Тайные стороны Деймона Сальваторе

Прошли уже две недели. Две недели с тех пор, как они приехали в Новый Орлеан, который в это время страдал под натиском знойной жары. Запах экзотических цветов был таким подавляющим, и в комнате не было прохладно даже ночью, так что Елене казалось, что температура её тела постоянно была выше на пару градусов, с тех пор, как они приехали. Уже две недели они провели в поисках каких-то следов Клауса и Стефана, которые, по словам Деймона и в соответствии с несколькими пропажами людей, были в городе. И всё это время Деймон умудрялся постоянно держать девушку в каком-то тревожном, полувозбуждённом состоянии, которое никак не хотело уходить. Всё началось достаточно невинно, поэтому Елена могла бы подумать, что Деймон ничего специально не делал, и, если бы ни её внимательность, эта мысль могла бы сыграть с ней злую шутку. Его голос, казалось, постоянно был на пол октавы ниже, он постоянно оставлял всё меньше и меньше места между ними, а все его рубашки неожиданным образом становились наполовину расстёгнутыми. Самым ужасным было то, что он клал свободную во время вождения правую руку слишком близко к паху. Девушка, честно говоря, не могла вспомнить, делал ли он когда-нибудь так раньше, но из-за этого она не могла оторвать взгляда от тех частей его тела, о которых не должна была думать. Правда, пока, по её мнению, всё было просто превосходно. Однако так продолжалось недолго, вернее, до тех пор, пока Деймон не решил перевести свою игру на новый уровень: он стал прикасаться к ней чаще и таким образом, что Елена просто не могла не обращать на это внимания. Например, когда они шли по многолюдной улице, Сальваторе иногда брал её за локоть, словно не желая потерять в толпе, так что со стороны это выглядело как абсолютно платонический жест. Конечно, это не означало, что Елена не чувствовала, как горят те места на коже, где он прикоснулся, а ещё, Деймон стал переодеваться в комнате, а не в ванной, как раньше. Хотя в этот раз у них был огромный номер с раздельными спальнями, была только одна ванная, которая находилась в конце коридора между ними. Благодаря его новой, внезапно появившейся, привычке обсуждать завтрашние планы сразу после душа, за последнее время Елена не раз видела его с голым мокрым торсом. И в таких ситуациях вампир ждал, что она сможет ответить на его вопрос разумно, что было просто смешно. А однажды Деймон заставил Елену смотреть с ним «Настоящую кровь» («Этот сериал о вампирах, Елена. Мы должны смотреть его хотя бы по образовательным причинам!»), и потом весь день пел себе под нос “Bad Things”. Елена просила его перестать, но тот лишь отнекивался, говоря, что песня застряла у него в голове. Так что ей пришлось очень долго терпеть напевания «I wanna do bad things with you, real bad things with you”* его голосом, который теперь напоминал ей топлёный шоколад. Хотя самым большим изменением было его другое отношение к женщинам: Деймон словно повесил на себя табличку с надписью «Я свободен», чтобы сбежались все женщины в округе. До того времени он, в основном, игнорировал их, не считая некоторых случаев. Но теперь, Деймон встречал их взгляды, улыбался в ответ, отпускал комментарии, флиртуя, короче говоря, делал всё, чтобы они сходили с ума. Раздражение Елены (не ревность, уж точно) росло с каждой его жертвой, а их, казалось, было бесконечное количество. Очень часто ей даже приходилось подавлять желание взять его за руку и показать всем, что у них не было никаких шансов, но с каждым днём становилось всё хуже. К её огромному стыду, Елене начали сниться сны о Деймоне… сны определённой категории. Не то чтобы они были очень отчётливыми, но даже если ей снилось, что она зарывается лицом в его волосы или нюхает изгиб его руки, чтобы почувствовать тот запах, это заставляло её съёживаться. Через два дня после инцидента «Bad Things», дела приняли возмутительный оборот, когда Елена проснулась посреди ночи, из-за звуков, раздававшихся из комнаты Деймона. Пока она всё ещё была сонной, она уже было подумала, что ей всё приснилось, но потом она услышала стон женским голосом, и убедилась в своей правоте. Да, у Деймона была женская компания, и она даже не пытался сдерживать её крики. Сначала она была в ярости: как он мог привести в их номер эту шлюху, когда она сама была в соседней комнате? Потом Елена почувствовала себя неловко, как тогда, когда услышала Дженну и Аларика несколько месяцев назад, и не могла не думать о чем-нибудь другом, кроме того, как бы заткнуть себе уши. В конце концов, хотя никогда и не смогла бы признаться себе в этом, девушка практически перестала дышать, стараясь не пропустить ни одного звука. Было очень жарко, и Елена лежала поверх покрывала, когда её возбуждённое сознание предоставляло ей картинки, которые могли сопровождать эти звуки. Стоны девушки в основном раздражали её, но среди них девушке удавалось слышать Деймона, и каждый рык, каждый звук, который он издавал, заставляли её дрожать от ужасных и запретных мыслей. На следующий день, за завтраком в ресторане, Гилберт полностью игнорировала вампира, чтобы показать, как не одобряет его ночных рандеву. К несчастью, Деймона это, похоже, только веселило, и вместо того, чтобы постыдиться, он стал флиртовать с официанткой. Елена обнаружила, что с силой сжимает зубы от ярости и разочарования, но она вздохнула с облегчением, когда Сальваторе поднялся и ушёл куда-то. Прошло пять минут, десять. В конце концов, девушка заткнула свою гордость куда подальше, и стала оглядываться, пытаясь найти его. Её попытки не увенчались успехом, и Елена, не зная почему, пошла в сторону уборных. Даже до того, как увидела, Гилберт уже знала, что это её не обрадует. Конечно же, увидев, как Деймон прижимает официантку к стене, она почувствовала, как в горле встал комок. Елена старалась не думать о том, что девушка плотно сомкнула ноги вокруг него, а его руки замерли на её ягодицах, в то время как её руки, казалось, были везде. Когда официантка собралась поцеловать Деймона, Елена в буквальном смысле почувствовала, как всё вдруг стало красным, и не смогла ничего с собой поделать. Вместо того чтобы вернуться в отель и показать Деймону, что она обиделась, Елена подбежала к ним и схватила девушку за волосы. Ссора, которая произошла потом, была просто ужасной. Конечно же, девушка не могла сказать, что действительно её волновало, поэтому она делала вид, что злилась из-за его безответственности в такое сложное время, что было абсолютно безосновательным, потому что они целыми днями искали какие-то улики. К сожалению, Деймон прекрасно это знал и просто ухмылялся, позволяя Елене кричать, пока ему, внезапно, не надоело. - Не делай из меня дурака, Елена. Ты злишься совсем не по этому. - Да, поэтому, и я уже сыта по горло… - Гилберт так не продолжила, потому что Деймон, кажется, тоже начал терять терпение. - Нет, Милая, - сказал он ядовито. – Ты просто горячишься и раздражаешься. Елена понятия не имела, откуда взялся тот дикий крик, который вырвался у неё в этот момент. Она знала лишь, что была в такой ярости, что никакая подростковая истерика не смогла бы сравниться с тем, что случилось сейчас. Она хотела сделать Деймону больно, хотела встряхнуть его посильнее, но не могла прикасаться к нему, поэтому просто схватила первое, что попалось ей на глаза, и бросила в него; стакан с водой, книга, и, вскоре она уже забрасывала его всем, что только могла найти. В это невозможно было поверить, но вампир просто стоял там, откровенно смеясь над девушкой, при этом успевая поймать или увернуться от каждого предмета, который летел в него. Когда больше ничего не осталось, Елена запрокинула голову назад и просто плюнула в него. Конечно же, она не попала, но на лице Деймона на долю секунды появилось удивление. Он сделал шаг вперёд, глядя на неё так, словно был готов прямо сейчас порвать на ней всю одежду, но в этот момент Елена повернулась на каблуках и быстро выбежала оттуда. Она ходила по городу очень долго, пытаясь снова обрести контроль над своим темпераментом, и только когда стемнело, вернулась в отель, где сразу же отправилась в свою комнату, надеясь, что больше не увидит его сегодня. Однако если Елена думала, что Деймон так легко забудет об этой ссоре, она сильно ошибалась. Снова она проснулась посреди ночи от звуков, которые доносились из его спальни, хотя, в этот раз они были гораздо громче. Елена раздражённо фыркнула, пытаясь, при этом, думать о чём угодно, только не о том, что происходило там. Вся ситуация была сумасшедшей, она вела себя так, словно была мальчиком подростком, а не зрелой девушкой, которая была в отношениях ещё два месяца назад. Теперь, когда Гилберт пыталась вспомнить, как прекрасно было спать со Стефаном, картинка убитой им девочки всплывала в ее сознании, а, затем, она обязательно вспоминала Танго Деймона, поцелуй с ним, как он стоял рядом с ней лишь с полотенцем на бёдрах, как прижимал к стене ту официантку. Это, в какой-то степени, приносило облегчение, иначе Елена бы начала фантазировать о нём, но, вспоминая, на что он способен, девушка не могла переступить через это. К сожалению, Гилберт не могла заставить себя перестать ёрзать в кровати - она была жалкой. Вчера, наконец, всё абсолютно вышло из-под контроля: они снова ужинали в городе, но, так как оба ещё дулись, это было не очень приятно. А когда Деймон исчез, оплатив счёт и обменявшись с несколькими девушками красноречивыми взглядами, Елена решила, что не станет оставаться и наблюдать за тем, что вампир собирался сделать с той женщиной, на которую положил глаз, поэтому девушка отправилась к выходу, но как обычно, Деймон был на два шага впереди. Гилберт только завернула за первый угол, когда отчётливо увидела их, в жёлтом свете фонаря, рядом с входом в дом. На этот раз его лицо было спрятано на шее девушки, и, на какое-то мгновение, Елена была настолько шокирована, что даже не успела разозлиться. Дело было не только в том, что он кормился той женщиной, после нескольких недель питания из пакетов, нет, он ещё и делал это на улице, где их мог увидеть кто угодно! И, когда Елена открыла рот, чтобы криком окликнуть его, она поняла, что та девушка тёрлась о вампира, как кошка, а её руки цеплялись за его шею. Звуки, которые она издавала, были странно нуждающимися. Она же не могла наслаждаться этим, не так ли? Елена попыталась вспомнить те случаи, когда её кусал вампир, и да, она всё ещё была уверена, что это чертовски больно. Конечно, не так больно, как с Клаусом, ибо это, скорее всего, было противно, и менее больно, чем с Деймоном, но уж точно неприятно. Словно возражая, женщина выбрала именно этот момент, чтобы поднять ногу и закинуть её на бедро Деймону, словно желая быть ещё ближе с тем, кто вгрызался ей в горло. Несмотря на свою растерянность, Елена почувствовала, как ей стало жарко, она ничего не могла с собой поделать, когда услышала, как девушка внезапно издала тонкий стон и задрожала, а Деймон упёрся рукой в стену, чтобы удержаться в вертикальном положении. Было невозможно смотреть на них ещё хоть секундой дольше, поэтому Елена поспешила дальше, надеясь, что Деймон был слишком занят и не заметил её. Переходя через дорогу, Гилберт не смогла сдержаться и быстро взглянула в их сторону, обнаружив, что Сальваторе смотрит на неё; вампир прекрасно понимал, как задета была Елена, и, вместо того, чтобы успокоить её, прижал девушку к себе ещё крепче. Деймон всё ещё ухмылялся, когда высунул язык, чтобы слизать кровь со своих губ, заставив Елену тяжело сглотнуть и продолжить свой путь. Когда девушка закрыла за собой дверь, ей всё ещё казалось, что она слышит стоны той женщины, словно не позволяя себе забыть о том, что её интересовало. Конечно, она могла бы спросить Кэролайн, которая была в такого рода отношениях с Деймоном. Но тогда Елене пришлось бы объяснять, почему она спрашивает об этом только теперь, поэтому Гилберт не могла заставить себя сделать это. Внезапно, она вспомнила о том клочке бумаги, что Ева дала ей две недели назад. Осмотрев все джинсы, которые Елена уже не носила из-за жары, она нашла его - маленький, свёрнуты и грязный, но номер телефона на нем всё ещё можно было прочитать. Слушая гудки, девушка пыталась успокоиться, дыша глубоко, и когда Ева ответила, Елена была рада обнаружить, что её голос звучал практически нормально. Она немного поговорили о мелочах для приличия, прежде чем перейти к тому, что её действительно волновало. - Когда ты была с Деймоном, он когда-нибудь… ну, ты знаешь, кусал тебя? – Елена чувствовала себя глупо, спрашивая такое, но, слава Богу, Ева восприняла это серьёзно. - Да, бывало. - Ты помнишь, как это было? Больно? Ева немного обдумала свой ответ: - Я думаю, это зависело от того, что он хотел, чтобы я чувствовала. Иногда, когда ему было плохо, он мог быть немного грубым и вспыльчивым со мной. Но, большую часть времени, он хотел, чтобы я тоже наслаждалась этим, и тогда это было невероятно… удовлетворяющее, да, я думаю, это слово подходит. Но, Елена, милая, разве ты не должна знать это? Ты сказала, что вы со Стефаном были вместе в течение года. - Да, это правда, - она прочистила горло. – Но он не пил человеческую кровь с начала, да и позже, когда хотел контролировать жажду, она всегда пил совсем немного из моей руки. - Оу, - удивление Евы чувствовалось даже через телефонную трубку. – Какая жалость, быть вмешанной во все эти вампирские проблемы, и даже не получать награду за это, - к сожалению, Елена не могла присоединиться к доброму смеху Евы. – Так почему ты спрашиваешь меня об этом теперь? Елена описала то, что видела раньше, и как очевидное наслаждение женщины удивило её. - Оу, - во второй раз удивилась Ева. – Он позволил тебе увидеть это? О Господи, он подключил тяжёлую артиллерию, не так ли? - Да, можно и так сказать, - и девушка снова вспомнила тот нуждающийся голос женщины. - Это всё ещё твой выбор, Елена, - уверила её Ева, но тогда Елена уже начала сомневаться в том, а есть ли у неё всё-таки этот выбор. Поднявшись на ноги, Гилберт вышла на маленький балкончик, который выходил на оживлённую улицу, заполненную народом. «Как это вообще возможно? - поинтересовалась она мысленно. - Быть в отношениях с вампиром так долго и не знать, что его укус может быть приятным?» Хотя, было понятно, почему Стефан не говорил ей об этом… вряд ли он смог бы настолько контролировать себя. Но сейчас, даже мысль о том, что её могли укусить те же клыки, что кусали ту девочку, была ей очень противна, и в какой-то момент Елене даже показалось это ужасно несправедливым, что она не могла узнать, что это такое, из-за его дурацких проблем с жаждой. Снова девушка вспомнила Деймона, кусавшего ту женщину на улице, и она внезапно поняла, что он ей говорил: «Смотри, Елена, эта женщина сходит с ума от моего укуса, и никто, кроме меня, не сможет дать тебе этого.» Этой ночью, впервые в жизни, девичьи сны были невероятно реалистичными, не давая ей покоя от созерцания Деймона, пьющего кровь у женщины, а потом и у неё. А теперь было утро, и часть её сознания всё ещё помнила те сны, пока Елена принимала душ, чистила зубы и укладывала волосы. В комнате, перерывая свою одежду, она поняла, что у неё не осталось ни одного чистого комплекта нижнего белья, так как она всё вчера отдала в прачечную. Ни одного, не считая того, которого она избегала так настойчиво. Мало того, что Деймон не покидал её мыслей, так еще и надень она это бельё, это выглядело бы так, словно она надела его как раз из-за него. Поддавшись неизбежному, Елена сделала это, втайне ненавидя то, что комплект так красиво смотрится на ней. Они решили отдохнуть сегодня от поисков, хотя и не достигли никакого успеха за последнее время, и, возможно, сходить куда-то, но Елене казалось невыносимым провести целый день в компании Деймона. Поэтому, когда он, наконец, появился, она сказала, что решила остаться и устроить мозговой штурм по вопросу поисков Стефана. Деймон странно посмотрел на неё, словно хотел уличить во лжи, а потом сказал, что она может делать, что хочет, но он планировал развлечься сегодня, и добавил: «Увидимся вечером». Елена провела целый день в кровати, заказывая еду в номер, делая слабые попытки размыслить о деле и, так же безуспешно, пытаясь не думать о Деймоне. Она вспоминала свою тётю, - белую ворону в семье, - с волосами цвета пожарной машины и бесконечным количеством браслетов, которые звенели при каждом её движении. Тётя Эйша отводила тринадцатилетнюю Елену в сторону, пошло шутила и спрашивала, есть ли у неё парень, а потом рассказывала, что секс – такая же физическая потребность, как еда, воздух и сон. Позже Елена хихикала и делилась родителями с этим, на что те отвечали, что это всего лишь мнение тёти. Сейчас, однако, она думала, что в чём-то Эйша была и права, осознавая свою реакцию на Деймона. Не нужно было отрицать возможность, что всё, что Елена испытывала к Деймону – была страсть. Когда, наконец, стемнело, Елена могла четко слышать, что шум на бульваре становился громче, напоминая, что там происходило что-то вроде уличного фестиваля. Немного позже Деймон постучался в дверь и спросил, не хочет ли она выйти и послушать игру групп, убеждая, что она и так очень долго просидела в комнате и заслужила немного веселья. Проведя целый день наедине с самой собой, Елена чувствовала себя достаточно собранной, чтобы принять его предложение, и они спустились по лестнице, смешиваясь с взволнованной толпой. Пройдя метров пятьсот по заполненной людьми улице, они увидели группу, которая играла Латинские мелодии, а несколько пар танцевали перед ними. Елена уже знала, что произойдёт, прежде чем Деймон даже успел открыть рот. - Хочешь потанцевать? – в его глазах она встретила немного того отчаяния, в котором сама пребывала уже две недели. - Деймон, нет, - в конце концов, было бы невероятно глупо согласиться, когда она так чувствовала себя рядом с ним. – Я даже не умею… - она взяла на себя обязанность найти подходящий предлог для них обоих. Деймон, конечно, проигнорировал это: - Я могу научить тебя, это не сложно. - Деймон… - И никаких неуместных прикосновений, я обещаю, - как всегда, он знал, о чём Елена думала, и успешно пытался убедить её. В конце концов, девушка всегда любила танцевать, и сейчас она чувствовала, что полностью контролировала своё тело, к тому же, что такого страшного могло быть в танце? «Много, очень много!» - завопил внутренний голос, но Елена проигнорировала его. Деймон уже взял её за руку и повёл вперёд, показывая простые действительно простые танцевальные шаги: один в сторону, назад, вперёд, снова в сторону, вперёд, назад и повторить. - Кстати, что это за танец? – спросила Елена, когда почувствовала себя более уверенной в танце. Его ухмылка заставила её пропустить шаг: - А как ты думаешь? Румба, конечно. И ты хорошо справляешься, не считая твоих бедёр. Это главное, остальное тело просто следует. Позволишь?.. Когда Деймон практически положил руки ей на бёдра, чётко предоставляя ей право выбора, Елена не могла винить никого, кроме себя, за то, что дала ему это разрешение, кивнув. В тот момент, когда его руки прикоснулись к ней, ей показалось, что она начала плавиться, словно мороженое. А потом Деймон начал двигать её бёдрами в такт мелодии, назад и вперёд, вверх и вниз круговыми движениями, центр тяжести в её теле опустился вниз, и тело начало двигаться вслед за бёдрами. Он отпустил её, снова беря за руки, и было невозможно определить, кто из них первым сделал маленький шаг навстречу, но они стали ещё ближе. Елена не могла оторвать взгляда от заманчивого треугольника его кожи, который раскрывал V-образный вырез футболки. Внутри, её разум медленно проигрывал битву с телом, которое, наконец, хотело получить награду. Послышался чей-то глубокий вздох, ощущение его тела рядом с её было практически реальным, когда, внезапно, тяжёлые капли воды упали на кожу её плеч, и это вырвало Елену из бреда, в котором она была, Гилберт посмотрела на Деймона и поступила так, как умела – она сбежала. Ей понадобилось всего три минуты, чтобы примчаться обратно в отель, но её одежда абсолютно промокла, поэтому, когда она оказалась в свой комнате, она сразу же сняла мокрые топ и шорты. А когда Елена начала завязывать волосы, по неестественной тишине она поняла, что Деймон был там, в дверном проёме, и он смотрел на неё, в то время как на Елене было то самое, мокрое, развратное бельё. Почему она не закрыла дверь до конца? Елена не могла быть уверенной в этом… она не могла быть уверенной ни в чём. Однако девушка не стала прятаться, она просто опустила руки и почувствовала, как на плечи опустилась тяжёлая и влажная копна её волос. По спине прошлись мурашки, напоминая, что Деймон сейчас стоит сзади, и Гилберт прямо сейчас могла чувствовать тепло, исходившее от него. Тепло и холод боролись в её теле, как будто целая неделя безумства запутала его, и оно не знало, как себя вести. Открылась балконная дверь, и раздался звук тёплого летнего дождя, прерывая долгий период тепла. - Ты должна поддаться мне, Елена. Ты просто должна, - его надломленный шёпот раздался прямо у девичьего затылка. Елене не удалось ничего сказать, и она издала странный всхлип, который напоминал сдавленное «да». Внезапно, его руки обняли её за плечи, нежно и аккуратно, а его голос практически умолял: - Поддайся… Сейчас… Наконец-то, она, медленно повернулась, и сделала это. _____________________ *имеется в виду песня Jace Everett – Bad Things