* * *
Еще никогда Драко не был так рад видеть потолок своей ванной комнаты в Хогвартсе. Он лежал на полу, ощущая спиной холодный кафель. Обожженные глаза болели и слезились. В голове крутилась картина вереницы увязших в котловане тел. Демоны. «Твою ж мать!» — подумал Драко. Он еще некоторое время лежал на полу, разглядывая потолок и ползущего по нему паука. Прикончить насекомое Малфою стоило меньше, чем щелкнуть пальцами. Но он почему-то упорно наблюдал, как паук неторопливо перебирает лапками. Убить было легко. Но какова была цена убийства? Вечность в том котловане? Или что-то похуже... «А где буду я? Ведь я уже убивал...»* * *
В последнее воскресенье сентября начались прогулки в Хогсмид. Ученики с радостью восприняли эту новость, тем более, что последние деньки первого месяца осени выдались как никогда теплыми. И многим не терпелось прогуляться в магическую деревню. Особенно третьекурсникам, которые должны были посетить Хогсмид впервые. Филч ходил по школе втрое мрачнее, чем обычно. Наверное, предчувствовал скорую бомбардировку коридоров бомбами-вонючками. Гарри, Джинни, Рон и Гермиона собрались идти в Хогсмид вместе. И наконец-таки навестить Джорджа, который все-таки купил магазин «Зонко» и поселился на втором этаже. В прошлом году магазин волшебных диковинок был закрыт, так как учеников Хогвартса в целях безопасности не пускали в Хогсмид. Из-за этого число покупателей резко упало, и магазин стал не прибыльным. Теперь же продажа товаров «Зонко» быстро набирала обороты. Джордж Уизли за день несколько десятков раз трансгрессировал из «Всевозможных вредилок братьев Уизли» в «Зонко». Помощи Фреда в торговле не хватало. И с недавних пор Джорджу на помощь пришла его девушка Анджелина Джонсон. — Ну, маме она нравится. Мама считает, что Анджелина немного отвлечет Джорджа, — произнесла Джинни, решительным шагом ведя друзей по улицам Хогсмида. — А то сначала на него страшно смотреть было. Он переживал больше, чем все мы... Голос Джинни задрожал. Рон старательно ни на кого не смотрел, предпочитая разглядывать какую-то вывеску. Гарри успокаивающе сжал руку своей девушки. Семья Уизли все еще не смирилась с потерей любимого брата. — Джордж полностью погрузился в работу, я не знаю, отдыхал ли он. Даже наш трудоголик Перси работал меньше. Ох, смотрите! Рыжеволосая девушка указала на огромную группу учеников Хогвартса, столпившихся у входа в «Зонко». — Джордж точно будет самым богатым в нашей семье! — присвистнул Рон, с трудом протискиваясь к прилавкам и осматривая многочисленные коробки, в которых виднелись забастовочные завтраки, удлинители ушей, усовершенствованные перья для письма и многое другое. — Перси его никогда не догнать, только если его мечта когда-нибудь сбудется, и он станет Министром Магии! Гарри, ты только посмотри! Рон утащил Гарри куда-то в сторону, где уже столпились несколько гриффиндорцев. Все они рассматривали что-то, смеялись и поспешно готовили золотые галлеоны, серебряные сикли и бронзовые кнаты. Джинни и Гермиона тем временем нашли Джорджа, который терпеливо разъяснял что-то пожилому магу. Тот явно был глуховат, поэтому Джорджу приходилось перекрикивать шумевшую в магазине толпу. — Да, это вам поможет!!! — Дорого, но... — А что я могу сделать??? Наконец, недовольный покупатель ушел, так ничего и не купив. Джинни подошла к раскрасневшемуся и довольно помятому брату. Тот приветливо улыбнулся сестре и Гермионе, убирая прилипшие волосы со лба. Джордж тяжело вздохнул. — Это покупатель просто женский эквивалент тетушки Мюриэль! — весело, но, все же, немного устало произнес Джордж. — Почему? — не поняла Гермиона. — Такой же старый, глухой и несносный! Девушки засмеялись. — Видишь ли, мантии-щиты у меня дорогие! Предлагал вместо галлеонов исправить мои кривые уши! — Точно Мюриэль! — рассмеялась Джинни. — Только она могла сказать, что у тебя кривые уши... — А где застряли Рон и Гарри? Или вы пришли без своих... кгм... молодых людей? — Они застряли возле какого-то прилавка, — Гермиона указала рукой в сторону. — О, это хит сезона. Волшебные приколы. Я сейчас вам все покажу! — Гермиона, Джинни! — окликнул их чей-то очень знакомый голос. Это была Анджелина Джонсон. — Привет! — хором ответили девушки. — Как ты? — Все хорошо. Я вижу, Джордж показывает вам новые владения. — Да, дорогая! — театрально выпятив грудь, произнес Джордж и поцеловал свою девушку в щеку. — А теперь идемте скорее. Джордж с трудом протиснулся сквозь хихикающую толпу. В образовавшийся среди людей проход поспешно юркнули Джинни, Гермиона и Анджелина. Девушки тотчас же увидели Рона в очках, стоящего в костюме мушкетера, в шляпе с павлиньим пером и огромными пышными рыжими усами. Джинни и Гермиона тут же захохотали вместе с остальными. Ну, уж очень комично смотрелся Рон с подобными усами как у кота. — Это специальные портативные очки! — объяснил Джордж. — Надеваешь их и тут же оказываешься одетым в самую любую одежду. Хозяин магазина надел ярко-салатовые очки. На секунду его заслонила дымная завеса, а потом он предстал в одежде племен юмба-мумба. На Джордже была надета одна-единственная юбочка, сделанная из пальмовых листьев, голову украшал такой же венок. Магазин сотряс взрыв хохота, в том числе и Джорджа. — Мистер Уизли! — перекрикивая толпу, появился маленький кругленький мужчина, размахивающий пергаментом словно флагом страны. — Мистер... Лицо мужчины удивленно вытянулось, когда он увидел Джорджа. — Да, Смит? — невозмутимо спросил мистер Уизли, приняв серьезное выражение лица, никак не вязавшее с его одеянием, точнее, с его почти полным отсутствием. — Там покупатель говорит, что вы продали некачественный товар! — Сейчас разберемся! — заверил Джордж своего подчиненного, трансгрессируя в Косой переулок. — Джордж, ты забыл снять очки! — крикнула ему Анджелина, но мистер Уизли уже успел переместиться. — Ну, вот так с ним всегда! — рассмеялась Анджелина. Она еще некоторое время поболтала с Гермионой, Джинни, Гарри и Роном, но потом появился еще один помощник, и Анджелина спешно отошла куда-то. Гриффиндорцы еще некоторое время побыли в «Зонко», затем решили прогуляться по Хогсмиду. Они побывали в «Сладком королевстве», где кошельки всех четверых значительно опустели, затем зашли в «Шапку-невидимку», в магазин волшебной одежды. Джинни и Рон намеревались подарить новую парадную мантию своему отцу на день рождения. Выбирали мантию долго. Ни Джинни, ни Гермионе не нравилась ни одна из мантий, предложенных продавцом. Наконец, порядком уставший продавец предложил им то, что удовлетворило пожелания обеих гриффиндорок. Гарри и Рон при этом выглядели почти такими же измочаленными, как и продавец. — Теперь, когда мучения позади, предлагаю пойти в «Три метлы», — предложил Гарри, веселеющий с каждым шагом от магазина «Шапка-Невидимка». — Не так уж ты мучился. Это мы выбирали все-таки, а не ты! — заявила Джинни, вручая парню пакет с драгоценной покупкой. К пабу «Три метлы» они подошли вместе с большей частью однокурсников. Когтевранцы, пуффендуйцы, слизеринцы и гриффиндорцы традиционно заканчивали поход в Хогсмид в пабе за кружечкой сливочного пива. — Гермиона! Гермиона Грейнджер! — окликнул девушку кто-то. Гермиона обернулась. На ее лице появилась радостная улыбка. — Джеймс! Какими судьбами? Это был ее друг из Австралии. Фотограф, сделавший ее снимки для журнала «Тинейджер». — Да все по работе. Вот фотографирую разных британских политиков на какой-то там важной ассамблее. А ты учишься? — Да. Последний курс Хогвартса. Позволь тебе представить моих друзей: Гарри, Рон и Джинни. Джеймс поочередно пожал всем руки. Рон это сделал крайне нехотя, ревниво поглядывая на сияющую Гермиону. — Можно мне с вами? — спросил Джеймс. — Да, конечно... — Нет! — резко заявил Рон. — Почему это? — не поняла Гермиона. — Я не хочу, чтобы он пялился на тебя! — Не придумывай, пожалуйста. Джеймс — мой друг и очень хороший человек! — Ты его защищаешь? Он что, тебе нравится? — Рон, не в том дело. Он — мой друг! Неужели это так сложно понять? Рон, уши которого стали пунцовыми, брезгливо посмотрел на Джеймса. — Все с тобой ясно, в Австралии у тебя появились новые хорошие друзья, не чета нам! Теперь понятно, чего ты не хотела оттуда уезжать! — Да как ты смеешь такое говорить девушке? — вспылил Джеймс, медленно подходя к Уизли. Рон, не долго думая, заехал ему по челюсти и получил удар в живот. Какие-то младшекурсницы испуганно завизжали. Дерущихся тут же растащили. — Рон, опомнись! — закричал Гарри. Рон поспешно вырвался от него. — Иди, помоги своему другу! А то он никак не очухается! — произнес Рон, обращаясь к Гермионе. Его уже начала окружать толпа восхищенных малолеток, которые что-то кричали о противных иностранцах и пытались удержать гриффиндорца от продолжения драки. — Рон, я не пойму, что с тобой случилось? Ты не был таким, никогда не был! — произнесла Гермиона. Рон пожал плечами. — Это слава ударила тебе в голову! Ты всю жизнь был в тени, а теперь, когда у тебя столько фанаток, ты перестал быть Роном, — убито произнесла Гермиона, наблюдая, как девушки повисли на Роне. Лицо Рона стало злым. Староста школы задела опасную струну в его сердце. — А тебе-то что? Ты же у нас самая умная, постоянно в библиотеке сидишь, не выходишь оттуда! И вечно говоришь, что и кому делать! Вечно твои придирки: то не делай, се не делай! И взгляд, будто мы все по сравнению с тобой тупые и неотесанные! — в толпе учеников Хогвартса раздались согласные крики. — Вот староста теперь. Вообще спуску не стало. Тебе ж только власть нужна, чтобы управлять всеми... — Замолчи! — крикнула Гермиона, ощущая, как в сердце разрывается что-то. — Не буду. Я не хочу всю жизнь подчиняться тебе. Не делать того, не делать этого. Надоело!!! Мне надоело это! Толпа притихла. — Тогда иди к своим малолеткам, к Лаванде, к кому угодно! Раз я такая ужасная! — Гермиона сама не понимала, что говорит. Лишь бы ударить его побольнее. — И пойду! — уверенно произнес Рон. Его лицо было перекошенным, почти таким, когда он носил на себе медальон-крестраж. — Она не такая, как ты. Ей нужен я, а не книги. ОНА ЖИВАЯ!!! Гермиона почувствовала, как подкашиваются ноги. Она не могла больше выносить этого. Это все было неправдой. Бредом, кошмаром. И сейчас она проснется. «Пусть это будет сон! Господи, пожалуйста!» — умоляла она. Ученики Хогвартса молчали. Гарри был белый как полотно, Джинни так и стояла с открытым ртом, Джеймс прижимал руку к разбитой челюсти. Гермиона, стараясь ни на кого не глядеть, повернулась к Рону спиной и побежала.* * *
Гермиона бежала сквозь плотную толпу, яростно глотая слезы. Никогда она не думала, что поход в Хогсмид теплым солнечным днем обернется подобным образом. — Эй, девушка, осторожнее! — крикнул Гермионе какой-то хлипкий мужчина, которого она чуть было не сбила. Пакет, находившийся у него в руках, упал на землю. Из него прямо на землю вывались драконьи печенки. — Семь галлеонов за штуку! И все испорчено! — волшебник горестно всплеснул руками и помахал кулаком в сторону Гермионы. Но девушка этого уже не увидела. Она мчалась, сама не зная куда. Главное, подальше от Рона, затравленного взгляда Гарри, Джинни, удивленно распахнувшей рот, от всех однокурсников, ставшими свидетелями ссоры, ее унижения... Слезы текли по щекам Гермионы. Она поспешно спряталась в каком-то темном переулке, вне поля зрения кого-либо. С губ девушки вырвались рыдания. Гермиона сотрясалась всем телом, а слезы все текли и текли нескончаемым потоком. Она не знала, сколько просидела в этом углу. Девушка очнулась уже тогда, когда на Хогсмид надвинулись сумерки. Пора было возвращаться в Хогвартс, она и так явно опаздывала. А там Рон, Гарри, однокурсники, жалеющие и злорадствующие взгляды... «Только не это!» — решила Гермиона. Внутри нее не было ненависти, обиды, злобы. Они исчезли вместе со слезами. Сейчас внутри была только пустота. Чувствовать для нее сейчас было слишком больно. Слез на глазах не осталось. Гермиона пыталась не думать, как сейчас выглядит. Скорее всего, ужасно. Все равно. Вынырнув из раздумий, Гермиона поняла, что находится около входа в «Кабанью голову». Свежевыкрашенная вывеска чуть скрипела, качаясь на ветру. Сквозь давно, а то и никогда, не мытые окна слабо виднелся свет. Около входа стояли два гоблина, обсуждая что-то на своем скрипящем языке. Гермиона некоторое время в нерешительности помялась возле входа, а затем все же решила зайти. Это продлит время до ее возвращения в Хогвартс, да и еще она порядком замерзла на улице. А в трактире всегда было тепло, хоть и грязно. Уже вечерело, и ощутимо становилось прохладнее. Тепла, которое было днем, не было и в помине. Осень медленно и неукротимо вступала в свои права. Внутри трактира почти не было людей. За дальним столиком возле окна сидела какая-то отвратительного вида ведьма с цыганской шалью на плечах. Она курила трубку, из которой вырывалось ядовито-зеленое пламя, освещавшее морщинистое лицо пожилой женщины. Из-за этого в зале стоял какой-то одурманивающий запах. Гермиона вдохнула его, и у нее тотчас же закружилась голова. Цыганка рассмеялась. В противоположном углу сидел нищенского вида мужчина. Он хлестал из стакана какой-то дымящийся напиток, при этом довольно фыркая и чихая. Увидев Гермиону, он тотчас же прохрипел: — Эй, детка! Ты случайно не за мной? Гермиона не обратила на него внимания. Если полезет — волшебная палочка всегда наготове. И даже в таком состоянии, в каком она сейчас, ее заклинания ошеломляюще точны. Девушка подошла к барной стойке. Аберфорта за ней не было. «Скорее всего, в подсобке, но точно не занимается уборкой», — решила Гермиона, глядя на грязные бокалы. Недалеко от нее, тоже возле барной стойки, сидел еще один посетитель «Кабаньей головы». Мужчина в плаще, капюшон натянут на самые глаза. Явно скрывается от кого-то, возможно, контрабандист, каких здесь не редкость. Продают драконьи яйца, хвосты единорогов, яд акромантула и многое другое. Мужчина ничего не пил, лишь барабанил по столу пальцами, выбивая своеобразный такт. Гермиона от нечего делать засмотрелась на его руки. Они казались белыми, какими-то бестелесными, особенно на фоне угольно-черного плаща. Девушка подивилась чистоте и аккуратности ногтей незнакомца. Вспомнить Рона, так у него руки все время в чернилах. И все тетради в кляксах. Гермиона разозлилась на себя за то, что при воспоминании о Роне внутри что-то снова болезненно сжалось. Она всегда боялась, что при разрыве их отношений их дружба могла не выдержать. Но подобные слова не прощают ни влюбленным, ни друзьям. Неосознанно Гермиона начала тарабанить рукой по барной стойке в такт перестуку того мужчины в плаще. Она поняла это только тогда, когда заметила, что посетитель повернул к ней свою голову. Девушка тотчас же прекратила. Хорошо, что она не видела лицо этого человека, иначе бы точно покраснела. А так, когда видишь только крылья носа и тонкие насмешливые губы, почему-то никакого стеснения не чувствуешь. Из подсобки как раз вернулся Аберфорт, неся в руках бутыль с вином. Перед незнакомцем в плаще тотчас же был поставлен бокал с этой самой жидкостью. — Ну, и чего тебе? — грубовато спросил бармен. — И тебе привет, Аберфорт. Сливочное пиво, — ответила Гермиона устало. Бармен обернулся и выудил откуда-то пыльную бутылку сливочного пива. Девушка отхлебнула из нее. — Как дела? — спросил Аберфорт, протирая стакан грязной тряпкой. — Лучше не спрашивай, — ответила Гермиона, встречаясь с ярко-голубыми глазами бармена. «Совсем как у Дамблдора. Стоп. Он и есть Дамблдор. Только Аберфорт, а не Альбус». — Тогда, может, что-нибудь покрепче? — Не надо. У меня завтра контрольная. «И правда кроме книг и уроков меня больше ничего не интересует!» — от этой мысли на душе стало еще хуже. А в душу и так уже как будто плюнули. Причем раз десять. Причем плевал явно верблюд. — Ну, как хочешь, — ответил Аберфорт. — Мне потом тоже неохота возиться с пьяными девицами. — Ты такой добрый, Аберфорт! — произнесла Гермиона, допивая сливочное пиво. — Пока. Мне пора. Я ведь староста... — Звучит паршиво. — Еще как! — согласилась Гермиона. Она вышла из трактира, кутаясь в мантию. На улице было темно хоть глаз выколи. И как уже успело так потемнеть? Девушка тут же ускорила шаг. Минут пять она шла, а потом сообразила, что в темноте свернула не туда. Прямо перед ней виднелась Визжащая хижина. «Мерлин! Надо было так заблудиться!» Тут Гермиона услышала чьи-то шаги. Интуиция, безошибочная у волшебников, подсказывала, что позади опасность. Рука девушки сжала волшебную палочку. Она была готова к чему угодно, но не к этому. Гермиона обернулась, мгновенно почувствовав ледяной холод. Девушка выставила перед собой палочку. Секунда — и волшебная палочка раскололась на две половинки...* * *
— Ха! — громко произнесла Пэнси Паркинсон, входя в паб «Три метлы». — Вы видели лицо Грейнджер, когда Уизли сказал, что типа она — не живая? Я чуть не умерла со смеху! Слизеринская компания загоготала. Малфой лишь ухмыльнулся. Сейчас вся школа, все ученики обсуждали эту новость. Вон Гарри Поттер и рыжая Уизли сидят с белыми как полотно лицами. Оба как будто пришибленные. Оба молчат. Видно, сказать нечего. — Она действительно как зомби со своими книжками! — продолжала Пэнс. — Значит, гриффиндорская заучка потеряла последнего парня, позарившегося на нее! А я-то гадала, когда наступит этот момент справедливости. Теперь вряд ли найдется идиот, которому она понравится! Теперь Гермионе Грейнджер остается выйти замуж за какой-нибудь учебник по Трансфигурации! Новый взрыв хохота. — А куда этот фотограф подевался? — поинтересовался Драко. — Да все равно. Мне интересно, а он не запечатлел гриффиндорку, готовую вот-вот зареветь? Что, никто не знает? Все дружно закивали головами. Пэнс махнула рукой, продолжая перемывать косточки Грейнджер. Драко порядком наскучили излияния Паркинсон и ее многочисленных подружек. Конечно, расставание гриффиндорской пары было новостью номер один, но Малфоя это интересовало мало. Он незаметно выскользнул из «Трех метел», накинул мантию Грима и трансгрессировал в «Кабанью голову». Там хотя бы можно было выпить что-нибудь покрепче, чем сливочное пиво. В трактире было немного посетителей. Двое гоблинов сидели за столом, поедая какую-то лиловую гадость с тарелки. В углу сидела пожилая женщина с цыганской шалью на плечах. Малфой заказал стакан огневиски. Пока он пил его, гоблины куда-то ушли, а в трактир вломился нищий. От него воняло так, что Малфой брезгливо сморщил нос, когда тот подошел к стойке, чтобы сделать заказ. Наконец, нищий убрался, заказав дымящийся грог. Драко допил огневиски и попросил у Аберфорта Дамблдора вино. Тот сначала сказал, что у него нет. Но, увидев несколько галлеонов, тут же вспомнил об одной завалявшейся бутылке. Пока он был в подсобке, в «Кабанью голову» снова вошел посетитель. Точнее посетительница. Гермиона Грейнджер. Ее Малфой меньше всего ожидал здесь увидеть. Он думал, что она уже в Хогвартсе, плачет в подушку в своей комнате. Правда, судя по виду гриффиндорской старосты, без слез не обошлось точно. Грейнджер по очереди осмотрела всех посетителей, не замечая грубого окрика нищего, и села рядом с Малфоем за барной стойкой. На него тотчас же нахлынула боль, тоска, грусть. Драко скривился, словно от зубной боли, и тотчас же захлопнул свое сознание. «Представляю, как себя Грейнджер чувствует. Хотя нет, не хочу представлять», — подумал он, постукивая пальцами по столешнице. Аберфорт все не появлялся, и это порядком наскучило Драко. Спустя пару минут он заметил, что Грейнджер в такт ему постукивает пальцами по барной стойке. Заметив, что он смотрит на нее, она не смутилась, равнодушно глянула на него и отвернулась к подошедшему бармену. Малфой не слышал, о чем они говорят, его не особо волновали разговоры гриффиндорки. Своих проблем и забот хватало на двоих. Чужие печали ему были не нужны. Они нужны лишь идиотам, жалеющим всех подряд: бездомных животных, нищих, болеющих людей. Бездомных животных часто подкармливают такие вот люди так, что они толстеют больше, чем домашние коты и собаки; нищие, в большинстве своем пьяницы, которые сами загубили свою жизнь алкоголем; а болеющие люди чаще всего сами виноваты — нечего экспериментировать с заклинаниями и не следить за своим здоровьем. Многие, выслушав такие слова Малфоя, называли его циником. Цинично? Пускай. Зато жизненно. Гермионы Грейнджер уже давно не было в баре, когда Малфой очнулся от своих размышлений. В последнее время его все время тянуло философствовать. И тут Драко почувствовал, как его голова начала разрываться от боли. Виски застучали. Нервы были натянуты до предела.. Сущность Грима рвалась наружу. Малфой выбежал из трактира, поспешно кинув бармену несколько монет. Находясь на крыльце «Кабаньей головы», Драко втянул воздух, пытаясь сообразить, откуда исходит опасность. Судорожная волна прошла по телу, с порога трактира в гигантском прыжке слетел черный пес. Он успел вовремя. Возле визжащей хижины стояла Гермиона Грейнджер с обломками палочки в руке. А перед ней зависло нечто. В темноте смутно угадывался человеческий силуэт. Грим зарычал. Оно повернулось к нему. Жуткое потустороннее существо, сотканное из мрака. На месте лица открылся прорез, из которого донеслись шипящие звуки: — Грим! «Демон». Черный пес приблизился к нему, но его тут же отбросило что-то. — Глупая, глупая собачка. Ты даже лучше, чем девчонка... Демон приблизился к Малфою, который уже принял человеческий облик. Драко попробовал произнести убивающее заклинание, но оно не действовало. «И почему Филипп не сказал, как убивать этих уродов?» — со злостью подумал Драко. Он не мог подняться. Неведомая сила приковала его к земле, не давая пошевелиться. Даже глаза не могли моргнуть в очередной раз. Грима сковал ужас. Лицо, если «это» можно было назвать лицом, демона приблизилось к нему. Драко обдало холодом. А потом он почувствовал, как его сознание оставляет его, уступая место демону. Малфой сдавался, сдавался без боя. Сражаться не хватало сил. Да и силы уже не было, она стала силой демона...* * *
Перед взором Гермионы появился чей-то силуэт. Он смутно напоминал человеческое существо. От него веяло ледяным холодом. Ресницы, брови и волосы заиндевели, кровь застыла в жилах, сердцебиение замедлилось. Оно приближалось. И остановилось так же внезапно, как и появилось. — Грим! — произнесло оно и переместилось к собаке. Гермиона почувствовала, что снова может мыслить и вообще существовать. Надо было бежать, но ноги упорно не желали идти, они дрожали и еле держали хозяйку. На глазах девушки черная собака превратилась в мужчину, кажется, это был один из сегодняшних посетителей бара. Силуэт некоторое время маячил перед ним, а потом оно начало через глаза, уши и рот втягиваться внутрь неподвижно лежащего мужчины. Гермиона почувствовало, как к горлу подкатывает тошнота. «Я должна что-то сделать!» — подумала Гермиона, пытаясь приглушить начинавшуюся истерику. Волшебная палочка сломана, от двух обломков пользы ноль. В сумке тоже не было ничего подходящего: блокнот, ручка, сладости из «Сладкого королевства», фотография родителей, расписание на неделю, зеркало... Когда Гермиона достала зеркало, мужчина на земле странно дернулся, как будто под действием электрического тока. «Да какой ток в Хогвартсе?» — в моменты опасности в голову Гермионы всегда лезли самые абсурдные мысли. — Используй зеркало! — крикнул кто-то. Не было времени даже оборачиваться и выяснять, кто кричал. Жизнь человека таяла на глазах у Гермионы, а она не могла бездействовать. Девушка подошла к нему, поставив зеркало перед его лицом. Мужчину затрясло так, что можно было подумать, что у него эпилептический припадок. Руки и ноги изогнулись под углом. Он рвался, метался, пытался оттолкнуть зеркало, но Гермиона постоянно наставляла его перед лицом. А потом оно начало вытекать обратно в виде дыма, но уже в зеркало. Мужчина на земле обмяк, а зеркало задрожало мелкой дрожью. Гермиона еле удерживала его в руках. Что было делать дальше, она не знала. — Разбей! Гермиона со всей силы кинула зеркало об землю. Оно разлетелось на десятки мелких осколков, каждый из которых протяжно завыл. Девушка закрыла голову руками, падая на землю. Над Визжащей хижиной пронесся вихрь, старая постройка затрещала, но выдержала натиск ветра. Гермиона открыла глаза и тотчас же обернулась. Тот, кто давал ей указания, исчез. Она так и не узнала, кто это был. А также кого она изгнала зеркалом. «Что же теперь делать?» — подумала девушка, подняв с земли обломки палочки. От потери волшебной палочки на глаза навернулись слезы. А она-то думала, что лимит слез на сегодняшний день закончен. Гриффиндорка приблизилась к человеку, который тоже стал свидетелем всего этого безумства. Он, похоже, приходил в себя. — Вы как? — спросила она. — Плохо. Малфой с трудом сфокусировал взгляд на Гермионе. На него накатила небывалая усталость. Ощущение было таким, будто он пробежал миль сто, не меньше, по пересеченной местности, да еще и в горку. К ним уже бежал кто-то, вдалеке виднелись люди с палочками. «Нельзя, чтобы Грейнджер им все рассказала!» — мелькнула мысль в абсолютно пустом мозгу. Ему жутко хотелось спать, он уже чувствовал, как начинает проваливаться в сон. — Молчи обо всем. Она кивнула. Драко попытался приподняться, но это ему не удалось. — Оно сломало мою палочку, я не знаю, что мне... — Дай мне руку, я перенесу тебя в школу! — Но на территории Хогвартса... — Опиши мне свою комнату, где она расположена, и возьми меня за руку! — Башня Гриффиндора, на самом верху лестницы, справа от окна. Последним усилием Драко схватил гриффиндорку за руку и трансгрессировал. Гермиона почувствовала, как ее протянуло по узкому шлангу. А затем она оказалась в своей комнате. — Но как? Нельзя трансгрессировать на территории Хогвартса! Никто не может... Гермиона посмотрела на того, кто переместил ее сюда. Он лежал, распростершись, на полу. «Мерлин! Он, наверное, ранен!» Гермиона попыталась нащупать пульс, но у нее никак не получалось. «Он что, умер?» — Не смей! — крикнула она. В наступившей тишине она поняла, что слышит какой-то звук. Этот незнакомец спал и при этом чуть слышно посапывал! С губ Гермионы сорвался смешок. А затем она начала хохотать громко, сильно, жутко. Пошла обратная реакция. Девушка не выдержала всего того, что сегодня навалилось на нее.* * *
Комната старосты школы девочек представляла собой странное зрелище: на полу мирно спал мужчина, закутанный в плащ, а рядом истерически хохотала девушка, содрогаясь всем телом...