***
Весь мир будто превратился в один большой лес. Густые тёмные вершины деревьев стали небом. Белый туман, стелящийся под копытами лошадей, стал землёй. Такой крохотный, но невероятно загадочный новый мир. Сырой воздух щекотал лёгкие, наполняя тело запахом влаги, холода и природы. Кусты с ягодами с капельками на плодах. Мокрая трава. Влажная хвоя. Сырая земля. Анна невольно облизала губы, будто хотела попробовать этот мир на вкус, однако ничего не почувствовала на своём языке, но зато её глаза, кожа, тело… О, они говорили намного больше, заставляя широкую улыбку всплыть на её лице. Лошадь перепрыгнула через покрытое мхом бревно и помчалась дальше, отбрасывая громким грохотом копыт кусочки земли. Ей казалось, что она летает. В этом новом мире нет скачек, нет прикосновения к твёрдой поверхности, есть полёт среди зелени и тумана. - Ха! – сорвалось с её уст на повороте. Тёмный жеребец нёс свою хозяйку через зелень, только вперёд, никаких оборотов назад, а по бокам от него бежали голубые призраки прежних обитателей леса. Ветер отводил часть несобранных в косу волос за уши, позволяя услышать свою песню, голоса этого нового мира и голоса из давно ушедших времён, что остались позади, не успевая за ветром. Она оглянулась назад, бросив лёгкую улыбку с толикой усмешки, чтобы потом повернуться вперёд, где был уже виден свет. Полёт заканчивался. Пора вернуться на землю. Анна сделала глубокий вдох, собирая лесной воздух, посильнее ухватила поводья и поскакала быстрее. Раз. Она слегка выпрямилась, смотря вперёд, щурясь от света. Два. Ткань камзола шелестит на ветру, когда тот, поглаживая, касается её. Три. Она вылетела в свой мир. Лошадь пробежала ещё немного вперёд, после чего замедлила шаг и остановилась. Анна слегка откинулась назад и засмеялась, зажмурив глаза. Её переполняли эмоции, которые так и рвались наружу. Она протянула руку к серому небу, которое будто готовилось пролить новую порцию дождя на землю, и девушка была не против. Уже новый ветер гладил её волосы и щёки. Он был более холодный, более сильный и всеобъемлющий. Он был везде на открытых холмах. Это был его дом и владения, а она лишь гостья. Но не он. - И ради чего эта игра была? – спросил Англия, останавливая свою лошадь рядом с хихикающей Россией - Ради веселья, - улыбнулась ему. – А что такое? - Ты не боялась потеряться? – Он вопросительно приподнял бровь, бросив на неё хмурый взгляд, и стал слезать с лошади. - Хочешь сказать, что ты так плохо знаешь свои территории, что не нашёл бы меня? – усмехнулась Анна, подмигнув ему, и слегка наклонилась вперёд, прислонившись щекой к гриве своего скакуна. - Очень умно, Аня. Я припомню тебе эти слова, когда решишь потеряться. - Он отряхнул брюки и пошёл вперёд. - Бу-у-у-ука-а-а, - протянула девушка и стала наблюдать за ним, но через секунду будто очнулась от своего задора. – Эй! Подожди меня! Анна слезла с лошади и побежала вперёд, нежно пройдясь рукой по боку животного. - Артур! – позвала она его, подбегая уже ближе. – Керкленд! Скотина! – Она слегка толкнула ухмыляющегося англичанина. – Вот ведь сволочь! - Теперь мы боимся потеряться? – не скрывая своего веселья, решил немного поиздеваться Англия, не прекращая идти вперёд. - Дурак, - сквозь лёгкий смех проговорила Анна, взяв его за руку, и ненадолго положила свою голову ему на плечо. Они переплели свои пальцы друг с другом. Земля под их сапогами была гораздо твёрже, чем та, что была в лесу. Зелень и туман поменялись местами. Теперь всё на своих местах, только чуть холоднее. Англия уже и забыл, насколько холодно тут было. Ему более привычен был климат на его территориях, где было хотя бы чуть теплее, но тут... Будто даже тот же самый ветер не принимал его. Если Анне казалось, что ветер гладит, то Артур чувствовал, как стихия бьёт его по щекам. - Земля моего брата похожа на него самого, - хмыкнул Англия. – Острые и грубые горы впереди, острый ветер, режущий мороз в воздухе. Всё прямо как Скотт. - Тогда где дымящие, как печки, вулканы для полной похожести? – пожала плечами Анна. - Не удивлюсь, если где-нибудь появятся или есть, но я никогда не видел, - усмехнулся он. Этого было ей достаточно. Немного приподнять ему настроение. Девушка чуть подалась в сторону и мягко прикоснулась губами к холодной щеке, вызвав лёгкую улыбку на его сухих губах. - Куда мы идём? – спросила Анна, оторвавшись от его щеки. - Хочу тебе кое-что показать, тут уже рядом. Знаете, что может удивить человека, который живёт уже несколько веков? Что-то ещё более древнее, чем он сам. Тонкая ниточка из прошлого легла на землю и превратилась в каменные руины, которые становились всё больше, когда они подходили к ним. Ветер подул им навстречу, снося к их ногам крохотные песчинки рушащегося камня. И так день за днём, год за годом, век за веком ветер уничтожает эту ниточку. Анна отпустила руку Артура и осторожно подошла к руинам стены, остатки которой были ей примерно по пояс. - Раньше она была больше, - выдохнул Англия. – Когда я был ещё мальчишкой, она тут уже стояла. Защищала римские территории от кельтов. - От людей твоей матери? – Девушка удивлённо обернулась к англичанину, не убирая руки от стены. - Да. - Он скрестил руки на груди и пожал плечами, подойдя чуть ближе к ней. - Мы жили за стеной, но недалеко от неё. Примерно… - Он задумался и осмотрел лес. – Чёрт, не помню, столько лет прошло. Возможно, там. - Его взгляд остановился на западной части леса. – Там в глубине был небольшой участок, свободный от деревьев. Рядом был ручей. - Тебе трудно вспоминать своё детство? - Это было давно, конечно, что-то забывается. - И что же ты забыл? – Она убрала руку от стены и встала перед ним, смотря ему в глаза слегка обеспокоенно, будто он говорил о страшных вещах. - Я забыл… Вкус блюд, запахи всех, лица людей из деревни, что жили рядом. Забыл голос своей матери… - Даже это? – Она прервала его. - А ты своей помнишь? – Он внимательно посмотрел на неё. И она замешкалась тоже. Тяжело сглотнула неприятную правду, застрявшую у неё в горле. Забыла. Время унесло это из её головы, как ветер песчинки с рушившейся стены. И так будет продолжаться дальше. Время сдует весь образ из её памяти… Рано или поздно. - Что ты помнишь о своей матери? – Анна прикрыла глаза и посмотрела туда, где раньше мог быть дом Артура. Где-то там далеко. В другом мире. В зелёном мире. «Рядом с ручьём», - пронеслись его недавние слова у неё в голове. Медленно её взгляд был принудительно возвращен к нему. Она даже не заметила, как сухие пальцы легли на её подбородок и развернули к своему обладателю. Его поцелуй был мягким. Губы согревали своим нежным прикосновением, защищали от ветра. Зачем он её поцеловал? Ради себя? Или ради неё? Их обоих? - Я помню… - прошептал он в её губы. – Помню её лицо. Глаза, - Артур взял ладонь Анны, снял с неё белую перчатку и поцеловал внутреннюю сторону ладони. – И руки. Анна провела ладонью чуть в сторону, погладив его по щеке. - А я помню, что моя мама пахла мёдом и солнцем. - Она слегка улыбнулась. – Помню её светлые волосы и улыбку на алых губах. И бусы… Красные бусы на шее. Они забыли о ветре, бегущем по времени. На крупицы были наложены новые камни. Теперь уже они оба знают чуть-чуть больше об этих людях, об ушедших, а, значит, они проживут чуть дольше, ведь рано или поздно один из них напомнит другому. Он напомнит ей о бусах, если она того захочет, а она ему - о материнских руках, если ему это будет нужно…***
Осторожно её руки натянули тетиву лука. Спокойно. Просто делать всё, как всегда. Отпустить и поверить себе, что всё правильно. И всё будет правильно. Стрела полетела вперёд, за несколько секунд преодолевая расстояние до дерева, врываясь в живой ствол рядом со многими другими своими собратьями. Ветер прошёлся по листьям деревьев, будто бы они хотели пожалеть одного из них за то, что ему приходится страдать, но дерево стояло крепко, стояло ровно. Британия выдохнула, покручивая между пальцами кончик лука и осматривая стрелы в дереве. Ветер из леса прилетел к ней, уже не такой сильный, так что лишь слегка теребил края её волос и одежды. По дороге звучал топот копыт лошади, привлекая внимание девушки. Она обернулась. Обычный житель поселения, недалеко отсюда. Кобыла шла медленно, опустив голову от усталости, но продолжала идти и везти на себе хозяина и большие жёсткие мешки. Обычный спокойный день. Всё идёт по своему пути, как и должно быть. Лёгкий вздох снова сорвался с её губ. Ветер тут же подхватил его и унёс вдаль. Небо всё больше затягивалось тучами. Скоро точно пойдёт дождь. Ей нужно успеть вернуться в свой дом до его начала, иначе в лесу дорогу ужасно размоет, и дойти будет труднее. Подхватив колчан с остальными стрелами с земли, она подбежала к дереву. Не все стрелы вошли слишком глубоко, некоторые ещё можно вытащить, а растрачивать их нет смысла. Листья зашуршали, она слышала их шёпотки, понятные лишь им одним. Первая стрела, которую она попробовала вытащить, зашла слишком туго, пришлось перейти к следующей. Одной ладонью она упёрлась в шершавую сухую кору. - Ну давай же, - выдохнула она, пытаясь вытащить стрелу, которая начала поддаваться. Пришлось принести дереву ещё немного боли, периодически покручивая стрелу, чтобы она выходила лучше. Так, постепенно, она и высвобождала её. Снова грохот копыт, на этот раз более громкий и сильный. Лошадь более сильная и бежит быстрее. Британия не стала оборачиваться. Может быть, ещё кто-то из жителей поселения. - Британия! Эй! Ау! - Ай! – дёрнулась девушка, резко от удивления вырвав стрелу, и свалилась на траву. Наконечник стрелы порезал палец второй руки. Британия приподнялась на локтях, крепко сжимая стрелу с каплями крови на наконечнике. - Ну замечательно, - зашипела от боли девушка, слегка встряхнув пораненным пальцем, а потом, засунув его в рот, слизнула кровь. - Хе-хей! – воскликнул наездник сильного скакуна, приближаясь практически вплотную к девушке. – Чего ты на земле лежишь? - Потому что некоторые не умеют нормально появляться, - хмыкнула Британия, вставая на ноги и отряхивая одежду от прилипшей земли. – Что ты тут вообще забыл? - Я не могу просто так тебя навестить? - Плыть на корабле несколько дней, а потом скакать ещё чуть больше на лошади ради того, чтобы проведать меня? Ты считаешь, что я совсем дура? Галлия улыбнулся и пожал плечами, смотря на девушку сверху вниз, всё ещё сидя на своём коне. Светлые волосы напоминали холодное солнце. Как и всё вокруг, его яркая внешность наполнялась некоторым сырым холодом, однако всё-таки тепла его улыбки не мог украсть ни один ветер. - Надо поговорить, пустишь к себе? – Галл слез с лошади и посмотрел в зелёные глаза Британии. - Конь не пройдёт до моего дома. - Она покачала головой, скрестив руки на груди. – Дороги не для него. - Я его привяжу. - Он похлопал коня по боку, на что тот слегка встряхнул гривой и фыркнул. - Если его украдут, то будешь сам покупать нового. - Она вернулась к своему занятию со стрелами. - Даже на подарок нельзя рассчитывать? – усмехнулся Галлия, подводя коня к дереву с толстой веткой, за которую можно было его привязать. - Ни за что. Веками никем не тронутые деревья в лесу росли словно вечные живые гиганты. Их корни вырывались из земли, словно исполины собирались встать на них и уйти куда-то, где больше места и простора для роста. Нередко Британии приходилось переступать через них, а порой и перелезать, чтобы дойти до дома. Мелкий ручей бежал по лесу, избегая исполинов, словно боялся их. Плеск! Мерное журчание воды было прервано ступившими в него ногами. Интересно, а деревья-гиганты точно не ходят на своих корнях? Не рвут землю на части? Множественные низины мелькали то тут, то там, укрытые травой и кустами с жёсткими ветвями и такими же листьями, цвета столь тёмного, что порой казались не зелёными, а чёрными. Лес живой. Всегда был живым. Он даровал Британии пристанище лишь в обмен на покой, который так трудно поддержать. И покой требовался ей самой. Со всеми множественными племенами её людей, враждующих то тут, то там, нельзя было оставаться хоть с кем-то, иначе сразу становишься врагом другим. Становишься чужой, однако они все её. Её люди. Поэтому она выбрала жить ни с кем. С теми, кого уважают одинаково все, от друида до воина. Богами природы. Лесом и деревьями, под небом, которое всегда будет одним. Путь к дому Британии, уже ближе к нему самому, выделялся небольшой тропинкой из камней, поставленных по бокам. Где-то в вышине, на ветке дерева, можно было услышать хлопанье старого платка на ветру. Он был повешен ею когда-то давным-давно, только лишь дерево помнит, когда. И вот уже слышно бурчание водопада недалеко. И вот уже пахнет свежей холодной водой. - Ну что? «Добро пожаловать» я должна сказать? – коротко обернулась к своему гостю Британия, подходя уже к деревянной двери. - Достаточно будет, если дашь выпить воды, - выдохнул Галлия. - Что, уже теряешь силы? – усмехнулась Британия, открывая дверь. – То есть, если мы сейчас, как в детстве, устроим забег, то даже не сможешь меня и наполовину догнать? – Она положила лук и колчан на деревянный стол, тут же уходя в сторону, к деревянной бочке, в которой была свежая вода. - Ещё чего, - засмеялся Галлия, садясь на лавку. – Ну уж нет, подруга. Просто дорога утомила немного. Британия зачерпнула деревянной кружкой воды и протянула её Галлии. Пара капель упала на пол, пробежавшись по её рукам. Кружка была доверху наполнена холодной водой, которая плескалась о края, норовя пролиться ещё. Однако галл быстро принял воду и поднёс её к своим губам, жадно глотая приятную прохладу, которая мягко побежала по горлу, а потом дальше, вниз. Галлия довольно вздохнул, оторвавшись от кружки, но слегка прокашлялся. Немного воды попало не в то горло. - Я к тебе по делу, - прокашлявшись, немного хрипло начал Галлия. – Нужна твоя помощь. - Научить тебя снова бегать? – продолжала издеваться Британия, набрав себе тоже немного воды. - Да ну тебя, - усмехнулся он, однако быстро стал вновь серьёзным. – Ты нужна Риму. Он собирает всех союзников, каких только сможет. Грядёт война… с Карфагеном. Едва поднеся воду ко рту, Британия замерла на долю секунду, сжав губы задумчиво, однако потом всё-таки поднесла питьё и сделала несколько глотков, как ни в чём не бывало. - Он приехал ко мне, без солдат, полностью один, и попросил о помощи. Я приказал своим людям пустить его ко мне. Мы нужны ему. - Почему? – Она обхватила кружку обеими руками, слегка постукивая по ней указательным пальцем, не смотря на Галлию. Она закрыла глаза, была в раздумьях, в себе. - Потому что он наш друг. - Но это не наша война. - Она мотнула головой. – Галлия, я знаю, что Рим наш друг, но именно он, а не его люди, не его государство. Мы не можем, как прежде, носиться все втроём и просто делать, что хотим, мотаясь вместе с греческими путешественниками то туда, то обратно. - Это война может стать нашей, если Рим её проиграет. - С чего ты взял? – Она нахмурилась и открыла глаза, бросила укоризненный взгляд в его сторону. Он остался непреклонен, упрямо смотря на девушку. - Что лучше? Карфаген, который может прийти к власти, если Рим падёт, Карфаген, который нам сейчас не друг и не враг? Или же Рим, наш друг, которого мы знаем? Карфаген получил контроль над территориями недалеко от моих. - Он приложил руку к своей груди. – И он двинется дальше. - А римляне? – Она встряхнула головой. – Они тоже пойдут дальше, рано или поздно. - Мы всегда можем договориться с Римом, как раз благодаря нашей дружбе. Он может гарантировать нам защиту наших людей и контроль над нашими территориями. - Ты в это так наивно веришь? - А что нам остаётся? – Она не успела ответить, только лишь приоткрыла рот, как он продолжил. – Мы не можем остаться в этот раз в стороне. Рим дрался с Карфагеном уже дважды. Кто-то да должен в конечном счёте победить навсегда. Она вздохнула, поставив кружку с водой на крышку бочки. Её это всё очень сильно беспокоило. Мир не будет прежним, если Рим падёт. Это точно. Однако, что будет с её людьми, если она выступит даже чисто сама от себя против одной из сильнейших империй мира? - Я уплыву с несколькими наёмниками из твоих людей. Рим обещал хорошо заплатить каждому, кто будет за него сражаться. - Мне деньги не нужны. - А твоим людям – да. Она начинала злиться от всего этого разговора. Сжала кулаки и зажмурила глаза. Что ей делать? Боги, что? - Тебе пора выбраться со своего острова. - Он тяжело вздохнул, не отводя от неё взгляда. – Ты не можешь вечность тут быть. - Не могу. - Она цокнула языком. – Потому что вы, два идиота, когда-то пришли сюда на том корабле греков и показали мне, что есть мир за морем, о котором я никогда не знала. - Ты сожалеешь о том, что мы стали друзьями? Она отошла от бочки в сторону, ближе к шкуре убитого волка на стене, и повернулась к Галлии спиной, скрестила руки на груди и тяжело вздохнула. Ему нельзя видеть, что она в смятении, хотя Галлия прекрасно это понимал. Нет. Она никогда не жалела, что встретила. Не жалела, что не зарезала их ножом, что не попала стрелой. Их детство. Их дружба. Она не могла этого забыть. Не хотела. Они вывели её в море, вывели её в другой мир. Мир из мрамора и золота. Мир, где так много солнца, что у людей темнеет от него кожа. Но это был не её мир, и не её люди. «Служи своим людям и охраняй их», - говорили друиды ей в детстве. – «Защищай их. Защищай тех, кто тебе дорог. Охраняй их». А можно ли назвать друзей «своими людьми»?.. - Ладно… - выдохнула Британия, слегка опустив голову, и развернулась к нему, глядя уже галлу в глаза. – Я поплыву. На губах галла появилась улыбка. - Но! – Она выставила вперед руку с вытянутым указательным пальцем. – Я собираюсь проследить, чтобы с моими людьми всё было хорошо, чтобы им хорошо заплатили и чтобы большая часть из них вернулась домой с этой войны. - Как скажешь, - посмеивался Галлия. – Наша компания снова вместе. Снова мы трое. - Надеюсь, на этот раз Рим нигде не потеряется, и нам не придётся его искать по лесу, - ехидно усмехнулась девушка, гордо тряхнув головой. – Или мне теперь за вами обоими следить, слабак? - Увидишь ещё, чему я научился за годы. Увидишь, подруга. - Галлия откинулся назад, приподняв подбородок вверх.***
Они успели обсудить, наверное, около трети возможных тем, как Анна сама не заметила, что заснула. На столе скопилось уже приличное количество бутылок. Штук 10. Может быть, 11. Как бы то ни было, Гил ещё чувствовал себя прекрасно. Его разговор не утомил, скорее наоборот, разбудил. Уже тёплое и от этого ещё более отвратительное пиво скользило по горлу. Он допивал последнюю бутылку этой хрени, которую умудрился купить. Не выбрасывать же. Она лежала на диване, поджала ноги к груди, обхватив себя руками. Последняя выпитая ею бутылка пива стояла на полу рядом. Момент сна – момент, когда никто не носит маски. Спящий человек всегда уязвим, всегда открыт и слишком расслаблен. Такой же была и она. Гил не думал относить её в спальню. Боялся, что разбудит. По её состоянию и глазам он видел, что она давно не спала нормально. Довольно хреново, когда такое творится в мире. Всё становится хуже, когда ты ещё и замешан во всё этом. Порой его проклятье вечного и скучного существования в стороне от всего становилось даром. Что бы он сделал, если был бы сейчас вместо Людвига, у которого связаны руки и ноги? Как он вообще раньше поступал? Один раз попробовав свободу, уже тяжело от неё отказаться. В кармане джинс завибрировал телефон. Гилберт поставил на треть полную бутылку и вытащил средство связи из кармана. «Людвиг. Брат». Лёгок на помине. На губах мужчины всплыла невольная ухмылка. Он поднялся с кресла и подошёл к дивану, поглядывая на телефон. Наверное, Люд волнуется за него. Скорее всего, так и есть. Указательный палец легонько прошёлся по её щеке. Тёплая. Однако когда его губы коснулись щечки в лёгком поцелуе, то она показалась прохладной. Кончик носа случайно задел её волосы, пахнувшие дымом тех сигарет, за курением которых он её поймал. Девушка слегка повела головой, вздохнула, но не проснулась. - Спи, - тихо шепнул он и, переступив через бутылку, пошёл в другую комнату, чтобы не мешать ей. Лёгкое движение пальцем по экрану. Зелёный кружок взметается вверх и начинается разговор. - Гил! – воскликнул Людвиг, как только Байльшмидт приложил телефон к уху. - Ау! – поморщился он. – Полегче. Я не глухой, братец. - Мне почему-то в это слабо верится, потому что я пытался до тебя дозвониться уже неизвестно сколько. Где ты? Куда ты ушёл? – Людвиг старался говорить ровно и строго, в своей привычной манере, но было слышно волнение. Он говорил чуть быстрее, чем обычно. Быстро перескакивал с одной слова на другое. Вопросы из-за скорости казались больше похожими на утверждение. - Я в порядке. - Гил зашёл в комнату Анны и глянул на полку с фотографиями, взял одну. - Гил, где ты? – вздохнув, спросил его брат, и тот догадался, что он скорее всего провёл рукой по горячему от гнева лицу. Лёгкое трение кожи об кожу было слышно в этот момент в телефонной трубке. На фотографии Новый Год. Момент когда Оля вместе с Аней ставят большую курицу на стол, заставленный горой салатов, пельменей и картошки. Курица настолько большая, что её тяжело держать. Вместе стоят сок, шампанское, водка и морс в стеклянном графине. Кажется, Гил даже помнил его слегка кисловатый вкус. Он мог видеть себя на этой фотографии. Рядом с Эстонией он сидел на стуле, чуть откинувшись назад, скрестив руки на груди. Чёрт, а на заднем фоне висит тот чёртов старый ковёр на стене, который под утро был заблёван. Вот только он не помнил, кем. Помнил, что чистить пришлось ему. Ох уж эти времена СССР. - Гил! – выдернул его из воспоминаний голос брат. - А? – вздрогнул Гил. – Я тебя слушаю, не ори. - Пожалуйста, скажи, где ты? Просто скажи. - Люд, со мной всё будет хорошо. Я просто поехал отдохнуть. - Куда?! – уже не выдерживал немец. - Домой. В Кёнигсберг. - Господи, зачем? Брат, давай я вышлю машину или самолёт, чтобы ты вернулся домой. - Брат, я в порядке, правда. Я в безопасности. Выпил немного пива. Дня через два вернусь домой, может быть, или мы встретимся прямо на встрече, полечу туда. Что ты так разволновался? - Ты внезапно исчез, не сказал мне ничего, не оставил записки, просто собрался и ушёл. Как я могу не волноваться? – Людвиг устало вздохнул, говоря каждое слово с хрипотцой усталости. - Лучше отдохни, братишка. Я вернусь домой, не переживай. Я позвоню тебе утром и скажу снова, что всё хорошо, если тебя это успокоит. - Хорошо… Ладно. Можешь даже не звонить, я, возможно, буду на работе. Скинь сообщение, что с тобой всё хорошо. - Как на работе, кстати? - Что именно интересует? - Внешка. - Гилберт поставил фотографию на место и прошёл быстро взглядом по остальным. Семья. Семья. Семья. Союз. Одна. - Я разговаривал с Америкой по поводу слежки. Я хочу поскорее разрешить этот вопрос. У меня уже голова начинает болеть от оправданий Вашингтона, поэтому я разговариваю в последнее время с Джонсом напрямую. - А касательно восточного направления? - Ничего. Америка не затрагивает этот вопрос, да и время на разговор у нас ограничено, поэтому мы не успеваем об этом поговорить. Я думал обсудить вопрос с Францией и Англией, однако Англия не согласился устраивать для нас троих встречу, сказав, что его этот вопрос не волнует, и тратить время на него он не намерен. - Этого пидора вечно ничего не волнует, - хмыкнул Пруссия. – Однако его бездействие мешает работе. - У него свои проблемы, как и у нас всех. - Ладно, ладно. До завтра, Люд. - До завтра. И Гил! – успел выкрикнуть Людвиг прежде, чем Гилберт начал относить телефон от уха. – Пожалуйста, не забудь сообщить, что с тобой всё хорошо. - Не забуду. - Разговор завершён. Он опустил руку с телефоном вниз и тяжело вздохнул. За окном мерно падал снег. Без ветра снежинки танцевали в своём ритме. Они шли своим путём к белоснежной земле. Гил посмотрел в окно и подошёл к нему ближе. Сон даже и не думал положить свои тёплые руки на его плечи, в голове было слишком много мыслей, слишком много каких-то странный раздумий. Влияние странного, не самого хорошего пива? Кто знает. Ночь только начинала расцветать. Впереди его ждала долгая бессонница, побороть которую он сможет только лишь к утру… наверное.