Take Away My Pain

Время близилось к обеду, и Ниимура уже подумывал о том, чтобы закрыть магазин и чем-нибудь поживиться, когда ворвался Дайске. Вид у него был немного лучше, чем утром, но следы бурного вчерашнего вечера всё ещё просматривались. - Дарова! – выдохнул Дайске, озираясь по сторонам. - Виделись с утра, - лаконично отозвался Ниимура. - Когда это? – удивился Андо, прекращая оглядываться и уставившись на приятеля. - Я был утром у тебя дома. Осмотрел твоё тело. Поболтал с Мию-чан. Отвёз Терачи в библиотеку. Отмазал тебя перед Сугихарой, - перечислил свои подвиги Тоору и снова задумался о насущном – о еде. - А где он, кстати? – шёпотом осведомился Андо, ожидая, что любимый начальник в любой момент выскочит из-за угла. - Уехал на сходку по поводу благотворительного рождественского концерта, - объяснил Ниимура и погладил начавший бунтовать живот. Взглянув на до сих пор стоящего посреди торгового зала Дайске, он предложил: - Слушай, давай пообедаем, а? Я тут с утра без кофе. - Не, я пас, - отозвался Андо. – Но вот кофе выпью с удовольствием. - Закрой магазин, а я сейчас организую стол, - Тоору направился к лестнице в их с Сугихарой квартиру. Дай немного потоптался на месте, провожая взглядом Ниимуру, а потом вернулся к дверям и закрыл магазин. Повесив куртку на вешалку, Андо придвинул к дивану маленький столик и принялся ожидать приятеля. Хотелось поделиться с Кё наболевшим – своими сомнениями, размышлениями и просто рассказать о вчерашней ссоре с Шиньей, потому что больше друзей у Дая не было. А Ниимура всегда выслушивал и помогал дельными советами. Даже если он потом обсуждал его проблемы с Сугихарой – плевать. Главное, что это никогда не выносилось за пределы их маленького мира. Впрочем, долго ждать не пришлось – вскоре на лестнице послышались шаги и позвякивание посуды. Тоору поставил поднос с едой на столик и, обречённо вздохнув, присел на краешек дивана. - Итадакимас, - склонил он голову. - Итадакимас, - отозвался Дайске и потянулся за кофе. Ниимура ел, поглядывая на Андо и терпеливо дожидаясь момента, когда того потянет на откровенность. Обычно Дай не мог долго держать в себе свои проблемы и переживания, так что рано или поздно он всё обязательно расскажет. - Кё, мне нужен твой совет, - наконец, заговорил Дайске, поставив кружку на стол и водя пальцем по ободку. Ниимура отложил хаси в сторону и налил себе кофе. - Говори, что у тебя случилось. - Ты знаешь, - невесело усмехнулся Андо и откинулся на спинку дивана, прикрывая глаза. Тоору поднял голову. На верхней ступеньке лестницы расположился Сугихара и кивнул ему. Ниимура взглянул на Дая. - Ты о вчерашней ссоре с Шиньей? Да, я знаю об этом, но только со слов Терачи. Хотелось бы выслушать и твою версию, чтобы составить полную картину случившегося. - Да какая там версия… - Дайске с силой потёр лицо ладонями. – Шинья сказал, что выходит на работу, я возразил, слово за слово – и сцепились. Нахамил я ему, конечно, сильно… Но он меня разозлил, понимаешь? Предъявлять начал, что, мол, он у меня вместо бабы и все дела… А я не сдержался и сказал, что он вообще нахрен никому не нужен… При этих словах подслушивающий разговор Сугихара закатил глаза и покачал головой. Курить хотелось нестерпимо, но нельзя было выдавать своего присутствия – не стоило подставлять покрывающего его Ниимуру. Дайске тем временем продолжил свой монолог: - А потом сам испугался, что Шинья уйдёт и бросит меня… и сбежал, пригрозив ему напоследок… И нажрался в баре, как скотина… С девкой какой-то обжимался, а трахнуть её не смог… И знаешь, почему? – он повысил голос, в котором скользили истеричные нотки. Ниимура изобразил на лице неподдельный интерес. – Потому что мне её сиськи мешались! Их вообще быть не должно, потому что у Шиньи их нет! Тоору округлил глаза и уставился на Андо. Сугихара затаил дыхание, стараясь не пропустить ни слова из пламенной речи Дайске. - Помнишь, Сугизо тогда рассказывал, как он решил «налево» сходить? Ну вот, у меня получилось то же самое. Головке похуй, кого трахать, а голове подавай Терачи! Блядь, я – гей. Всё. Позор семьи Андо. Инфаркт родителей. Презренье братьев. Пидорас в изгнании. Я счастлив, - Андо уронил голову на руки и принялся раскачиваться взад-вперёд. Сугихара зажмурился и зажал рот ладонью, чтобы не заржать в голос. Ниимура кинул быстрый взгляд на любовника и закусил губу – жест Сугизо он понял правильно. Однако страдающий Дайске ждал не смеха в ответ на своё признание, а сочувствия и помощи. Тоору вздохнул и постарался придать лицу подходящее случаю выражение. - Дай, не нужно ставить на себе клеймо. Всё не так страшно как ты думаешь, - заговорил Ниимура успокаивающим голосом. – Давай сначала разберёмся в твоём отношении к Терачи. Почему ты против того, чтобы он работал? Андо задумался. Ниимура терпеливо ждал. Сугихара начал скучать и поэтому уже подумывал чем-нибудь запустить в Дая, чтобы ускорить его мыслительный процесс. Наконец, Дайске прекратил раскачиваться и заговорил: - Я за него боюсь. - Чего?! – вытаращил глаза Ниимура. Сугихара от неожиданности едва не навернулся с лестницы. - Боюсь я за него, - упрямо повторил Дайске. – Переживаю. Была б моя воля – вообще от себя не отпустил. - Ты его не привяжешь к себе, - осторожно сказал Тоору. – Он не ребёнок и не беззащитное домашнее животное. Он взрослый и самостоятельный человек. Он тридцать с лишним лет жил без тебя, так почему же теперь должен тебе подчиняться? - Да знаю я, что не должен! – воскликнул Андо и сжал руки в кулаки. – Но не могу ничего с собой сделать. Привязался я к нему, понимаешь? И боюсь, что могу потерять. Ненавижу его болезнь. Ненавижу. Не будь её, всё было бы намного проще. - Не будь её, вы бы даже не познакомились с Шиньей, - справедливо заметил Ниимура. – Кстати, а ты знаешь, почему Терачи так рвался на работу? - Я так понял, что из-за денег, - мрачно ответил Дайске. - Не так уж и много он получает, конечно, в этой своей библиотеке, но на жизнь ему хватает. - Пока он может работать – пусть работает. С таким заболеванием, как у Терачи, не шибко разгуляешься – мало кто из работодателей согласится держать такого работника. И в этой библиотеке он держится только благодаря Ниикуре, который лично разговаривал с директором и убедил того не увольнять Шинью. - Опять Ниикура, чёрт бы его побрал, гада вездесущего… - простонал Дайске. Сугихара подло улыбнулся. Ниимура с упрёком взглянул в сторону лестницы и снова обратился к Андо: - Ты ревнуешь, Дай? - Да, - нехотя признался Дайске. - Понимаю, - кивнул Тоору. – Но ревновать к Ниикуре глупо, ты же знаешь. У него своя жизнь. А вот поддерживать с ним хорошие отношения надо, потому что тебе не раз ещё придётся к нему обратиться за помощью. Так что придуши свою ревность – и вперёд, на покорение Терачи. - И как я должен его покорять? – заинтересованно уточнил Андо, глядя на приятеля. Тот покровительственно кивнул. - Слушай меня внимательно. Шинье нужна уверенность в завтрашнем дне и стабильность – он такой человек. Покажи ему, что сможешь обеспечить ему спокойную жизнь. И докажи, что сам являешься человеком надёжным и способным решить любые трудности. - Но как?! – Дайске умоляюще посмотрел на Ниимуру. Тот загадочно улыбнулся и пожал плечами. - А ты подумай… Андо опустил голову и тяжело вздохнул. Кё аккуратно собрал посуду, забрал поднос и ушёл. Дайске слышал, как его шаги затихли на втором этаже. Ниимура его озадачил – как он должен убеждать Шинью? Перед ним ещё ни разу не стояло такой проблемы – все его женщины были гораздо проще, чем Терачи: есть деньги – любимый, нет денег – мудак. А здесь… Ниимура едва успел поставить поднос с посудой на барную стойку, как был вжат в стену Сугихарой, который смотрел на него с нескрываемым восхищением. - Ты чего? – осторожно поинтересовался Тоору, озадаченный таким поведением любовника. - Ты идеален, малыш Кё, - выдохнул Ясухиро и крепко обнял его. – И я люблю тебя. Тоору зажмурился и едва слышно всхлипнул, пряча лицо на груди Сугихары. Тот прижался щекой к темноволосой макушке и прошептал: - Никуда не отпущу.

* * * * *

Тошимаса не находил себе места. День, проведённый без Каору, показался ему вечностью, и до него только сейчас дошло, что он не представляет, как будет вообще жить без него. Поданное в порыве злости и обиды заявление теперь казалось ему приговором, который не Такигава подписал, а он сам. Обратного пути не было, и ему оставалось только считать дни до первого января, а потом его жизнь просто закончится. Какого чёрта он поступил так необдуманно? Почему не посоветовался с тем же Такашимой? Когда он вообще научится взвешивать свои решения и поступки, а не рубить сплеча? Какой же он идиот… И этот мелкий пронырливый тип, Ниимура, был прав, когда говорил, что он поторопился с выводами. Поторопился… Да он себе жизнь сломал – одной жалкой бумажкой, которая наверняка уже лежит на столе у Кикучи, со всеми подписями и печатями, вместе с приказом о его увольнении. Вот недоумок-то, а… Хара несколько раз за ночь вставал и выходил на балкон, чтобы покурить и успокоить нервы, но спокойствия хватало только на несколько затяжек, а потом всё начиналось сначала: ненависть, отвращение к себе и понимание чудовищной ошибки, которую он совершил. Он сам отказался от Ниикуры. Сам. Ведь знал же, идиот, что не испытывает Каору к этой сучке никаких чувств, что это чистой воды брак по расчёту, но мало того, что повёл себя некрасиво по отношению к Каору, так ещё и лишил себя всяких шансов остаться с ним хотя бы друзьями. А теперь, поняв, что Ниикура помнит и нуждается в нём, пытается найти оправдания своему дурацкому поступку. Проворочавшись всю ночь, Тошимаса не выдержал: быстро собрался и выскользнул из дома, чтобы первым же автобусом уехать в больницу. Он не мог больше ждать – ему срочно нужно было поговорить с Койю. В морге было привычно тихо и прохладно, а Такашима сидел за столом и копался в бумагах. Рядом с ним возлежал Аой, который лениво приоткрыл один глаз и недовольно посмотрел на ворвавшегося в кабинет Тошимасу. Койю поднял голову от бумаг и удивлённо уставился на приятеля: - Тошия? Ты чего в такую рань? - Разговор есть, - Хара бросил на диван куртку и сумку. – А где Юу? - Расчленяет, - Такашима махнул рукой в сторону операционной. В ответ звякнул металл, и голос Широямы возвестил: - Попрошу без сарказма! Койю хихикнул. Аой недовольно засопел. Тошимаса плюхнулся на диван и посмотрел на Такашиму. - Хорошо тебе – у тебя есть Юу, - в его голосе отчётливо прозвучала зависть. Койю улыбнулся. - Тебе тоже хорошо – у тебя Юу нет. - Почему это хорошо? – не понял Тошимаса. Такашима состроил несчастное лицо. - Ты же знаешь, какой у него говнистый характер… - Я всё слышу, между прочим! – донёсся из операционной голос Широямы. – И буду жесток! - Вот видишь! – Такашима возвёл глаза к потолку и нарочито громко вздохнул. Хара засмеялся. - Каору, знаешь ли, тоже не эльф, но меня это не останавливает. Койю, скажи, - Тошимаса подался вперёд, с надеждой глядя на патологоанатома, - вот ты всё про всех знаешь, а ты не в курсе – моё заявление Такигава подписал или нет? Такашима подпёр кулаком щёку и задумчиво протянул: - Даже не знаю, дружище… Но, кажется, подписал. Он после этого с Кикучи встречался вроде… А ты решил на попятный пойти? Хара похолодел. Вот и всё. Такигава встречался с Кикучи, а это значит, что и его заявление отдал. - Каору сказал, что я ему нужен… Только поздно уже. Всё решено, - Тошимаса опустил голову. Аой лениво спрыгнул со стола на диван и устроился на коленях Хары, словно сочувствуя. Тошия медленно гладил кота и смотрел в одну точку, не моргая, пока не заслезились глаза. В операционной возился Широяма – что-то двигал, включал воду, звенел инструментами, – а Тошимаса всё не поднимал головы, отмеряя минуты стекающими из уголков глаз слезами. Неизвестно, сколько бы он так просидел, но из подавленного состояния его вывел Такашима. Он пересадил Аоя с коленей Хары на диван и присел на корточки, заглядывая Тошимасе в лицо. - Иди в отделение. Каору за трое суток спал всего часа четыре. Уложи его спать – хоть в кабинете. Он никого не слушает, кроме тебя, разве ты не знаешь? Вчера послал нахуй Такигаву, когда тот пытался отправить его домой отдохнуть, а ещё бесновался и орал. Пришлось угрожать ему Аоем, - улыбнулся Койю. Тошимаса кивнул и поднялся с дивана. Наверное, он полный придурок, но будет держать лицо до последнего дня. И хотя бы этот месяц, что остался им на двоих, он постарается провести рядом с Каору. - Иди, - шепнул Такашима и подтолкнул Хару к выходу из отделения. – И не делай больше глупостей.