Меня не остановят твои слова!

- Скажи мне честно, ты задумал это ради того, чтобы поднять всем настроение, или лишний раз полюбоваться на Португалию? – Испания покачал головой, мысленно вопрошая, как это он раньше не догадался. - Одно другому не мешает, - уверенно ответил Франция, через секунду вернув внимание к своей «богине». Все страны медленно подходили на место для небольшой фотосессии. Это было для них достаточно нестандартно. Обычно фотографии делались на знаменательных собраниях, подписаниях договоров, но похоже Франциск действительно решил воспользоваться отпуском по полной. Хотя некоторых всё-таки не очень привлекала подобная идея. Она показалась очень странной Индии, Нидерландам, Норвегии и многим другим. Однако вот Португалию прийти уговаривал сам Испания, по просьбе Франции, конечно. Сложно сказать, что ей это не очень-то нравилось. Похоже, во время съемки она по-настоящему втянулась в процесс. Она грубая, дерзкая, резкая, но всё-таки девушка, даже ей иногда полезно заниматься подобным. Португалия руками взлохматила свои пышные волосы, выпрямляясь в спине. Камера успела быстро поймать её дерзкий взгляд. Девушка была больше похожа на живой огонёк из-за своих ярко-красных брюк и жакета… на голое тело. Да, немного скромности ей всё-таки иногда не достаёт. Испания вымученно улыбался и недовольно покачивал головой, а вот Франциск наслаждался видом. Сложно было не восхититься этой дикостью, с которой Португалия меняла позы для фотографии, какими всё-таки властными и вольными выглядели её движения и глаза. - Эй! Как жизнь, Испания? – подошедший сзади Пруссия хлопнул испанца по плечу. - Помогаю твоему конкуренту, - иронично усмехнулся Антонио. – Учти, я не собираюсь предавать Италию и не выдам тебе тактику. - Романо тебя запугал или твоя сестра? – фыркнул Гилберт, скрестив руки на груди. Не то, чтобы ему очень нужно было что-то подобное, просто было немного непривычно слышать от Испании слова о конкуренции в мирное время, когда сам Пруссия теперь лишь призрак ранее существовавшего государства. Эти слова ему всё ещё напоминают о былых временах войны. Тогда слово «конкуренция» ясно намекало на будущую войну или очень жёсткое соперничество с унижением проигравшего. - Кстати, а где Романо? – дёрнулся Антонио, вспомнив, что он куда-то пропал после того, как людей стало больше. Впрочем, искать его долго не пришлось. Красный как помидор Романо делал вид, что подбирает шляпу для фото вместе с братом, а на деле краем глаза поглядывал на Бельгию. В студии играла какая-то неприятная для него музыка, под ритм которой двигалась девушка в странной одежде, больше подошедшей, возможно, азиатской модели молодёжной одежды: ярко, пышно, слегка неряшливо. Однако играла главную роль её харизма. Бельгия руками играла с юбкой, задорно улыбаясь в объектив, покачивая округлыми бёдрами, а потом могла начать слегка подпрыгивать, лохматя светлые волосы, явно наслаждаясь процессом съемки. - Братец, тебе всё ещё нравится сестрёнка Бельгия? – улыбнулся Феличиано, когда заметил, куда направлен взгляд брата. - З-заткнись!! Никто мне не нравится! – дёрнулся и напрягся Романо, резко натянув шляпу на голову чуть ли не до носа, пытаясь спрятать покрасневшие щёки. Тем же временем Ирландия крутилась на месте, взмахнув аккуратно собранным в хвостик рыжими волосами. Девушка в клетчатой одежде напоминала ведьму современного мира со своими огненными волосами, казавшимися ещё ярче из-за света софитов. - Ты выглядишь нелепо, - фыркнул Англия, наблюдая за сестрой. - Рот закрой, иначе зубы выбью, - сквозь натянутую улыбку прошипела Ирландия, стараясь сказать это так, чтобы всё-таки фото не было испорчено. Артур уже сто раз успел спросить себя, что он забыл на этом карнавале идиотов, но тут же в память врезались слова старшей сестры, которая сейчас была занята камерой: - Ты хочешь завоевать её сердце? Тогда не упускай возможности лишний раз встретиться! Это же элементарно! Как она в тебя только раньше влюбилась?! Поэтому ему всё-таки придётся потерпеть всю эту нелепицу и слишком громкую «радостную» музыку. Больше всех наслаждались процессом Венгрия и Австрия. Во времена их семейной жизни у них не было много времени на семейные фото, а сейчас был самый раз наверстать упущенное, хоть они официально и находятся в разводе. Но эти приятные воспоминания друг о друге, о совместном времяпрепровождении без политики и работы стало для них важным, да и сам процесс съемки не казался утомительным. Однако Австрия всё-таки смущался целовать бывшую жену на камеру, только лишь коротко чмокал любимую в губы. Венгрия не была против. Она нежно улыбалась, отводя локоны в сторону от лица, становясь боком, прижимаясь спиной к груди бывшего мужа, чувствуя его учащённое сердцебиение. Честное слово, будто не родной. Девушка подняла на него ободряющий взгляд. Ему не одному нужна была поддержка. Малышка Лихтенштейн так и вообще не знала, как лучше сесть перед камерой. Девушка смущалась, отводила взгляд. К счастью, за фотографом стоял её брат. Швейцария короткими сдержанными кивками подсказывал, что всё хорошо. Только лишь ради сестры он пришёл сюда, ведь она очень хотела иметь своё красивое фото. Однако от своего смущения скрыться полностью она не могла. Лихтенштейн скромно прижала руки к маленькой груди, опуская взгляд. Мягкий румянец играл на её светлых щеках и особенно сильно выделялся из-за света софитов. Это будет неплохое фото, даже очень милое, но смелости ей всё равно не хватает. Прекрасно чувствовала себя Наталья, в отличие от неё. Глубокий взгляд синих глаз, никогда не смотрящих в камеру, имел своё очарование особенно с одеждой холодных цветов. Беларусь словно была аристократкой или даже, как бы выразился Франция, богиней. Хотя лёгкую ухмылку фотографу удалось поймать, когда она подумала о чём-то своём. Лучше не распространяться о том, что её посетила мысль о том, что идиот Польша может захотеть сфотографироваться с Литвой на манер того, как сейчас фотографируются Австрия и Венгрия. Это была бы та ещё клоунада. Но где же Анна?

***

Россия тяжело выдохнула, смотря на себя в зеркало. Она никогда не была против платьев или женской одежды, она ведь сама женщина. Но почему-то каждый раз, когда она её надевала, то чувствовала себя ужасно незащищённой. В глубине сердца закрадывалось ощущение того, что его сейчас вырвут и раздавят, как что-то очень мягкое и податливое. К тому же, сейчас эта одежда была гораздо легче, будто её и вовсе не было. Анна тряхнула головой, посмотрев снова на себя в зеркале. Она видела лишь обычную девушку примерно лет, возможно, двадцати двух или трёх, но проблема в том, что таковой сама не являлась. - Хватит, Аня, хватит, - шепнула девушка сама себе, сжав и разжав кулаки. – Старые привычки берут своё, но сейчас отпуск, Олимпиада. Нужно… нужно просто быть Аней, а не Россией. Боже, это так глупо звучит, - Россия вздохнула, проведя руками по лицу, зачесав пальцами чёлку назад, а после насмешливо усмехнулась на выдохе: – Будто у меня раздвоение личности. Ну же, расслабься. Она убрала руки от своей головы и сцепила их перед грудью, глубоко вдыхая и выдыхая. Аметистовые глаза посмотрели на точно такие же отраженные. За стенкой ещё один человек так же смотрел на зеркало. Какая ирония, если бы не было стены, то они бы смотрели друг другу в глаза. Яо тяжело вздохнул, проведя рукой по непривычно коротким волосам. Он всё ещё не может привыкнуть к своей новой внешности. У него невольно в памяти всплыло воспоминание о том, что когда-то в древности его волосы едва ли не каcались пола. Такими темпами стрижек у него через тысячу лет не будет волос вообще – сбреет. - О чём я только думаю? – спросил своё отражение Китай, покачав головой. Он думает о причёсках. Прекрасно. Не хватает только лишь странного увлечения фастфудом, косметикой для мужчин, трендами одежды, и прощай, мудрый старец, здравствуй, американизированный идиот. Он всё-таки не хотел терять все накопленные знания и традиции под влиянием современной жизни, да и не может его внешность так сильно сказаться на его внутреннем устройстве, да? И всё-таки он сходит с ума. Время течёт сквозь его тело бурным быстрым потоком, за которым он едва успевает. Даже в какой-то степени он сам может начать бояться себя из-за того, сколько всего он видел. Странно, что среди стран его ещё не считают настоящим монстром или же демоном, который пьёт чью-нибудь кровь или ест младенцев для увеличения срока жизни. Жуткие мысли. Смотря на себя в зеркале, Яо ничего не говорил, только думал. Так ли он должен выглядеть сейчас? Это ли сейчас его «я»? Способна ли подобная внешность приблизить к нему ту, кого он давно любит? Она ведь знает его внутренний мир, не забудет ли она его из-за подобной обёртки? Эта серая рубашка с закатанными до локтей рукавами, этот чёрный галстук, эти жакет и брюки, эти коричневые блестящие ботинки – это всё что-то не то. Наверное, в мире просто нет того, что могло бы показать всё, что собралось внутри него за тысячелетия. Яо зажмурился и потом резко открыл глаза, убеждая себя, что он не спит. Отражение всё-таки же смотрит на него слегка растерянным и непонимающим взглядом. Он прикасается к стеклу рукой и ведёт вниз. За стенкой Анна кончиком пальца легко ведёт по зеркалу в области своих глаз. Девушка глубоко выдыхает и сжимает руку в кулак. Всё! Хватит ждать, оттого, что она дальше будет тут стоять, ничего не изменится. Да, это и непривычно, всем когда-нибудь да приходится испытывать подобный дискомфорт, это же просто как пробовать новую для себя еду, в итоге всё станет нормально. Она натянула на лицо привычную спокойную улыбку, которая в отражении в холодном зеркале выглядела ещё наиграннее. Зеркала врут. Девушка развернулась на маленьких каблучках балеток и отдёрнула ширму кабинки. Она старалась не слушать своё бьющееся от волнения сердце, как уже привыкла делать, больше полагаясь на разум, который уже давно обрёл безумные нотки. Смотреть только вперёд, сохранять шаг твёрдым, а улыбку на лице нерушимой. Анна прикрыла глаза, намереваясь быстро дойти до выхода в главный зал, где проходила съёмка. Не заметив, когда это случилось, она столкнулась лицом к лицом с Яо, быстро возникшим перед ней. Ван резко дёрнул плечами, слегка отшатнувшись от неё, когда перед его карими глазами оказались аметистовые глаза девушки. Они оба удивлённо смотрели друг друга, словно не узнавая. В какой-то степени так можно было сказать. - Отлично… выглядишь, - выдохнул на одном коротком дыхании Яо. - Да. Ты тоже, - девушка тяжело сглотнула, не отрывая от него взгляда. Уже тогда, когда он поймал её, она не могла его нормально узнать, но теперь тем более. Словно другой человек, носящий лицо старого друга словно маску. Не промолвив больше ни слова, они оба отвели взгляд и направились в главный зал, идя друг с другом как ранее, сохраняя неловкую тишину. Однако это не последний подобный момент на сегодня, к их удивлению. Стоило им только выйти в главный зал, как к ним подошла одна из фотографов и пригласила на, собственно, саму фотосъемку. Однако главная проблема была в том, что ей показалось, что эти двое выглядят вместе очень гармонично. Подобное очень важно для фотографа, как человека искусства, и она стала уговаривать их на совместную фотосессию. Началась настоящая головная боль. Россия пыталась отказаться, так как хотела если и проводить совместную съёмку, то с сестрой. Яо тоже было весьма удивлён, в его планах не было подобного. Конечно, он предполагал встретиться с Анной на этом мероприятии и поговорить, но не более! Так по его стратегии надо двигаться очень медленно, иначе можно споткнуться на полпути. - Просто попытайтесь быть открытыми, - улыбнулась фотограф, беря в руки камеру. Китай тяжело вздохнул и протянул Анне руку, слегка неуверенно улыбнувшись. Всё могло быть и хуже, если бы кто-то другой не «выглядел гармонично». Россия улыбнулась, пару раз покрутилась в своём светлом платье, приняла протянутую руку, подойдя ближе, и заглянула в глаза Яо. - Странная ситуация, - тихо сказала она. - Согласен, - повёл плечами он. Фотосъемка протекала в ритме вальса. По движениям этих двоих больше казалось, что они танцуют медленный вальс, без каких-либо особых правил или движений, но было что-то в этом такое же плавное, мягкое и нежное. Яо практически не отпускал тёплой ладони Анны даже во время смены позиции. Встать спина к спине, держа их пальцы переплетёнными. Посмотреть друг на друга, соприкоснувшись ладонями так, будто между ними было невидимое тонкое стекло. Он ловил её немного неловкий взгляд, мягкую улыбку, лёгкий как облако тихий смех. Какая-то странная тёплая связь была между ними, построенная на том, что они давно знакомы. Фотосъемка по-настоящему превратилась в вальс, когда, наперекор слишком активной музыке, они стали медленно двигаться на месте. Не расцепляя рук одной ладони, Анна положила вторую руку ему на плечо, пока Яо не слишком резко приобнял её за талию. Он не очень был хорош в подобных танцах, да и вообще танцевал плохо, но на ноги ей всё-таки старался не наступать. - Тебя просто не узнать, - Анна внимательно посмотрела на его лицо. - Что думаешь об этом? – слегка улыбнулся Яо. - Ты просто другой, не могу понять: это хорошо или плохо? – Россия покачала головой, ненадолго отведя взгляд. – Зачем тебе это? - Хотел тебя порадовать, - честно признался Китай. – Я уже давно устал стоять в стороне и смотреть, пришло время действий. - Собираешься прыгать в пекло романтических дуэлей? – усмехнулась Анна. - Я достаточно силён, чтобы бороться за твоё сердце, да и соперники не сильные. - А моё мнение ты узнать не хочешь? – девушка неодобрительно посмотрела в его глаза. - Твоё сердце ведь не так холодно, как ты показала тогда на собрании. Я видел следы. - О чём ты говоришь? – Анна попыталась от него отойти, но он не отпустил её рук. Яо не был уверен, поступает он сейчас правильно или же нет. Даже не так, он больше сейчас поддался эмоциям, чем обычно привык. - Яо, отпусти меня, - настойчиво попросила Анна, сжав руку в кулак. - Анна, просто послушай меня, пожалуйста… - Он шагнул к ней ближе. Пан или пропал. Становящаяся крепче хватка на её руке, словно ниточка из прошлого, вытягивала из глубины сознания старые кошмары. - Отпусти. Меня. Сейчас же, - твёрдым голосом повторила девушка, но, чувствуя, как сердце внутри начинается дрожать, наталкивая на разум то, на что сейчас было совсем не к времени. - Меня забавляют твои попытки сбежать, но рано или поздно они станут мне надоедать, - с усмешкой на губах прошептал Орда, до боли сжимая узкое запястье девушки. Если она пыталась вырваться, то он резко поднимал её руку вверх, заставляя чувствовать боль не только в запястье. Анна отвела взгляд от его лица, боясь посмотреть в глаза хищника, но чувствовала его дыхание на своей шее, будто он вот-вот будет готов оторвать от неё кусок плоти. - Аня, мне нужно видеть твои глаза, чтобы понять, поняла ты урок или нет, - покачал головой Орда, сохраняя эту насмешку и властность в голосе. Его рука схватила её за подбородок, сталкивая сирень с холодной серой сталью. Казалось, что у него даже зрачок был заострён, словно у голодного хищника. - Ты всё поняла, моя дорогая? – он слегка нахмурился. Из его голоса пропала насмешка, но появилась угроза. Сильные пальцы острее давили на подбородок и кожу запястья. Сжав зубы, Анна пыталась унять дрожь. Она кричала внутри, что хочет убежать, чтобы он позволил ей отойти, уйти, улететь… - Не подходи ко мне! - Анна резко освободила свою руку, причинив тем самым боль самой себе, и попятилась назад, глядя на Яо глазами той маленькой девочки, какой он увидел её в первый раз. Хоть Китай и не знал полностью во всех точных деталей, как ей жилось в том возрасте с Ордой, но это не помешало ему осознать, что он неосознанно натворил. - Я… извини… - Китай опустил взгляд. Но Анна казалось, его не слышала. Сделав один неверный шаг, она запнулась об шнур.

***

- Я идиот похлеще Америки! – прислонился к стене Яо. - Да всё будет нормально! Слушай, ты извинился. Уверен, Россия тебя поймёт. Вы же ведь друг друга так долго знаете. Эй! Не унывай! Я ведь самый лучший эксперт в этом деле, - Корея похлопал брата по плечу. Хоть сдаваться было ещё рано, но всё-таки Яо не мог отрицать очевидного факта. Он только что сместился с высокого положения на низкое. У него были шансы получше благодаря долгому знакомству и некоторому доверию, которое сформировалось между ними в этом новом веке. Но… Ему остаётся лишь надеяться, что Корея прав. Либо же менять план и всё-таки не делать ничего глупого. Египет часто говорила ему, да и он сам это знал, что никогда нельзя делать ход в партии, не обдумав последствия. - Мне нужно всё лучше обдумать, - цокнул Китай. Однако оптимистические прогнозы продолжали сыпаться со стороны Кореи.

***

Анна внимательно осмотрела свои ушибленные ладони, которые спасли её от полноценного падения. Всё будет хорошо. Небольшое покраснение под кожей из-за лопнувших капилляров, которые заживут через три или четыре часа. Ничего серьёзного. Её сознание было ранено сильнее. Россия была в своём номере, одна, в темноте. Когда она пришла, то сразу бросила сумку с вещами на кровать и села на небольшой пуфик, не включая освещения. Её разум обливался кровью из-за неприятных всплывших воспоминаний. Она никогда и подумать не могла, что именно её друг, который когда-то на короткий момент стал светлым пятном во время заключения, станет тем, кто нанесёт удар точно по затянувшемуся шраму. Однако, похоже, призраки уже давно исчезнувших лет всё ещё ползут за ней ядовитыми змеями. Всё-таки человеческий разум всегда запоминает всё плохое гораздо охотнее, чем что-то хорошее. Россия бросила взгляд на шкаф, куда она вчера запихнула все подарки, которые оказались в её номере. Когда она пришла, её нервы итак были вымотаны. Девушка даже не открывала их, разве что розы поставила в вазу, не особенно их разглядывая. Сегодня она тоже не будет ничего смотреть, да и завтра, наверное, тоже, не время, да и желания нет. - Если я так засну, то мне точно приснятся не мягкие мишки, - вздохнула Анна, вставая на ноги. Девушка подошла к чемодану возле кровати, в котором хранилась запасная одежда и ещё некоторые вещи, но что самое главное, там были книги. Её рука уверенно взяла зелёную книгу без названия в слегка потрёпанной временем обложке. Хорошее чтение всегда вырывало из кошмаров, так было и будет. Пусть тьма останется в реальном прошедшем дне, а её сердце погрузится в чужое тело и мысли, расчищая дорогу на последующие дни.

В следующей главе: Лёгкое дыхание задувает свечку. Полная луна выходит из-за тёмных облаков, словно последний свет надежды. Волнительный быстрый топот ноги в жёстких ботинках смешивается с медленным тиканьем часов. Россия закрыла глаза, вслушиваясь в окутавшую всё тьму, и развернулась на месте, больше тут делать нечего, во всяком случае, ей точно. Ужасная буря бушевала не на улице, а внутри людей, и совсем скоро она прорвётся в этот мир.

До конца Арки Олимпиады осталось 5 глав.