Назови мое имя

Утро. Начало нового дня, время, когда кажется, что все можно начать сначала, с белого листа, забыть ошибки и промахи. Новый шанс от всепрощающего бесконечного течения времени, которое готово поделиться возможностями, было бы желание воспользоваться ими. С каждым восходом небесного светила обновившийся, и переродившийся мир открывает объятия, предлагая успокоить, подбодрить, поддержать. Вселенная протягивает невидимую ладонь, ведущую через штормы и ураганы, разрушающую препятствия и преграды, предоставляя полную свободу действий. Далеко не у всех хватает мужества воспользоваться ею, недостает отваги самостоятельно писать страницы своей судьбы, смелость, плещущая через край во время грез, внезапно испаряется под палящими лучами вновь представшей действительности. Именно таким стало это утро для Эммы Свон. Она надеялась, что все еще можно исправить, что она сможет вернуть утраченное доверие брюнетки, сумеет отогреть душу. Поэтому, проснувшись раньше Регины, она не стала ждать ее пробуждения – вряд ли женщина благожелательно отнесется к присутствию кого-то еще в своей постели. Слишком рано после всего, что было сказано и сделано. Осторожно освободившись от обнимающей ее руки, блондинка спустилась вниз, чтобы приготовить завтрак. Нельзя сказать, что она была сильна в этом, но ради того, чтобы вернуть расположение Миллс стоило постараться, хотя девушка и не тешила себя иллюзиями. Шериф нашла хлопья, в которые добавила шоколадную стружку и мелко нарезанные фрукты, молоко, приготовила тосты с яблочным джемом, поджарила омлет и бекон. Насчет последнего Эмму терзали сомнения – мэр, скорее всего, не станет есть такую жирную пищу на завтрак, но решила, что лучше быть подготовленной, чем потом оправдываться. Блондинка даже сбегала в сад и срезала ярко алую розу, которую поставила посередине стола в аккуратную вазу. Выглядит все идеально, но почему тогда она так волнуется? Почему сердце отчаянно бьется в груди? Почему ладони потеют, а в пальцах чувствуется мелкая дрожь? Они нормально еще не разговаривали после вчерашнего, и шериф всерьез боялась, что женщина просто вышвырнет ее за порог, словно нашкодившего котенка. Как брюнетка отнесется к ее присутствию в доме, в котором сама запретила появляться? Простила ли Королева? Скоро сомнения должны были разрешиться, и это пугало не меньше, чем неизвестность. На лестнице послышались тихие шаги, и через мгновение мэр появилась в столовой. Строгая черная юбка идеально подчеркивала каждый изгиб, а вместе с бежевой блузкой и пиджаком составляла без преувеличения безупречную картину. Тяжелым взглядом окинула Регина сидящую за столом блондинку, и холодно приказала: - Я, кажется, ясно выразилась вчера. Если вы подумали, что это шутка, то ошиблись, - никакой благожелательности или хотя бы приветствия – их еще нужно заслужить. - К тому же и вы были весьма красноречивы, мисс Свон. Поэтому требую, чтобы вы немедленно покинули мой дом. Эмма не смела дышать, не решалась шевелиться – она сидела, пригвожденная этим безразличным взглядом, и со страхом смотрела в карие глаза. Спаситель видела разбитую на мелкие осколки женщину, которая всеми имеющимися у нее возможностями старалась удержать разлетевшиеся кусочки вместе. Перед ней была сила, которой почти не осталось, независимость, которая отчаянно желала поддержки, величие, которое стало слишком тяжелым. - Регина, прошу тебя, не делай этого, - девушка встала и сделала несколько шагов, всего три или четыре – подойти ближе она не решалась. – Я сожалею о своих словах. Я была не права, и наговорила лишнего. Я очень виновата перед тобой, делай что хочешь, накажи, но только не гони меня. Пожалуйста, - под конец голос девушки стал еле слышим, и хотя мэр слышала каждое слово, однако ни одно из них не проникло в сердце. - А кто вам сказал, шериф, что мне нужны ваши извинения? – спокойно поинтересовалась женщина, и это хладнокровие было тягостнее, чем самый лютый гнев. – Мне нет никакого дела до вас, и каждое сказанное вами слово, словно пустой звук, не имеющий веса или значения. Как, впрочем, и вы сами. - Регина, я понимаю, в тебе говорит обида. Я уйду, если ты хочешь. Но, пожалуйста, поешь, нужно восстановить силы, - блондинка указала на стол, на котором был накрыт завтрак. - И съезди в больницу. Я очень тебя прошу. - Свон, ты и правда думаешь, что я стану есть то, что ты готовила? – удивилась мэр. – Нет, со всем этим отребьем я поступлю так, как оно того и заслуживает. Женщина стремительно прошла на кухню, и вернулась с мусорным ведром в руке. Она стала выкидывать всю еду, не смотря на оторопевшую блондинку, а освободившиеся тарелки швыряла обратно на стол. Закончив уничтожать труды шерифа, Миллс выхватила прекрасную розу и, бросив ее на пол, растоптала нежный бутон носком туфли. - Вот чего стоит вся твоя забота, Свон, - зло проговорила брюнетка, взглянув на девушку. – Единственное место, которое она вправе занимать – помойка. В глазах Эммы стояли слезы. Она предполагала, что мэра будет нелегко заставить съесть что-нибудь, она даже ожидала, что несколько тарелок будут разбиты в процессе завтрака, но такое… Она так старалась загладить вину, хотела сделать приятное, стремилась заслужить прощение, а Миллс одним махом все перечеркнула. - Съезди к врачу, - тихо сказала девушка, проходя мимо брюнетки. Спаситель больше и сама не могла находиться в этом доме – слезы вот-вот готовы были покатиться по щекам, а рыдания уже подступали к горлу. Убежать от всего мира, и дать волю чувствам – единственное желание, которому она не могла противиться сейчас. А делать это при Регине девушка не собиралась. Она еще вернется. Регина все же поехала в больницу, не в тот же день – она не собиралась выполнять наставления Свон, - а на следующий. Женщина всегда следила за своим здоровьем, а непонятная слабость, да еще и невероятное предположение шерифа, не позволяли ей пустить ситуацию на самотек. Едва она вошла в огромный светлый холл здания, к ней подбежал неизвестно откуда появившийся доктор Вейл. - Мадам мэр, какими судьбами? – негромко спросил мужчина, слегка придерживая брюнетку за локоть. - Доктор Вейл, мне нужна медицинская консультация, - строго сказала Регина. – Пришлите, пожалуйста, вашего коллегу. - Вы мне не доверяете? – обиженно осведомился доктор. – Это очень ударяет по самолюбию. - Не думаю, что это было бы уместно, - отстранилась Миллс. - Хорошо, мадам мэр, - сдался Виктор, - ожидайте в третьей смотровой. Доктор Стивенс, коллега Вейла, оказался симпатичным мужчиной слегка за тридцать – высокий, широкоплечий, с аккуратной стрижкой, и внимательным взглядом карих глаз, он производил очень приятное впечатление. Подробно расспросив женщину о ее состоянии, записав все симптомы, сверившись с предыдущими записями в карте, и сделав необходимые манипуляции, он попросил подождать результаты анализов в этой же смотровой, предупредив, что вернется через тридцать минут. Миллс, довольная профессионализмом врача, уселась в расположенное в комнате кресло и принялась перелистывать какой-то журнал. Но текста женщина не видела, даже картинки не интересовали ее – брюнетка раздумывала о том, что станет делать, если анализы подтвердят беременность. Она любила Генри, очень любила, а значит и этому ребенку сможет открыть свое сердце. Но справится ли она? В памяти всплыли бессонные ночи у кроватки малыша, ее неумение успокоить плачущее тельце, страх перед неизвестным – что ждет его в этом мире, где все так непредсказуемо, где столько опасностей и рисков? Воспоминания приходили с невообразимой скоростью, сменяясь, словно в калейдоскопе. Тогда ребенок был нужен ей, чтобы избежать одиночества, чтобы почувствовать себя нужной, чтобы отдавать себя без остатка. Но теперь у нее есть Генри – ее и не ее; что если Свон отберет мальчика через суд, что если она захочет забрать его? Что тогда останется у нее? Снова одиночество? После того, что у нее было, она не выдержит этого. Но у женщины не было уверенности, что она справится, она просто не хотела проходить весь этот путь сама. Больше не хотела. Регина и не заметила, что отведенное время прошло – она полностью погрузилась в свои думы и сомнения, - лишь осторожное прикосновение к плечу вернуло к действительности. - Мисс Миллс, анализы показали, что вы не беременны, - начал доктор, просматривая результаты. – Ваше состояние объясняется перенесенным гриппом. Фрагменты вируса все еще присутствуют в вашей крови, что и поясняет слабость и головокружение, и даже слишком резкую реакцию на запахи. Или вы просто не переносите запаха тунца. Это не страшно – вполне обычное явление. Что же касается болезни, - продолжал мужчина – то вы еще не полностью поправились, и даже сейчас, когда спала температура и явные признаки больше не тревожат, ваше состояние все еще вызывает опасения. Я бы порекомендовал вам остаться у нас на пару дней, я назначу поддерживающую терапию, и вы сможете полностью восстановиться. К тому же наши медсестры и волонтеры будут наблюдать за вами. - Волонтеры? – переспросила Регина, вспоминая, кто именно числится в больнице волонтером. Нет, она не останется здесь под пристальной заботой Белоснежки. - Я бы предпочла вернуться домой. Выпишите рецепт – я сама буду принимать лекарства. - Дело в том, мисс Миллс, что я не могу вас отпустить, если не удостоверюсь, что у вас есть человек, который постоянно будет рядом, и в случае необходимости сможет оказать помощь. Я повторюсь: состояние вашего здоровья все еще вызывает беспокойство. Есть, кому о вас позаботиться? – спросил доктор, внимательно всматриваясь в лицо Регины. «Мне не нужна ничья забота, идиот», - чуть не крикнула брюнетка в лицо мужчине, уже не столь довольная его щепетильностью и привычкой заботиться о пациентах даже помимо их воли. - Понимаете, доктор, с этим могут возникнуть трудности, но уверяю вас, что я справлюсь сама, - чарующе улыбнулась Миллс, надеясь уговорить его отпустить ее одну. - Ясно, - вздохнул мужчина. – Тогда мы может предложить вам нашего волонтера. На этой неделе дежурит Мисс Бланшар. Она с радостью поможет вам. - В этом я как раз и не сомневаюсь, - улыбка исчезла с лица Регины так же неожиданно, как и появилась. – Но я не нуждаюсь в ее услугах. - Я не отпущу вас, пока не буду уверен, что вы под присмотром, - доктор сложил руки на груди, давая понять, что уговоры на него не подействуют. Губы мэра сжались в тонкую линию, когда она искала в телефоне нужный номер. Как же женщине не хотелось просить ее о помощи. Миллс вспомнила полные слез глаза, когда она выбрасывала приготовленный Эммой завтрак, ее дрожащий голос, когда шериф просила посетить врача. Уже сейчас брюнетка представляла, как это поведение резко изменится, когда Свон поймет, что Королева не может обойтись без нее, что она – единственный человек в этом проклятом городе, который может ее поддержать. Девушка появилась быстро, даже слишком быстро – она влетела в смотровую, едва не сбив доктора с ног, и тут же окатила его градом вопросов. Мужчина даже растерялся от такого напора, но, придя в себя, улыбнулся и, указывая на Эмму, сообщил женщине: - Мисс Свон подойдет. - Подойду? – недоуменно спросила блондинка. – Для чего? - Видите ли, шериф, - начал объяснять доктор Стивенс, - мисс Миллс обратилась к нам с просьбой выяснить причины ее недомогания. Мы сделали нужные анализы и выяснили, что вирус гриппа еще не полностью покинул ее организм. Это довольно серьезное заболевание, которое может иметь очень тяжелые осложнения, поэтому я не могу отпустить мисс Миллс домой, пока не удостоверюсь в том, что она будет под постоянным присмотром. Иначе ей придется остаться в больнице на несколько дней, а этого мадам мэр не хочет. Так вы побудете с мисс Миллс? – закончил доктор, вопросительно смотря на девушку. - Значит, мисс Миллс не хочет оставаться в больнице? - переспросила блондинка, расплываясь в самодовольной ухмылке. Регина лишь обессилено откинулась на спинку кресла, тихо выдохнув. – Конечно, я неусыпно буду следить за ней, доктор. Что мне нужно делать? - Ничего особенного, шериф. Постельный режим, полноценное питание три раза в день, не запрещены недолгие прогулки на свежем воздухе около часа. Я также выпишу несколько рецептов, вы должны следить за тем, чтобы мисс Миллс вовремя принимала медикаменты. После этих слов улыбка Свон стала еще шире – она уже представила себе, как Регина поплатится за выброшенный завтрак. - Медикаменты? Доктор, а можете выписать какую-нибудь горькую микстуру? – спросила блондинка, окидывая свою жертву изучающим взглядом. - Конечно, - сказал мужчина. – Есть очень хороший препарат, который прекрасно помогает в подобных случаях. Но я редко его назначаю, так как его вкус не очень приятный, и пациенты просят прописать что-нибудь другое. - Нам подойдет. Мисс Миллс с радостью будет принимать его, - пообещала Эмма.