Она также вскакивает из-за стола и спешит за ним в огород.        Иван идёт слишком быстро и она не успевает за ним, несколько раз споткнувшись, пока бежит к калитке. Парень уходит за неё и идёт по направлению к лесу. — Иван, подожди! — кричит она ему, запыхвашись. Хулия останавливает, уперевшись руками в колени и пытается отдышаться, пока Нойрет уходит всё дальше. — Иван, стой же!        Она снова бежит за ним, обгоняя его и встав прямо перед ним. Ей приходится пятиться назад, когда они заходят в лес. — Что тебе? — спрашивает он у неё, сдавшись. Хулия пятится назад спиной, когда он идёт на неё и не собирается останавливаться. — Помнишь, что сказала Хасинта по поводу леса? — уточняет она. — Мне плевать, я хочу побыть один, — разводит руками парень, — Оставь меня в покое!        Хулия делает ещё пару шагов назад, не зная, что ответить, а когда находит нужные слова в голове, её ноги разъезжаются на чём-то скользком, и она падает на землю. Под ней скользкая глина, по которой она начинает скатываться вниз и пытается удержаться руками хоть за что-то, но вместо этого лишь ломает себе ногти. — Хулия! — кричит Иван, какое-то время не понимая, как ей помочь. Она скатывается дальше, пока, наконец, не сваливает в воду, погружаясь туда с головой. От неожиданности, она открывает рот, чтобы крикнуть, но это становится её ошибкой, когда вода проникает в её лёгкие. Она идёт ко дну.        Иван скользит ногами вниз, пытаясь контролировать себя руками и ныряет за ней. Речка, в которую она упала, слишком грязная, и он думает, сколько заразы здесь можно подхватить, когда видит её идущей ко дну. Он хватает девушку за руку и тянет на себя, пытаясь выплыть наружу. Когда они оказываются на поверхности, парень тянет её к берегу, понимая, что она без сознания. — Чёрт, принцесса, я ж не так буквально говорил, — он вытягивает её на берег и хлопает по щекам, но это не помогает, — Хулия, пожалуйста.        Нойрет пытается вспомнить уроки безопасности в прошлой школе, как делать искусственное дыхание утонувшему человеку и начинает давить ей на грудь. Он делает восемь компрессий, когда она подрывается, выплёвывая воду и кашляет. Иван легонько поглаживает её по спине всё это время, пока она тянется руками к лицу и вытирает с него всю воду.        Хулия снова дрожит, когда на улице температура воздуха зашкаливает за отметку тридцать. Она плачет, стирая остатки воды и грязи, и также продолжает кашлять. — Тшшш, — шипит Иван, — Тише, принцесса, всё закончилось.        Она судорожно кивает головой, понимая, что ничего страшного действительно не произошло. Ей стоило быть немного внимательнее, когда они заходили в лес, и сейчас бы ничего этого не было бы.        Пассос оборачивается назад, на склон, по которому они скатились, а потом снова смотрит на парня. — Как мы будем подниматься обратно? — спрашивает она. Кажется, как будто ей стало немного лучше и она уже не так сильно дрожит, как это было вчера.        Хулия зажимает нос большим и указательным пальцами, пытаясь что-то сделать с ним, потому что от грязной воды его начало щипать. Она отжимает мокрые волосы, которые до этого были собраны в косичку, и расплетает их, стараясь не рвать. Иван смотрит наверх и понимает, что по этому склону они точно не смогут взобраться наверх, поэтому он пытается увидеть другие способы выхода отсюда. — Видишь тот склон? — он указывает в правую сторону и Хулия поворачивает голову в этом направлении. На горизонте высокий склон, покрытый зелёной травой, по которой, если его также не размыло, как этот, они точно смогут вскарабкаться наверх. Она улыбается, кивая ему. — Отлично. Только до него нам придётся плыть.        Пассос хмурится брови, смотря вниз, и понимает, что тот бережок, на котором они сейчас находятся — единственный здесь, и вдоль реки после него нет ничего, по чему они могли бы пройти, только глиняные склоны, размытые после ночного дождя. Хулия глубоко вздыхает. Им нужно как-то отсюда выбираться. Любым путём.