Fahrenheit

Случившееся в парке никак не выходило из мыслей. Я заново прокручивал в голове тот момент, когда прыгнул в ледяную воду, не думая ни о чем, кроме спасения ребенка. Тогда я понимал, что не мог допустить смерти мальчика, и потому ринулся спасать его. Однако это действие никак не вязалось с тем, что я мог совершить убийство в закусочной прошлым вечером. Я был растерян и подавлен, да и самочувствие оставляло желать лучшего. Меня сильно лихорадило, я дрожал всем телом, что было вовсе не удивительным – после внезапного зимнего купания-то. В придачу ко всему меня тошнило, мигрень снова вернулась и принялась вгрызаться в мозг, лишая способности трезво рассуждать. Похоже, мое тело боролось с чем-то как с инфекцией. Хотя болел я крайне редко, если не считать хронических головных болей… Я сильно опоздал на работу, впрочем, не забыв предупредить начальство. Мне предложили остаться дома, взяв выходной за свой счет, но я посчитал нужным все же появиться на рабочем месте. Нужно было продолжать жить так же, как прежде, при том стараясь не вызывать подозрений у окружающих. Только так я смог бы выиграть время, чтобы после потратить его на собственное расследование. Мысль, что телом моим кто-то управлял, все же не покидала меня. Вода, ледяная и пахнущая хлоркой, немного привела меня в чувство. Я посмотрел на себя в зеркало. Тот еще вид: лицо опухшее, под глазами синяки, а сами глаза красные, как после бессонной ночи, хотя спал-то я на удивление долго. В любом случае, оставаться в туалете офиса еще на полчаса было глупо. Я толкнул дверь и вышел в общий зал, где располагалось множество кабинок с компьютерами, разделенных простыми перегородками. Едва ли половина работников была мне незнакома, так как менялись они с поразительно скоростью. Оно и понятно: в таких условиях долго не протянешь. Мне-то однажды повезло получить повышение и перейти на более оплачиваемую должность, однако, похоже, на этом мое везение и закончилось… - Эй, Лукас, - окликнул меня знакомый парень, - Ты придешь на вечеринку сегодня? Я отрицательно помотал головой и пошел дальше, не желая задерживаться в столь людном помещении. Лишнее внимание сейчас послужило бы мне той самой шапкой, которая на воре горит. В который раз я благодарил судьбу за то, что мне посчастливилось работать в отдельном кабинете. Не в одиночестве, конечно: моим напарником был Уоррен, мужчина тридцати пяти лет. Он редко искал повод для разговора, чаще работал молча, изредка слушал музыку. Проблем с ним возникнуть не должно было. Однако стоило мне войти в помещение, закрыв за собой дверь, как Уоррен оторвался от монитора и, осмотрев меня, как-то странно спросил: - Ты знаешь, который час? Что с тобой вообще случилось? - Да так, просто возникла одна проблема, и мне пришлось вернуться домой, - стараясь отвечать как можно более естественно и спокойно, я прошел к рабочему месту и устало сел в жесткое офисное кресло. Потянувшись к кнопке включения монитора, я дернулся от резкой боли, кольнувшей виски. Уоррен недоверчиво смотрит на меня поверх экрана, поправляя очки. Его голос неестественно громок, а лицо кривится, будто от меня дурно пахнет. «Этот парень пугает меня», - будто говорит он, не размыкая губ. - Что ты сказал? – растерянно переспросил я, морщась от вновь вернувшейся боли. К ней невозможно привыкнуть даже за несколько лет непосредственного соседства. - Чего? - Ты что-то сказал, - уже с большей уверенностью произнося фразу, больше похожую на обвинение, я все еще не мог понять, почему все пошло не так. - Я ничего не говорил, Лукас, - теперь Уоррен был обескуражен, на лице его отразилось удивление. – С тобой точно все в порядке? Я не ответил, молча уткнувшись взглядом в монитор и изобразив рабочую активность. Не мог Уоррен ничего не сказать: я слышал его слова. «Или мысли?» - внезапная догадка казалась абсурдной, но отметать такой вариант развития событий сразу я не решился. Тишину разорвал телефонный звонок. Я как можно быстрее поднял трубку – голова буквально разрывалась от громких звуков – и представился звонившему. - Привет, Лукас, - тихий, какой-то виноватый голос бывшей девушки моментально уронил планку моего душевного состояния вниз на пару делений. – Я еще вчера оставила на автоответчике сообщение. - Я не заметил, - вчерашним вечером мне было не до телефонных разговоров. – Что-то случилось? - Просто хотела забрать кое-какие вещи. Сегодня вечером можно? – я слышал неуверенность в ее голосе, но не был настроен поддерживать разговор, а потому постарался прекратить его как можно быстрее. - Я буду дома в восемь. - Хорошо, я… ненадолго зайду. Лукас, у тебя все в порядке? Я начинал ненавидеть этот вопрос. Хотелось вспылить, выругаться, потому что все было вовсе не в порядке, но вместо этого я сдержанно уверил Тиффани, что не могу говорить, и положил трубку. Почти полчаса прошли спокойно. Мы работали молча. Дел было меньше обычного, так что напрягаться не пришлось. Судя по данным, приведенным на экранах, все показатели были в норме, мне лишь оставалось следить за тем, чтобы они не достигали крайних значений. Куда больше меня волновал тот факт, что мы с Тиффани встретимся совсем скоро. В одном из ящиков стола лежала наша общая фотография: у меня так и не дошли руки выкинуть ее. Уже около пары месяцев мы были не вместе, а такие вот памятки поджидали на каждом шагу… От размышлений меня отвлекла навязчивая боль. Она не возникла внезапно, как это происходило в последние дни. Напротив, медленно ввинтилась в мозг, заставила морщиться и вспоминать, были ли с собой таблетки. Я наклонился вбок, открыв тумбочку, чтобы поискать там, как вдруг перед глазами всколыхнулся туман. Телефон снова звонит, на этот раз – на столе Уоррена. Он пару секунд сверяется с показаниями, потом, не смотря на трубку, берет ее в руку. Задетая чашка с кофе опрокидывается, напиток разлился, чудом не попав на клавиатуру и бумаги. - Осторожно, чашка! – запоздало предупреждаю, протягивая вперед руку, будто надеюсь остановить чашку одним только движением. Уоррен удивленно посмотрел на меня, а я – на чашку, полную кофе. Она стояла на прежнем месте, а телефон молчал. - Лукас, что-то не так? – осторожно, будто подбирая слова, поинтересовался он. - Нет, нет, - я обхватил голову руками, опершись локтями о стол. – Я просто задумался. «Но ведь чашка упала на моих глазах, а звонок телефон звучал так, будто все происходило наяву!» Я не мог понять, что творилось вокруг. Необходимо было отвлечься на работу, и я, понадеявшись найти в этом спасение, поднял взгляд на мониторы. Как оказалось, зря. «УБИЙЦА!» - единственное слово, в которое складываются все цифры и буквы на экране, словно током проходит через тело. Я резко отшатываюсь назад, едва не падая со стула, и боль возвращается. - Лукас, черт возьми! – выругался Уоррен. Я обнаружил себя стоящим рядом со столом, хотя не помнил, как именно вставал. Голова пульсировала болью. – Ты как? - Да в порядке я, - тяжело выдохнув, я противоречил собственным словам. «Продолжил работать и жить, не вызывая подозрений? Последний час ты только этим и занимаешься, Лукас!» - мысленно дав себе пощечину, я вернулся к работе. Не прошло и пары минут, как снова зазвонил телефон. Я поднял глаза нехотя, уже тогда поняв, что случится дальше. Так оно и было: Уоррен задел рукой чашку с кофе, и напиток пролился на стол. Выслушав невидимого собеседника, он положил трубку и, вставая из-за стола, сообщил, что одна из станций перестала работать. Его попросили проверить, что было не так. Я вызвался вместо коллеги, очевидно, с излишним рвением, потому что был удостоен очередным непонимающим взглядом и невнятным «иди». Оставаться в кабинете не было ни малейшего желания. Все произошло точно так, как я это видел. Так было утром, когда коп заявился по вызову соседей, так было в парке, так произошло и сейчас. «Я могу предвидеть будущее? Читать мысли? Это ненормально». Воздух в коридоре был спертым, несмотря на работавшие кондиционеры. Вокруг стояла непривычная тишина для места, где обычно народ толпился днем и ночью. Этот зал был своеобразным проходным двором. Я уже почти подошел к нужной кабинке, оставалось лишь завернуть направо, когда меня буквально скрутило от нахлынувшей боли. Передо мной внезапно возникает чье-то лицо со страшными глазами, расширенными, полупрозрачными. Я отталкиваю незнакомца от себя, но он пропадает раньше, чем мне удается коснуться его мешковатого одеяния. Одновременно с этим раздается треск и чей-то приглушенный крик. Я стою, будто зачарованный, и наблюдаю за тем, как странное существо, похожее на гигантскую личинку жука, буквально переламывает пополам того паренька, что позвал меня на вечеринку. Я разворачиваюсь, пытаясь бежать, но навстречу мне медленно двигается второе такое же существо, скрежеща лапами-клешнями. В зале по-прежнему пусто, но мои ноги подкашивались. Все предыдущие видения так или иначе сбылись, однако они не были столь сумасшедшими. Я отер лоб – капельки пота выступили от напряжения – и направился к кабинке, стараясь выкинуть из головы те картины. Причина неисправности компьютера была устранена за считанные секунды: провод намотался на ножку кресла, потому-то соединение и пропало. Подключив все и перепроверив, я вылез из-под стола и вперился взглядом в миниатюрную зеленую личинку. Она находилась на уровне моих глаз, и я мог рассмотреть каждую трещинку на ее иллюзорном – а это была иллюзия, конечно же, - теле. Существо потерло клешни одну о другую, и раздался до боли знакомый треск – треск, от которого меня моментально бросило в дрожь. Жучки возникли из ниоткуда. На том месте, где только что был всего один, появилось с десяток таких же тварей. Я бросился прочь из кабинки, когда болезненный крик того самого паренька заставил меня обернуться и заметить гигантскую тварь, теперь спешившую ко мне. И двигалась она куда быстрее, чем в том видении. Треск, издаваемый ими, сводит с ума и не оставляет ни единой мысли. Мною завладели инстинкты, знакомые первобытному человеку. Выжить – вот что я должен был сделать. Боль, появившаяся в плече после того, как я пропустил удар тяжелой клешни, развеяла надежды на иллюзорность происходящего. Наплевав на попытки обороняться, я побежал со всех ног туда, куда вела интуиция. Однако она нагло подвела меня: за поворотом ждала еще одна тварь, избежать прямого контакта с которой я сумел только чудом. Никогда прежде мое тело не выделывало столь невозможных кульбитов. Поначалу мой план спасения заключался в бессмысленной беготне между кабинками и попытках спрятаться. В такие моменты, когда я затихал где-то в углу, снова появлялись маленькие жучки, и жалили меня до тех пор, пока боль не становилась невообразимой. Я был вынужден снова и снова убегать. Монстры будто стали разумнее. Вместо того, чтобы ориентироваться на слух – а они были слепы - и искать меня по шагам, они стали крушить массивными клешнями все подряд, не давая мне и шанса затаиться. Тогда я прекратил прятаться и понял, что нужно делать дальше. Не знаю, сколько времени прошло, пока я метался по залу в попытках сориентироваться и найти лифт, с помощью которого я смог бы миновать смерти. Все двери были заперты, и я напрасно бился в них – только жуков шумом привлекал… Стоя в углу с полупустым огнетушителем в руках, который послужил мне неплохим оружием, я наконец-то заметил серый металл створок лифта справа от себя. До него, конечно, еще нужно было добраться. Я швырнул огнетушитель в жука, подобравшегося слишком близко, и бросился в сторону, минуя еще одну тварь. Другая встала у меня на пути, однако не успела даже поднять клешни, как я запрыгнул на нее и, оттолкнувшись от твердого панциря, в немыслимо длинном прыжке преодолел расстояние до лифта. Стоило мне только нажать на кнопку вызова, как она запала вовнутрь. Табличка, где обычно высвечивался номер этажа, потухла. - Нет, нет, нет, - я буквально сполз по стене, забившись в угол. Вокруг воцарилась тишина. Жуки, которым до меня оставалось не более пары метров, замерли, будто статуи. Чьи-то шаги показались мне божественным звуком после того зловещего треска, однако стоило лишь рассмотреть идущего, как радость моя сменилась ужасом. Это был мужчина, убитый в закусочной. Он проходил сквозь жуков, не обращая на них внимания. Он шел ко мне. Две пасти змея, одна – в нашем мире, другая – в ином. Он шевелил окровавленными губами, но слова появлялись лишь в моих мыслях. Я ощущал, но не слышал их. Горе тому, кто увидит обе. Призрак развернулся и ушел прочь, стуча каблуками дешевых туфель. Поняв, что произойдет дальше, я был готов броситься вслед за ним, но жуки обступили меня, один из них замахнулся клешней, и я резко зажмурился. - Лукас! Лукас, что случилось?! Ты в по… - Уоррен не успел договорить: я закричал, после подскочил на месте. Вокруг столпился едва ли не весь персонал, и все смотрели на меня. Я лежал на полу возле лифта и тяжело дышал, в непонимании оглядываясь по сторонам. - Эй, ты поранился! – вдруг добавил кто-то. – У тебя кровь, Лукас. Я провел ладонью по саднящему плечу; на пальцах осталась липкая кровь. Меня снова затошнило. С трудом поднявшись на ноги, я понял одно: нужно было выбираться из банка как можно скорее. Я пробормотал какую-то чушь и, расталкивая людей, побрел к выходу. Лифт на этот раз работал исправно. В ушах еще раздавался треск клешней тех тварей. Оказавшись на улице, я полной грудью вдохнул морозный воздух и понял одно: еще чуть-чуть, и эти твари меня бы убили.