Враг?!

      Все существование, все событие можно было описать одним единственным словом «Неопределенность». Сложно сказать в чем именно оно проявлялось - состояние души и тела находились в каком-то круговороте однообразия и беспокойства. Постоянная тревожность действовала на нервы и, пожалуй, истощала. Да, это самое подходящее слово, потому, как нет другого объяснения потери аппетита, бессонницы, раздражения, сменяющегося безразличием и наоборот. Что так сводит с ума и не даёт нормально жить? Конечно же это воспоминания, пропитанные едкими чувствами, пожирающими нутро, передвигающимися, словно червь в яблоке, который приносит боль и муку всему, что есть в этом живом существе. Живом… По виду этого человека уже сложно сказать, что он живой. Уже на каком-то автомате оболочка движется по неизвестному ему пути. Передвигается хаотично, беспорядочно, без какого-либо смысла и цели. Иногда, от усталости, падает на землю и просто лежит. Не отдыхает, а тупо пялиться в ввысь, будь то пустота бесконечного неба, звёзд или белого потолка. Все это стало больше походить на безумие. Голос в голове молчал, так же как и собственный. Когда в последний раз говорил этот человек? Ещё сложней сказать с кем. Кто был последний, находящийся рядом? Здравый рассудок давно потерян. Но на это было все равно, так же как и на остальных, хотя это, возможно, ещё спорный вопрос. Находясь долгое время один на один с собой, вдруг хотелось закричать, голосить во всю силу, что невыносимо терпеть! Но опять же, было бы кому. Дыхание ровное, глубокое, дающее жить всему организму, почему-то больше мешало. Его так не хватало - стойкого желания жить, которое не так давно было потерянно.        Хината упорно не понимала, как она оказалась здесь - в этом заведении, которое ломилось от нетрезвых людей, тяжёлого воздуха, пропитанного запахом алкоголя, дешёвых духов, отвратительной еды и с соответствующей обстановкой. Свежего тут мало что было. Ещё больше напрягала компания, в которой она находилась. Признаться честно, у нее не было желания с кем-либо общаться. Сейчас бы посидеть дома, с какой-нибудь книгой, которую все равно не поймешь, ну или отправиться на задании. Напротив Хьюги сидела чуть пьяна Сакура, которая, вроде, увидела брюнетку через окно и привела сюда. Обладательнице изумрудных глаз надо было кому-нибудь выговориться, но за все время, что они здесь, она практически ничего не произнесла. Хината правда хотела уйти, но приличия не давало ей этого сделать. Только вот больших откровений никто не мог произнести, а мелкие признания никого не удивляли. "Так что же мы здесь сидим?" - раз за разом спрашивала себя сероглазая, но также молчала. Харуно резко опрокинула ещё несколько стопок саке, сильно сморщившись, и посмотрела вниз на собственные руки, затем перевела взгляд на Хинату в каком-то ожидании. — Ты ведь любила его? — спросила Сакура, переключая взор снова на свои пальцы. — Что? Ты о ком? — Ты уже поняла о ком я. — Хьюго нахмурилась, действительно не понимая к чему та клонит, — Как ты поняла, что это любовь? Мне казалось я любила Саске-куна, но потом во мне проснулись чувства к Наруто, — зеленоглазая вновь поморщилась, словно от его имени так же горчит, как от алкоголя, — но они потухли, и я снова, вроде как, влюблена к Саске-куна, — брюнетка ненадолго задумалась, внимательно смотря на собеседницу. — Я просто не могла о ком-то другом думать. Все они мне казались не такими мм… полноценными как он. - Харуно молчала, осмысливая такой ответ. Похоже он ее не совсем устраивал, но она промолчала. — Пожалуй, я рада что Узумаки отверг меня. Если бы я что-нибудь чувствовала к нему, то не смогла бы вынести всего происходящего. — похоже саке сильно дурманил голову. Розоволосая уже не соображала, что несла, теряя какой-либо контроль над собой, — Это был бы позор. Кстати, представляешь Саске-кун обратил на меня внимание. Возможно, он почувствовал ко мне что-то, — Хината заметила за собой, что откровенно начинает злиться на подругу. Ее перебежки от одного к другому подбешивали. Хотя возможно дело было не только в ней, но и в Наруто с Саске. Наследница клана всегда любила только одного и была предана ему, но у девушки напротив, казалось, все наоборот. Сакура продолжала монолог о чувствах к парням, перескакивая между ними, но ее уже не слушали. В какой-то момент тормоза сдали. Хьюго гордо встала, окинув Харуно взглядом отвращения и на очередном «Наруто», вмазала хлесткую пощечину так, что все на них обернулись, и, бросив напоследок едва громкое «шлюха», ушла. Шокированная Сакура продолжала сидеть в ресторане до вечера, а после пьяную девушку увели домой ее сокомандники. На утро она удивлялась сильной боли в голове и едва заметному синяку на щеке.