Проблеск света

Мо Френч возился с огромным цветком в кадке, когда его дочь размашистым шагом вошла в магазин, не преминув громко хлопнуть дверью. Сколько ей ни говори, этой девчонке, чтобы вела себя солиднее, а она всё так же носится, будто ей не двадцать один год, а пятнадцать. — Добрый день, папа, — с преувеличенной бодростью в голосе произнесла Китти, и Мо сразу же понял — что-то случилось. Он мгновенно оставил цветок и повернулся к дочери — грузный, хмурый, в неизменной серой кепке, скрывающей лысину: — Котёнок? Не глядя, девушка поставила сумку на стул у входа, и, теребя в пальцах ремень, обвела магазин взглядом. Дела Френчей шли плохо, цветы не приносили хорошего дохода — по крайней мере, такого, который мог бы покрыть задолженность за аренду помещения. — Меня уволили, — с трудом вытолкнула два слова Китти и, опустив глаза, принялась водить пальцем по нижней губе, словно не знала, куда девать незанятую сумкой руку. Мо тяжело вздохнул — он предвидел подобный ответ. Китти, столь похожая на мать, унаследовавшая от неё рыже-каштановые вьющиеся волосы и чистые голубые глаза, была и такой же неудачницей во всём. Правда, в школе девочка проявляла хорошие способности, а после окончания провела два года в колледже по грантам для выпускников с высшими баллами. Но когда очередной грант урезали, и Китти его не досталось, то с учебой пришлось завязать и начать искать работу. Здесь-то дочь цветочника и подстерегали неудачи — ни работа, ни личная жизнь, которую периодически ей активно пыталась устроить Руби, у Китти не задались. И винить в этом было некого — девушка честно старалась принести в дом хоть немного денег, но её везде преследовали неприятности. Парни считали ее занудой: она не любила шумные вечеринки и клубы, избегала краситься. К тому же Китти питала пристрастие к скромным юбочкам по колено и никогда не надевала мини. Не сказать чтобы старомодному Мо это не нравилось, но разве современная молодежь ценит такое? Так и не услышав ответа, Китти подняла взгляд на отца: — Мистер Голд был здесь? Теперь уже Мо отвёл глаза и снова засуетился у кадки с цветком. — Что-то случилось? — встревоженная девушка подошла к нему, попыталась заглянуть в лицо. — Папа, скажи мне правду. Мистер Голд собирается отобрать у нас магазин за неуплату? Она озвучила самое страшное, что мог бы сделать этот неприятный человек, и, к своему ужасу, оказалась права. — Да, он сказал, что все сроки вышли. Ждать он не намерен, — Мо повернулся к дочери, угрюмо глядя на неё из-под редких бровей. — Всё кончено, котёнок. Я знал… не хотел тебя огорчать. Думал, выкарабкаемся как-нибудь. Голос его медленно затухал и на последнем слове ушёл в шёпот. — Мы ведь и за квартиру не до конца расплатились, — уныло пролепетала Китти. Френч молча кивнул. Китти покачала головой и с грустной улыбкой посмотрела на него снизу вверх. Она была совсем мала ростом, почти на голову ниже отца. — Я что-нибудь придумаю, — девушка проглотила комок в горле, припоминая, как хозяин закусочной с шумом и криками выгонял её. Что она придумает? В одночасье найдёт себе новую шикарную работу, где не сделает ни одной оплошности и будет получать за час столько денег, сколько другие получают за месяц? Смешно. Но всё же есть время. А значит, имеются и какие-то возможности. Вот только Китти не осмеливалась спросить, сколько времени им дано. Мо Френч угнетенно поджал губы. Он не верил в чудеса, в отличие от Китти; он уже давно не был ни молод, ни наивен. — Мы попросим мистера Голда подождать, вдруг он согласится? — Не согласится. Завтра он придёт. Со своими людьми. Нас выбросят отсюда… как мусор, — короткими, обречёнными фразами ронял отец. — Нам дали только один день. Бесполезно, котёнок. Бесполезно. Китти отвернулась, подумала с минуту, затем схватила свою сумку и выбежала из магазина. Злые слезы закипали у неё на ресницах, и она не хотела, чтобы отец видел их, ему и так плохо. Если бы девушку теперь попросили проанализировать свои чувства к мистеру Голду, она ответила бы, что ненавидит его.