* * * * *
То, что произошла катастрофа, Дайске понял, едва войдя в отделение. Медицинский персонал носился туда-сюда, глаза у всех были одинаково большие и в них плескался неразбавленный ужас. По коридору, чуть не сбив Андо с ног, бодро прогалопировал целый отряд незнакомых медиков и столпился возле лифта. Из ординаторской доносилась раскатистая ругань - Ниикура был явно не в духе. Больных нигде не наблюдалось - видимо, попрятались в палатах. Дайске струсил. Ему предстояло оказаться с осатаневшим неврологом лицом к лицу, и он не был уверен, что достойно выдержит это испытание. Обречённо вздохнув, Андо заглянул в палату Шиньи. Тот сидел на краешке кровати, сложив руки на коленях, и сосредоточенно смотрел в стену напротив. К его ногам трогательно жалась сумка. Услышав посторонний шум, он медленно повернул голову и испуганно посмотрел на вошедшего: - Привет. А что там такое? - Ниикура орёт чего-то… - попытался описать ситуацию Дайске. - Щас вот пойду… узнаю… Если выживу, конечно, - он нервно хохотнул. Перспектива не прельщала. Шинья кивнул и снова уставился на стену. До эпицентра катастрофы Андо добрался без приключений - правда, медсёстры смотрели на него с боязливым уважением, как смотрят на камикадзе, - но вот у самых дверей всё же струхнул. Ругань Ниикуры не только не утихла - она, казалось, набирала обороты. Собрав всё своё мужество, Дайске стукнул в дверь костяшками пальцев и замер. - Войдите! - рявкнул голос заведующего отделением, и Андо бочком просочился в кабинет. На памятном ему диване лежал прикрытый одеялом смутно знакомый мужчина. В сгиб локтя мужчины была воткнута игла, а сам он с тоской смотрел на капельницу. Ниикура стоял возле дивана в позе громовержца - грозно сверкал глазами, потрясал кулаками и изрыгал проклятья. Кинув мимолётный взгляд на вошедшего, Каору попытался изобразить на лице приветливую улыбку, но только оскалился, чем ещё больше напугал Дая. - Андо-сан, добрый вечер! Проходите, располагайтесь… Дайске кивнул и пробрался к креслу. Ниикура повернулся к лежащему на диване мужчине, набрал побольше воздуха в лёгкие и продолжил: - Пата, ты, блядь, совсем допился уже! Какого хера я должен муштровать твоих грёбаных хирургов? Ты, мать твою, заведующий хирургией или где? Что за распиздяйство у тебя в отделении? Твои глаза, кроме бутылки, хоть что-то видят? Как, блядь, можно было не разглядеть аппендицит? - Так он это… - забормотал в своё оправдание Пата. - Скрытый был… Ну… Признаков ярко выраженных не наблюдалось… - Значит, хирургу в поликлинике они наблюдались, а тебе - нет? - Ниикура испепелил взглядом мужчину. - Ладно, первый раз можно было усомниться. Но ведь через день женщину опять направили сюда! И, блядь, без вопросов - с разлитым перитонитом!!! Ты, сука, куда смотрел, а? Cito, блядь, направили, экстренно!!! А что ты там накарябал в талоне отказа от госпитализации? - Это не я… это хирург из приёмного… - Там твоя подпись, зараза пропитая!!! Ты дежурил в тот день в приёмном!!! Совсем пропил всё - и память, и совесть, и знания… Глаза б мои тебя не видели!!! Куда? Куда отворачиваешься?! А ну, смотреть мне в глаза!!! Я ещё не закончил! - Каору… ну перестань… - Чего это я перестать должен?! Ты отчёт о вскрытии читал? Диагноз видел? Женщина три дня с такими болями сюда ходила, а ты? Ты вот этой своей закорючкой её просто на тот свет отправил!!! Какого хрена не вызвал Нишикаву, если сомневался? - Так я это… - Аааааааа, так ты ещё и не сомневался?! - Каору, мне плохо… - А мне, блядь, хорошо! Вы тут сидите тихонечко, пакостите в своё удовольствие, а меня за ваши подвиги потом в департаменте раком сношают!!! - Извини… - Перед родственниками покойной извиняться будешь, а передо мной не надо! Ты лучше бы пил сдержанно! Голову даю на отсечение, что ты в тот день пьяный был! Я сколько раз могу повторять, что если сомневаешься - зови меня или Нишикаву! Ско… - Кто меня звал? - в кабинет влетел жизнерадостный реаниматолог. - Я весь ваш! Ниикура зарычал. Дайске вжался в кресло и сидел тихо, как мышка, боясь лишний раз пошевелиться, чтобы не попасться под горячую руку Каору. Пата беспомощно прикрыл глаза - он знал наверняка, что сейчас Нишикава нарвался на неприятность. - Вон отсюда, лыжник херов!!! - Чего это я лыжник? - обиделся реаниматолог. У Ниикуры задёргался глаз. - Потому что носишься везде, как будто из пизды на лыжах выскочил!!! Пата весело хрюкнул, пытаясь сдержать смех. У Дайске отвисла челюсть - таких выражений он ещё за свою жизнь не слышал. Нишикава возмущённо фыркнул и выскочил из кабинета. Каору продолжал кипятиться: - Понаразвелось тут всяких… эскулапов… А как лечить, так некому! Да чтоб вас Гиппократ на том свете натянул по самые гланды!!! Да чтоб… Дверь тихонько скрипнула, отвлекая Ниикуру от сочных пожеланий коллегам, и в кабинет зашёл Тошимаса, неся в руках чашку. Он молча поднёс её к губам Каору, и тот покорно выпил всё, после чего содрогнулся всем телом и зажмурился. Хара осторожно поставил пустую чашку на стол, вытащил сигарету из пачки Ниикуры и чиркнул зажигалкой. Вложив зажжённую сигарету в пальцы начальника, Тошимаса забрал чашку и так же молча вышел, прикрыв за собой дверь. Пата принюхался и тихонько заскулил. - Хрен тебе, а не коньячок, - неожиданно благодушно сказал Каору, поглядывая на капельницу. - Ты свою норму уже выпил. Так что лежи спокойно и радуйся, что в этот момент твой организм очищается от вредных токсинов. А я пока поговорю с Андо-саном, а то он уже заскучал тут. Дайске не стал возражать и покорно приготовился слушать Ниикуру.* * * * *
Уже в машине, закинув сумку Терачи на заднее сиденье, Андо обратился к Шинье: - Сейчас заедем к тебе на квартиру, ты соберёшь вещи, а потом поедем ко мне. - Зачем? - Шинья недоумённо уставился на Дая. - У меня поживёшь. - Зачем? - повторил Терачи. - Ниикура сказал, что так надо, - Дайске с интересом наблюдал, как Шинья сначала недовольно нахмурился, но всё же кивнул в знак согласия - видимо, уважал мнение Каору. Отметив про себя, что этим можно манипулировать для собственной выгоды, Андо завёл двигатель, и красный Mini неспешно покатил по вечерним улицам. Квартирка Шиньи оказалась маленькой, и Андо поразился тому, сколько книг в ней поместилось. Терачи говорил, что любит читать, но Дай даже и не предполагал, что до такой степени. Сам он ничего, кроме манги, свежей прессы и книг школьной программы, не читал. Хотел даже прикольнуться над Шиньей, но вовремя вспомнил, что ему говорил Ниикура о внезапных сменах настроения Терачи - и промолчал. Хозяин квартиры метался, укладывая в сумку всё необходимое, а Дайске стоял в прихожей, подпирая спиной стену, и наблюдал, готовый в любой момент помочь, если понадобится. Шинья застегнул замок на сумке и тихо сказал: - Ну всё, кажется… Дайске отлепился от стены и подхватил сумку, отстранив руки Терачи. - Тогда поехали. Мию, наверное, заждалась уже, - подмигнул он, выходя на лестничную площадку. Шинья улыбнулся и вышел следом - навстречу своей новой жизни.* * * * *
В субботу вечером, когда Дайске сидел у телевизора, бездумно переключая каналы, потому что ничего путного не показывали, а спать ложиться было ещё рано, в дверь что-то бухнуло, а потом залился трелью дверной звонок. Мию, до этого мирно спавшая в своей корзинке в обнимку с носком, подняла голову и навострила ушки. Дайске, поминая незлым тихим словом неизвестного самоубийцу, поплёлся открывать. К его удивлению, самоубийцей оказался пьяный в хлам Тошимаса, который еле держался на ногах. С трудом втащив тушку врача в квартиру, Дайске захлопнул дверь и помог Тошимасе разуться и снять куртку. - Спасибо, Дай… И это… ты извини, что я… ну… вот так… - Хара смутился и опустил голову. - Да ты проходи, проходи, - Андо приглашающе махнул рукой, и Тошимаса, пошатываясь, прошёл в гостиную. Рухнув на диван, он вопросительно уставился на хозяина квартиры. - Выпьешь со мной? - вопрос в глазах Тошии сменился мольбой. Дайске принёс из кухни несколько банок пива. Тошимаса оживился. - Рассказывай, чего это ты так надрался, - хмыкнул Андо и откупорил банку. Огонёк в глазах Хары потух, он притих и как-то сжался. - Я такой долбоёб… - наконец, выдохнул он. - Я его потерял совсем… - Кого? - опешил Дайске. - Каору, что ли? - Каору, - подтвердил Тошимаса и опустил голову. - Помнишь наш разговор? Ну, ты мне посоветовал рассказать ему о своих чувствах… - И ты рассказал? - заинтересованно спросил Дай. Тошия кивнул и закрыл лицо руками. - Я решился сегодня на разговор, - заговорил он медленно, растягивая слова. - Он меня отправил домой отсыпаться до завтра, а сам поехал провожать свою сучку… Я за ними увязался - типа, покурить вышел… И окликнул Ниикуру на крыльце. Стерва его пошла вперёд, к машине, а Каору остановился и спросил, что я хочу. Ну, я и сказал… Дайске поперхнулся пивом и бурно закашлялся. Тошимаса профессиональным жестом похлопал его по спине и продолжил свой рассказ: - Он ещё посмотрел на меня, как на идиота, и переспросил даже, уверен ли я в том, что сказал только что… Я ответил, что уверен… И сказал ещё, что люблю его… и всегда любил… - А он что? - выдавил из себя Андо. - А он сказал, что нужно пересмотреть мой график работы, раз я от нехватки времени на личную жизнь начал присматриваться к ближнему своему… Так и сказал… - Тошимаса всхлипнул и начал тереть рукавом глаза. - Как же я теперь… с ним… работать-то буду? Хара совсем раскис - всхлипывал и причитал, а Дайске смотрел на него и понимал, что отчасти сам виноват в этой ситуации. Тошия никогда бы не подошёл к Ниикуре, если бы Дай не подал ему маленькую, но надежду на то, что всё может быть хорошо. Стоило как-то приободрить Хару, но Андо никогда не умел этого делать, поэтому только беспомощно смотрел за страданиями приятеля. Мимо гостиной прошёл Шинья - с трудом переставлял ноги, судорожно хватался руками за стены - и остановился, когда понял, что стена кончилась, а дальше надо идти самому. Его пошатывало, словно пьяного, а взгляд, который перехватил Дайске, был совершенно расфокусированным. Андо вскочил со своего места и кинулся к Терачи. Тот даже не сопротивлялся, когда Дай обнял его за талию и помог дойти до спальни. - Ну, что ты? Что случилось? - обеспокоенно спрашивал Дайске, но Шинья молчал, только уголки губ кривились в болезненной попытке что-то сказать. И Андо осенило: - У тебя голова болит, да? - Ммммммнннннн… - замычал Шинья, а Дайске уже мчался в ванную, чтобы помыть руки - сегодня ему впервые предстояло самому колоть Шинье обезболивающее. - Эй, ты чего? - в дверном проёме ванной нарисовался Тошимаса. - Шинье плохо… - Отойди, - неожиданно твёрдо приказал Хара и, оттолкнув Дая, прошёл к умывальнику. - Готовь шприц, ампулу, вату и спирт. - Ты ёбнулся?! - возмутился Андо. - Ты же на ногах еле стоишь! Ты же пьяный в сиську! - Талант не пропьёшь! - гордо ответил Тошимаса, довольно уверенно шагая по коридору. Дайске, запоздало матерясь, понёсся следом. Однако его опасения оказались напрасными - Хара всё сделал безупречно. «Профессионал», - с завистью подумал Андо, попутно размышляя над тем, смог бы он сам в пьяном виде настроить гитару или нет, но вслух сказал совсем другое: - Тошия, я тебе в гостиной постелю. - А ты? - шёпотом спросил Хара. Он осторожно гладил Шинью по волосам, а тот закрыл глаза и даже расслабился. - А я с Шиньей рядом сплю - мало ли что… Тошимаса поднялся: - Лучше смени меня, а я сам похозяйничаю. Он вышел, а Дайске, быстро стянув с себя домашние штаны и футболку, забрался под одеяло и притянул Шинью к себе. Тот устроил голову на груди Дая и улыбнулся, прислушиваясь: - У тебя сердце бьётся красиво. Как раз для меня. И пока Андо приходил в себя после этих слов, совершенно не понимая, к чему они были сказаны, Терачи уснул. Дайске в порыве небъяснимой нежности прижался губами к светлой макушке Шиньи и закрыл глаза.