***
1978 год.
Всё было хорошо. Анна кивнула сама себе в зеркале, закручивая русые волосы в пучок на голове. Всё было действительно хорошо. Она жила той жизнью, которой действительно наслаждалась. Покой и порядочность рутины держали её мысли под контролем. Вся её жизнь была под контролем. Её контролем. Больше ничьим. Не нужно было думать о забугорных проблемах. Проблемы мира её больше не касались. Поэтому... всё было хорошо. Анна выдохнула и поправила рукава бежевой рубашки, расправила коричневые брюки. Пора на работу. Уже вскоре все жители её поместья услышали отчётливый грохот ног в серых носках. Понедельник всегда начинался одинаково. Россия мелким бегом спускалась вниз из своих покоев и забирала уже подписанные документы у своих сестёр и остальных республик. Папки вручались ей одна за другой без вопросов, машинально. Самые важные и секретный документы Анна закладывала в свою почтовую кожаную сумку, одновременно запихивая ступни в ботинки. “Я вас очень люблю,” она обняла обеих сестёр, крепко сжимая их тёплые тела. Ольга отсмеялась и поправила младшей сестре чёлку. Наталья отмолчалась и провела рукой по ладони сестры. Они не увидятся снова до выходных. “Целую,” Анна улыбнулась и вышла за дверь. На улице её уже ждал Гилберт, сидящий на капоте машины и допивающий чай из термоса. Погода была не слишком радостная. Весна медленно давала о себе знать. Некоторые бы даже сказали слишком медленно. Мокрые сугробы слякоти валялись тут и там, словно грязные мазки на картине земли. Деревья стояли уже абсолютно голыми, сбросившими свои зимние шубы. Однако воздух до сих пор пах отголосками мороза. Анна глубоко затянула моросящий ветерок, наслаждаясь его мокрой свежестью. “Утречко,” улыбнулась Анна. “Опаздываете, мадам,” ухмыльнулся прусс и открыл дверь для русской. Анна забросила документы и пальто на заднее сиденье и забралась на переднее. Гилберт теперь регулярно подвозил её до Москвы. Ему надоело сидеть в поместье, так что даже должность временного шофёра казалось хоть каким-то разнообразием. Машина двинулась с места. Стоило им только потерять из виду ворота поместья, как Анна открыла пачку сигарет и зажигалку. Она невольно улыбнулась перед затяжкой. “Курить вредно, Россия,” Гилберт отмахнулся от дыма. “Жить в принципе вредно,” усмехнулась Россия, выдувая струйку дыма в окно. Никотин и запах весеннего мокрого снега смешались в один и нахлынули ей на лицо. Смесь здорового и отравляющего наполняла её лёгкие, расползаясь по телу в форме некоего особо расслабляющего и пьянящего тепла. Ветер из окна играл с её волосами, так и норовя растрепать идеально собранный пучок. Весна была прекрасна своей грязью и сыростью. Анна улыбнулась и смахнула часть пепла с кончика сигареты. “Гилберт,” выдохнула Россия с новым облачком пара. “Как ты думаешь, всё хорошо?” Пруссия усмехнулся, слегка закинув голову, и бросил короткий взгляд на девушку. “Ты спрашиваешь меня или себя?” подметил прусс, покручивая руль. Машина завернула в сторону столицы. “У меня всё прекрасно, разумеется, но мне хочется услышать от тебя,” пожала плечами девушка, вновь затягивая новую дозу никотина. “Ну да, ну да,” протянул Гилберт. Россия вопросительно приподняла бровь, однако лишь получила многозначительную ухмылку от Пруссии. Анна выдохнула новую порцию дыма ему в лицо, чтобы тот не думал слишком много всего. У неё действительно всё хорошо. Всё было хорошо. Москва была как всегда полна жизни. Не имело значения был ли это понедельник или воскресенье. Люди мчались куда-то, таща свои чемоданы, кейсы и сумки, наполненные жизнью и работой. Запах свежести сменился мокрым асфальтом и дымом машин. Анна докурил сигарету и положил окурок обратно в коробку, однако тут же достала новую и зажгла. Всё было хорошо. Пруссия останновил машину надалеко от Кремля. “Оля попросила, чтобы ты заехал в магазин,” Анна достала помятый листок из брюк и протянула пруссу. “Удачи.” “Твою мать, зачем ей столько всего?!” Маленькая бумажка разложилась в лист почти до пола наполненный различными товарами, специям и мясом. “Ещё раз удачи,” улыбнулась девушка, выходя из машины. Она на автомате подошла к задней двери и забрала все свои нужные вещи. Она думала, что двигалась легко и без проблем, жонглируя сигаретой, пальто и бумагами с сумкой. Однако Пруссия знал, что это было не так. Каждый её шаг был словно гвоздь в землю. Россия отчеканивала военной походкой дорогу до работы. Однако всё равно всё было хорошо. Под контролем. Как всему и положено. Она дошла до входа. Расписалась и улыбнулась молодому человеку, который всегда приветствовал одной и той же фразой. “Доброе утро, товарищ Брагинская!” Когда она дошла до офиса, там её уже ждала Москва, которая забрала её пальто и всунула в руки кружку крепкого чая. На ходу Анна закидывалась ободряющим напитком и бросала бумаги на стол, прежде чем упасть в кресло и зажечь третью сигарету. Печать за печатью. Бумага за бумагой. Сигарету за сигаретой. Гул факса и трещание телефонных звонков словно белый шум звучали за её спиной, пока её лёгкие продолжали гореть от никотинового дыма, а кончики пальцев неметь вокруг ручки. Роспись в одни руки, соглашение по телефону с другим. Всё хорошо. “Это безумие,” Джонс удивлённо поднял брови, наблюдая за воспоминанием. Безумие и торнадо рутины, повторяющий круг за кругом водоворот работы. Она взяла на себя ответственность за них всех. Она воплощение их союза. Они большой фильтр, через который всё должно пройти ради того, чтобы все могли спокойно дышать ветром весны. Ну а она... Анна откинулась в кресле, отбрасывая окурок сигареты в мусорный бочонок. Однако между её пальцев скоро вновь оказался новый тонкий ядовитый рулон из бумаги и табака. “Анна,” Москва зашла в её офис и протянула новый файл. “Это из Министерства Обороны. Это заявление на новые модели пистолетов, тебе надо будет их испытать.” “Будет сделано,” она кивнула, зажимая сигареты в губах. “На следующей неделе в четверг?” “Уже в твоём расписании. Во второй половине дня, три часа,” кивнула Москва. Анна развернула файл и на секунду её лицо пропало за дымкой никотина, а потом и за белым листом документа. Москва осмотрелась по сторонам, немного замешкавшись, что не укрылось от внимания России. “Что-то ещё?” Анна улыбнулась ей спокойно, быстро стряхивая пепел в горку в пепельнице. “Тебе позвонили из Соединённого Королевства,” Москва осторожно глянула за свою спину, будто проверяя обстановку на всякий случай. “Разве это стоит в моём расписании? Я не припоминаю, чтобы Англия получал разрешение на разговор со мной,” Россия склонила голову на бок, всё ещё сохраняя улыбку на губах. “Правила одинаковы для всех.” “Я знаю, звонка нету в расписании,” начала столица, нахмурившись. “Однако это был не Артур... Звонил Скотт.” Россия замешкалась на секунду и удивлённо моргнула пару раз. Она осторожно положила бумаги на стол и осмотрелась по сторонам. Девушка встала из-за своего стола и поспешила закрыть дверь в кабинет, прежде чем она кинула недокуренную сигарету в мусор. “С чего бы это Скотт делал международные звонки?” Анна подошла к Москве, скрестив руки на груди. “Что он сказал?” “Что это важное, что-то про Артура,” девушка пожала плечами. “Я подумала, что ты захочешь узнать. Он на линии, Ань. Настаивает на разговоре с тобой.” “У нас нет разрешения на звонок,” напомнила Россия. “Я знаю, но, если я начну заполнять документы сейчас, то всё может обойтись. Но тебе надо решить сейчас, Ань. Прямо сейчас,” настояла Москва. Разумеется она согласилась. Обычно Шотландии было категорически недозволенно делать какие-либо важные международные шаги. Паранойя Артура всегда думала за него. Он знал, что его брат харизматичен и популярен. Дай ему волю, и он бы без проблем мог сам заняться всем королевством, чего Артур точно не хотел. Однако всё же... Это был не Артур на другой линии. Почему? Анна приложила пластиковую трубку к телефону и не смогла сдержать настоящей улыбки. У неё всегда были хорошие отношения со старшим Керклендом. “Доброго времени суток,” усмехнулась Россия. “Неужели я достучался до Дьявола?” сухой голос Шотландца был узнаваем даже после десятилетия её добровольной изоляции. “Почти, я у него на подмене, но, надеюсь, не сильно разочарую.” Она услышала, как ухмылка расползлась по его лицу. Лёгкий звон льда о стекло стакана дал ей понять, что Скотт как всеггда держался за виски. “Что случилось с Артуром?” Анна накрутила провод телефона себе на палец и прильнула спиной к стене, осторожно вслушиваясь в звуки с другого конца, пытаясь поймать детали и удостовериться, что это не очередная уловка англичанина. “Вот так сразу и без светских разговоров?” “Обойдёмся без этого,” Анна склонила голову на бок слегка, мысленно подчёркивая у себя в голове оставшиеся дела на сегодня. “Тебе виднее,” хмынкнул Скотт. Его голос слегка охрип на секунду после свежего глотка терпкого виски. “Мне нужна твоя помощь с моим братом.” “Это я уже поняла. И? Что с того?” “С того, что ты единственная кого он послушает. После того как моя дорогая сестрица приобрела независимость, Артур совсем с катушек поехал. Ты ведь знаешь, что алкоголь - это семейное для нас, да?” “И?” Она начинала терять интерес в разговоре. Анна надавила пальцами на переносицу, пытаясь снять напряжение. “Алкоголь приедается, Ань. Если старый яд не помогает, надо искать новый.” “Ты думаешь Артур такой идиот, чтобы подсесть на наркотики из-за депрессии? Не глупи, он прекрасно знает действие опиума и видел его влияние на Яо, он бы...” “Я не думаю, я знаю,” шотландец снова глотнул немного виски. “Я его ловил не знаю сколько раз. Ты просто не представляешь, что с ним стало. Забудь всё, что ты знаешь о моём идиоте братце. В последний раз, когда я попытался вытащить его из наркотического бреда, когда я по-настоящему попытался помочь, он был готов меня пристрелить.” “Как бы иронично это не звучало, звучит как нормальное поведение для вашей семьи...” “Вот только в этот раз это были не пустые угрозы. Это была не типичная бравада, которую он использует лишь бы выглядеть сильнее и важнее, чем он на самом деле есть. Я стоял между ним и новой дозой. Он был готов меня пристрелить и перешагнуть через моё тело.” “Интересно...” Анна протянула, хотя на самом деле никакого интереса она не чувствовала. Ей было жаль Скотта и остальных британских братьев, которые в живую наблюдали за разложением их младшего брата. Однако не настолько жаль, чтобы она сорвалась и прыгнула обратно в жаровню иностранной политики. В её жизни наконец-то был покой. Столько долгожданный и желанный покой, который смогла познать только на короткий момент в своей молодости. Рутина молотила её как в мясорубке, но оно того стоило. Однако как всегда весь её покой был нарушен новостями с туманных островов. Она зря согласилась на этот звонок. “Ты единственная, кого он послушает,” настаивал Скотт. “Артур всегда слушал только себя. Для него существует два мнения, его и неправильное.” “Это да, но ты забываешь про его гордость. Он скорее убьёт себя, чем падёт в твоих глазах.” “Ниже некуда падать.” “Поверь мне, есть куда. Ты его просто не видела.” Скотт был прав. Россия из настоящего сжала зубы и отвела взгляд. Артур всегда находил способ пасть ещё ниже. Она была даже не уверена, пробил ли он дно Ада в этот раз. Она обхватила себя руками, сдерживая гнев и отвращение. Он знал столько всего о ней и всё-таки... Всё-таки она знала, что, дай она ему ещё пару веков, он точно найдёт новую дыру ниже. Анне из воспоминания только предстояло пережить всё это. Она тяжело вздохнула в ответ на слова шотландца. “Поверь мне, Ань. Я бы не позвонил, если бы мог со всем разобраться сам. Я знаю, что его гордость сильнее зависимости. Ему плевать на моё мнение, на мнение Уилла, Кевина. Чёрт, да даже если я притащу Эрин, я не думаю, что это сработает. Он ей на зло лишь залезет глубже в эту проклятую наркотическую яму.” “А ты пробовал её пригласить?” “Она лишь сказала, что желает ему скорейшей передозировки.” “Да, звучит правильно.” “Анна.” “Я не могу,” девушка мотнула головой. “Я в ответе за весь союз. Я не могу просто взять и пропасть. К тому же, сейчас нужен месяц, чтобы организовать визит в другую страну для меня. Даже если я навещаю Яо, моего союзника, все документы и приготовления готовятся две недели.” “Он будет у тебя в долгу,” он включил политика, вместо друга. “Это твои слова, не его.” “Тогда буду я,” он продолжил. “Да, я не страна больше. У меня нет такого влияния как у тебя или у него. Однако я его старший брат и имею полный доступ к его кабинету, что мне мешает добыть что-то для тебя?” “Я не хочу тебя использовать,” она нахмурилась. “Это не твоё дело влезать в эту грязь политики.” “Слишком поздно для этого, это написано у нас на роду.Ты можешь либо принять эту сделку или...” “Или что?” “Или тебя твоя совесть замучает и ты перелетишь сюда без выгоды.” “С чего ты взял?” “Потому что я знаю тебя. Ваши отношения с Артуром были единственным правильным решением в его жизни.” “Сомневаюсь,” Анна угрюмо глянула в окно. “И всё же... Будешь ли ты человеком в этом решении или страной?” Чёртовы британцы. Чёртова её глупость, из-за которой она когда-то связалась с ними. Чёрт. Чёрт. Блять. Анна подняла глаза к потолку, будто пытаясь найти ответ, за что ей такое наказание? Она знала, что он прав. Она будет пытаться игнорировать разъедающую совесть днями, может неделями, но в итоге это её доведёт, но к тому времени может быть поздно... Она не знала, что такого особенного было в их телах, однако наркотики залезали гораздо глубже, чем что-либо. Она помнила, что Яо был просто ходячим трупов во времена Опиумных войн. Его разум метался из прошлого в настоящее и обратно. Он бредил. Он был сам не свой. Он был готов стоять на коленях и молить о новой щепотке опиума. Старейшая страна мира тогда превратился в гниющего изнутри червя, хрипящего через слюни о новой дозе яда. Для неё сложно было представить Артура в таком состоянии. Скотт был прав, Англия всегда держался за свою гордость. Всегда превращал поражение в победу. В какой-то момент Анне казалось, что Бог мог принять Люцифера обратно в Рай, увидев новое воплощение Гордыни в лице англичанина. Если у них и был шанс помочь ему, то только через больший грех. “Хорошо,” она вздохнула. “Ты мой должник.”***
Море было спокойным. Византия вглядывался вдаль, глубоко вдыхая знакомый солёных запах морской воды. Ветер игрался с его густыми волосами. Он всматривался вдаль с балкона поместья, будто ожидая найти ответы в морской пучине. Однако море было лишь морем. Волны не раскрылись под его взглядом и не явили богиню красоты или мудрости, как бы долго его золотые глаза не молили о помощи. “Византия...” Геракл положил свои маленькие ладони на перила рядом с его огрубевшими. “Всё будет хорошо, да?” Наследник Рима не бросил и взгляда на своего младшего брата. Что он должен сказать? Что нету никакой угрозы? Что всё обязательно наладиться? Нету ничего сильнее Римской Империи? Рим и Греция продолжали повторять эти заверения снова и снова им в лицо. Будто бы чем больше они это говорили, тем больше верили сами. Его младший брат пришёл к нему за правдой... Не за родительским заверением, но за чистой, голой и жёсткой правдой. И правда была в том, что Византия не знал ничего... Слова оракула звенели в его голове каждую ночь. Он просыпался в своей постели в холодном поту и сбегал из поместья на пробежку по пляжу. Он изматывал своё тело, молясь что его разум сдастся как и его мышцы. Он мог бежать по берегу часами. Его тело горело, но тёмные мысли, проклятые предсказания, так и продолжали таранить его ум. “Византия...” Геракл положил свою ладошку поверх грубых пальцев брата. “Я всегда буду с тобой,” он глянул на младшего брата. “Я всегда буду рядом, чтобы не случилось.” Тёмно-зелёные, как у их матери, глаза мальчика нахмурились. Это не ответ на его вопрос. Лишь больше загадок и непонятных речей. Неужели все взрослые были такими? Неужели каждый должен скрывать всё от него? “Отец сказал, что всех детей отправят в Рим. Ради нашей безопасности,” он сжал губы и обхватил большой указательный палец брата покрепче. “Ты ведь отправишься с нами, да?” “Я не знаю,” Византия ответил, слегка мотнув головой. Это была правда. Рим всегда видел в Византии защитника молодых и слабых. Вполне возможно, что он мог отослать его в столицу вместе с остальным молодым поколением. “Пожалуйста, поезжай с нами... Мама не поедет. Она сказала, что сначала ей надо собрать все манускрипты.” “Это дело быстрое,” кивнул Византия. “Но что если что-то случиться?” “Если я в чём-то и уверен, так это в том, что отец защитит маму,” Византия оттолкнулся от перил и встал на одно колено перед братом. Золото к зелени. Он положил свои руки брату на плечи. “А я защищу тебя. Клянусь.” “Значит всё будет действительно хорошо?” надежда проскользнула в его голосе. “Я постараюсь сделать всё, что в моих силах ради этого...”***
Лондон весной не самое замечательное зрелище в мире. Никогда не знаешь попадёшь ли ты на удачный солнечный день или же на очередной пасмурный серый период. Как оказалось, Анне не суждено было выиграть в лотерее, поэтому столица Англии встретила её с серыми облаками и мокрым ветром. Однако вопреки всему этому, Скотт стоял уверенно, с ухмылкой на бледно-сером лице. Анна невольно улыбнулась, увидев шотландца, как только она спустилась по лестнице с самолёта. Она даже не могла припомнить последний раз, когда они виделись в живую. Он встретил её с объятиями и помог донести багаж до машины. Они разговаривали ни о чём, пока Скотт вёл её через аэропорт. Она же рассказывала ему о всей мороке с бумагами. Сколько нервов ей стоило убедить начальство, что она вернётся ровно через неделю и не секундой позднее и что это было личное дело не стоящее их внимания. “А в туалет они случайно не посылают шпионов?” подметил шотландец, пристёгивая ремень безопасности. “Не в моём доме, по крайне мере,” Анна пожала плечами и улыбнулась слегка. Старший Керкленд был очарователен в своей абсолютно особенной мере. Он умел помогать людям расслабиться вокруг него. Самой Анне всегда казалось, что она могла рассказать ему всё что угодно, и он бы и глазом не повёл, не осудил. Он был хорош с людьми. Взрощен для этого. Бог знает, что с ним вытворила Британия, но он был просто обаятелен, хотя и сам об этом не подозревал или просто даже и не хотел знать, что только возвышало его в глазах остальных. Скотт врубил радио на полную громкость и достал сигарету из бардачка. Анна любопытно приподняла бровь. “Артур позволяет тебе курить в машине?” она спросила. “Неа,” выдохнул шотландец, довольно ухмыляясь и поджигая сигарету. “Не против ли вы компании?” Анна достала пачку сигарет из кармана и приложила фитиль к губам. Скотт помог ей с огоньком. Вскоре машина наполнилась никотиновым дымом. Обе страны курили и болтали о погоде, как полагается в Соединённом Королевстве. “Расскажи мне, что ты знаешь о ситуации с Артуром,” Анна выдохнула ядовитый дым, откидываясь назад на сиденье. Как же это было приятно снова затянуться сигаретой после всей той бумажной работы, которой она была завалена на самолёте. Анна приложила фитиль к губам, растворяясь в своё зависимости на секунду. “Я уже рассказал всё, что я только мог,” хмыкнул Скотт, крутя руль и направляя машину налево. “ Ты сама увидишь всё скоро сама. Мы первым делом едем забрать моего брата дурака.” “Откуда?” “От его блядской компании. Артур нашёл целую толпу наркошей, с которым он вместе затягивается дурью, как только у него получается вырваться из-под моего присмотра.” “То есть мы едем в гнездо наркоманов?” “Именно.” “Лондон, как всегда, приветствует меня радушно,” усмехнулась Анна. “Извини, Ань, но я бы хотел с этим разобраться прямо сейчас и потом можешь делать всё, что хочешь целую неделю тут. Мне важно увидеть, что Артур знает, что ты тут. Мне важно увидеть, что он усвоил урок.” Побороть зависимость тяжело. Она засядает глубоко в сердце, тянет тебя глубже и глубже в мрак онемения, где ты не чувствуешь своих проблем, где на несколько секунд каждый может познать полную свободу от правил и переживаний. Анна затянулась ещё раз и выпустила тонкую струю дыма через алые губы. Дым душил её, но он так же приносил ей покой. В какой-то степени, она не сильно отличалась от Артура. Он лишь предпочитал яд покрепче... “Аня,” Скотт окликнул её. Она метнула взляд в его сторону. “Мы едем в очень гнилое место. Поверь, это не месте для девушек как ты. Так что если что-то случиться, пожалуйста, зови меня.” Анна улыбнулась, растягивая губы в бледной насмешке. О, Скотт. О, милый наивный Скотт. Он всегда был очарователен, но не настоль умён как Артур. Она никогда никого не звала на помощь и встреча с наркозависимыми не заставит её поменять этого. Однако ради приличия, она всё-таки кивнула головой. Ньюэм, район на востоке Лондона, был полон маленьких зданий и молодёжи, сражающихся с обыденностью жизни. Анна спустила стекло окна, всматриваясь в мигающие мимо неё лица людей. Они пытались бунтовать против чего-то, что они сами даже не понимали. Анна усмехнулась и выдохнула очередное облако дыма. “Так чего же мне ожидать?” спросила Анна. “Блевотины. Очень много блевотины,” хмыкнул Скотт. “Он в таком же состоянии как Яо был?” “Я не видел насколько плох был Яо.” “О, поверь мне,” Анна качнула головой. “Он был плох. Артур постарался на славу тогда. Яо был у его ног и был готов целовать его пятки ради новой коробки опиума. Кику пришлось меня удержать от вмешательства.” “У него получилось?” Анна лишь улыбнулась и подарила ему недвусмысленный взгляд. А как он считал? Вмешалась ли она? Залезла ли она в чужое дело, чтобы получит выгоду и потом винить себя на протяжении месяцев? Анна затянулась ядовытым никотином и прикрылала глаза. Она начинала невольно волноваться об Артуре. “У тебя есть план?” Анна открыла окно и стряхнула пепел на дорогу. Серость к серости. “Зайти, утащить Артура и свалить домой.” “И всё?” “И всё,” кивнул Скотт. “А я уже представляла себе сказочную историю о том, как благородные рыцари спасут принцессу лягушку.” “Это ты то рыцарь?” он бросил на неё короткий вгляд, качнув головой. “А я уж думал, что только у Джонса голова полна героических заскоков.” “Я люблю классику,” Анна улыбнулась и пожала плечами. “Доставай свой щит и меч тогда, мы почти подъехали.” Машина свернула с главной дороги и зарылась в глубинку, скользя между обыденными четырёх и пятиэтажными домами. Анна не могла удержаться от сравнения местных спальных районов с её московскими. Вот где проявлялась разница в жизни, в поведении и в привычках. В этом не было ничего плохого, это было лишь любопытно для неё. Она и забыла как мир за пределами дома выглядел. Некоторые вещи, как камневые дорожки и ветвящиеся улицы, оставались прежними, но стиль зданий и манера речи местных людей была совершенно другой. Словно бы она окунулась в зазеркалье. Всё очень похожее, но в то же время другое. Анна выбросила фильтр сигареты и посильнее укуталась в свой плащ. Мокрый холод был куда хуже сухого мороза. Он лип к её шее, как водросли к камням. Здание, к которому они подъехали, на первый вгляд ничем не отличалось от остальных. Да, в округе был заметен мусор тут и там, но ничего особо критичного. Кирпичное здание не было покрыто графити. Не было побитых окон. Чёрт, они даже никакой дикой музыки не слышали. Анна плохо представляла, как гнездо наркозависимых может выглядеть, но уж точно не столько спокойно. “Они нарики, а не панки,” Скотт подметил её разочарованный вгляд. “Артур уже вышел из фазы панка.” “У него была эта фаза?” Анна приподняла одну бровь. “Ты уверен, что у него депрессия, а не вторая пубертация?” “Не знаю я, что у него, но вот мозги явно не на месте.” “Очаровательно,” усмехнулась Анна. Скотт докурил свою сигарету и бросил окурок на тратур, придавив его носком ботинка на прощание. Ему не требовалось специальное приглашение. Он глубоко вдохнул, собирая всё своё терпение в кулак, и зашагал в направлении большой красной двери. Анна засунула руки в карман своего плаща и последовала за ним. “Open up, cowards!” (“Открывайте, трусы!) Скотт ударил по двери пару раз и пнул ногой для удачи. Анна сообразила, что его тут уже знали и, судя по звуку мечащихся ног, не сильно любили. Кликанье звонков стало вторым знаком, что внутри кто-то был. Дверь слегка приоткрылась. За маленькой цепью прятался сутулый бледный парень не старше двадцати пяти. Его лицо больше напоминало голый череп, нежели человеческую плоть. Его губы были обкусаны до крови. Анна заметила дрожь в его руке, что лежала на дверной ручку. “Arthur said I shouldn’t let you in… (Артур сказал тебя не впускать...)” “Do I look like I give a fuck? I`m here to pick him up. Again. (По-твоему мне не похер? Я пришёл его забрать. Снова.)” “He has a gun. He said he would kill anyone who disturbed him. (У него пистолет. Он сказал, что убьёт любого, кто его побеспокоит.)” “Yeah, yeah, sure, mate. Listen, just let me in. I`ll pay you as much as you need for your next dose. (Да, да, конечно, приятель. Слушай, просто впусти меня. Я заплачу тебе столько, сколько тебе надо для новой дозы.)” “Arthur has already paid. (Артур уже заплатил.)” “For fuck’s sake, I`ll pay you double, Jimmy! (Ёб твою мать, я заплачу тебе вдвое больше, Джимми!)” “Arthur has paid triple. (Артур заплатил второе)” “Motherfucker… (Ублюдок...)” Скотт провёл ладонью по лицу. Он тяжело вздохнул и одарил парня угрюмым вглядом. “Just so you know, I tried to be nice. (Чтобы ты знал, я пытался всё решить по-хорошему.)” Скотт пнул дверь с ноги, срывая цепь с петлей и откидывая парня на пол. Так было быстрее. Он действительно дал пацану шанс. Джимми? Верно? Анна слегка улыбнулась и проследовала за шотландцем в дом. “Wait! (Подождите!)” парень окликнул их едва они прошли мимо него. “He wasn’t joking this time! He’s armed! (Он не шутит в этот раз! Он вооружен!)” “Me too, (Я тоже)” Скотт указал пальцем на Анну и продолжил свой путь по коридору. Анна слегка игриво махнула рукой в сторону парня и улыбнулась ему своей привычной натянутой улыбкой, прежде чем она последовала за шотландцем. Внутри “гнездо” оправдывало своё название. Именно тут раскрывалась вся сущности зависимости. Анна могла слышать стоны пьяного дурмана разносившиеся то тут то там. Ни одна из квартир не была закрыта. Все двери были нараспажку, каждый был волен зайти и присоедениться к общему дурману. Место было переполнено наркотиками до краёв. Артур явно воспользовался доспутом к золотохранилицу Королества. С неограниченным ресурсами, у него был неограниченный доступ к героину. Он был корлём личинок, что теперь валялись по своим углам, пялясь в потолок и видя картины несуществующей галактики. Некоторые сидели на полу прямо в коридоре, затягиваясь кальяном и смеясь при каждом выдохе. Скотт не моргнул и глазом, просто прошел мимо. Анна же не могла отвести взгляда. Она видела ужасы войны и пыток, видела раны, которые гноились и лопались от яиц мух, но впервые за века она почувствовала отвращение. Настоящее непотдельное отвращение. Она снова вспомнила Яо. Его мольбы. Его крики, что воспоминания горели в его голове, что ему нужна была доза, чтобы заглушить голоса. Он клялся, что мог слышать Рим, Древнюю Грецию, Египет и древние проклятия, что были произнесены тысячилетия назад. Замкнутые дымкой глаза наркоманов застыли на ней на секунду. Компания явно почувствовала, что Анна в открытую на них пялилась, поэтому девушка поспешила надеть улыбку и продолжила следовать за Скоттом. “Hey, sweetie!.. (Привет, сладенький!..)” неизвестная девушка постаралась обнять шотландца за руку, но тут же была оттолкнута в сторону. Однако вместо вскрика боли, она лишь засмеялась в ответ. Анна перешагнула через её трясущееся в смешках тело. Блевотина. Вот о чём её предупреждал Скотт. Стены и пол были забрызганы всеми возможными человеческими жидкостями. Анна даже боялась представить, как подобное произошло. Животный, почти примитивный запах, начинал душить её, перемешанный с миазмами гниения экскриментов и блевотины. Действительно, давно она не испытавала такого отвращения... “Тебе нравится грязь, Аня,” давно забытый шёпот Орды потянулся за ней из могилы, но она мотнула головой и отбросила мысли в сторону. Она постаралась концентрироваться на спине шотландца, что как гора пробивался через смерд зависимости. Скотт остановился напротив единственной закрытой двери. Анна на секунду врезалась в его плечо, но после этого сразу же отступила назад. Шотландец медлил. Он взглянул на Анну, что вопросительно приподняла бровь, задавая немой вопрос. Чего ждём? “Он всегда за этой дверью,” Скотт кивнул слегка. “Я хочу дать ему последнюю возможность выглядеть как человек в твоих глазах. Если ты не против подождать здесь, пока я с ним поговорю. Не заходи, пока я не попрошу.” “Твой брат - твои правила,” Анна скрестила руки на груди и пожала плечами, улыбнувшись. “Спасибо,” он кивнул слегка в знак одобрения и одарил её фирменной британской усмешкой. “Ты мой должник,” она напомнила. Она почти прислонилась к стене, но потом поняла, что это была бы очень плохая идея, после которой ей пришлось бы сжечь плащь. Ей очень нравился этот бежевый плащь. Скотт открыл дверь, однако не закрыл её за собой, позволяя услышать Анне весь невидимый спектасль за стеной. Она слышала шершание то ли бумаги, то ли ткани. Гром пивных банок и как что-то стеклянное упало на пол. В такой ситуации она даже не могла предположить, что именно это могло быть. “What the fuck are you doing here again? (Что ты опять здесь, блять, делаешь?)” “Ending your bloody show, you little moron. Time to go home. (Заканчиваю твой спектакль, маленький дебил. Пора домой.)” “Can you fucking stop already? (Может уже, блять, хватит?)” “Can you fucking grow up already? She’s not coming back! So quit your stupid nuisances! (Может ты уже наконец, блять, вырастишь? Она не верётся! Хватит уже твоих истерик!)” “Get! The fuck! Out! (Пошёл! Нахер! Отсюда!)” Анна услышала знакомый щелчок пистолета. Кто-то спустил предохранитель. Девушка сжала желюсть, но осталась стоять на месте. Её аметистовые глаза попытались заглянуть внутрь, однако оба брата были за пределами её обзора. “Going to grow a pair of balls and actually shoot? (Наконец-то отрастишь яйца и пристрелишь меня?)” Она ясно читала насмешку в голосе шотландца. “Go on, you piece of shit. Do it. Put the blood of another sibling on your fucking hands. And then what? What are you going to do after putting the bullet in my skull? (Давай, кусок говна. Стреляй. Покрой свои ладони кровью очередного брата. А потом? Что дальше? Что ты будешь делать после того как засунешь пулю мне в череп?)” “Burn you to fucking ashes.” (Сожгу к херам в пепел.) “You`ll have to drag my body past Anna. She’s just outside.” (Тебе придётся протащить мою тушу мимо Анны. Она за дверью.) “Bullshit! (Брехня!)” Выстрел. Однако это был выстрел не в тело, а во что-то деревянное. Плечи Анны преподнялись на секунду, однако она слишком была знакома с выстрелами, чтобы сильно переживать. И всё же... Артур действительно не блефовал в этот раз? “You think I`m that stupid to believe that?! She’s in bloody Moscow, locked in her shitty comunist cage! (Ты думаешь, что я такой идиот?! Она в чёртовой Москве, под замком в своей дерьмовой коммунистической клетке!)” Дерьмовая клетка, хах? Ну что ж, покрайне мере её клетка была чище его “гнезда”. Анна слегка цокнула языком и повела головой. “Surprise, surprise, you forced me to knock on the Devil’s door. (Сюрприз, сюрприз, ты заставил меня постучаться к Дьяволу.) Аня!” Скотт окликнул её. “Да?” Анна окликнулась в ответ. И весь мир пал в тишину. ... ... Она не могла слышать ничего из соседней комнаты. Ни звука. Ни вздоха. Совершенно ничего. Как будто её голос заморозил всё в округе, заставляя гниющие тела застыть на чуть больше чем на мгновение. Анна нахмурилась столько глубокой тишине и уже была готова войти в комнату, как раздался поспешный хлопок босых ног по полу. Артур схватился за дверной проём и замер едва переступив порог из своей комнаты. Его бледный худой лик напоминал ей призрака прошлого, в буквальном смысле. Глубокие тёмные круги засели под его глазами. Все цвета жизни покинули его лицо и тело. Он был почти нагой, скрывая последние частицы срама под нижнем бельем. Его и без того лохматые волосы, теперь напоминали безжизненную солому смешанную с пылью и грязью. Красные точки от иголок танцевали по его запястья и внутренней части локтя. Однако самым худшим были его глаза. Стеклянные. Как у пустой куклы, что на секунду осознала, что жизнь за пределами коробки для игрушек существует на самом деле. Он, казалось, перестал дышать, не веря что она действительно была тут. Анна точно так же застыла на месте, не веря, что это был тот же самый англичанин, с которым они курили у поместья Германии много лет назад, тот самый сумасшедший пират, которого она когда-то по-глупости полюбила. Время меняет даже их. Они не стареют, но что-то точно меняется. Она стояла перед ним очерствевшая и огрубевшая от рутины, он же был гнилой от яда и тяжести веков. “Артур...” прошептал Джонс, шокировано гляда на образ брата из прошлого. Такого англичанина он никогда не видел. Он слышал о его проблемах, но был слишком занят своими делами, да и Скотт всегда отмахивался от его вопросов по поводу Артура. Теперь понятно почему... “Аня?..” шепнул англичанин, глядя на девушку. Он будто бы боялся, что дуновение его голоса могло смыть мираж. Однако она стояла перед ними. Живая. Настоящая. “Россия,” она напомнила ему тоже шепотом. Для неё это всё казалось сном. Она не могла до сих пор поверить, что иссохщий мужчина перед ней был действительно Артуром. К счастью, Скотт прервал их обмен взглядами. “Are you going to get dressed already or what, fucker?!” (Ты собираешься одеваться или как, еблан?!) шотландец втянул англичанина в комнату и закрыл дверь на этот раз. Анна отвела взгляд и прикрыла рот рукой. Теперь ей действительно казалось, что её завтрак не задержится у неё в животе.***
“Мам!” Византия окликнул Элладу, забегая в её кабинет. Женщина подняла указательный палец, давай сыну понять, что ей нужна ещё секунда. Ей буквально нужно было закончить всего лишь ещё одно предложение, пока мысль не покинула её и муза не отвергла её мольбы. Ещё пара слов. И... Всё. Эллада довольно вздохнула, откладывая перо в сторону. Она слегка махнула рукой над свеже написанным предложением, давая чернилам застыть. “Я тебя внимательно слушаю,” она улыбнулась, повернув всё своего внимание к юноше. “Это ты попросила отца меня отправить в военный поход с ним?” “С чего бы это?” она невинно хлопнула ресницами. “С того, что он до сих пор на меня зол. Я ничего ему не доказал, как я могу быть готов к бою и идти за ним, если он в меня не верит?” молодой мужчина разочарованно взмахнул руками и взлохматил свои тёмные волосы. Он мечтал о дне, когда наконец-то сможет доказать себя отцу, что он покажет, чему его научили все эти годы, десятелетия тренировок. Он хотел быть воином, но когда появились возможность, он чувствовал себя ничтожеством, которому бросили последнюю корку хлеба со стола. Жалкой псиной, на которую из милосердия обратили внимание. “Византия,” Эллада спокойно кивнула, призывая своим тёплым голосом концентрироваться на ней. Однако юноша был слишком глубоко в своих мыслях. “В армии все должны быть едины, как одно целое. Я не желаю быть посмешищем!” “Византия.” “Что?!” Эллада сплела свои ладони вместе на столе, сохраняя спокойную тёплую улыбку. “Я ничего не говорила твоему отцу,” она качнула головой. “Мне было бы гораздо спокойнее, если бы ты отправился с остальной молодёжью в столицу.” Она вздохнула и отвела прядь волос за ухо. “Но, видимо, настало твоё время.” “Ты не врёшь?” он встал на одно колено перед ней. “Глянусь богами,” Эллада провела рукой по лицу сына. “Значит это правда,” он произнёс, задыхаясь от гордости. “Я отправлюсь с ним в поход и вернусь за тобой, помогу добраться до столицы. У тебя будет достаточно времени переписать все книги, что тебе нужны.” “Надеюсь, я ещё не начала даже.” Эллада глянула на большую коробку, полную свитков. Ей нужно было переписать их все на новые, иначе они не выдержат дороги. Её сердце кровоточило только лишь об одной мысли, что учения древних людей и стран могло просто уйти вникуда. “Не волнуйся, я и отец будем твоей каменной стеной.” На секунду в его глазах появился детский задор, которые она видела как раз перед его тренировкой. Она знала, что рано или поздно Арес заберет её сына. Как могло быть иначе? Марс всегда благопутствовал Риму. Кровь каждого римлянина рвалась к мечам и щитам. Эллада подарила ему последний поцелую в лоб. Она прощалась со своим маленьким мальчиком. Со своим первенцем. Он больше был не её. Византия схватил её руку и поцеловал кончики пальцев. Он кивнул ей, широко улыбнувшись и ринулся прочь. Готовить броню. Точить сталь. Эллада тяжело вздохнула, подперев подбородок одной рукой. Её глаза скользнули в сторону папируса. Было ещё достаточно места для пары строк. Её журнал не был бы завершён на сегодня без этой последней пары слов. Она подхватила перо и продолжила выводить буквы по шершавой поверхности. “Боги подарили мне то, о чём многие из нас и не могут мечтать. Семья. Настоящая семья, что не сгинет во времени за моей спиной. Мне был дарован шанс увидеть юность и взросление моего сына. Более того, боги благосклонно послали мне ещё одно дитё. Мой малыш Геракл каждым днём всё больше походит на меня. Он моя отрада. Византия - моя гордость. Рим - моя жизнь. Я хочу радоваться этим дарам и всё же... Я не могу сдержать дрожи, пока слушаю отдаляющиеся шаги Византии. Он уходит всё дальше и дальше. Так и должно быть. Такова жизнь. Судьба... Я молю вас, боги, защитите Византию. Даруйте безопасную дорогу Гераклу. Верните моего мужа живым домой. Мы можем умереть. Спарта и Карфаген тому доказательства. Пифия увидела тёмный конец для моего старшего сына. Молю вас, боги, смилуйтесь. Не забирайте этот подарок. Я его не достойна, я знаю.” Греция остановилась. Она смахнула накатившуюся слезу ладонью, боясь разрушить свежие слова. Она очень хотела, чтобы Рим был прав, что предсказания - это лишь предупреждения. Жизнь - вот настоящая судьба. Лишь бы только так и было... Эллада написала дату под последним параграфом. Это были её самые последние слова. Слова, которые так и не остановили судьбу, а только лишь разгневали. Были ли это боги или что-то ещё, однако больше никаких записей Эллада о своей жизни не оставит. Переживая за своих детей и любимого, она даже и не заметила, что её время почти вышло.***
Путь к дому британской семейки был... удручающим, если так можно было сказать. Скотт был за рулём, нахмыкивая свежую песню из радио. Анна почти засыпала на переднем сиденье. Порой она поглядывала в стекло заднего видения на тело, что должно было принадлежать Артуру. Он демонстративно отвернулся лицом в сиденье, обхватив себя обеими руками, словно побитый подросток. Стоило им только остановиться напротив дома, как он подскочил и певым рванул к двери, будто пытаясь скрыться от Аниного взгляда. “By the way, she stays with us for a week! (Кстати, она с нами на неделю!)” Скотт крикнул ему вслед, прежде чем агрессивный хлопок двери спугнул ворон с соседней крыши. “С ним всё будет хорошо?” Анна спросила, выбираясь из машины. “А с ним когда-то было всё хорошо?” хмыкнул шотландец. “Не обустраивай чемоданы, кстати. Завтра мы поедем в Корнуолл.” “Хочешь увезти Артура подальше от соблазнов?” предположила Анна. Она знала, что британские братья имели там дом отдалённый от любых признаков общества. Пять часов езды от Лондона. Она была там лишь дважды. В первый раз, когда она была ещё вместе с Артуром, во второй раз, когда она пришла вернуть ему то проклятое обручальное кольцо. “Именно,” кивнул шотландец. “Чем дальше ото всех, тем лучше. Пускай в себя придёт. Морской воздух ему будет на пользу.” “Ты уверен, что моё присутствие чем-то помогает?” “Ты не видела, как он умчался? Это уже прогресс. До этого я его перебрасывал через плечо и утаскивал под угрозы и пинки.” Они не стали долго тянуть и так же зашли в дом, где в коридоре их уже ждали знакомые рыжие головы. Кевин вопросительно взглянул на Скотта, скрестив руки на груди. Он был совершенно не впечатлён появлением России. Уилл был намного благодушнее. На лице немого мужчины расползлась тёплая улыбка. Как так получилось, что лишь он ей обладал в британской семейке? “Куда малой сбежал?” Скотт спросил, сбрасывая пиджак с плечей. “Он заперся в ванной,” прокомментировал ирландец. Его старший брат прошёл мимо, Кевин развернулся в его сторону, не теряя его из виду. “Мне принести ключи и отпереть дверь?” “Не стоит,” шотландец развалился на диване и закинул ноги на кофейный столик. Две хрупкие кружки чая звякнули от шока, но не упали. Даже не потрескались. “Будем надеяться, что он просто пошёл в душ, смыть с себя “Гнездо”. “А если нет?” Кевин поставил руки в бока и встал перед шотландцем. “Ну что он сделает? Повесится? Если да, то мы его снимем. Окон всё равно нет в ванной, никуда он не денется.” “У него нету там заначек?” “На неделю он точно успокоится. Расслабься,” Скотт откинул голову на спинку дивана и вымученно вздохнул. Ему нужен был чай. И виски, разумеется. “Рада тебя видеть, Уилл,” Анна улыбнулась. Младший рыжик в британской семье помог ей снять плащ и осторожно повесил на крючок. Он кивнул ей в знак солидарности и указал рукой на кухню. Анна знала, что дом был перестроен после Второй Мировой. Однако почему-то всё казалось слишком знакомым. Будто бы и не было всех этих веков. Мебель была другая. Другие обои на стенах. И всё же что-то особенное оставалось всё тем же. Был ли это запах пыли, деревянного пола и чёрного чая, а может просто само ощущение от людей, населяющих место? Кто знает? Анна присела за кухонным столом, осматриваясь вокруг. Уилл поставил чайник на газовую плиту и зажёг огонь. Разумеется, она бы не отказалось от чая. Ей нужно было что-то немного приободрить себя после увиденного и отвлечь от неминуемо настопающей тоски. Она потеряла привычку постоянно двигаться из места в место. Глубоко внутри она хотела вернуться домой в родную постель вместе с книгой в руках. Кевин присел за соседний стол и неловко провёл рукой по своей шее. “Спасибо, Ань,” он прознёс. “Я ничего не сделала, но всегда пожалуйста,” она улыбнулась и пожала плечами. “Как ты держишься Кевин? После ухода Эрин?” Близнецы всегда были очень близки. Для неё было вполне очевидно, что из всей семейки, он скучает по ней больше всего. Да, Анна знала, что Скотт и его сестра тоже были близки, но не настолько. Да, она всегда была защитницей Уилла, но всё же. Да, Артур воспринял её уход как оскробление, но это всё было не то. Кевин понимал её лучше всех. Возможно, даже знал её лучше нежели она сама. Ирландец отвёл взгляд и лишь слегка приподнял уголок губ. “Ты когда-нибудь была разлучена со своими сёстрами?” “Когда была ещё ребёнком, на 300 лет,” Анна подпёрла рукой подбородок. “А я никогда до этого не проводил и полного дня без неё,” он горько усмехнулся. “Так что... Как я себя чувствую? Будто я её предал, что не пошёл за ней.” “Я, скорее всего, лезу не в своё дело, но почему? Почему ты остался?” “Я не могу бросить Скотта,” он скрестил руки на груди. “Они убьют друг друга с Артуром, если в доме никого не будет со здравой головой. Без обид, Уилл.” Валлиец бросил на брата сверлящий взгляд, но потом продолжил разливать чай. “Сливки и сахар?” Кевин спросил. “Сливки. Без сахара,” Анна ответила. Уилл поставил чайный сервиз на стол вместе с горкой печенья. Он поставил дымящуюся кружку перед Анной и после этого подал ей сливки. Следующая кружка опустилась напротив Кевина, третья напротив двери. Будто заманенный запахом, Скотт вошёл на кухню с бутылкой виски в руках. Он открыл бутылку зубами и добавил алкоголя в горячий напиток. Анна почувствовала крепкий аромат, что смешался с паром. “Никто не желает присоедениться?” Скотт приподнял бутылку. Кевин поднял свою кружку ближе к брату. Скотт плеснул ему щедрую долю и посмотрел на Анну. “Спасибо,” девушка улыбнулась, но покачала головой. “Так что по Артуру?” Кевин подул на чай. “Всё было плохо в этот раз?” “Я как раз хотел спросить. Ань, ты Яо в таком же состоянии видела?” Россия мотнула головой. Артур был плох, но не настолько ещё плох. Она не знала точно, сколько он употрблял и как часто, но его состояние было далеко от Яо в его худшие годы. Возможно, это было результатом того, что Артур использовал более качественный продук или то, что он был моложе китайца. Она точно не знала. Однако не совершенно ужасно не означает хорошо. Она не могла отрицать, что действительно англичанин не был похож сам на себя. Пустая грязная оболочка, да и только. Скотт же воспринял её отрицательный ответ, как что-то хорошее. “Значит, он выкарабкается. Ничего, неделя на морском берегу его отрезвит.” “Чёрт...” простонал Кевин. “Мне точно надо ехать?” “Не стони тут.” “Я не хочу просыпаться под чаек.” “Если не перестанешь ныть, то проснёшься от краба у себя в штанах,” фыркнул шотландец, потягивая свой особо острый чай. “Ты думаешь, что Артур согласится поехать?” Анна вопросительно приподняла бровь. “Если едешь ты,” Скотт ухмыльнулся. “То я более чем уверен, что он тут не останется.” “Мне кажется, что ты переоцениваешь степень его нужды во мне. Мы не виделись почти 30 лет. Наши отношения закончились более века назад.” “Именно,” Скотт кивнул. “Именно, Ань. Это ты просто недооцениваешь. Может даже он этого недооценивает. Как бы то ни было, мы увидим завтра утром.” На этом он умолк и выпил всю кружку залпом.