Сорбет – особый вид мороженого, холодный фруктовый десерт. Он представляет собой лакомство для сторонников правильного питания, для тех, кто соблюдает строгие диеты, или для тех, кто желает насладиться вкусом натуральных ягод и фруктов. Это исключительно низкокалорийный продукт, содержащий только натуральные соки и пюре. [http://v.img.com.ua/b/600x500/b/12/90dc1a0f98a06d616aeb94a4cef5512b.jpg]
Джелато – итальянское слово, которое означает в нашем понимании мягкое мороженое, но стоит оговориться – это мороженое сделанное не промышленным способом на комбинате, а мороженое индивидуального изготовления. Основное преимущество джелато – разнообразие видов, сортов и вкусов. [http://www.vacancessuditalie.com/public/fckeditor/image/Borghi/POLIGNANO/Gelato.jpg] Мороженое Чонина выглядело примерно так: [http://25.media.tumblr.com/a16ef87f3dfb8a938d5fdc48aacbb025/tumblr_midhfsrihX1rn5io8o1_1280.jpg]
КЁНСУ Выйдя из магазина, они медленно побрели по тротуару. Чонин снова стал очень тихим, а Кёнсу размышлял, должен ли он просто напрямую спросить Чонина о том, не нравится ли ему кто-нибудь в данный момент, и если нет, то предложить на рассмотрение собственную кандидатуру. Но было слишком рано. Кёнсу не был тем, кто принимал решения спонтанно, он предпочитал обдумывать вещи в течение нескольких дней, может даже недель. Поэтому тот факт, что он просто на секунду задумался о таком грандиозном шаге, немного пугал его. У бухгалтера и без того был беспорядок в голове, ведь первый человек, любящий гранж-музыку, которого он встретил, оказался не кто иной, как молодой парень, идущий рядом прямо сейчас. Шанс. Вот что это было. Через пару минут после того, как они вышли на улицу, Кёнсу понял, что его рука всё ещё придерживает локоть Чонина, и он быстро опустил её вниз, робко извиняясь. Щёчки флориста порозовели, когда он тепло улыбнулся Кёнсу, как бы говоря, что всё было бы в порядке, даже если бы он оставил свою руку там, где она находилась. Они продолжили идти, окутанные тишиной, которая не была неудобной. Стояла мягкая летняя ночь, и на ясном небе было рассыпано бесчисленное количество звёзд. Многие горожане вышли прогуляться и насладиться приятной погодой. Улицы были переполнены парочками, подростками, которые зигзагами неслись по тротуару на своих скейтбордах или роликовых коньках, напряжёнными работниками крупных компаний и фирм, целенаправленно шагающий куда-то, перекинув сумки для ноутбуков через плечо. И были они. Скучный бухгалтер и застенчивый парень из доставки. Кёнсу погрузился в атмосферу сегодняшней ночи, позволяя ощущению удовлетворённости затопить свои чувства. Он повернул голову в сторону Чонина, чтобы спросить, какие песни Нирваны нравились ему больше остальных. Кёнсу и Чонин болтали время от времени, пока спокойно шли к набережной, где, по словам Су, было действительно очень здорово гулять ночью. Но в основном, они просто наслаждались друг другом. Все кварталы были залиты довольно резким светом уличных фонарей, но не имело значения ни для одного из них, что они казались немного бледными и болезненными в таком свете. И разумеется, это не мешало Кёнсу украдкой смотреть на Чонина то и дело, восхищаясь его линией подбородка и глазами светлого оттенка мокко. – Ничего себе! – голос Чонина был наполнен удивлением, когда он заметил ряды гирлянд, укутавшие собой всё вдоль набережной. Там было не так много уличных фонарей, и гирлянда дарила мягкое, почти магическое золотое свечение. Это действительно было совершенно потрясающе. Однако Кёнсу был более очарован реакцией Чонина, чем самим происходящим вокруг. Флорист, вероятно, был в восторге от гирлянды перед ним, но Кёнсу был бесспорно в восторге от Чонина. Пройдя немного вниз по тротуару, они наткнулись на кафе «Gelateria Amorino», и Чонин настаивал на том, чтобы съесть по мороженому. – Ох, но за сегодняшний вечер я уже объелся, – протестовал бухгалтер. – Полный желудок – не причина не скушать одно малюсенькое мороженое. Моя мудрая бабушка говорила мне так, – Чонин проигнорировал протест и, к удивлению Су, взял его за руку и потащил внутрь кафе. Его хватка была нежной, а пальцы длинными и стройными. И тёплыми, очень тёплыми. – С каким вкусом ты хочешь, Кёнсу? Ты ведь пробовал мороженое аморино раньше, не так ли? Ты знаешь, что это? – лицо флориста зажглось своего рода мальчишеским волнением. – Я почти не ем мороженое, Чонин. Это ведёт к ожирению. – К ожирению? – брови Чонина взлетели вверх от удивления, потом он тщательно осмотрел Кёнсу и улыбнулся. – Разве тебе это грозит? Но если тебя успокоит, то такое мороженое содержит меньше жира, чем обычное. С каким вкусом ты хочешь? Ты можешь выбрать столько вкусов, сколько пожелаешь, и для тебя сделают цветок. Я где-то читал, что, предположительно, это хризантема, но мне всегда напоминало розу, – Чонин отвёл его к стеклянной витрине, за которой находилось ошеломляющее количество конфет и мороженого пастельных тонов. Это выглядело так заманчиво, но... нет, он не мог. – Мне, пожалуйста, лимонный сорбет, – сказал Кёнсу девушке за прилавком. Его голос был наполнен серьёзностью, но можно было уловить нотки огорчения, ведь так больно повернуться спиной ко всем этим восхитительным вкусам. – Что-нибудь ещё, сэр? – Просто лимонный сорбет. Девушка молча кивнула, зачерпнула кристально-белый сорбет и принялась создавать розу. Кёнсу смотрел на цветок-мороженое, лепестки которого изящно возвышались над вафельным конусом. Он пытался обменять вафельное основание на стеклянную чашечку, чтобы было удобней есть, но Чонин ничего и слышать об этом не хотел. – Кёнсу, ты уверен? – с беспокойством и небольшим огорчением спросил флорист. – Это же ЛИМОН, – произнёс парень, будто это был его самый худший кошмар. – Всё в порядке, я понимаю. Не волнуйся, Чонин. Просто выбирай, что хочешь. – Ну, если ты уверен. Мисс, можно мне фисташковое, с фундуком и пеканом, пожалуйста? Мороженое Чонина было высоким, великолепным кондитерским изделием бледно-зелёного цвета, с оттенком шоколада и небольшим отливом слоновой кости. Кёнсу старался не застонать в сожалении, когда он искоса посмотрел на свою бледную и бесцветную розу. Чонин заплатил за их заказ, а после они вышли на улицу, решив насладиться мороженым на свежем воздухе перед кафе. Где-то по пути от «TuneStop» до набережной, застенчивость Чонина испарилась, и он чувствовал себя очень непринуждённо с Кёнсу. Он облокотился о краешек круглого стола и наклонился к бухгалтеру. – Если бы выбранный вкус мороженого что-нибудь говорил о личности человека, то чтобы он сказал о тебе? – Хм. Лимон кислый, так что... Это значило бы, что по характеру я всегда недовольный? – Ты не недовольный! – Чонин рассмеялся в недоверии. – Хорошо, ты прав. Я не совсем такой. Но я могу быть чересчур серьёзным. Мои друзья жалуются всё время, что я слишком помешан на контроле. Я не фанат лимона, если честно, но я всегда заказываю сорбер, потому что он менее калорийный. Я не люблю манго, малину и ежевику больше, чем не люблю лимон, поэтому я выбрал этот вкус. – Но там были и другие, почему ты выбрал лимонный? – Чонин пребывал в недоумении. – Хороший вопрос, – задумался Кёнсу, – честно говоря, я выбрал лимон, потому что в нём намного меньше сахара и жиров. В моей семье прогрессирует диабет, поэтому, можно сказать, я очень осторожен с потреблением сахара. – Так ты выбрал лимон, хотя в действительности не очень любишь его? – Чонин так восхитительно нахмурился, что Кёнсу пришлось сдерживаться, лишь бы не протянуть руку и не сгладить его морщинки. – Ты выразился очень... Нет, всё не совсем так. Выбирать лимон, чтобы контролировать своё здоровье? Эй! Я говорю как старый дедушка? – Кёнсу застонал от смущения. – Ты не говоришь как дедушка. Но-о-о-о... – Чонин протянул «но» самым милым образом, а потом добавил, – я считаю, тебе нужно перестать думать об этом и есть мороженое время от времени, понимаешь? Я имею в виду НАСТОЯЩЕЕ мороженое. – Мой друг Бэкхён говорит, что мне необходим маленький беспорядок в жизни, – усмехнулся Кёнсу. – Ну, я бы не сказал беспорядок, но ты безусловно должен попробовать настоящее мороженное сегодня вечером. Вот, держи моё, а я возьму твой сорбет. Я никогда не пробовал лимонный сорбет, и сейчас – отличное время, чтобы это исправить, – Чонин протянул свою разноцветную розу в обмен на однотонную розу Су. Бухгалтер колебался секунд пять, а потом отдал своё мороженое. – На счёт три, ладно? – застенчивый Чонин был неплох, но озорной Чонин убивал Кёнсу, потому что он был действительно очаровательным и неотразимым, как только забывал стесняться. – Три, два, один! – и они облизнули мороженое одновременно. Кёнсу почувствовал божественное удовольствие, в то время как лицо Чонина сморщилось, словно чернослив. – Кисло! – его лицо показывало все на свете эмоции, кроме восторга. – Эй, ты правда это ешь?! – он поднял сорбет в ужасе и с укором посмотрел на Кёнсу. В ответ на это бухгалтер усмехнулся и продолжил смаковать джелато Чонина. – Чтоб я ещё раз... – Чонин забавно застонал. – Я не знаю, что это такое, но определённо не мороженое. Меня не волнует, что так лучше для твоего здоровья. Просто. Нет. – А я должен признать, что твоё мороженое вкусное. Теперь я не уверен, что смогу вернуться к сорбету после такого. Хм, что в основе твоего лакомства? Фисташки, фундук, пекан? Тогда, что же говорят о тебе эти вкусы, м, Чонин? – Что я сладкоежка? – флорист застенчиво улыбнулся. – Я действительно не знаю, что это означает. Что ты скажешь по этому поводу? – Ты любишь орехи? – Эй! Отдай моё мороженое обратно! Но Кёнсу рассмеялся, покачал головой и облизнул сливочное кондитерское изделие с удовольствием. Чонин тоже засмеялся, а затем они откинулись на плетёные кресла и наслаждались прохладой летнего ночного воздуха, продолжая кушать своё мороженое в не-неловком-молчании, которое изредка сменялось на нерешительные жалобы Чонина по поводу, каким кислым был сорбет, и что сорбет – вообще не мороженое. Через несколько минут мобильный Кёнсу завибрировал. Он так и не выключил его на случай чрезвычайных ситуаций, и его друзья хорошо это знали. Он был слишком осторожным человеком и фактически никогда не выключал свой телефон, независимо от того, насколько сильно он хотел изоляции. Взяв конус мороженого в левую руку, Кёнсу вытащил свой телефон из кармана брюк. Это было фото от Кима Болтуна. Конечно! Кёнсу поморщился с опасением перед открытием изображения, а затем рассмеялся вслух. На фото красовались четыре рюмки, неаккуратно расставленные на маленьком круглом столике, покрытом водными кольцами. Кёнсу знал, что это была самбука, иначе Чондэ не стал бы его беспокоить. Затем пришло сообщение от Бэкхёна: «Я пытался, но Ким Чондэ оказался сильнее. Впрочем, тебе это хорошо известно. Д&И так же устали спорить с ним. Надеюсь, ты получаешь удовольствие ;)» Прежде чем Кёнсу смог ответить Бэкхёну, его телефон снова завибрировал. На этот раз сообщение было от Чондэ: «Приходи СЕЙЧАС! Приводи своего ***ДРУГА***!» Кёнсу проигнорировал это смс и ответил Бэкхёну: «Мне здорово, да. Я ем джелато. Это действительно вкусно. Передай Чондэ, чтобы он исчез куда-нибудь, lol» Бэк ответил через несколько секунд: «Ты? Ешь мороженное? Мне нужно задать этому парню вопрос: как ему удалось заставить тебя это сделать? Болтун просит передать, чтобы ты исчез куда-нибудь :D» Исин был следующим: «Спаси Джунмёна и меня-я-я-я. Приходи сейчас-с-с-с-с.» – Мои друзья – идиоты, – сообщил Кёнсу Чонину, смотрящему с потрясением всё время. Он показал флористу фотографию с самбукой, но не сообщение Бэка и Чондэ. – Они просили меня присоединиться к ним. Помнишь, когда мне позвонили у магазина «TuneStop»? Чондэ всегда отвратителен, когда пьян из-за слишком большого количества самбуки. Я сказал ему, не пить сегодня, и вот что он прислал мне в ответ. – Мне кажется, они весёлые, – усмехнулся Чонин. – Почему ты не присоединился к ним? Кёнсу действительно хотел сказать правду, что это было, потому что он проводит прекрасное время с Чонином, и он не хотел разделять его со своими друзьями. Но вместо этого он пробормотал: – У меня намечается много работы на завтра, а макколи и мороженое точно не гарантируют мне такое похмелье, какое гарантирует самбука. Она токсична. – Это не так уж и плохо. Не то чтобы я, кхм, очень много знаю об алкоголе. Я вообще почти не пью. – Ты, наверное, никогда не напивался самбукой, – усмехнулся Кёнсу. – Это как седьмой круг ада, я клянусь. Надеюсь, завтра не придётся таскать трупы Чондэ и Бэка по всему офису, потому что мне предстоит многое сделать, и у меня не будет времени нянчиться с ними. Знаешь, ты должен присоединиться к нам как-нибудь. Ты можешь встретиться с моими друзьями и узнать из первых рук, что они идиоты. Ладно, я привираю. Бэк, Джунмён и Исин очень крутые ребята, но Чондэ – полный тролль. – Я уверен, что они замечательные. И Чондэ, кажется, соответствует моему другу Лухану. Он полный тролль тоже, так что они должны прекрасно ужиться. Эм... Тебе нужно вернуться домой сейчас? Я имею в виду, у тебя же завтра много работы? Я отвезу тебя. – Всё в порядке. Давай пройдёмся ещё немножко, – предложил Кёнсу, и Чонин кивнул. Они встали и продолжили прогулку вдоль набережной, впитывая магическую атмосферу, созданную гирляндами. Сердце Кёнсу ёкнуло, когда Чонин сказал что-то милое, и бешено забилось, когда украдкой взглянув на флориста, Су поймал его взгляд. – Чонин? – Да? – Чонин медленно повернулся к Кёнсу. – Спасибо за мороженое. И я, эм... сожалею о сорбете. – Нет, ты не должен! – мягко улыбнулся юноша. – По крайней мере, теперь я знаю, каков на вкус лимонный сорбет. Я очень рад, что ты привел меня сюда. Здесь просто... вау. Может быть, это была застенчивая улыбка Чонина, его глубокий голос и чувственные сонные глаза. Может быть, это было безумие лета. Может быть, это было мороженое. Может быть, это было макколи. Или же их общая любовь к гранж-музыке. Может быть, это были завораживающее гирлянды. Или, может быть, все эти вещи в сочетании заставили Кёнсу отказаться от осторожности и контроля, и сделать несколько шагов ближе к Чонину...