Другая сторона мечты

      Дверь тихонько скрипит, открываясь, на пороге появляется Сэм. Против воли вздрагиваю и почти подаюсь назад, на середину матраса, но вовремя беру себя в руки, вспоминая, что это он вторгся в мои владения, а потому лишь холодно выдавливаю сквозь зубы:       — Проваливай!       Останавливают ли его мои слова? Нет. Он продолжает двигаться напролом, приближаться ко мне, будто не слышал, и я заношу для удара руку — не хочет по-хорошему, выхватит по-плохому. Тщетно: Сэм перехватывает моё правое запястье на уровне рукава, так, что нельзя увидеть мысли, и тянется другой рукой к синяку на моей скуле. Я отклоняюсь и хочу пнуть его, только Винчестер вовремя блокирует мои ноги своими так, что мне в жизни не извернуться. Он уже едва ощутимо касается моей кожи кончиками пальцев, и я чувствую сожаление, заполняющее его мысли вперемешку с решимостью, но следующей в лицо Сэма летит моя вторая рука, и он вынужден схватить её тоже. Обмен воспоминаниями прерывается, однако, надеюсь, он успел прочитать в моём разуме достаточно, чтобы истина «тебе здесь не рады» наконец-то укоренилась в его мозгу.       — Просто выслушай меня! — рявкает он.       Ладно, зря надеялась. Остаётся только кричать, чтобы привлечь внимание остальных обитателей бункера, если я действительно хочу избавиться от присутствия младшего Винчестера.       — А у меня есть выбор? — вместо воплей ядовито огрызаюсь я, тщетно дёргая ногой ещё раз.       Вздохнув, Сэм разжимает пальцы и отступает на шаг, давая мне возможность подняться с кровати и смотреть на него не настолько снизу вверх. Я тоже предусмотрительно отхожу на несколько шагов подальше, натягиваю на запястья рукава, складываю руки на груди, пряча кисти под подмышки, лишь бы оставить как можно меньше возможностей прикоснуться к моей голой коже, и выразительно поднимаю бровь — «валяй, я вся во внимании».       — Я… прости, я не должен был тебя бить, — выговаривает Винчестер, наконец. — Не хотел признавать, что… ты была права, с самого начала права, вот я и вспылил, это было несправедливо по отношению к тебе, — его голос ломается на последних словах, и Сэму приходится прочистить горло, прежде чем продолжить: — Тебе не нужно меня бояться.       — Я не боюсь, — возражаю я всё ещё сквозь зубы.       Винчестер лишь горько усмехается на это заявление: он не верит моим словам ни на секунду, да и что толку отпираться, когда он буквально знает о чём я думаю? Я и раньше не скрывала своего мнения, но чёртово заклинание сорвало последние маски, и теперь я чувствую себя беззащитной, точно меня оставили голышом в городском парке.       — Я согласился на это, — говорит вдруг Сэм спустя какую-то минуту молчания, — поскольку боялся, что Дин… ну, он… без меня может наделать много глупостей.       Ага, и вместо этого наделал их сам. Это то, на что они, Винчестеры, оба одинаково, всегда были горазды, их практически суперспособность, только наоборот. Каждый, считай, год один из братьев норовит сыграть в ящик, второй его спасает и влипает в большие неприятности, из которых его тоже нужно вытаскивать, в итоге «пони бегает по кругу», толку — ноль, а мир — в раздрае.       — Брось, Дин сильнее, чем ты думаешь, — вру я. — Сильнее, чем он сам смеет предположить, — а вот тут не вру. Дин боится остаться один, но он может это пережить. Однажды уже смог.       — Это не попытка оправдаться, — спешит уточнить Сэм. — Я хотел признаться тебе сразу, как только Г… — он спотыкается на этом имени, однако заставляет себя продолжить: — Гейб узнал и сказал мне. Я мог признаться ещё в Су-Фоллсе, до нападения демонов.       Я вспоминаю все моменты, когда он будто хотел сообщить мне нечто важное, его виноватое молчание и неуклюжие попытки начать какой-то сложный разговор, которые всегда оканчивались провалом. Наверное, зря я тогда не обращала достаточно внимания — меня слишком заботил культурный шок от погружения в жизнь охотника без должной на то подготовки.       — Но?       — Я трус и слабак, — Винчестер кривит уголок губ в очередной усмешке и пожимает плечами. — Должно быть, не тот человек с экрана, к которому ты привыкла.       — Совсем не тот, — соглашаюсь я. — И я не могу тебя простить, просто физически не могу, даже не знаю, с чего тебе стоило бы начать, чтобы…       — Я понял, — коротко бросает Сэм и наконец-то собирается на выход. Уже касается ручки двери, когда бросает через плечо: — Хорошо, что у Дина есть ты. Пожалуйста, не оставляй его одного.       Повесткой следующего утра становится поиск нескольких демонов для их обескровливания — мы выходим на финишную прямую и происходящее будто несётся вперёд на всех парах. Меня не покидает странное чувство, что я хочу нажать на кнопку «пауза», приостановить видеоряд, в котором участвую, сесть и осмыслить всё.       Что же, Винчестеры дают мне такую возможность. Изучив знамения, они вычисляют нескольких черноглазых неподалёку и собираются нанести им визит, только меня не берут, Люси — тем более. Опасаются за целостность голема, потому что он завязан на нас и может разрушиться, если кто-нибудь из нас пострадает. Один из Сэмов тоже остаётся в бункере, и я забываю, который из них, спустя пару минут — они идентичные, так что избегать буду одинаково любого.       Я пытаюсь поспорить насчёт участия в деле Кастиэля, но оказываюсь в подавляющем меньшинстве. Дин устраивает его боевым навыкам короткий тест и остаётся удовлетворённым результатом настолько, что одобряет его вылазку.       Больше всего в жизни — новообретенной жизни недоохотника на нечисть — я ненавижу оставаться в стороне от событий. Сидеть, окружённая неизвестностью, не знать, что происходит и не иметь возможности даже позвонить: вдруг сделаю это в неподходящий момент и только помешаю. Подобная участь доставалась мне от силы пару раз, и я была одинаково недовольна каждым из них.       Сейчас я тоже слоняюсь из угла в угол. Переделываю все домашние дела, затеваю генеральную уборку и поначалу согласна подключить к ней всех неравнодушных, потому что работы после нашего долгого отсутствия в бункере много и за один раз мы даже всей компанией не справимся, но попытаться стоит и альтернатив не то чтобы много. Потом понимаю, что хватила лишка — у Люси, по её словам, свои заботы, с Сэмом не в своей тарелке чувствую уже я, а потому сплавляю его подальше от себя территориально, лишь бы не общаться с ним лишний раз. Он не противится и мужественно берёт на себя гараж, библиотеку и пару темниц.       Наконец выдохшись, решаю сообразить что-нибудь поесть и иду к Сингл спросить, голодна ли она. Ожидаемо я нахожу девушку в её комнате — Люси сидит на кровати с закрытыми глазами и, откинувшись спиной о стену, держит в руках рубашку. Надо сказать, подозрительно знакомую клетчатую рубашку экстрабольшого размера, которая однозначно больше, чем собственный размер Сингл. Конечно, страсть к клетчатым рубашкам у нас одна на двоих, что даже неудивительно, вот только маленькую огреху на зашитом кармане данного конкретного экземпляра я узнаю где угодно, потому что я же её и допустила, когда будто вечность назад поддалась очередному приступу безудержной женской заботы о двух вечных холостяках-Винчестерах и подлатала немного пострадавшую в последней охоте одежду Сэма. Огреху не видно, если не знать, куда смотреть, но я нахожу её на чистом автомате.       Мои догадки подтверждает сам Сэм, вваливающийся в комнату Люси спустя какие-то полминуты:       — Давай уже прекращай, — заявляет он с порога, вытирая руки тряпкой. — У меня от тебя голова болит.       — Люда сказала, что я не смогу достучаться до тебя, — с озорной улыбкой отзывается Сингл. — Ты же типа такой же, как я, и должен иметь, — эти слова она специально подчеркивает, — иммунитет. Видел картинку?       — Видел, нечёткую. Это… — Сэм надувает щёки в попытках подобрать слова, а потом тоже замечает рубашку: — Ты её из стирки вытащила, что ли?       — Ага, обожаю концентрированный запах потного мужчины.       — Боже, неужели вы двое флиртуете?       — Я — да, — со смешком отзывается Сингл и… подмигивает Винчестеру? Что?!       Моя пошлая душа тут же представляет последствия заигрываний этих двоих во всех высокорейтинговых подробностях и сделать это не так уж сложно, учитывая моё «криминальное прошлое» на заре увлечения фандомом «Сверхъестественного», которое относительно недавно выкопал на свет божий Дин. Вслед за чем я позволяю своей моське презрительно скривиться и за малым не изображаю рвотные потуги:       — Ты просто не забывай, что он угробил где-то семь миллиардов человек, хорошо? Это при условии, что в моей вселенной не было жизни на других планетах.       Улыбка Сингл тут же меркнет. Что же, хорошо, если для неё это аргумент, иначе я съеду отсюда быстрее, чем Сэм признается, что сумел справиться со смертью Гейба и готов идти дальше, и плевать, если мы до сих пор не остановим Апокалипсис. Теперь мне есть, к кому податься, хоть даже Клара по-прежнему будет не очень рада меня видеть.       Нас прерывает стук, доносящийся со стороны «военной комнаты». Учитывая размер комнаты и длину коридора, ведущего в спальни, некто стучащий обладает недюжинной силой, раз мы отчётливо слышим стук аж сюда.       Нам не нужно лишних слов: Сэм, жестом приказав Люси оставаться на месте, быстрыми шагами направляется в свою комнату и возвращается оттуда с пистолетом для себя и ангельским клинком для меня. Кивком головы приказав мне держаться позади, он бесшумно крадётся к входной двери, аккуратно отпирает замок и в следующее мгновение дуло его пистолета оказывается приставленным к горлу Анны.       — Где Кастиэль? — звучит из её уст первым же делом и угроза оружием её, похоже, совсем не волнует. — Он звал на помощь, с ним всё в порядке?       — Он звал тебя? — уточняет Сэм, пряча пистолет за пояс, и в его голосе слышна тревога.       — Может, пустишь меня внутрь?       Винчестер послушно отходит в сторону, на мгновение выглядывает за дверь, чтобы убедиться, что Анна пришла к нам одна, и тотчас же запирает замок.       — Что случилось? — спрашивают они друг у друга практически одновременно и хмурятся, а я вынуждена хихикнуть в кулак как можно тише, чтобы не выдать свою реакцию.       Анна в бункере впервые, но праздное разглядывание нашего дома её не интересует, поэтому она тут же переходит к сути своего визита: она слышала зов Кастиэля, короткий, едва уловимый и не по ангельскому радио, заволновалась за брата и отправилась на подмогу, но на нём стоит енохианская защита (как и на всех нас, только Касу пришлось сделать тату как у Сингл), а потому просто прилететь на зов не вышло — пришлось искать во всех местах, где он мог бы быть, и бункер оказался вторым после нашего съёмного жилья в штате Нью-Йорк. Сэм немедля пытается дозвониться Дину или второму себе, только длинные гудки уходят в никуда и ответ следует лишь где-то на десятый вызов, когда волнением уже охвачены все мы, даже обычно безразличная к нашим делам Люси, не сумевшая сдержать любопытство и прокравшаяся вслед за нами. Кажется, за эти дни она успела изменить своё мнение если не обо всех ангелах, то, по крайней мере, об одном конкретном точно.       — Все живы, скоро будем, — сухо отзывается Дин на том конце метафорического телефонного провода, чуть повышая голос, чтобы его было слышно за рёвом «Импалы». — Готовьте темницу, у нас гость.       Гостем оказывается неизвестный нам демон. Винчестеры заводят его внутрь с завязанными глазами, скованного противодемоническими наручниками под угрозой ангельского клинка с коротким объяснением — для добычи информации, — от которого меня передёргивает при одной только мысли. Побитый Кас ковыляет следом, его правая рука зафиксирована специальным бандажем, а на лице написано то лёгкое выражение, какое обычно бывает у людей, основательно закормленных обезболивающими. Теперь всё становится на свои места.       — С почином, — криво улыбаюсь я, забирая сумки. Сэм в это время тащит из машины несколько пластиковых канистр с тёмно-красной жидкостью, и я, не питая иллюзий по поводу их содержимого — слишком уж не похоже на вишнёвый сок, — не слишком рада их грядущему соседству с остальными продуктами нашего холодильника, только альтернатив нет. — Как ты умудрился?       — У Сэма случилось видение прямо во время драки, — немного вяло сообщает Кастиэль тоже на русском. — Пришлось его прикрыть.       — Он под демона подставился, сломал ключицу и вырубился от боли, если вы сейчас об этом, — угрюмо добавляет Дин, проходя мимо нас обратно в гараж. — Легко отделался, всего лишь пару часов в больнице потеряли.       — Я, должно быть, подумал о тебе первой, когда приходил в себя, — подытоживает Кас, обращаясь к Анне. — Прости, что побеспокоил.       — Что за видение? — уточняю я, чувствуя, однако, что уже знаю ответ на свой вопрос.       — Нечёткое, просто отвлекло, — поясняет вернувшийся-с-охоты Сэм. — У меня уже давно не было видений.       — Это тоже было не видение, — второй Сэм также догадывается. — Не так ли, Люси? — и этот вопрос служит обёрткой хорошего такого камня в огород Сингл.       Та лишь виновато опускает голову и пристыженно просит прощения. Второй Сэм берёт первого за руку, они в очередной раз синхронизируются и глаза у обоих как по команде загораются от этой новости живым интересом. Не разрывая рукопожатия, первый Сэм едва заметно поворачивает голову, точно хочет посмотреть на собеседника во время разговора, на что второй слегка дёргает плечами, словно отвечая «не знаю» на очередной вопрос. Похоже, они втихую что-то обсуждают, пользуясь побочным эффектом от заклинания — и когда только навострились?       — Ключица заживёт, если вы вернёте ему Благодать, — прерывает тишину Анна. — Не думаю, что когнитивное обнуление Захарии сохранилось после такой встряски.       — Кстати об этом… — начинают было оба Сэма, но снова делают это хором и тут же замолкают, чтобы говорил только один, только, очевидно, не могут выбрать, кто именно из них это будет. Однако Анна вдруг хмурится и, словно осенённая внезапной догадкой, подходит к ним ближе, пристально разглядывает, буквально принюхивается к обоим. По мере понимания её лицо меняется, искажаясь яростью мамы-тигрицы.       — Только не говори, что ты забрал Благодать для себя! — выпаливает она. — Ты… — она тычет пальцем в грудь одного из Сэмов. — Ты!..       — Я сам её отдал, — отзывается Кас.       — Они заставили тебя? — Анна оборачивается теперь уже к нему и выглядит так, будто одно неверное слово — и кому-то хорошенько достанется тяжёлой ангельской дланью. — Я позволила сделать тебя человеком на время, лишь бы освободить от Захарии, но не обрекать на… семьдесят? восемьдесят лет? Сколько из них твой вессель уже прожил?       — Это только мой выбор. Дин был против.       — И правильно! Ты мог сегодня погибнуть!       — Анна, — я мягко отвожу её подальше от Сэмов, пока её ярость не вышла из-под контроля и случайно не испортила результат наших трудов последних дней.       — Не лезь, Людмила, — мрачно предупреждает она. — Это только наше дело, семейное, и Отец мне свидетель, если…       — Кастиэлю нельзя оставаться ангелом, поверь мне, — всё равно продолжаю, несмотря на очевидную угрозу, беру её ладони в свои. — Он способен истребить Небеса, разрушить Рай. Взгляни, — я касаюсь её пальцами своих висков и позволяю увидеть воспоминания — тысячи крылатых воинов, сражённых рукой их брата только за то, что не разделяли его одержимости, тёмное небо с захватывающим дух метеоритным дождём из падающих ангелов, крылья, сгорающие в воздухе, убивающие ангелов голыми руками левиафаны, — все беды небесного войска, причиной которым стал именно Кастиэль. — Ты знаешь, что я не лгу, это могло случиться. Хочешь ли ты, чтобы Небеса пали?       — Мы сможем его защитить, — добавляет Дин, который, оказывается, уже вернулся и наблюдал за нашей перепалкой последние несколько минут. — Хотя он и сам неплохо справляется, будучи человеком всего ничего, адаптируется быстро.       — Нет, — Анна разрывает контакт и сначала непонятно, чему именно она возражает. — Даже без крыльев он — наш брат. Мы с Самандриэлем сумеем о нём позаботиться.       — Не хочешь спросить моего мнения? — если бы не обезболивающее, голос Каса наверняка звучал бы раздраженно, но сейчас он по-прежнему пустой и слегка вялый. Анна складывает руки на груди и выжидающе смотрит на Кастиэля. Тот на мгновение тушуется, но быстро возвращает самообладание: — Я не ребёнок, чтобы носиться со мной и беспокоиться о моей сохранности. Да, мне нужно ещё многому научиться и помощь всех, кто здесь присутствует, неоценима, но я справлюсь. Да, я сломал руку по собственной неосторожности, однако это тоже опыт, и я готов его получать.       — Ключица срастается до семи недель, — напоминает Дин.       — И нужна специальная лечебная физкультура в период реабилитации, — добавляет Сингл, пожимая плечами. — Мой напарник как-то сломал ключицу, его чуть не уволили, пока он лечился.       — Уж с этим я сумею помочь, — мрачно отзывается Анна и касается плеча брата. Спустя мгновение Кас аккуратно шевелит пострадавшей рукой, однако всё равно морщится от боли. — Конечно, не сразу, но быстрее, чем за семь недель, — уточняет она.       — Наверное, тебе лучше всё-таки побыть с Анной и Самандриэлем, — подводит итог один из Сэмов. — Тебе стоит поберечь себя ближайшее время и особой разницы, где скрываться, нет… но с нами тебе будет опаснее. Люцифер и Небеса охотятся за нами, помнишь?       — К тому же я прожила человеком двадцать три года, — поспешно добавляет Анна. — И смогу научить тебя более цивилизованным вещам, чем Дин Винчестер, не так ли Дин?       — Эй, это был тоже важный аспект человеческой жизни! — горячо возражает тот.       — Проститутки?       — Ты сама говорила, что секс — это потрясающе. Помнишь наш последний день на Земле?       — Боже, неужели нужно вспоминать об этом прямо сейчас? — не сдержавшись, бурчу я себе под нос по-русски. Да, неумолимый канон, да, эту его часть уже не перепишешь — более того, я даже поддерживала момент их физической близости, — и у Дина есть право иметь бывших девушек, сколько угодно бывших девушек, учитывая его разгульный образ жизни, да только сейчас это всё равно почему-то задевает меня за живое. Немного, но всё равно ощутимо.       Нахмурившийся Кастиэль смотрит на них обоих в замешательстве и походит на ребёнка, которого разведенные родители заставляют выбирать, кого из них он любит больше — ситуация из разряда «было бы смешно, не будь так печально». Наконец, он тяжело вздыхает:       — Наверное, вы правы. Это место защищено, но… это ведь то, что вы, люди, всегда делаете — безрассудно рискуете, готовы поставить на карту всё, вплоть до жизни, если болеете за своё дело, и никакая защита не убережёт вас от самих себя. Сегодня мне довелось коснуться этой стороны человеческой жизни и теперь я вижу, что сейчас это — не моё. Я ещё не готов к бездумному риску, во мне по-прежнему много от Небес. Дин? — окликает он Винчестера и тон его голоса меняется на извиняющийся. — Думаю, пока я для вас больше обуза, чем помощник, мне стоит побыть в стороне. Прости, я не хотел тебя подводить.       — Ты сегодня спас моего брата, — ворчит Винчестер. — Ну… одного из них — чёрт их разберёт, какого именно. Выздоравливай. И возвращайся, когда будешь готов.       — Спасибо вам за всё, — блаженно улыбается Кас. — Особенно тебе, Людмила.       — В следующий раз я надеру тебе зад, если ты продолжишь называть меня так, — заявляю я по-русски нарочито серьёзным голосом, но позволяю губам расплыться в ответной улыбке.       Мы с Сингл помогаем Касу собрать его пока немногочисленные пожитки, я осторожно обнимаю его на прощание, он неловко пожимает руки Винчестерам, кивает Люси и выходит вслед за Анной из бункера, подальше от защитных символов. Она кладёт руку ему на здоровое плечо, и оба исчезают с лёгким шорохом гигантских крыльев.