***
Кэб притормозил у лепного крыльца госпиталя Святого Варфоломея. После короткой заминки, друзья миновали просторные коридоры здания и уже подходили к помещению морга, когда у самых дверей их вдруг задержал констебль, подняв ладонь вверх: – Простите, посторонним вход воспрещён. – Меня зовут Шерлок Холмс, и мы явились по приглашению, – устало пояснил детектив. – Никак нет. Мистер Холмс уже прибыл двадцать минут назад, – уставившись поверх их голов, дежурно отрапортовал полисмен. – Вы что, белены объелись, констебль? – возмутился док. – Мы же виделись утром. – Никак нет! А вот и мистер Шерлок Холмс, – констебль Кларксон указал куда-то назад. – О, приветствую вас, мои не блещущие интеллектом знакомые, – раздался убийственно мягкий тон за их спинами. Друзья разом обернулись. Сзади, с улыбкой удава на устах, стоял Фицрой. – Присваиваем чужие личности? – вежливо осведомился Шерлок (однако Джону, знавшему подобный тон, стало страшно за жизнь инспектора). – Кто бы говорил, – ехидно откликнулся Том. – Подумаешь, – Шерлок достал записную книжку и протянул её Фицрою. – Теперь мы действительно квиты. – Едва ли, – припомнил недавний ответ сыщика инспектор. Блондин на секунду задержал руку, беря книжку, и долгим взглядом сверлил оппонента: – А как насчёт пары месяцев тюрьмы за кражу и незаконное проникновение? В тоне инспектора зазвучала сталь, констебль у двери при этих словах подобрался, и на одно мгновение Джон поверил, что их и вправду арестуют. Но тут Фицрой усмехнулся и расслабился. Всё обошлось. Следя друг за другом пристальными взглядами, детектив и инспектор зашли в покойницкую. Следуя за мужчинами, Джон задумался, кто же ещё из этих двоих больший выскочка. В центре помещения на хромированном столе лежало тело, накрытое простынёй. Внутренняя дверь справа отворилась, и в комнату вошла Молли Хупер. – Покажи нам тело, – без предисловий потребовал Холмс. Фицрой поперхнулся, а Молли уронила пластиковый поддон, рассыпав на полу содержимое, но детектив, казалось, так и не заметил двусмысленности брошенной им фразы. Надо отдать должное инспектору, он галантно помог девушке собрать упавшие препараты. Патологоанатом слегка покраснела и даже с намёком на кокетство заправила русую прядь за ухо, украдкой бросив взгляд на красавца. – Итак, мисс Хупер? – Три пулевых ранения в области груди и брюшной полости, одно сквозное. Пробито правое легкое, два других прошли по касательной. Задета артерия, что вызвало обильное внутреннее кровотечение, а также был повреждён кишечник. По отчётам ваших баллистиков, извлечённые пули 40-го калибра, патроны, если не путаю, «Смит и Вессон», выпущены из того же оружия, что вы обнаружили. Мужчины внимательно выслушали рассказ, изредка перебивая, чтобы уточнить детали. Когда Хупер уже заканчивала, в комнату с извинениями протиснулся полисмен, чтобы передать Фицрою результаты экспертизы по оружию. – Уже проверили отпечатки пальцев на глоке... – медленно произнёс инспектор. – И чьи они? – выжидательно спросил Джон. – Не поверите, – поведал Фицрой с блуждающей улыбкой. – Это отпечатки бывшего сотрудника Национального театра. Найденного позавчера мёртвым в перевёрнутой машине. – Той самой, что преследовала нас вместе с другими после отъезда из «Хрустальной короны?» – изумился бывший военврач. – И какие версии? Том решил позубоскалить, разумеется, с молчаливого несогласия своего оппонента. – Ну, к примеру. Обгорелый покойник встал и пошёл по автостраде. Добрёл до казино, дождался выхода Натана Филлимора и застрелил его. А затем вернулся на место аварии, упал и умер. – Нет, вероятнее другое. Машина решила отомстить за то, что ее перевернули, наняла автомойщика, и он убил Натана. – Шерлок поддержал игру, и теперь два великих ума соревновались, будто дети в песочнице, в умении рассказать небылицу. – Не думаю, что автомойщик может так промазать. Наверное, стрелял сам автомобиль, после чего… – …после чего тщательно затер следы машинного масла и взорвался повторно, засунув в себя тело сотрудника Театра. Выпустив таким образом пар, Холмс и Фицрой на минуту примолкли, задумавшись о нормальном объяснении этого странного факта. – Вряд ли бы управляющий казино успел добраться до места аварии раньше полиции, – стал рассуждать вслух детектив, – Хотя... – Вы всё ещё думаете, что это управляющий взял ствол? – завёл старую песню Том. – На оружии даже его отпечатков не было. – Перчатки надел, чего проще! – огрызнулся Шерлок. – А, может, он был в той самой машине, но каким-то чудом не погиб и забрал пистолет у покойника? – заикнулся Джон. – Нет! – рявкнули на дока оба. Повисла неловкая пауза. – Доктор Ватсон, – застенчиво подала голос Молли, – в-вы сказали, что вас преследовало несколько автомобилей, так? Отставной капитан кивнул. – Я, конечно, почти ничего не знаю о деле, – нерешительно продолжила девушка, – но в-возможно, тот, кого вы подозреваете, был в другой машине, вернулся к погибшим товарищам и подобрал оружие. Или просто находился где-то неподалёку, чтобы следить... – Молли затихла и с робкой надеждой взглянула на Шерлока. – А это идея! – оживившись, громко провозгласил Фицрой и подарил Молли улыбку. – Вы молодец, мисс Хупер! Отлично! Патологоанатом вспыхнула мгновенной искоркой радости, хоть и рассчитывала услышать подобное от другого человека. – Хм, управляющий действительно мог участвовать в погоне, или, вероятнее, наблюдать за процессом со стороны, и воспользоваться шансом, чтобы разжиться стволом, – предположил Холмс, поворачиваясь к инспектору и совершенно не обращая внимание на девушку. – Вот только, – слегка сник блондин, – для чего вашему управляющему такая канитель? Неужели он не мог добыть оружия другим способом? Но Шерлока не так-то легко сбить с толку. Он уцепился за эту теорию, и двое мужчин вновь вступили в жаркое обсуждение. "Два сапога пара" – слегка уколола Джона ревность. Бывший военврач пару раз попытался примкнуть к беседе, но его упрямо игнорировали, и, в конце концов, он отошёл в сторонку к Молли, которая тоже отступила от "огня". Шерлок, казалось, глубоко погрузился в проблему. Ватсон невесело усмехнулся своему скабрезному каламбуру и ушёл в какие-то размышления. Из задумчивости его вывел мелодичный голос Хупер: – С вами всё хорошо, доктор? – осторожно спросила она. – Вид у вас какой-то замотанный. Отставной капитан резко обернулся к девушке, ожидая углядеть на её лице следы издёвки. Как же, слухи о них с Шерлоком дошли и до морга! Но Молли смотрела на него лишь с искренней тревогой, и мужчина устыдился. Однако, как бы он не желал с кем-то поделиться наболевшим, док не мог. Ну как же объяснишь Хупер, что причиной его дурного настроения частично послужила совсем недавно разыгравшаяся сцена... Едва только зайдя в здание госпиталя, Холмс не направился прямиком в морг, а приметил укромный уголок за колонной и без особых церемоний впихнул туда Джона. – Нас же ждут! – попытался увернуться Ватсон, но сыщик заткнул его пылким напористым поцелуем. У дока глаза закатились от блаженного жара, с которым детектив буквально поглощал его разум и душу, толкаясь наглым языком глубоко в рот. Блудливая ладонь в то время успела крепко вцепиться в ягодицу бывшего военврача, вторая же скручивала воротник его рубашки сзади. Ватсон отчаянно замычал в бесплодной попытке оторвать от себя так некстати воспылавшего партнёра. – Ничего не могу поделать, я изголодался... – наконец отлепился от него Холмс со звучным причмокиванием. – Уже? – задыхаясь, удивился Джон. Шерлок едва заметно дёрнулся от последнего замечания: – А ты против? Но в тот миг совсем рядом послышался стук каблуков о мраморный пол, и стайка щебечущих медсестёр, завернувших как раз в их укрытие, спасла Джона от допроса с пристрастием... – Джон, мы уходим! – крикнул Холмс другу, закончив спор с Фицроем, и док с тяжёлым сердцем последовал за ним.***
Обратная дорога в кэбе прошла без приключений, не считая того, что Шерлок расположил было руку на колене Джона, но, не дождавшись ответной реакции, также резко её убрал. Миновав дверь с табличкой "221 b" вперёд соседа, бывший военврач поспешил к лестнице, чтобы поскорей скрыться наверху. – Стоять! Почти жестокая команда Холмса заставила мужчину замереть спиной к нему. Детектив в два шага приблизился к любовнику, грубо ухватил того за шиворот и поволок в сторону стены прихожей. Прижав к вертикальной поверхности, Шерлок скупыми жёсткими движениями прошёлся по телу жертвы, остановив ладонь на невозбуждённом члене. – Хочу тебя здесь и сейчас, – беспощадно постановил он. Джон промолчал, сопя куда-то в светло-серый рисунок на обоях. Тогда Холмс сжал пальцами другой руки его подбородок и повернул лицо к себе: – Мне продолжить? – Как угодно, – сипло откликнулся док. Шерлок замер. Прошло несколько секунд. Поскольку сыщик больше не проявлял активности, бывший военврач высвободил лицо из болезненной для его шеи хватки, развернулся, но ускользнуть ему не дали. Детектив выбросил вперёд руку, упёршись в стену на уровне головы Джона, тем самым перекрывая путь. Отставной капитан посмотрел в глаза сыщику и слабо обронил: – В чём дело? – Это ты мне объясни, – отчеканил Холмс. Взгляд Шерлока прожигал дыру меж глаз доктора: – Почему ты меня избегаешь? – Что за глупости... – Джон! – грянуло на всю прихожую. Струна тишины на долгий миг протянулась между партнёрами. – Да, Шерлок, ты как всегда проницателен, – разорвал молчание Ватсон – отпираться не было смысла. – Только не говори, что ты уже передумал насчёт наших отношений. – И в мыслях не было, – поспешил разубедить друга Джон. – Никогда. Детектив облегчённо выдохнул, но всё же свою «ловушку» пока не распахнул: – Что же тогда? Неужели ревнуешь к этому Тору? Бывший военврач безрадостно хохотнул: – Очевидно, нет. И его зовут Том. Уж не думал, что современное кино удостоится твоего внимания, вышло забавно... – Не заговаривай мне зубы! – Твоя взяла, – сдался Ватсон, и в глазах его блеснула жалость к любовнику от того, что он собирался сказать. Холмса пробрало нехорошее предчувствие. Джон протянул руку и кончиками пальцев легонько коснулся острой скулы друга: – Я бы и рад сказать, что вчера я умирал от наслаждения, и мне хочется снова и снова ложиться под тебя, да только это не так, – признался мужчина с печальной улыбкой. Действительно, всё это время Джона мучил только один факт – то, что он оказался не в состоянии достичь пика, когда Шерлок был в нём, и что ему не вынести без неприязни движения самого дорогого человека внутри себя. Ватсон не винил в этом никого, кроме собственной натуры, что брала верх над чувствами. Джон до последнего не желал ранить любимого, который, по мнению дока, был всегда и во всём идеален, однако представить себе того, что он переживёт ещё один такой изматывающий заход, не мог. Сыщик секунду переваривал услышанное, а затем хрипло осведомился: – Я был так плох? Ватсон предчувствовал такой вопрос, однако всё же осекся и промедлил с ответом, подбирая слова. Это было зря. – Ну что ж, – голос Шерлока сочился горечью. – Значит, моя очередь сдержать обещание. Я тебя больше не побеспокою. Холмс резко отстранился от партнёра и двинулся прочь к выходу. – Шерлок, постой! – закричал Ватсон. – Я же не отказываюсь совсем... Но ответом ему был лишь глухой треск входной двери да бездушная серость уличного тумана.***
Вернувшись вечером с работы, Джон даже не был удивлён, что не увидел пальто Шерлока на вешалке. С мрачным смирением доктор поднялся в гостиную и сразу же завернул на кухню, решив забыться в сражении с грязным фарфором. До того им хватало перекусов в гостиной с пластикового подноса. Но не успел Ватсон закатать рукава, как дверной звонок оповестил о госте. Отставной капитан кинулся было открывать, но снизу послышались шаги и знакомый баритон. Выходит, Холмс дома. Неужто он прятался у миссис Хадсон? Или, вероятнее, Марте удалось заловить к себе квартиранта, чтобы удовлетворить любопытство. До ушей дока донёсся скрип двери и резкое отрывистое ругательство Шерлока. Джон насторожился. Слов было не разобрать, но детектив говорил на повышенных тонах, когда в ответ ему что-то вменял более вкрадчивый, растягивающий слова голос, показавшийся доку смутно знакомым. Военврач отложил намыленную губку и подобрался поближе к лестнице. – …сделай одолжение, исчезни из моей личной жизни! – Позволь напомнить – когда ты преступаешь закон, она становится в равной степени и моей. Отставной капитан углядел краем глаза, как Шерлок попытался захлопнуть дверь, однако ему помешал кончик зонта, а потом и нога в светло-серой штанине. Ага, так значит сам Майкрофт Холмс решил осчастливить их жилище своим визитом, вот только стараниями брата дальше порога он не продвинулся. – Я расплатился с долгом, чего ещё ты от меня ожидаешь? – Чтобы ты бросил дело, в ходе которого погибло профессионалов больше, чем воронов, что кружат над Тауэром. – Если бы я мог, – мрачно усмехнулся Шерлок. – Что же мешает? – В голосе Холмса-старшего явно просквозила тревога. Детектив прикусил язык, поняв что проговорился. Не дождавшись ответа, Майкрофт предупредил: – Чем бы это ни было, помни – твоя удача может отвернуться от тебя в любой момент, – донеслось из-за двери. – И первый, кто при этом пострадает – Джон Ватсон. – Ах, значит, и в британском правительстве не брезгуют развлекаться пошлыми сплетнями? – Язвительность Шерлока вернулась с прежней силой, стоило затронуть его интимную жизнь, но Холмс-старший его осадил: – Касательно этой части твоей жизни я ничего не имею против. В какой-то мере мой визит связан как раз с поздравлениями вам. Шерлок растерянно моргнул. – Раз уж так сложилось… Какими бы ни были в действительности ваши отношения, Джон для тебя – лучшая пассия из возможных. В конце концов, он сумел стать для тебя ближе, чем кто-либо из людей. И чтобы яснее выразить свое согласие… Ватсон увидел, как холёная рука протянула связку новеньких ключей и уронила их на ладонь Шерлока: – Мини купер. Не столь представителен, как ты любишь, но будет служить верно. Не всё же уродовать дорогие марки из автопрокатов, – усмехнулся Майкрофт. У Джона челюсть отвисла – Майкрофт дарит им машину? Должно быть, он очень хочет наладить контакт с братом. – Отказа не приму. Считай это моим благословением или, если желаешь, даром на твой день рождения. – Буду считать это подкупом, – порешил сыщик. – С чего я должен принять твоё благословение? – Никакой слежки за вами в течение года. – Соблазнительная перспектива… хорошо, – согласился сыщик, кладя ключи в карман. – В чём истинная причина? Тон Майкрофта смягчился, переходя на низкие доверительные ноты: – Держи меня в курсе, Шерлок. Если когда-нибудь тебя всё-таки унесёт в преисподнюю, вспомни, что у тебя есть брат. Сыщик театрально подавился кашлем, однако когда поднял взгляд в дверной проём, едкое замечание застряло у него в горле. Обменявшись с Майкрофтом долгим понимающим взглядом, Шерлок медленно закрыл дверь. Ватсон же поспешно отступил от лестницы, про себя решив, что хоть его друг и старательно выказывал братскую вражду, их отношения с Холмсом-старшим намного более проникновенные, чем могло показаться со стороны.***
Вечерние огни загорались над Темзой. Шелковистая лиловая вуаль мягко опустилась на Лондон, утверждая права вечернего часа – часа утончённого отдыха и любовных свиданий. Сочные краски заката уже растворились в пастельной сирени и голубизне наступающей ночи, оживлённой тёплой медью света, текущего из окон плавучего ресторана. Заведение было расположено на западном берегу Темзы в самом центре района и состояло из нескольких больших беседок, дрейфующих около самого берега. Они являли собой отдельные залы под низкими куполообразными потолками, окружённые тонкими стенами из натурального дерева с широкими круглыми окнами. По берегу возле одной из беседок прохаживался молодой плечистый человек с забранными в хвост соломенными прядями. Оттянув рукав щегольского чёрного пиджака, который был ему явно не по карману, мужчина взглянул на именные наручные часы – подарок сослуживцев. До назначенного времени оставалось ещё десять минут. Кругом царило оживлённое веселье. Глаз радовали яркие блики от гирлянд и фонарей, шуршание лёгкого прибоя ласкало слух, свидание с хорошенькой славной женщиной – душу. И вот из толпы отделилась девушка в голубом пальто и изящной беретке, сдвинутой на бок на длинных русых волосах. – Я опоздала? – забеспокоилась скромница. – Пришлось задержаться в госпитале. – Что вы! Как раз вовремя, – заверил девушку Том Фицрой. – Это я слишком рано. Молодые люди прошли по короткому подвесному мостку в ресторан. Внутри округлого помещения было светло и приятно пахло выпечкой и свежими фруктами. Слева помещался небольшой оркестр, исполнявший задорную мелодию. Практически вся отделка – от столиков до стен и перегородок – включала золотистое дерево, а с потолка пышными кружевными гирляндами свисали белые и сиреневые живые цветы. Том со спутницей заняли место у дальней стены под круглым окном с видом на реку. Вопреки некоторым опасениям Фицроя за столиком тут же завязалась спокойная беседа. Заведение оказалось уютным, меню вкусным, девушка прелестной: милой, приятной, располагающей. – А совсем недавно я короткое время работал под прикрытием, – поделился инспектор в самый разгар вечера, – и обитал неподалёку от той улицы, где живут ваши друзья. – Неужели? – искренне заинтересовалась девушка. – Расскажете, или это служебная тайна? – Отчего же, – лукаво улыбнулся Фицрой, – нам не запрещено делиться забавными случаями. Спутница Тома вся обратилась в слух. – Однажды, уже к концу задания, мой напарник едва не раскрыл себя, и мне пришлось устроить импровизированный стриптиз прямо посреди продуктовой лавки, чтобы отвлечь от него внимание. – Да быть не может! – девушка раскраснелась от смеха. – Вы сочиняете! – Ещё как может! – возбуждённо подхватил Фицрой. – Затеял склоку из-за цены на какие-то несвежие овощи и на спор сбросил брюки с подштанниками, переполошив всех посетителей лавчонки, в особенности, двух особо впечатлительных старушонок. Какими только эпитетами они не бросались мне вслед! Новая знакомая залилась таким светлым искренним звоном, что мужчина в тот миг пожелал себе побольше таких казусов в жизни, лишь бы только послушать ещё этот голосок, звенящий от радости. По чести говоря, на первый взгляд эта девушка кому угодно могла показаться невзрачной, неуклюжей и забитой. Но что-то Фицроя зацепило в ней при первой встрече, так что он тут же пригласил её на свидание. Он почуял, что она далеко не пустышка, и за скромным фасадом прятался ум и подлинная нежность. И не ошибся – от незатейливого уюта ресторанчика, похожего больше на старый добрый кабачок, и отзывчивости весёлого собеседника скромница распускалась на глазах. Но не у всех вечер проходил столь лучезарно. Джон Ватсон склонился над ноутбуком, апатично стуча по клавишам, занося в блог очередную запись, а на самом деле размышляя, за что небеса так обделили его мозгами. Ведь будь он умнее, то мог бы сейчас совсем по-другому коротать время. Словно злой рок, преследовавший его всё время отношений с Шерлоком, решил окончательно доконать его. Ну почему после очередного подъёма на ярком гребне он всегда с грохотом разбивается о скалы, как последний идиот? Заметка в блоге никак не хотела выползать из закоулков увядшего вдохновения, и Ватсон, бросив пустой труд, поднял глаза на дверь спальни предмета своих дум. Внезапно дверь, словно поддавшись пристальному взгляду, распахнулась, и детектив, в мятой футболке и бордовом халате, вылетел в гостиную и принялся беспокойно метаться из угла в угол. – Это не случайно... это не случайно... – бормотал сыщик скороговоркой. – Что не случайно? – тихо спросил Джон под нос, не ожидая ответа – Холмс в такие периоды часто говорил сам с собой, не замечая окружающих. Однако на этот раз Шерлок изменил привычке: – То, что Тор встречался со сбежавшим управляющим во время судебного процесса. – Естественно, когда судишься, встреча с полицией неизбежна, – апатично ответствовал док. Ему лишь оставалось дивиться способности сыщика абстрагироваться от личных проблем в пользу дела. Ведь прошёл всего день, после их откровений в прихожей. – Да я не о том, – отмахнулся Шерлок. – Смерть бывшего работника и назначение управляющего. В преступлении обвиняли самого Натана, однако кому было это по-настоящему выгодно? Кто занял освободившуюся должность? – По-твоему, Филлимор, сам того не зная, пригрел на груди змея? – Соображаешь, – одобрительно кивнул Холмс. – Не исключено, что бизнесмен оказался тогда на скамье ответчиков не без помощи нынешнего управляющего. Надо срочно звонить Тору! Детектив схватился за смартфон, спустя три пропущенных вызова всё-таки дозвонился, и после короткого разговора объявил, что едет и резко нажал отбой. – Отложи записи в блог, Джон, мы едем на свидание. Ватсон для верности прочистил мизинцем ухо, но звуковая галлюцинация подтвердилась визуальной – Холмс выжидательно выгибал бровь...***
Шерлок вихрем вбежал в беседку ресторана. Отыскав глазами заметную крупную фигуру Фицроя, который, как видно в ожидании отлучившийся партнёрши, барабанил по столу, детектив, не задумываясь, плюхнулся на свободное место напротив. – Готовьте десять фунтов, – взбудораженно объявил он. – Стрелял управляющий. Том так и подскочил на месте, не веря глазам: – Какие, к лешему, десять фунтов? Холмс, вы что, глухотой страдаете? Я же сказал, что на свидании! – Да, да, я прекрасно понял, что ничем важным вы не заняты, – в своей небрежной манере отмахнулся Шерлок. Инспектор только глаза закатил. – Возможно, мы и вправду не вовремя, но новости важные, – дипломатично пояснил Ватсон, топтавшийся рядом. – О, господи! – Холмс схватил лежавшую перед ним на столе матерчатую дамскую сумочку и затараторил: – Вещица заурядная, равно как владелица, даже не взявшая её с собой прихорошиться. – Детектив порылся в содержимом: – Косметики мало, в блёклой цветовой гамме, больше подошедшей бы морскому окуню. Дурнушка. Плюс не единого намёка на наличие контрацептивов и, следовательно, мыслей о продолжении вечера – вам нечего ловить, инспектор. – Угомонитесь вы, или нет? – Фицрой уже стал угрожающе приподниматься с места, когда позади раздался полный удивления возглас: – Шерлок? Прямо под свисающей цветочной гирляндой стояла девушка в воздушном платье цвета чайной розы и шелковом палантине на плечах. Джон потрясённо узнал в ней Молли Хупер. Уж на кого, а на дурнушку она сейчас точно не походила. – Оу, Молли, не предполагал тебя здесь встретить. Надеюсь, вы с инспектором не будете против, если мы присоединимся? Ватсон звучно прокашлялся, но Холмс, не замечая намёка, пропустил ошарашенную девушку на её место и подтащил к их столику ещё два стула, для себя и Джона. – Ну, это уж слишком… – Фицрой готов был двинуться на Шерлока, но Хупер его остановила: – Том, пожалуйста… давайте всё-таки выслушаем… – попросила девушка, касаясь рукава спутника и одаривая его долгим молящим взглядом. – Вдруг это нечто действительно важное? – Да чёрт уже с вами, хорошо! – капитулировал инспектор. – Только после проваливайте. Наконец, все четверо уселись за столик – Холмс рядом с Хупер, Джон рядом с Фицроем, и Шерлок изложил инспектору все измышления по поводу управляющего. Джон от нечего делать стал теребить салфетку, и Молли, тоже чувствовавшая себя не к месту, робко подозвала официанта и заказала им обоим по апельсиновому коктейлю. Разговор двоих умов слегка затянулся, и в итоге доктор с патологоанатомом выпили на двоих дюжину коктейлей. Ватсон заметил, что Молли краснела каждый раз, когда Шерлок нечаянно касался её в пылу беседы, и кидала на него украдкой полные скрытой печали взгляды. Джон бы поклялся, что девушка готова была видеть Холмса на месте Фицроя. Наконец, всё было выяснено, и Том обещал принять их выводы к сведению, и с огромным облегчением выпроводил из ресторанчика. Уже подходя к машине, Джон углядел, что детектив смотрит куда-то вдаль с заметным интересом. Док проследил его взгляд и заметил в ряду беседок самую дальнюю – выполненную в виде настоящей беседки с кружевом дерева в отделке и стеклянными стенами, дрейфующую дальше других от берега, откуда доносилась заунывная скрипичная музыка. Холодная, одинокая, неприступно красивая. – Нравится? – с улыбкой спросил Ватсон. Холмс лишь отмахнулся, поспешив к припаркованной машине. Но швейцар ресторанчика тоже заметил интерес Шерлока и, видя, что мужчина пришёл вместе с доктором, успел всучить Джону лиловую визитку.***
Новенький мини купер деловито скользил по автостраде, прощупывая глазницами фар ночную мглу впереди. Шерлок был за рулём, а Джон, как обычно, притулился на пассажирском сидении слева. Ранее Холмс в довольно скупых выражениях объяснил соседу их появление автомобиля, за которое им стоит благодарить его братца. Ватсон, чувствующий некоторые угрызения совести за подслушивание семейной сцены, расспрашивать подробнее не стал. Того, что он услыхал, хватило, чтобы понять – Майкрофт всеми силами пытается добиться расположения брата, потому что чует неладное и действительно готов помочь. Отставной капитан даже почувствовал уважение к Холмсу-старшему, однако он знал, что британским деятелем движет в первую очередь не братская любовь, а желание покровительствовать, быть во всем главным. Разговор у товарищей не клеился, так что Ватсон лишь иногда рассеянно поглядывал в сторону сыщика. Неожиданно доку вспомнился печальный взгляд Молли, который он успел перехватить в ресторане. Видит бог, Холмс нравится девушке, весьма возможно, она даже любит его, и это чувство роднило её с Джоном. «Но, – вдруг подумал док, – у Хупер никогда не будет того, что есть у него – взаимно любящего Шерлока, отзывчивого, страстного, желанного». Казалось, Ватсон только сейчас понял, насколько ему повезло, и на секунду он даже устыдился своих ничтожных проблем. Ведь сотни людей живут без взаимной любви, и сотни в итоге остаются ни с чем... Всю дорогу Джон беспокойно ерзал на сидении, поминая шесть выпитых апельсиновых коктейлей, будь они неладны, и где-то на полпути, наконец, признал, что до Бейкер-стрит он вряд ли дотянет. – Шерлок, притормози, мне надо облегчиться, – смущённо почесав нос, попросил Ватсон. Автомобиль плавно съехал на покрытую жухлой травой обочину. Ватсон поспешно выбрался из салона, поискал глазами подходящие кусты и потрусил в направлении укрытия. Шли минуты. В ожидании Шерлок постукивал пальцами по рулю, затем, решив, что всё равно теряет время, детектив распахнул дверцу и отправился в соседние заросли. А тем временем в кустах акации Ватсон уже с чувством облегчения застёгивал молнию, когда позади вдруг раздался лёгкий шорох и хриплое отрывистое карканье: – Гони кошель! И мобилу! Живо! Военврач быстро, но плавно обернулся. Тип в толстовке с капюшоном и с ножом наперевес по-бычьи уставился на него. – Что-то случилось, приятель? – как можно дружелюбнее произнёс док, мгновенно оценивая ситуацию. – Случилось – эт у тебя со слухом. Гони бабки, я сказал! И без шуток. Нервозности в голосе нет. Подобрался практически незаметно. Нож в руке отнюдь не кухонный. На торчка не похож. Не исключено, что телефоном и деньгами дело не ограничится. Ватсон решил рискнуть. – Сейчас, сейчас, – успокаивающе пообещал отставной капитан, медленно залезая в карман и параллельно прикидывая, как бы получше выбить у противника нож. – Луи, что же ты вытворяешь? – внезапно пропел позади грабителя опасно мягкий баритон. Луи порывисто обернулся, долю секунды всматривался в лицо детектива, вдруг очутившегося здесь, и затем издал громкий каркающий и, по-видимому, радостный звук. Ватсон уже приготовился атаковать его сзади, но, к своему ужасу, опоздал. Тип молниеносно бросился на Холмса, и Джон с потемневшим взглядом рванулся за ним. Однако в последующие секунды произошло сразу несколько странностей. Шерлок по неизвестной причине не сделал попытки отшатнуться, и через секунду Луи чёрной тенью налетел на него. У Ватсона екнуло под рёбрами. Доля секунды отделяла грабителя от сломанной руками дока шеи. – Холмс, сукин ты сын, триста лет не виделись! – Сия жизнерадостная реплика и спасла Луи от смерти. Сбитый с толку Джон не смог вовремя сбавить темп и врезался в мужчин. Все трое неуклюже повалились в траву. – Джон, чёрт, – проворчал детектив, выползая из-под грабителя. – Тебе следовало бы проверить тормоза. – Да, я, бл*дь, чуть концы не отдал, когда этот на тебя рванул! Джон скатился на траву, всё ещё чувствуя болезненное колотьё в груди, и зло уставился на незнакомца. – Знакомься, Луи, мой... давний товарищ. Он оказывал мне услуги в один период, – неопределённо пояснил Холмс. – Ты, Луи, конечно, тоже хорош, нечего сказать. – Ну, с меня кой спрос? Работа... – откликнулся прохвост, поднимаясь на ноги и протягивая руку детективу. – Опять за старое? – уточнил Шерлок, с помощью Луи принимая вертикальное положение. – Мне казалось, что ты бросил уличный грабёж. – Верняк, – подтвердил грабитель. – Просто приработок. Пока Джон распрямлял битое войной тело, Луи стал отряхивать с шерлокова пальто налипшие листья и грязь. Ватсон неотрывно следил за рукой грабителя, проходящейся по плечам, спине и груди детектива, и ему до зуда вдруг захотелось сломать её. – Довольно, – припечатал док вслух. Глядя на угловатого сутулого прохвоста, Джон, как ни старался, не мог представить себе его в числе "давних товарищей" Холмса. – А эт чё за супчик? – Казалось, Луи только сейчас вспомнил о присутствии Джона. – Мой напарник, доктор Ватсон. Несколько мгновений грабитель и отставной капитан сверлили друг друга недобрыми взглядами. – Чё, док, будем знакомы? – первым прорезался Луи. Шагнул к Джону и неожиданно сделал рукой обманное движение, будто хотел пырнуть мужчину ножом. Военврач отреагировал мгновенно, отскакивая назад и пытаясь перехватить руку с оружием, но у Луи оказалась поразительно быстрая реакция, так что он успел отдёрнуть конечность и мерзко заржал: – Попались, док. – Ха, – убийственно осклабился Ватсон и с силой хлопнул Луи по плечу, в ту минуту мечтая раздробить в нём все кости. – А ты, собстно, чё тут забыли? В эт время можно и на перо нарваться, – укорил Луи и тут же сам себе ответил. – Ах да, отлить решили. Однако развязности в грабителе поубавилось, стоило всем троим приблизиться к мини куперу, брошенному на дороге. Все четыре колеса оказались спущены. Определённо, автомобилям, что в последнее время попадают к товарищам в руки, катастрофически не везёт. – А вот за это пардонь, – слегка замялся Луи. – Я ж не знал, что ты в этой тачке. – Работаешь по старой схеме? – пробухтел сыщик. – Есть такое... Да ты не волныхайся. Всё будет в ажуре. – Луи фривольно положил локоть на плечо детективу. – Подключу ребят, подгоню новые шины, скажем, через часок. – Сделай милость, – ворчливо отозвался Шерлок. – И без фокусов! – весомо добавил Ватсон, сбрасывая локоть грабителя и оттесняя его от детектива. Мужик только осклабился: – Падите пока, прошвырнитесь по парку. Ребята мои приглядят за тачкой. Когда Луи достал телефон и, расхаживая рядом с автомобилем, стал отдавать кому-то на другой линии отрывистые команды, Холмс прихватил Джона за рукав куртки и увлёк в направлении парка: – Прогуляемся пока. – Умом тронулся? – взвился док. – Разве этому можно доверять? – Я знаю о делишках Луи достаточно много, чтобы у него отпала всякая охота рискнуть надуть нас. Ватсон сощурился: – Он, что, был твоим осведомителем? – В некотором роде, – туманно ответил Шерлок, ускоряя шаг. ...Они стояли на краю крутого склона, в том месте, где парковые деревья благосклонно расступились, открывая обзор, и наблюдали, как город под ними пульсирует ночной люминесцентной жизнью. Темза древней серой коброй залегла посреди долины, убегая концами в запредельную даль, вечно изменчивая и столь же постоянная, такая же противоречивая, как и сам Лондон. Но здесь, в богом забытом парковом уголке, всё мнилось иначе. Дряхлым осинам с сучковатыми пальцами, жукам, что скрежетали в комковатой земле и стылому воздуху, что пробирал до самых костей, не было никакого дела, до ничтожных шевелений цивилизации – лишь краткого мига в собственном вечном бытии... Ватсон перевёл взор с долины на сыщика, застывшего на краю обрыва. Отрешённо задумчивый, тот казался не принадлежащим суетливому обыденному миру внизу, но частью души этого дикого мятежного уголка леса посреди бетонной пустыни. Взгляд Джона скользнул по плечам и спине Шерлока, и память тут же подбросила раздражающие воспоминания о чужой грязной лапе, позволившей себе касаться их. В мужчине всколыхнулось животное чувство собственничества, подстёгиваемое образом развязного чужака, посягнувшего на его неповторимого партнёра. Повинуясь порыву, док притиснулся к спине Шерлока и, подрагивая от накатившего возбуждения, горячо выдохнул ему в шею... Одинокий парк... Играющие на подсознании первобытные ночные звуки... И полная вседозволенность, ведь между ними уже не осталось ничего неизведанного. Холмс тоже уловил вибрации возбуждения, кружащие в напряжённом воздухе, словно нетерпеливые ноты, ищущие свою партитуру, чтобы грянуть оглушительным аккордом. Детектив резко обернулся. Миг – и потемневшие взгляды слились в две соединяющие разумы нити. А в следующий момент в дело вступили языки. Сюда не проникал шум автострады и копошение города, нет. Напротив, если прервать на минуту разговоры и отпустить на волю слух, то вскоре различишь собственную мелодию леса, что нежно и едва слышно зарождается из тонкого стрёкота, шелеста и отдалённого птичьего крика. Однако хриплое дыхание любовников и гулкое уханье сердец значительно углубили тембр ночной симфонии. Целовались они яростно, то и дело сталкиваясь зубами, пока не налетели на шершавую поверхность мощного дуба. Джон безжалостно трахал рот сыщика языком, бороздя пальцами массу чёрных завитков на его голове, и Холмс не уступал напором. Военврач упустил тот момент, когда детектив рывком поменялся с ним местами, и вот уже спина дока впечатана в кору, а поцелуя они так и не разорвали. Джон упивался чертами Шерлока, его вкусом и этим спонтанным проблеском страсти. Потому так правильно было опустить руку и попытаться расстегнуть ширинку сыщика. Холмс не отставал, даже ловчее расправляясь с молнией на брюках дока. Избавившись, наконец, от преграды, Шерлок обильно облизал два пальца и вновь припал ко рту любовника. Спустя секунду Ватсон ощутил, как забираются в его нутро, и прохрипел нечто звериное в губы Шерлоку. Звук отразился от стволов, острым пассажем врываясь в мелодию парка. Тонкие пальцы скрипача исследовали задний проход дока, слабо царапали стенки кишки, сгибались, вертелись под всеми углами. – Что ты там ковыряешься? – не выдержав, ощетинился Ватсон. Холмс буркнул нечто вроде "Не мешай" и для верности припухшими губами заткнул Джону рот. Наконец, детектив нашёл искомое, и горловой стон его партнёра оповестил начало самой стремительной музыкальной части, слившись с протяжным уханьем одинокой совы. Бесстыже расставив ноги пошире, Джон, словно в припадке, закатывал глаза, подставляясь, чувствуя тугую тяжесть томления, что металась по спирали внизу живота, как и ночной ветер, с утробными завываниями гуляющий в глубоких дуплах. Бывший военврач в ответ то грубовато терзал кудри Шерлока, то прихватывал зубами его белую шею. Глаза дока подёрнула мутная поволока, сквозь которую мир виделся серебристо-синей дымкой. Изгиб молодого месяца накрыли отростки тучи, и Джону почудилось, будто это длинные ласкающие пальцы. Последовав чудному примеру, Ватсон принялся блаженно водить рукой по своей стоящей колом плоти, поглаживая большим пальцем головку. Холмс, как оказалось, тоже ласкал себя. Их пальцы находились настолько близко друг к другу, что касались друг друга костяшками в ритмичных движениях, и незаметно рука Шерлока перекочевала на член Джона, а длань доктора ублажала уже достоинство детектива. Руки любовников вели синхронную игру, сливая движения в звучные аккорды. Двое плыли иступляющем танце нот, мощной струёй вливаясь в ночную симфонию. Каждый раз, когда Холмс глубже толкал пальцы, Джон совершенно позорно брал "си-бемоль", извиваясь и плавясь, не в силах вынести, как смычок экстаза вновь и вновь чиркал по натянутым нервам. Оргазм поразил его внезапно, воющей стрелой пронзив от паха до макушки, и Ватсон с хриплым воплем на устах резко вернулся в мир, выжатый, с натёртой до ссадин спиной и задницей, обледеневшей снаружи и пылающей внутри. Холмс с шипением сдавил его ладонь на своем члене и в несколько отчаянных движений догнал любовника... Чёткость слуха и зрения вернулась также внезапно, как и пропадала. Неопределённое время любовники пытались восстановить дыхание, выпуская пар разгорячённых тел в холодный воздух. Ноги Джона подкашивались, словно гнилые столбы, но в теле царила приятная легковесность. Шерлок сохранил больше сил, хотя и делал двойную работу. Слегка трясущимися руками он помог привести в порядок свою и джонову одежду. Выяснилось, что сыщик даже умудрился не испортить одежды Ватсона, чего нельзя было сказать о доке. Военврач смущённо разглядывал матовое полупрозрачное пятно на рубашке Холмса. – Ничего, прикрою пальто, – отмахнулся детектив. Подпорченный мини купер совершенно выпал у Ватсона из головы. Подходя к автостраде, отставной капитан, в общем-то, ожидал любого развития событий, и был приятно удивлён, увидев машину целой, да ещё и с целыми колёсами, о происхождении которых старался не думать. Шерлок же, кажется, воспринял это как должное. – Как и обещал, принимайте, – откуда-то из тени выскользнул Луи. – Спасибо, – выдохнул сыщик. Ватсон ограничился лишь скупым кивком. Отставной капитан уже забрался в тёплый салон автомобиля, когда заметил в зеркало дальнего вида сцену, от которой челюсти его свело оскомой. Фамильярно опираясь ладонью на багажник, Луи вытянул шею почти что к самому лицу Шерлока и сипло пропел: – Уверен, что другие колёса тебе не нужны? Я в курсах, что ты в завязке, если решишь вспомнить старые времена... – Грабитель засунул засаленный клочок бумаги во внутренний карман детектива. – Самый лучший товар. Метамфетамин, травка, экстези, даже кокаин есть. Всё высшей пробы, расценки как для лучшего друга. Может, выйдет откопать даже что-нибудь экзотичное, как ты любил. Джону в тот миг жутко захотелось схватить Луи и хорошенько трахнуть головой о капот. Откровенно говоря, он бы, не задумываясь, так и сделал, но на счастье Луи Холмс отшатнулся и с жёстким лицом отрицательно качнул головой.***
Миновав стеклянную дверь-вертушку, друзья оказались в холле казино. Ватсон полноправно мог думать, что испорченное свидание подорвёт и без того шаткое доверие Фицроя к ним, однако молодой инспектор оказался в первую очередь человеком дела. По прошествии двух дней Шерлок и Джон получили от Тома приглашение в «The Park Tower Casino» с целью, как тот выразился, довести начатое до конца. Внутри царил полный бедлам. Газеты и телевидение уже успели разнести весть о «падении» одного из крупнейших лондонских игорных заведений, раздувая и без того грязную историю смерти бизнесмена и бегстве управляющего мрачными предсказаниями и предупреждениями, устрашая доверчивых обывателей и увеличивая собственные рейтинги. Джон с горькой иронией отметил, что их прошлый визит сюда был отмечен куда большим шиком. Члены персонала, до того с безукоризненными улыбками выдававшие жетоны, вышколено и ловко поддерживающие игру за столами, сейчас сбивались с ног, метаясь по зданию в отчаянных попытках восстановить хоть какое-то подобие порядка. В некогда сверкающем игорном зале вместо чинно расхаживающих великосветских львов рыскали изрядно замотанные полисмены, допрашивая, набирая материал для отчётов или просто глазея на роскошь интерьеров, куда бы они никогда не ступили со своим грошовым жалованием. Оказавшись предательски обезглавленным, заведение утратило шик, на смену которому пришла разруха. Эфемерная прелесть фортуны улетучилась, оставив место грязи реальной жизни. Идя по коридору, Джон вдруг поймал себя на том, что становится параноиком. Ему казалось, будто им в спину летят косые любопытные взгляды. Стоило приблизится к группе полисменов, как шёпот меж них стихал, а после выстреливали глухие смешки. Ватсон помотал головой, отгоняя подозрения. Но вот мимо них прошла криво ухмылявшаяся парочка сержантов, мужчина и женщина, и до доктора долетело неосторожно брошенное грязное словечко. Лестрейду действительно повезло, что он был занят с высоким начальством. На секунду у Ватсона костяшки зачесались отблагодарить Грэга за пущенную сплетню об их сорванном "медовом месяце" и недавней "брачной ночи". Чёрт с ней, с оглаской, ведь Джон сам решил открыться, поцеловав Шерлока при всех. Отставного капитана взбесила та ехидно-осуждающая реакция, с которой люди встречали их. Дьявол, да что они вообще понимают?! Впрочем, как только за товарищами захлопнулась дубовая дверь личного кабинета Филлимора, который и был целью поездки, Джона одолели мысли о гораздо более серьёзных делах. За осиротелым письменным столом Натана мрачно восседал Томас Фицрой. Столешница была завалена сводками, чеками, выписками и прочими документами. Как и само казино, кабинет, казалось, поблек без своего хозяина. Молодой инспектор коротко поприветствовал сыщика и доктора и предложил сесть. Взгляд его был, в отличие от коллег, прямой и чистый. Томас не подал ни единого намёка, что слышал об их любовной связи, либо что подобное его хоть как-то тревожит. – Вы были правы, – лаконично высказался Фицрой, вновь опускаясь в кресло. Холмс великодушно воздержался от сарказма, знаком попросив продолжать. – Управляющий прочно запустил лапы в дела казино и постепенно выкачивал из него небольшими партиями деньги, списывая убытки на деятельность подпольных игорных домов. – Томас обвёл утомлённым взглядом горы бумаг на столе. – Не понимаю, как этому человеку это удалось, но... факты говорят, что он действительно мог всё прибрать к рукам, если бы Филлимора, к примеру, посадили. Этот тип расчистил себе путь, устранив Крэйга и всех, кто был с ним связан, и, если бы не последний отчаянный шаг Натана, то управляющий ухватил бы изрядный кусок игорного бизнеса всего Лондона. – Что за последний шаг? – всколыхнулся Ватсон. – Филлимор буквально накануне смерти позвонил в полицию и попросил принять его под предлогом, что у него есть чрезвычайно важная информация по делу об убийстве Лайнела Вэнсли, – пояснил Фицрой и с толикой вины в голосе добавил: – Дежурный, зафиксировавший полуночный звонок, только сейчас донёс до нас этот факт. – А Филлимор не уточнял, какого рода была информация? – с надеждой спросил бывший военврач. Фицрой странно усмехнулся: – Уточнял. Сказал, что знает, кто убил Вэнсли, а также учинил знаменитую расправу в Национальном театре, и расскажет об этом в отделении Скотланд-Ярда. – Немного не успел... – с сожалением протянул Шерлок. – На офисном телефоне Филлимора стояла прослушка, – поделился Том. – Поэтому, когда бизнесмен выходил из казино, его уже поджидали. – Мужчина изобразил рукой пистолетный выстрел. – Удалось отследить сигнал? – Вёл прямиком в кабинет управляющего. Счета работника опустошены, а сам он, возможно, уже где-нибудь на Карибах, – вздохнул Фицрой, признавая поражение. На лице Шерлока было написано что-то вроде "я же вам говорил". А вот Джона ещё грыз червь сомнения: – Управляющий сильно запаниковал, раз сам взялся за оружие. Не похоже на него, все остальные убийства совершались хладнокровнее и чище. – Ну, вы изрядно попортили ему нервишки, – ухмыльнулся Фицрой. – И потом выбора у него не оставалось. Ватсон хотел ещё кое-что возразить, но тут в его кармане ожил телефон. Извинившись, доктор выскочил за дверь. Звонила миссис Хадсон – она вновь насмотрелась криминальных новостей. – Успокойтесь, – пытался урезонить взволнованную домовладелицу военврач. Слышно было плохо, и ему приходилось чуть ли не кричать. – И прекратите слушать журналистов – с нами ничего не случится. Да, да, конечно, Шерлок засадит этих негодяев за решётку. – Ну и как оно? – раздался ехидный голос. Ватсон резко обернулся. В метре от него скалила зубы Донован, а чуть дальше к стене небрежно прислонился Андерсон. – Я перезвоню, – отключился док, не особо дружелюбно поглядывая на сержанта и медэксперта. – О чём вы? – Да просто хотела узнать, – осклабилась Салли, – как это у Шерлока получается, засаживать? Андерсон отвратительно захихикал. Если остальные полисмены ограничивались лишь шептанием за спиной да косыми взглядами, то эти не гнушались и пошлых шуток. – Выходит, дело оказалось не таким уж непроходимым? – подхватил эксперт. – Было б жалко, если бы наш псих так не вовремя уронил своё достоинство. Женщина громко прыснула и выронила из рук карандаш, который покатился прямо под ноги Джону. – Ох, доктор Ватсон, не поможете? Не нагнётесь подобрать? Вам ведь не привыкать. Отставной капитан медленно подобрал карандаш и сделал шаг в сторону мулатки. Ухмылка мигом слетела с её лица – видимо, нечто в чертах мужчины заставило женщину осечься. – О, да, в этом Шерлок хорош… – тягуче выдохнул он в лицо женщине. – Не чета твоему экспертишке. Салли оторопело застыла. – Как он раздвигает границы расследования, чтобы безжалостно вогнать гениальную догадку в дело и яростно долбить, пока расследование не достигнет развязки! Андерсон брезгливо поморщился и хотел что-то вякнуть, но Ватсон с упоением продолжил страстно шептать: – Насколько же крышесносно отдавать все нити в его руки, впускать во все сокровенные детали и извиваться от восторга, встречая каждый мощный вывод... Бывший военврач резко сунул под нос Андерсону карандаш: – Держи. Смотри, не промахнись, когда будешь втыкать в подставку. Справится, а Салли? Насладившись эффектом, Ватсон обошёл ошалелых неприятелей и направился к лифту, на ходу доставая из внутреннего кармана всученную ему швейцаром лиловую визитную карточку ресторана. Доку вдруг понадобилось сделать ещё один звонок…***
– Зачем мы здесь? Ватсон обернулся к задавшему вопрос Шерлоку, замершему у самой кромки воды, так что какая-нибудь разгулявшаяся волна вполне могла лизнуть носки его ботинок. – Тебе ведь приглянулось это место? Идём же внутрь. – Джон подкупающе кивнул в сторону плавучей беседки – той самой, на которую вскользь обратил внимание детектив, когда чуть было не сорвал свидание Фицрою. Холмс молча последовал приглашению и вслед за доктором очутился внутри залы. Эта беседка отличалась от других. Если остальные части ресторана представляли собой вполне просторные традиционные залы на десяток-другой клиентов, то это была самая настоящая беседка, в форме восьмигранника, с колоннами и бордюром, украшенными резным кружевом дерева. Уединённый уголок для двоих. Никаких излишеств в обстановке, лишь стол, две скамьи и барная стойка слева, всё из прозрачного плексигласа с голубоватым отливом, в слабом свете напольных светильников напоминающего лунный камень. Круглый массивный стол, словно гигантская лунная слеза, был центром и оплотом всей композиции. Окружающие его скамьи изогнулись плавными полукругами, а где сбоку, скрытая в тени, притулилась барная стойка, наполненная цветными зельями, чтобы туманить разум. В стеклянных стенах беседки был заключён томный полумрак, подогреваемый лишь полом с отоплением. А кристально-прозрачный купол вместо потолка открывал взору вид на бархат неба с месяцем, словно шейхом, в окружении сотни его сияющих невест в серебряных вуалях. – Я забронировал её для нас, – тихо произнёс Джон, боясь нарушить хрупкую тишину беседки. – На всю ночь. Это мой подарок на день твоего рождения. Холмс покосился на дока: – Ты подслушивал? – Просто стал случайным свидетелем. Ну, так как тебе подарок? – Слишком дорогой, – отозвался сыщик, имея в виду вовсе не деньги. – Ты, если мне не изменяет память, ясно высказался о своём отношении к совместным ночам со мной. – Всё меняется... Мягкое недоверие проскользнуло во взгляде Шерлока. Однако Ватсон решил не тратиться впустую на словесные объяснения, шагнув к партнёру. Ведь гораздо больше можно сказать, если отбросить его голову назад и прильнуть к лебединой шее, проплыть ладонями по грудным мышцам и вжаться в него всем телом, откровенно раскрываясь. Как же ещё донести до любимого, что невежество людей и мелочные издёвки оказали на дока обратный эффект? Что, мысленно противясь низости людской реакции, в нём, наконец, сломался внутренний барьер – барьер, твердящий о том, что отдаваться другому мужчине противоестественно и унизительно; барьер, именно который и мешал Джону соединиться с любимым. Теперь бывший военврач лишь с презрительным снисхождением парил над невежеством толпы, искренне ликуя при мысли, как им с Холмсом бешено повезло любить друг друга, и как страстно он хочет высшего проявления этой связи – ощутить принадлежавшего ему Шерлока внутри собственного существа. Детектив неспешно и вдумчиво распробовал все доводы любовника, принимая твердеющие аргументы, и полновесно выдал: – Значит, забава в парке подействовала. – Прости, что? – Не понял Ватсон, слегка одуревший от терпкой сладости полных губ. – Тогда у меня внезапно возникла идея... – со сбитым дыханием лукаво пояснил Холмс, – показать тебе, что это может быть приятно. – Ах ты... – бывший военврач резко рванул сыщика на себя, чтобы своим жаром стереть эту бесстыдную ухмылку. Пыл вожделения застил их сознание, и как тела лишились одежды, любовники не помнили... Джон вынырнул в реальность, когда уже нагой распластался на столе, лопатки холодил плексиглас, а пятки согнутых ног упирались в кромку столешницы. Шерлок, словно тигр, нависал над ним, пружиня на руках, мял, кусал и вылизывал светлую безволосую грудь Джона. Док совершенно разнежился от сладострастия, которым исходился сыщик, предаваясь вожделению с той маниакальностью, что была свойственна ему в любимых занятиях, будь то головоломная задача или хитрая химическая формула. С той лишь разницей, что сейчас детектив не просто брал желанное, но и возвращал сторицей. Потому до сыщика не сразу дошёл тихий, но настойчивый зов: – Шерлок. Шерлок. Шееееееерлоооок! – Что? – пробурчал сыщик, нехотя отрываясь от своего занятия, глядя в расфокусированные голубые глаза. – Признавайся, что такого тебе ударило в голову после нашего знакомства, отчего ты решил меня совратить? Холмс решил, что ослышался, но захмелевший от ласк Джон для верности повторил вопрос. – Тебе действительно приспичило учинить допрос сейчас? – А почему нет? – Ватсон ответил совершенно идиотской озорной улыбкой. Он бы и сам себе не разъяснил, почему именно сейчас решил допросить друга на предмет того, что терзало его любопытство со дня, когда Шерлок впервые проявил к нему непристойный интерес. Возможно, просто в таком раскрытом положении у военврача отпадало любое смущение. Детектив подозрительно втянул воздух у губ дока. Он не заметил, чтобы тот приближался к барной стойке, но как иначе объяснить странные расспросы? – Ты пил? – Да! – выдохнул мужчина, приподнимая голову. – Я пил абсент... – док поочерёдно прикоснулся губами то к одному, то к другому веку Шерлока, – ...вот отсюда. Холмс секунду соображал о смысле метафоры, а затем с голодным рыком завалил Ватсона обратно. – Не сразу... – сыщик щипнул мягкий бок, – ...но однажды я понял... – оставил засос чуть выше соска... – что до безумия хочу тебя. – Ну, это естественно, – Джон был сама скромность. – Ещё задолго до злосчастной ночи в театре, – продолжил откровения детектив, не забывая и об умопомрачительных ласках, – всего в несколько дней, сам того не замечая, я овладел вот этим. – Шерлок протянул руку и коснулся подушечками виска любовника. – Разум – моя первая добровольная добыча. – Продолжай, – сдавленно простонал бывший военврач, имея в виду то ли рассказ, то ли ласки. – А после мне стало тебя мало, чудовищно мало. Я решил, что схожу с ума. Ватсон зачарованно следил, как вихрастая макушка двигалась всё ниже и ниже. – Это была словно вечная жажда nosferatu*. Я не знал, во что её направить... Джон, разнежившийся было, сладко содрогнулся, когда меж бёдер всё заполнила невозможная пылкая влага чужого рта и юркие пальцы, что раз за разом тянули и приятно тревожили. Наконец, Холмс отстранился. Ватсон немного приподнял голову, упираясь подбородком в грудь. В углах его рта ещё блестела слюна от поцелуев, а шалый взгляд рассеянно порхал по фигуре сыщика. Словно суровый сумрак, облачённый в ореол звёздного мерцания, тот вытянулся во весь рост, стоя меж раздвинутых ног любовника. Дитя бледного месяца в шелковой прохладе ночи. – Не знал, пока не порешил овладеть вот этим. Притянув на себя бедра Джона, Шерлок вложил себя меж его ягодиц, давая почувствовать силу своего возбуждения. – Понятно, – отрывисто выдохнул док. – Ты никогда не сближался с людьми, и твоё влечение, не зная, как осуществиться, перетекло в плотское. Холмс молча кивнул и плавно провёл рукой по стволу, облачая его в прозрачный латекс. Ватсон поймал себя на мысли, что ему ещё не довелось рассмотреть как следует достоинство сыщика. Длинный, в меру тонкий, розовый, чуть изогнутый, с узором вен, он качнулся от желания под взглядом дока. Холмс продолжил изводить военврача: – Соблазн скрутить тебя и взять силой я преодолел не сразу. Кровь хлынула к лицу Джона, когда Шерлок поводил головкой у входа, делая намёк на проникновение. Тонкая грань, от которой мужчину затрясло в звенящем предвкушении, и его собственный набухший член, лежавший на животе, в нетерпении дернулся. – Теперь это и не понадобится, – глухо отозвался док. – Иди сюда. Холмс наклонился к партнёру и переплёл с ним пальцы одной руки. – Давай. С искажённым взмокшим лицом Джон до болезненного хруста сжал пальцы партнёра, когда Шерлок вбился в него несколькими мощными короткими толчками, тесня пока что не слишком податливую плоть. Оба на мгновение застыли – один от хрустально режущей боли, другой от лижущего пламени наслаждения – тяжело опаляя друг друга дыханием. Детектив уткнулся вспотевшим лбом в ключицу зажмурившегося дока, вынырнул из тесноты, оставляя внутри лишь самый конец, и через пару мгновений вновь втолкнулся, больше, чем наполовину, вздёрнув собственные бёдра повыше. Сверху донеслось одобрительное мычание. – Дж-жон... Шерлоку до боли хотелось увидеть глаза партнёра, и он повторил манёвр. Веки Ватсона распахнулись. Холмс резко выдохнул. Чёрные колодца зрачков дока полнились отнюдь не мукой, но удовольствием, сверкавшем в каждой отражённой звезде небосклона. Закусив губу, сыщик двинулся в ту же точку. В четвёртый раз его уже встретило неуверенное движение навстречу. В седьмой движение окончательно окрепло. Нутро Ватсона раздавалось, раскрывалось, чтобы впустить желанного мужчину, чтобы сполна испробовать блаженство и стыд своего положения. Шерлок стремительной кометой вплавлял в любовника свою раскалённую плоть, при каждом ударе переливая блеск удовольствия по нервам дока прямо в мозг и сердце. Джон под ним стонал и подмахивал, стараясь прильнуть сильнее, хаотично цеплялся руками за спину сыщика, горячую, мокрую, гладкую, словно сливочное масло, чувствуя, как перекатываются под ладонями мышцы. Внутри у него вспыхивали и гасли протуберанцы, а Холмс же захлёбывался в клубах тёмной материи блаженства. Краем сознания отметив, что та стала опасно сгущаться, рискуя взорваться сверхновой, детектив ослабил напор и выпрямился. – Твои разум и тело вскормили мой голод, но утолился он лишь после третьей победы, – отрывисто вымолвил сыщик, давая им обоим временный роздых, восстановить силы и оттянуть развязку. – К-какой победы? – с трудом оседая из космоса на землю, не понял Джон. Шерлок проигнорировал вопрос, одной рукой приподнимая зад любовника, другой поддерживая его правую ногу под колено возле своей талии. Левая, вытянувшись почти перпендикулярно телу Джона, опиралась на плечо сыщика. – Твой черед! – Холмс мягко углубил себя в самую сердцевину любовника. – Отчего ты решил отдаться мне? Ватсон пробормотал что-то невразумительное, и детектив за это почти выскользнул, плавно толкаясь у самого входа, заставляя Джона загибаться в лихорадке неудовлетворения. – Смотри на меня, – в унисон с бризом пропел Шерлок. Его партнёру же вообще было трудно держать глаза открытыми, не то, что сфокусировать на детективе. Блестящая грудь Холмса с поджарым животом, по которым стекали солёные струйки блаженства, то и дело сливалась с полотном неба, где тем же узором растеклись Плеяды в созвездии Тельца*. – Рассказывай, – тихо потребовал Холмс, но в твёрдом гласе звучала власть и мудрость Вселенной. Джон подчинился, лопотал, рассказывал всё: о том, как упорно вначале сопротивлялся, о своем причудливом переломном сне, о мучительных колебаниях и трещавшей по швам обороне, о запретных фантазиях и жёстких решеньях, о кошмарных заблуждениях и, наконец, о своём последнем озарении. – К дьяволу их всех! Плевать на паршивое мнение ничтожеств. Быть с тобой – величайшее счастье, будь ты хоть мужчиной, хоть женщиной, хоть блуждающей кометой. Шерлок вздрогнул, и, кажется, влажные блестки выступили в углах абсентовых глаз. – Так знай. Моей третьей и самой сокровенной целью, Джон, – дрогнувшим голосом сознался он, – было твоё сердце. Холмс замер... и в следующий миг совершил неистовый, головокружительный по своей силе рывок, накрывая Джона собой. Оглушительный вопль дока наполнил беседку. Ватсон приложился затылком о столешницу так, что клацнули зубы, а из глаз у него брызнул метеоритный дождь. Да-а... Он обожает член Холмса, долбящий его изнутри, и нах*й всех, кому это не нравится! Хотелось упиться Шерлоком в хлам, вдрызг, до зелёных чертей в глазах! Детектив впивался в его ноги под коленями, прижимая их к груди, отчего у Джона невыносимо гудела каждая мышца, а кожа на спине, что лихо проезжалась по столешнице, покрылась горящими стёртыми островками. Но до чего же было хорошо! Безумие невинного счастья и столь же исступлённое безумие порока поглотило Ватсона без остатка. Шерлок утоплял в нём себя до самого корня, яростно вколачивая в дока своё блаженство. Глаза сыщика отливали огнём красного сверхгиганта Бетельгейзе, когда взор Джона встречал их острыми гранями бело-голубого Ригеля, словно они и вправду навеки сплелись в одном созвездии Ориона*. Но ни одна звезда не возносилась до таких высот, в каких бился от эйфории Шерлок, стоило доку снова и снова сладострастно стискивать ласкающий его изнутри твёрдый ствол. Мощные выпады сыщика окрашивали сознание военврача во все мыслимые и немыслимые цвета Вселенной. В одну головокружительную минуту удар Шерлока пришёлся так глубоко, что достал до самого сердца. И Джон Ватсон умер. Тот человек, что знал себя в прошлом капитаном пятого Нортумберлендского, перестал существовать, как потухают звёзды, как исчезают галактики, растворяясь в космическом эфире. Все органы чувств отключились, лишь туманная завеса с призраками звуков и красок окутала тело, слабо мерцая в черноте бытия. И только самое древнее чувство - осязание - гулко билось где-то в скрытых недрах раскалённого нутра. Оно давило, распирало, уплотняло пылающий ком в самой сердцевине. Как из газопылевой туманности, уплотняясь, рождается юная протозвезда, так и в телесной оболочке забрезжил сияющий шар. Вначале бледный, он рос, наливался светом, что струился из него, словно райская песнь из золочёных труб архангелов. С головокружительной быстротой этот золотой вихрь наполнил всё сущее, в миг ослепительного взрыва родился другой Джон Ватсон, очищенный, нагой, обновлённый... Прошла вечность, прежде чем мужчина сквозь пелену останков золотого водорода ощутил последние отчаянные рывки Шерлока, сотрясающие его тело. И вот, наконец, Холмс, взмыленный, загнанный, опустошённый, упал на него, прямо на Млечный путь, что выплеснулся из дока на живот и грудь. Взмывались и опускались крылья лопаток сыщика, и благодарная ладонь Джона успокаивающе скользнула по его спине, по спине мужчины, единственного в мире способного излечить его от болезненной адекватности и подарить здоровое безумие любви... Лишь для забот нам отдых нужен, Лишь от врага придет покой, Лишь ворох сена — лучший ужин, Лишь спящий — верный часовой. К добру приводит лишь измена, Лишь трус — заведомый смельчак, Всего незыблемее пена, И лишь влюбленный — не дурак. Лишь призрак — смысл существованья, А всех почтеннее бандит, Смех вызывает лишь страданья, Молва лишь фарсом дорожит. Оценка истинная — в лести, Богат деньгами лишь бедняк, В одном обмане сущность чести, И лишь влюбленный — не дурак. Лишь преступленья не презренны, Блаженство лишь среди хлопот, Одни ничтожества священны, Прекрасен лишь фальшивый плод. Лишь мерзость славится по праву, Лишь в непотребстве высший смак, Одним печальным все забава, И лишь влюбленный — не дурак. Вот истин праведных орава: Испуг и горе сердце нежат, Лишь мелодичность ухо режет, Лишь подлость — благородства знак, Одни безумцы мыслят здраво… Но лишь влюбленный — не дурак. Франсуа Вийон «Баллада о перевёрнутых истинах» ______________________________________________________________________ Примечания автора: *Глостер-авеню – улица в лондонском районе Ноттинг-Хилл, где находится кондитерская "Primrose Bakery". *Нефтеперерабатывающий завод "Коритон" расположен графстве Эссекс в 40 км восточнее Лондона, принадлежит швейцарской компании Petroplus Holdings AG. * Найтсбридж – одна из крупнейших и престижнейших улиц в Лондоне. *Хакни, Брикстон, Илфолд входят в список наиболее криминальных районов Лондона, Кройдон является самым населённым районом, Белгравия и Ноттинг-Хилл принадлежат к аристократии, а Блумсбери является средоточием культуры и искусства. *Хумус, или закуска из нутового пюре, в состав которой обычно входят оливковое масло, чеснок, сок лимона, паприка, кунжутная (сезамовая) паста (тахини) – национальное блюдо ливанской кухни. *Серпентайн – озеро в Гайд-парке. *Секс-качели – это подвесное приспособление из ремней и сидения для эротических игр, имеющее сходство с обычными качелями. *«Ishbila», «One-O-One» и «Knightsbridg» – заведения неподалёку от казино «The Park Tower». *Nosferatu – вампир. *Плея́ды – рассеянное звездное скопление в созвездии Тельца; одно из ближайших к Земле и одно из наиболее заметных для невооружённого глаза звёздных скоплений. *Бетельге́йзе (α Ориона, α Ori) — яркая звезда в созвездии Ориона. Красный сверхгигант, полуправильная переменная звезда. *Ри́гель — яркая околоэкваториальная звезда, β Ориона. Бело-голубой сверхгигант.